Со времён возникновения цивилизации люди из различных географических мест взаимодействовали со внешней средой не только посредством применения физического труда, но также устраивали различные обряды, строили идолов и проводили жертвоприношения, опуская очередную жертву в жерло вулкана, как это было у ацтекских племён, проживающих на территории нынешней Мексики.
В эпоху, вплоть до VIII в. до н.э., преобладала мифологическая картина мира. Ради почитания Богов строились пирамиды, усыпальницы, храмы, в которые также приносили жертву, но уже не человеческую, как происходило в более ранние эпохи, а стороннюю пищу. За некоторое время человечество научилось земледелию, выращиванию различных плодородных культур и животноводству. После античной эпохи на смену пришло христианство, а затем и Ренессанс, начиная с XIII в. — когда католические церкви обрели пик популярности и стали набирать собственную политическую власть.
В 1895 году выходит труд Ницше под названием "Антихрист", в котором философ выражает популярное его изречение:
«Бог умер! Бог не воскреснет! И мы его убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц!...»
Эта фраза предусматривала победу промышленной революции, начавшейся в XIX в., которая предложила усовершенствование мира в техническом плане, что породило условный конец мануфактуре.
Приблизительно с 1930-х годов в СССР применяют антирелигиозную кампанию, предусматривающую полную дестабилизацию церквей и христианства в государстве взамен на развитие военной техники и промышленного производства. Последствием такого давления на церковь послужил высокий скачок эффективности в научной сфере и продвижение научной деятельности в массы. Тем не менее, не только в странах социалистической державы происходила такая революция: в двух главных военно-политических державах того времени (США, СССР) началась гонка вооружений за создание и испытание первой успешной атомной бомбы.
Сейчас мы наблюдаем последствия научного прогресса, когда запускаем YouTube и видим множество различных каналов на научнопопулярную тему. Мы вводим в поисковик практически любую интересующую нас информацию и видим множество ссылок на статьи и рефераты. Многомерная глобализация перспекивной научной деятельности породила новую веру: веру в тотальное понимание того, как устроена окружающая среда. И такая вера подкрепляется:
- Плюрализмом общественных мнений;
- Наличием большого количества совпадений во мнениях (по большей части, подкреплённых не очень интеллигибельно настроенными людьми);
- Возможностью это самое мнение пустить в форс в глобальную общественную среду.
Может прозвучать немного парадоксально, но, тем самым, вследствие реализации этой самой веры, возникает, как хорошо описал данным термином Ж.Бодрийяр в “Обществе потребления”, эффект НЕЗНАНИЯ, построенный на принципах повторения за другими мнениями и приведение этих самых мнений в своё мировоззрение, отражающее окружающую действительность. Такую действительность У.Липпман в своём очерке “Общественное мнение” описал словом “псевдосреда”, формируемая не за счёт исследования окружающей нас реальности самолично, индивидуально, а путём потребления средств массовой информации, формирующей как раз нашу среду, нашу действительность.
Советский философ и психолог Э.В.Ильенков называл такую идеологию мышления «метафизическим {~ глупым} материализмом», который фактически пренебрегает разумным развитием мысли и остаётся на уровне рассудочного существования противопоставлений “идеального и материального”. История в таком понимании представляется как предмет, как набор данных, происходящих по определению с конкретного по конкретный период. Таким образом, история как бы обособляется от становления и развития человечества и человека и существует как некая отдельная, с теми или иными параметрами, коррелирующая с нашим ощущаемым миром, реальность, представленная в форме платоновского “айдоса”.
Американский создатель PR-маркетинга Э.Бернейс своей книге “Пропаганда” (1928г.) приводит следующее высказывание:
«Первоначально считалось, что всеобщая грамотность поможет обычному человеку управлять окружающей его средой <...> Однако вместо разума всеобщая грамотность подарила человеку не разум, а набор шаблонов, щедро сдобренных рекламными призывами, передовицами, обнародованными научными данными, чепухой из бульварной прессы и историческими банальностями...»
Примечательно, что и до сих пор наблюдаются подобные тенденции, даже в более усиленной форме тем, что в наше время всё более набирает популярность дистанционная образовательная сфера, информация в которой передаётся в более сжатой и лаконичной форме, не претендуя на её обоснованность. Поэтому выходит так, что человек изучает шаблоны, заведомо написанные по шаблону шаблонно мыслящими людьми – образуется та самая псевдосреда, в которой образованию выделяется вакантное место не в перспективе обучающей деятельности, а в виде проекции потребляемого потребительского товара со своим рыночным спросом и предложением. Образование опошляется тем, что оно становится продуктом, а не средой, причём с догматической настройкой. Шаблоны представляют из себя разного рода молитвы, именитые учёные и философы причисляются чуть ли не к новым божествам, а их высказывания – к божественным откровениям. При этом, данные откровения поддаются критике только со стороны других божеств, тогда как критика остальных считаются ересью и уделом смельчаков. И это относится даже не только к образовательной деятельности, но и ко всем остальным общественным сферам.
Одной из главных проблем человеческого понимания остаётся то, что это самое понимание у людей направлено не на представление внутреннего устройства осознаваемого предмета, а на его "оболочку", его наличное бытие, его конкретику. Но эта конкретика представляет из себя форму абстрактного: это для многих делает вещь недосягаемой, непонятной, неопределённой, вследствие чего человек начинает придумывать смысл вещам не посредством аналитического редукционного критического элементарного разбора данной вещи и окружающих её предметов, а посредством эмоций, желания наиболее быстро найти ответ на интересующий его вопрос.
Такая тенденция очень хорошо прослеживается, конечно же, у детей. Когда ребёнок замечает непонятный для него предмет, например, труднопонимаемое слово " апперцепция", вычитанное из книги либо узнаёт о нём как-то иначе, он этому слову придаёт особое мистическое значение. Он подсознательно начинает верить в то, что это слово представляет из себя достаточно значимый элемент, и в написанном играет немаловажную роль. Хотя данное слово в действительности означает лишь (от лат. perceptio) знакомое нам слово восприятие, которое никак иначе, кроме как в том значении, в котором мы его понимаем интуитивно, не определяется. То же самое можно сказать и про слово "дефиниция", которое очень любят использовать различные "неофилософы", прочитавшие труды Декарта, есть обычное понятие определения – то, что мы что-то определяем, даём этому какое-то пояснение. И тем не менее утверждают, что латинский язык умер…
То же самое при случае, если действия родителя кажутся ребёнку непонятными. Очень актуальным на этом фоне смотрится отрывок из "Фауста" немецкого поэта, писателя и философа И.В.Ф.Гёте:
Фауст: Ты видишь – чёрный пёс по ниве рыщет?
Вагнер: Ну да: но что ж особенного в нём?
Фауст: Всмотрись получше: что ты видишь в нём?
…
Ты видишь ли: спиральными кругами
Несётся он всё ближе к нам.
Мне кажется, что огненным потоком
Стремятся искры по следам его.
Вагнер: Ты в зрительный обман впадаешь ненароком;
Там просто чёрный пёс – и больше ничего.
Фауст: Мне кажется, что нас он завлекает
В магическую сеть среди кругов своих...
Обратным тому примером является проведённый в 1919 году под руководительством американского бихевиориста Джона Уотсона эксперимент, именуемый как опыт Маленького Альберта, целью которого было выявление у здоровых детей признака возникновения условных реакций, которые ранее не были обнаружены. Методом проведения эксперимента служило намеренное привитие ребёнку не имеющегося ранее рефлекса, заключающегося в испытывании страха перед объектом испытуемого – в данном случае, перед крысой.
Вкратце, сюжет эксперимента таков: Экспериментуемого сажали в комнату с крысой, которая первоначально не представляла перед испытуемым страха, чтобы они смогли "подружиться". Далее каждый раз, когда ребёнок прикасался к данному объекту, экспериментатор стучал за пределами видимости ребёнка молотком по металлической пластине так, что Альберт начинал плакать. Через несколько таких повторений, Экспериментуемый в последствии начал бояться крысы. Далее, в третьей части эксперимента ребёнку подносили другой объект, похожий на первый: в данном случае, плюшевую игрушку. Результатом данного эксперимента стало то, что ребёнок начал бояться не только самой крысы, с которой он играл ранее, но и всего, что на неё абстрактно похоже. Данный эксперимент стал колоссальным открытием, его обсуждали множество людей, в основном, в негативной коннотации. Результаты исследования были опубликованы в журнале "Experimental Psychology" в 1920г. Впоследствии, в 1970 г. проведение подобных экспериментов запретили по этическим причинам, и о Маленьком Альберте на долгое время забыли.
Данный эксперимент служит наглядным показателем не только того, что прививание рефлексов возможно априорным путём, но также и наглядной демонстрацией того, что вера образуется инстинктивно (под инстинктом здесь понимается совокупность приобретаемых паттернов поведения, сознательно не верифицируемых, но остающихся до конца жизни в той или иной вариации. Отличие от рефлекса в том, что рефлексы более видимы и осознаваемы самолично). Верой является наглядное преобразование действительности под собственные намерения бессознательного посредством выработки когнитивных карт, приводящих к сохранению отношения психического субъекта к объекту. Но вера никак не является, как многие православные и антирелигиозные активисты думают, познавательной активностью, приобретаемой посредством служения Богу при церкви Святого Павла или чтения Евангелие от всех четырёх апостолов.
То, что сейчас понимается под религией в России, прошло очень длительный путь в полторы тысячи лет, после чего на Руси принимают христианство в 988 году прямиком из Византии. И путь этот изначально сформировался, как принято считать, из уст Платона, который в диалоге "Тимей" выражал идею Создателя под именем Демиург, сотворивший мир из первородного Хаоса.
Маленький Альберт, который ранее не мог никак бояться плюшевой игрушки, "впервые", после проведения эксперимента, увидев её и приняв за объект испытываемого страха, начал верить, что эта вещь также является для него потенциально опасной. Примечательно, что через несколько десятков лет, после рассказа племянницы "Альберта" о нём, она заявила, что сильнейшим страхом её дяди до сих пор являются собаки, однако исследователи, занимающиеся данным вопросом, не могут объяснить возможность связи боязни собак проведением над "Альбертом" упомянутого эксперимента. Тем не менее, данный опыт является показателем того, как возникают верования у человека.
Стоит снова упомянуть, что понятие “вера” не обязательно относится исключительно к религиозности и верованию в сверъестественные сущности, которые создают Землю, раздвигают воду и превращают "синее" в "красное". Слово вѣра происходит от древн.-нем. war или от лат. verus, что означает «правдивый», «истинный», «принимающийся без доказательств». Так, например, шотландский философ Дэвид Юм разграничивал данное понятие на веру, образующуюся посредством чувственного убеждения (belief) в существовании вещей, и веру в религиозном плане (faith).
В античности существовали категории “ума интеллигибельного, космического” (νους) “ума логического, дидактического” (λόγος) и “ума практического, этического” (φρόνησις), каждые из которых выражали различные представления о сущности как таковой и бытии.
Так, Нус представляет из себя понятие Сверхразума, связывающего все аспекты бытия воедино, переходящего, таким образом, в понятие Абсолюта (так при помощи данной категории мыслятся различные существования божественного (δαίμνος)).
Понятие Логос образует разум, как бы его сейчас назвали, формально логический, при помощи которого производят доказательства о сущности и бытии и аргументации.
И, наконец, третья категория разума, Фронесис, исследует сущности в принятии решений и грамотности в выборе определённого подхода для каждого дела. Данный вид разума наиболее ценен в научных и государственных кругах, т.к. обеспечивает практический подход в решении существующих задач.
При этом, для вышеупомянутых видов веры данные категории образовывали различные экзистенции: так, для первого вида Нус раскрывает сущностно-логическую форму рождения божественного* разума (Гегель таким образом переводит философию в раздел теологии), Логос описывает закономерности и находит критические понятия в формообразовании логически обоснованного вывода, а Фронесис переводит это всё в действительное отображение мира, оставляя небольшую долю скепсиса;
В то время, как для второго вида всё кардинально иначе: Нус представляет Единое с разумом и космосом, описывая это как акт созерцания божественного, Логос не нуждается в аргументации и принимается бездоказательно (как говорят обычно: “верю на слово”), а Фронесис зачастую принимает форму христианской добродетели и морали, развивая акт перехода количественных изменений в качественные**.
* Под божественным не имеется в виду прослеживаемая связь с Богом. В первую очередь данный термин стоит понимать исключительно в рамках разумного представления о мире. Таким образом, под божественным выступает ничто иное как умозаключение либо внутренний голос совести.
** Определение количественных изменений характеризуется наличием разного рода представлений о той или иной вещи, в то время как качественное изменение определяет характер общего представления об этих самых вещах, об их общей взаимосвязи в системе, которую никаким разумным словом объяснить, к сожалению, невозможно из-за ряда причин.
Здесь же нельзя говорить о том, что какой-то вид веры хуже, а какой-то лучше. Каждая из вер имеет под собой обоснование для её существования и каждая по-своему значима и необходима человеку. Отсюда следует, что для здорово мыслящего человека характерно смешение и реализация обоих принципов верования.
Но что происходит с обществом, избегающим всякого разумного начала (о них и ведётся сие повествование) в его коллективно-поведенческой последующей из эпохи в эпоху форме? Они наотрез отказываются сознательно принимать второй вид веры, считая это пережитком прошлых лет и безрезультатной и бессмысленной болтовнёй. Хотя, конечно, они сами ото всех скрывают – и даже от себя – что в подобной вере нуждаются больше всех остальных, т.к. она как раз характеризует перспективную цель в жизни и стремление эту цель осуществить. Данный вид веры помогает человеку жить в обществе, исследовать его (не как социолог, но как активная его часть) и самореализовываться в нём как общественно-значимая единица. Таким образом, при помощи данной веры мораль индивидуальная перетекает в мораль коллективную, и исторически обусловленный круг, переходя в социокультурную среду замыкается.
Отсюда можно сделать вывод, что общество XXI века, претерпевая переход из классической формы общественных отношений, основывающихся на принципе иерархического преобладания одних социальных институтов (взрослых, учителей, государства/монархов), в радикально демократическую, унифицирующую все институты и уравнивающую их перед всеми остальными, страдает от нравственного упадка, переходя, в стагнацию, тотальную безграмотность и в некоторой форме псевдоинтеллектуальность, которая лишь делает вид интеллигента и аристократа, что в общем итоге не только отражает состояние общественных слоёв в перспективно-деловом (финансовом) плане и психическом, всё более приобретая отсутствие смысла жизни в количественном соотношении, но также и говорит о несостоянии современных поколений на проявление осознанной самостоятельной жизни, что в дальнейшем означает всё более условное деление на фракции и, как следствие, уход от действительности в новую виртуальную метавселенную, порождаемую СМИ и пропагандой.
Пишите ваши мнения и комментарии к данному высказыванию. Критика помогает актуализировать многие волнующие проблемы!