То, что китайские иероглифы начинались с обычных рисунков с натуры, наглядным образом показывают древние, встречающиеся еще на гадальных костях изображения конкретных предметов (甲骨文 jiǎgǔwén). Обычные предметы древних шаманских культов, лопатки быков и баранов, черепашьи панцири, рога и черепа (не только животных, но и людей) стали историческими свидетельствами наиболее ранних этапов эволюции китайской письменности. Знаки на кости и панцири наносили красной (из киновари) или черной (из сажи) краской либо же вырезали, а затем заполняли краской. Древние надписи относятся к XIV-XIII векам до н.э., этот период носит название Инь, (殷 yīn, Иньская династия, 1401–1122 гг. до н.э.). Впрочем, есть еще символы Цзяху (贾湖契刻符号) – их вообще датируют 6600 — 6200 гг. до н. э.
Затем была эпоха надписей на бронзовых сосудах, на шелке и бумаге. Самое образное и потому ставшее известным высказывание об этом принадлежит древнему китайскому философу Мо-цзы (墨子, ок. 470 — ок. 391 до н. э.). Его отделяют от нас две с половиной тысячи лет. А он пишет о временах, которые для него были глубокой древностью: "吾非與之並世同時，親聞其聲，見其色也。以其所書於竹帛，鏤於金石，琢於槃盂，傳遺後世子孫者知之" – "Мы не были их современниками, которые слышали их голоса и видели их лица. Но по надписям на бамбуке и шелке, по гравировкам на бронзе и камне, по отливкам на ритуальных сосудах, оставленных потомкам, мы знаем их". Мо-цзы не упоминает гадальные надписи цзягувэнь, их впервые обнаружили в 1899 году, а изучать стали и того позднее. Как бы там ни было, сегодня есть возможность проследить историю иероглифов с древнейших времен до наших дней. И что удивительно, они не потеряли свою образность, зримо передают смысл, заложенный в них тысячи лет назад. Давайте посмотрим на примере трех простых иероглифов: 火 huǒ – "огонь", "пламя", 山 shān – "гора" и 石 shí – "камень".
Три вершины горы, лепестки пламени, летящий с обрыва валун
Простые символы можно усложнять, дополнять, комбинировать. Иероглифическая письменность – это постоянное развитие и усложнение образа. Соединим "огонь" и "гору" в двусложную комбинацию:
火 + 山 = 火山 huǒshān (огненная гора) "вулкан"
Но можно ведь соединить "огонь" и "гору" в один иероглиф, тогда мы получим мощное, размером с гору, сияние:
火 + 山 = 灿 càn "сверкающий"
Объединим в иероглифе "огонь" и "глину" 土 tǔ (土 – земля; глина; земляной; глиняный):
火 + 土 = 灶 zào "кухонный очаг", "печь"
Соединим "огонь" и "глину" не последовательно, а разместим "огонь" снизу, он будет нагревать и обжигать глину, получим цвет:
火 + 土 = 灻 chì "красный", "алый", "рыжий", "бурый"
Хотя, "алый" успел измениться, в современном виде выглядит как 赤 – похоже, но отличается.
Теперь немножко "поиграем в конструктор" с "горой" 山, соединим "гору" и "рот" 口 kǒu:
山 + 口 = 山口 shānkǒu "горный проход" (т.е. перевал) или "вход в ущелье"
Еще интереснее соединить "гору" и "человека" 人 rén:
山 + 人 = 仙 xiān [даосский] отшельник; бессмертный, небожитель; святой
В самом деле, про даосских отшельников, живших вдали от людей в горах, столько сложено легенд – и на небо они возносились, святыми и бессмертными становились, чудеса творить могли и вообще имели силы и способности, о которых обычным людям только мечтать и мечтать. Современные новеллы и дорамы создали настоящий культ таких бессмертных героев, культиваторов сильнейших энергий и мистических сил.
Экспериментируем дальше, соединяем "гору" и "камень" 石 shí, который изначально нарисован, как валун, летящий с обрыва:
山 + 石 = 岩 yán "скала", "круча", "обрыв", "отвесный", "неприступный"
Или того проще, соединим "гору" и одну из основных черт "откидную влево":
山 + ノ = 屲 wā "склон"
"Камень" тоже не обойдем вниманием, соединим "камень" и "нож" 刀 shí, только в написании 刂:
石 + 刂 = 矵 qì "ступени" (каменные)
У 矵 есть расширенный вариант написания 砌. И есть известное выражение:
雕栏玉砌 diāo lán yù qì – "резные перила и яшмовые ступени". Речь, конечно, об изысканном и богатом строении. Выражение взято из стихотворения Ли Юя (李煜 lǐ yù, 937-978 гг.) поэта эпохи Южная Тан. Для Ли Юя вообще характерна тема тоски по ушедшим в прошлое временам: “雕栏玉砌应犹在，只是朱颜改，问君能有几多愁，恰似一江春水向东流。" – "Резные перила и яшмовые ступени все еще там , но где та краснощекая юность? Печали и скорби подобны потокам воды, текущим вдаль на восток".
Написала "поэт эпохи Южная Тан", а ведь Ли Юй был еще и императором. Точнее – последним императором династии. Его низложил Сун Тайцзу (宋太祖), присоединивший юг Китая к империи Сун. Тайцзу держал низложенного Ли Юя в плену, где испытавший все превратности судьбы бывший правитель и писал свои грустные стихи. Но смерть Тайцзу стала гибелью и для Ли Юя. Младший брат Тайцзу (император Тайцзун, 太宗) прославился своей необузданной властностью и жестокостью. К примеру, стремясь покорить царство Северная Хань, он приказал разрушить плотины на реке и затопить всю местность. Двух сыновей своего старшего брата умертвил, конечно же чтобы не претендовали на трон. С царственным пленником, бывшим правителем Южной Тан Ли Юем, тоже церемониться не стал – казнил. Хотя вообще-то о Тайцзуне пишут, что покровительствовал искусствам – литературе, поэзии, каллиграфии. Даже инициировал создание Императорской библиотеки, собрание которой в итоге насчитывало 80 тысяч книг. Интересно, стихи казненного Ли Юя тоже там хранились? Ведь дожили же они до наших дней? Может, в ту эпоху еще не научились сжигать книги за неугодность суждений? Да нет, вполне уже умели – практиковать социальную амнезию начали еще при Цинь Шихуанди в 213 году до н. э., когда ставший премьер-министром представитель философского течения легистов Ли Сы убедил императора, что в книгах много вредного, представляющего угрозу для правления, поэтому книги надо сжечь, а книжников закопать. И что вы думаете? И сожгли, и закопали живыми в землю – по историческим меркам не так и много, всего-то 460 книжников. А книги уничтожили почти все, кроме лишь медицинских трактатов, гадательных и сельскохозяйственных книг. Пощадили еще хроники циньских правителей и кое-что особо ценное из личного императорского собрания. Императору читать дозволялось в отличие от разных прочих.
В общем, как обычно – начала об образности и красоте иероглифов, а закончила в стиле "о времена, о нравы!".