Я решил написать эту статью после того, как пересмотрел старый советский фильм «Искатели счастья» ‒ о том, как еврейские переселенцы из-за рубежа ехали в СССР, натурально, в Биробиджан, чтобы найти там свое счастье. Этот фильм очень любил мой отец, который не был евреем, но в своей жизни не раз сталкивался с антисемитизмом. Потому что в фильме евреи свое счастье нашли, а вот в советской реальности не получилось.
Когда в 1950-е он оформлялся на работу в секретный «почтовый ящик» (где делали ракеты), то услышал, как кадровик объяснял по телефону вышестоящему начальнику: «Ну, что вы, какой он еврей!». В советское время евреев к секретам старались не подпускать, хотя иногда делали исключения. Иначе никакой атомной бомбы и никаких ракет у СССР не было бы, или они появились бы значительно позже.
Свою научную и дипломатическую карьеру я начинал со скромной должности в учебном заведении, аффилированным с Министерством иностранных дел, и имел возможность убедиться – антисемитизма там хватало. Один мой коллега любил именовать «ж…дёнышем» пожилого профессора, умницу и автора хороших исторических книг. А этот коллега книг не писал и, кстати, сам был евреем, что скрывал, взяв русскую фамилию. Это обостряло его нелюбовь к соплеменникам.
Вообще, скрытых евреев в МИДе было много: и все они по паспорту числились русскими, украинцами, башкирами, белорусами и т.д. А официальный имелся лишь один (насколько я знаю) – замечательный профессионал Лев Менделевич, достигший немало высот. Им можно было гордиться, показывать мировому сообществу, вот, видите, какие мы интернационалисты. Ну и достаточно. Остальные маскировались. Собственно, их этническая принадлежность не являлась тайной, но то, что они не заявляли о ней открыто, вызывало несомненное одобрение.
Антисемиты особо не скрывались, однако их ряды не отличались единством. Наряду со, скажем так, «погромщиками», они включали людей относительно интеллигентных, следовавших мотто кота Леопольда: «Давайте жить дружно». С их точки зрения, евреи заслуживали не ненависти, а понимания и сочувствия.
Как-то в троллейбусе (еще до того, как мэрия ликвидировала эту московскую достопримечательность) я услышал разговор двух продвинутых девиц об Аркадии Райкине. Они восхищались этим артистом и приговаривали: как жалко, что он еврей.
А еще ходил такой анекдот: старшина проводит перекличку новобранцев, которые называют свои фамилии: Орлов, Соколов, Коршунов… И старшина комментирует: молодец, далеко полетишь, высоко поднимешься… А когда очередной солдат признается, что он Рабинович, замечает беззлобно, но с сожалением: Бывает, бывает…
Вообще, даже убежденные антисемиты допускали, что не всех евреев нужно ругать и преследовать. В романе «Во имя отца и сына», нашумевшем в 1960-1970-е годы, был выведен «правильный» еврей, который работал на заводе и убеждал, что наш самый страшный враг ‒ это не американский империализм, а международный сионизм. В смысле, что американские империалисты на побегушках у сионистов, которые всем заправляют: «Вы считаете, что международный сионизм состоит на службе у американского империализма. А я так не считаю. Я убежден, что все наоборот: американский империализм составляет военную и экономическую базу сионизма, служит целям сиона, обслуживает сион. Не верите? Ну так узнаете. Когда сеешь ветер, помни о буре».
Начав с кино, кино и закончу ‒ американским фильмом 1949 года, в котором Грегори Пек выступает в роли журналиста, выдающим себя за еврея, чтобы понять, каково это. Сам факт появления такой картины говорил о том, что в США антисемитизм присутствовал. Вот только не в пример СССР, где в публичном дискурсе эта тема считалась табу – после «Искателей счастья» ничего о евреях снимать не разрешали ‒ американцы не боялись ее обсуждать и даже шутить по этому поводу. Сценарист Мосс Харт вспоминал о разговоре с одним из рабочих на съемочной площадке:
«Знаете, — сказал этот рабочий, — мне нравится ваш фильм. Обычно, когда начинается съемка какой-нибудь сцены, мы с ребятами уходим с площадки играть в карты. Но тут я просто не мог оторваться. В фильме такая замечательная мораль, что мне не хотелось ничего упустить». «Правда? — обрадовался сценарист. — И какова же, по-вашему, эта мораль?» “Знаете, — ответил рабочий, — я вам вот что скажу. Теперь я всегда, если встречу еврея, буду к нему хорошо относиться. Потому что ведь откуда мне знать — может, он на самом деле и не еврей вовсе?”».
Ставьте лайки или наоборот, в общем реагируйте, буду признателен
И подписывайтесь на канал