История Марка Порция Катона Младшего/Утического и его жены Марции – знаменитый эпизод римской истории, прежде всего благодаря авторам, которые его интерпретировали. Он подробно описан Плутархом в «Сравнительных жизнеописаниях», Луканом во второй книге эпической поэмы «Фарсалия, или Поэма о гражданской войне», Аппианом Александрийским в «Римской истории». Данте Алигьери также обращался к теме, хотя и через призму христианства.
Плутарх в жизнеописании Катона Младшего рассказывает об этом эпизоде с некоторым недоумением, подчеркивая довольно странное поведение его главного героя. Катон женился на Марции около 62 года до нашей эры, после того как отрёкся от первой жены, Атилии (она родила ему двоих детей, Марка и Порцию), по причине её недостойного нравственного поведения.
Уже несколько лет Катон счастливо жил с Марцией, которая родила ему сына и была снова беременна. Но друг Катона, оратор Квинт Гортензий Гортала, человек богатый и весьма уважаемый в Риме, вмешивается в семью, в частности, в отношения между Марцией и её мужем. Гортензий настолько восхищается Катоном, что ему недостаточно быть просто другом. Он хочет иметь «общих» детей.
Будучи в зрелом возрасте и не имея детей, Гортензий в целях продолжения своего рода попросил Катона взять в жёны его дочь Порцию, апеллируя к гражданским добродетелям друга и его чувству долга перед Римом. Порция тогда была женой Марка Кальпурния Бибула и матерью двух детей.
Катон не согласился, заявив, что «ему показалось странным, что он просит его о дочери, когда уже была замужем за другим». Тогда Гортензий переключил свое внимание на жену Катона, Марцию. И Катон с явной непоследовательностью – ведь Марция тоже была «уже замужем за другим» – согласился «одолжить» ему свою жену ради детородных функций.
Но дал он согласие после разрешения Луция Марция Филиппа, отца Марции. Брак Марции с Катоном был заключен sine manu («без руки»), и она находилась под опекой отца, который в любой момент мог прервать его.
Браки в Римской республике могли быть cum manu («с рукой»), когда женщина переходила от отцовского к супружескому potestas («разрешению») или sine manu, когда за жизнью дочери по-прежнему следил pater familias («отец семейства»). Фактически женщины, в силу своего levitas animi («легкомыслия») в республиканскую эпоху, за исключением редких случаев, не имели права голоса в своём выборе и переходили от одной опеки к другой. Это объясняет просьбу Гортензия относительно Порции и отказ Катона. Порция также была замужем sine manu.
Марция развелась с Катоном и вышла замуж за Гортензия (или, согласно некоторым источникам, была одолжена или «поручена» Гортензию). Брак, если он имел место, состоялся в присутствии Катона, который таким образом выражал полное согласие и одобрил союз, который был выгоден для трёх семей.
Марция приняла решение отца и мужа безропотно. Она покорно выполнила долг, родила Гортензию двоих детей (или троих, если считать, что в момент «одалживания» она была беременна). Гортензий умер в 50 году до н.э. в возрасте шестидесяти лет, и, овдовев, Марция вернулась к первому мужу, Катон снова женился на ней.
Важное в этой истории, что Марция была беременна. Римляне понимали, что «одалживание» жены для продолжения рода не обязательно эквивалентно продолжению рода. Не было уверенности в том, что женщина, которая фертильна с одним мужчиной, окажется столь же плодовитой с другим. Таким образом, был создан вариант, когда женщина была беременна на момент перехода от одного мужа к другому.
Эта история в императорскую эпоху стала предметом риторических споров. Ставился вопрос о том, повёл ли Катон себя как порядочный человек или он поступил правильно, «одолжив» жену. Поведение Катона объясняли как проявление стоицизма, философской мысли, которую исповедовал политик, как желание установить тесные родственные узы между семьями и как меркантильное стремление Катона завладеть завещанным Гортензием вдове большим наследством. Вместе с тем, сложно предположить, что Катон рассчитывал на наследство (неизвестно на тот момент, оставил бы Гортензий Марцию наследницей или нет). Тем не менее, это вызвало резкие обвинения в жадности Катона со стороны его политического врага, Цезаря.
Стоицизм исповедовал «женщину» как общий объект, существующий только для деторождения. Амурное чувство в браке, по мнению стоиков, не предполагалось. Иероним в одном из полемических трактатов (Против Иовиниана) цитирует несколько отрывков из утраченного диалога «О браке» Сенеки, «если любовь к чужой жене постыдна, то она постыдна и по отношению к собственной жене, когда она чрезмерна. Мудрый человек должен любить свою жену с рассудительностью, а не со страстью. Нет ничего более неприличного, чем любить свою жену как прелюбодейку».
Если следовать диктату стоиков, возникает другое возражение. Почему Катон не выполнил просьбу Гортензия относительно дочери. Порция тоже была плодовитой женщиной, родила мужу двоих детей.
В неспокойные времена, как гражданские войны, союзы через брак были весьма полезны. У Лукана Марция – женщина огромного достоинства, которая во время гражданских войн жертвует собой ради большого блага, укрепления социальных отношений.
«Положив прах Гортензия в урну, с бледным от скорби лицом, волоса по плечам распустивши и в грудь, ударяя себя непрерывно рукой исхудалой, пепел сожжения неся (иначе не понравилась бы она своему первому мужу), она печально выразилась: «Пока я могла рассчитывать на жаркую кровь и кипящие материнские силы, о Катон, я исполняла твои повеления и зачинала детей от обоих мужей. С истощенным родами чревом и исчерпанной грудью возвращаюсь, в таком состоянии, что меня уже нельзя отдать новому мужу.
Верни договор нерушимый моего первого брака, а из союза дай мне только имя – пусть на моей могиле начертают «Марция Катона», и в грядущие века пусть не будет сомнений, как я тобой отдана, но не изгнана, мужа сменила. Ты принимаешь меня не как спутника в счастливые времена, я пришла разделить с тобой заботы и труды. Позволь мне следовать за тобой в лагерь. По какой причине я должна оставаться в безопасном месте, в то время как Корнелия может оказаться ближе к конфликту?»
Эти слова покоробили этого необыкновенного человека, и – хотя обстоятельства не благоприятствовали союзу, поскольку судьба призывала к войне, – он все же решил подтвердить только узы клятвы без всякой внешней пышности и пригласить богов свидетелями церемонии».
Здесь первая просьба Марции к Катону – снова приветствовать её как жену, но без исполнения супружеских обязанностей (nomen inane conubii), поскольку она изнурена многочисленными родами и уже не плодовита. Вторая просьба – иметь привилегию помнить её как жену одного мужчины (univira).
Она хочет последовать за ним на войну, как жена Помпея Корнелия. Только Корнелия Метелла после смерти мужа больше не вышла замуж и оплакивала его до конца своих дней. Некоторые комментаторы интерпретируют этот намёк как на пропомпейскую позицию Катона. В действительности Катон стал помпеянином только после смерти Помпея. Катон поддерживал дело «свободы» (libertas) и «общего дела» (res publica), а Помпея считала слишком жадным до власти.
Катон соглашается, но празднуется союз уже не как между двумя супругами, а как матери с детьми. По словам Лукана, «празднуются» скорее похороны, чем свадьба, похороны «общего дела», когда гражданские ценности отброшены ради амбиций власти и республика движется к диктатуре истинного гения Зла, Цезаря.
Данте Алигьери, несколько раз использовавший «Фарсалию» как источник, поместил Марцию в первом круге Ада, лимбе, рядом с праведными язычниками («и та, чей муж Катон») в «Божественной комедии». Он также рассказывает о ней в первой песне Чистилища, когда Вергилий, высадившись с Данте на берегу горного островка Чистилища, задает вопросы его стражу, Катону Утическому, о Марции, которая все еще хочет считаться Катоновой. В трактате «Пир» Данте представляет историю Марции в аллегорическом смысле, как возвращение души (Марции) к Богу (Катон) в конце жизни, а различные периоды земной жизни Катона как этапы на пути к приобретению высших добродетелей.