Путевые заметки - отдельный жанр. На днях наш земляк, журналист, а по совместительству ещё и председатель Думы Пуровского района Пётр Колесников со своим братом Алексеем вернулись из поездки в Монголию. И уже сегодня «СЛ» рад представить своим читателям замечательные путевые заметки Петра Иосифовича.
Подготовил: Андрей ПУДОВКИН
Фото: Пётр КОЛЕСНИКОВ
Введение.
Мы все в плену у памяти своей
Каждый бывший солдат мечтает хоть ненадолго вернуться в свою воинскую часть. Снова увидеть родную казарму, друзейсослуживцев, плац, солдатскую столовую, штаб и КПП. И чем дальше от дома довелось ему исполнять свой воинский долг, тем острее это желание.
Мне посчастливилось служить во многих воинских частях Советского Союза и Монголии, и могу ответственно сказать, что монгольские степи и высокогорная пустыня Гоби были одним из самых трудных мест для несения этой службы. Суровый климат, недостаток воды, неустроенность военных городков, однообразное питание, задержка писем, невозможность получать посылки и денежные переводы от родных всего и не перечислишь...
В последние годы периода советского военного присутствия в Монголии в этой стране исполняли свой интернациональный долг до 50 тысяч наших солдат и офицеров. Были среди них и ямальцы. Они с честью выполнили свой воинской долг в этой центральноазиатской стране, а прочитав мои заметки, быть может, с ностальгией вспомнят те годы.
I
Как только мы с братом Алексеем вышли на перрон Улан-Батора, к нам подошли монгольские таксисты. Мы были одеты в военную форму советского периода, и они по-дружески обратились к нам: «Куда едем, компан*»? Мы ответили, что нас встречают. Они понимающе улыбнулись и сказали, что, если будет нужна помощь, то они рады её оказать. А нам было приятно, что о советском присутствии в этой стране помнят.
До гостиницы нас довёз молодой монгол, друг наших улан-баторских знакомых, а разместиться помогла тоже их знакомая, красивая молодая женщина Наталья. Она местнорусская**, как и её родители, родилась и выросла в Улан-Баторе.
Пока мы с ней прогуливались от нашей гостиницы Hotel Nine Ulaanbaatar до Центрального дэлгуура (универмага), где поменяли рубли на тугрики, Наталья рассказала все новости местнорусской общины.
По дороге в дэлгуур с нами поздоровались несколько мужчин и женщин европейского вида. Сначала мы подумали, что это знакомые Натальи, но позже поняли, что все русские, живущие в монгольской столице, здороваются друг и другом. И ещё один приятный для знак внимания мы ощутили на улан-баторских улицах: монгольские военные, увидев нас в форме, отдавали честь, а мы по армейским традициям им также отвечали.
II
Центр Улан-Батора - это фактически один многокилометровый проспект Мира (Энхтайваны ерген челее). Наши монгольские друзья предупредили, что днём заказывать такси почти бессмысленно, все центральные улицы - это сплошные пробки. Так что, попрощавшись с Натальей, мы решили пешком обойти все памятные нам по солдатской юности западные районы монгольской столицы.
Первым таким местом стал главный буддийский монастырь Монголии Гандан (Гандантэгченлин). В годы нашей службы это был единственный действующий буддийский храм в социалистической Монголии, и каждый солдат мечтал вклеить в свой дембельский альбом фотографию с его изображением.
В настоящее время здесь живут более 150 лам, а на его территории действует Буддийский университет - крупнейшее учреждение религиозного образования в Монголии. В нём, кстати, учатся и наши соотечественники. В этом мы убедились, когда хотели сфотографироваться на фоне входа в одно из зданий монастыря. К нам подошёл молодой лама и на русском языке предложил свою помощь. Соотечественника звали Александр и здесь он изучает тибетский буддизм.
Такая форма буддизма пришла и распространилась в Монголии из Тибета, но так как этот район Китая почти закрыт для иностранцев, все желающие познать вероучение приезжают в Улан-Батор. Мы поблагодарили ламу и, пользуясь возможностью, поздравили его с Днём России, наш приезд в Улан-Батор совпал с главным государственным праздником нашей страны.
В центральном храме монастыря Гандан находится знаменитая 26-метровая статуя бодхисаттвы Авалокитешвары. И, прокрутив при входе все молитвенные барабаны, мы зашли в молитвенный зал.
На двери висело объявление, что фотографировать внутри здания без специального разрешения нельзя, но, признав в нас российских военных, сидевший у входа лама, знаками показал, что мы можем сделать себе на память по две фотографии. Признаюсь, мы нарушили это обещание и провели целую фотосессию…
На территории монастыря очень много объектов буддизма, и, чтобы осмотреть всё, потребовалось бы провести здесь целый день, но подошло время обеда, и мы решили вернуться к нашей гостинице.
Здесь в одном из кафе и пообедали. По фотографиям в меню заказали буузы (пельмени) и солёный чай, а вот хлеба в этом меню не было. И молодая официантка не знала, что делать. Однако, поняв, что мы русские, позвонила своему брату, окончившему русскую школу в Улан-Баторе, и передала нам трубку… Через несколько минут принесла на тарелочке несколько сладких маленьких булочек. Мы их приняли за десерт, и угостились вместе с монгольским чаем.
III
В этот день посетили ещё несколько буддийских храмов, и везде нас встречали радушно. Побывали мы и в храме-музее Чойджин-ламы. Этот большой храмовый комплекс был открыт в столице Монголии в начале XX века. В настоящее время в нём размещается действующий музей тибето-монгольского религиозного искусства. Это настоящая Мекка для учёных, изучающих буддизм, тут собраны тысячи экспонатов, связанных с этой религией. Расположен он совсем рядом с центральной площадью Улан-Батора, названной в честь основателя современной монгольской государственности Дамдина Сухэ-Батора. Правда, в истории Монголии был период, когда эту площадь переименовали в честь Чингисхана, но, несмотря на его особый культ в этой стране, название не прижилось, и она снова стала площадью Сухэ-Батора.
Площадь сейчас сохраняет функции места для общественных демонстраций, гуляний, концертов и торговых выставок. Вечером, когда мы сюда пришли, с просьбой сфотографироваться подходило много монголов. Были среди них и бывшие студенты, и курсанты советских гражданских и военных учебных заведений. Пользуясь возможностью, поздравляли их с Днём России. Подходили к нам и пожилые китайские туристы, которые заученно здоровались: «Здравствуй, товарищ!»
…Даже гастрономический опыт приходит со временем, и, ужиная этим вечером в маленьком кафе, заказали одну порцию буузов на двоих (блюда в монгольском общепите очень большие). Зато в этом заведении хозяйка сама принесла нам несколько лепёшек, испечённых как пирожки, и для нас они были почти настоящим хлебом.
Первый день нашего пребывания в Улан-Баторе был очень насыщенным. Мы посетили много мест, напоминающих нам о нашей солдатской молодости в этой стране. Но самое интересное нас ждало впереди, возможно поэтому ночью мне снова приснилась наша родная часть, стоящая на восточной окраине Улан-Батора…
Окончание следует
* При общении советские солдаты и монгольские цирики (военнослужащие) называли друг друга «компанами». Это обращение использовалось в Монголии с 1939 года, с момента вторичного ввода отрядов Рабоче-крестьянской Красной армии в эту страну, до вывода советских войск в 1992 году. Корень слова - от испанского «компаньеро», что означает «товарищ». С учётом монгольского произношения оно трансформировалось в «компан», сохранив, по сути, своё назначение.
** По официальным данным, в настоящее время на территории Монголии проживают около двух тысяч российских граждан. Есть среди них и местнорусские, чьи предки переселились сюда ещё в начале XX века. Сами русские старожилы иногда называют себя монголёрами. Во время нашей службы рядом с частью проживало несколько таких семей, и, надо признать, относились они к нам лучше, чем мы к ним. Чтобы отдалить их от нас политически, наши замполиты называли их «семёновцами», хотя никакого отношения к атаману Григорию Семёнову они не имели.
