Из гранатомёта PIAT стреляли следующим образом.
Процесс подготовки к первому выстрелу напоминал манипуляции со средневековым арбалетом и состоял из двух этапов: взведения оружия и заряжания. Стрелок поворачивал затыльник, чтобы разблокировать его, и, упершись в него ногами, тянул за спусковую скобу (для этого требовалось приложить немалые физические усилия). Боевая пружина сжималась, а ударник становился на взвод. Затем граната помещалась в жёлоб и надевалась на хвостовик. Оружие было готово к стрельбе.
При нажатии на спусковую скобу ударник освобождался и под действием боевой пружины двигался вперёд, ударяя бойком по капсюлю метательного заряда гранаты. Пороховые газы воздействовали на гранату, а также на ударник, который откатывался назад и сжимал боевую пружину. В крайнем заднем положении ударник фиксировался шепталом. Таким образом, после первого выстрела подготовка к последующей стрельбе сводилась лишь к заряжанию гранаты (и, конечно же, прицеливанию). Благодаря этому практическая скорострельность PIAT была довольно высокой и достигала 8 выстр./мин (у американской «базуки» этот параметр составлял 4–5 выстр./мин).
Корпус боевой гранаты изготавливался из тонкой стальной жести. В передней его части находился заряд взрывчатого вещества массой 340 г с кумулятивной воронкой со стальной облицовкой. В баллистическом колпачке размещался ударный взрыватель мгновенного действия. При ударе о преграду импульс, вызванный детонацией капсюля взрывателя, передавался детонационным шнуром к тротилово-тетриловому возбудителю, помещённому в центре кумулятивного заряда. Хвостовая часть гранаты представляла собой трубку с четырьмя перьями стабилизатора, заключёнными в кольцевой обтекатель. В трубке находилась латунная гильза с капсюлем и зарядом метательного вещества (нитроцеллюлозного пороха) массой 2,7 г. Весила граната 1,2 кг.
С завода гранаты поступали с уже установленным метательным зарядом. Взрыватель в транспортном положении находился в жестяном контейнере, прикреплённом к обтекателю стабилизатора, а отверстие для его установки было заглушено пробкой. Гранаты упаковывались в контейнер, состоявший из трёх труб, изготовленных из промасленного картона и закрытых с обоих торцов жестяными крышками. При размере 41×34,3×10,7 см контейнер с тремя гранатами весил 6,4 кг. Три таких контейнера упаковывались в деревянный ящик.
Во второй части документального блока этой публикации вниманию уважаемых читателей предлагается перевод фрагментов статьи Януша Валкуского о немецкой бронетанковой технике, которая использовалось во время Варшавского восстания. В 1944 году Янушу было всего 11 лет. Прошу уважаемых читателей не судить строго за погрешности перевода. В этой публикации будут размещены начальные отрывки из статьи господина Валкуского. Окончание - в следующей публикации из цикла "про Степку". Стиль изложения в работе господина Валкуского - "от первого лица".
Во время Варшавского Восстания я, как почти 11-летний мальчик, четырежды встречался с немецкими танками. Связанные с этими событиями переживания спустя годы повлияли на мой интерес к бронетанковой технике, которая использовалась немцами во время Восстания.
На момент начала восстания мы с мамой жили на Воле (западный район Варшавы), на улице Хлодной № 18, напротв улицы Валицув, рядом с костелом св.Борромео. Это было 1 августа, около 17.00. Еще не было слышно каких-то серьезных боевых действий рядом. Сбоку от нашего дома остановилось два немецких танка. Я не могу точно сказать, какого они были типа, не так-то легко было внимательно их рассмотреть. Но мальчишкам моего возраста, а мне тогда было 10,5 лет, казалось просто необходимым увидеть эти машины.
В подворотне нашего дома были трое солдат Армии Крайовой. Когда танки были уже совсем рядом они решили стрелять в них из ... пистолетов. К счастью, наши соседи их остановили и заставили отказаться от этой бессмысленной затеи, которая могла закончиться трагически для жителей дома.
Я с мальчишками полетел к коллеге в квартиру на 3-м этаже, окна которой выходили на улицу, чтобы сверху увидеть, как выглядят эти танки. Около нашего дома было здание Жандармерии на Хлодной, знаменитая Nordwache. Когда мы выглянули в окно, немцы, заметив движение, выпустили серию автоматной очереди по нашему дому. Еще немного, и за свое любопытсво мы бы поплатились жизнью. Так выглядела моя первая встреча с танками. И хотя я видел их только сверху, но с близкого расстояния. Не могу их точно идентифицировать, но по всей видимости это были штурмовые орудия.
Моя вторая встреча с танками уже была в Старом Городе. В первые дни августа мы покинули нашу квартиру на Хлодной, поскольку немцы приблизились уже до улицы Вроней. Вся Хлодна и Электоральна были под обстрелом. В этой ситуации 6 августа мы с мамой перебрались в Старый Город. Я вышел на прогулку. Как раз было очень спокойно, никто не стрелял, ничего не громыхало. По улицам ходили люди, были открыты магазины. Мы посмотрели с мамой уличный парад повстанцев на улице Длугей. У моей матери была приятельница в Новом Городе, к которой она потом зашла в гости.
Пользуясь случаем я начал рассматривать площадь Красиньских. Я не знал Старого Города и все здесь представляло для меня интерес. На площади Красиньских, неподалеку от улицы Свентоерской была деревянная будка. За этой будкой были расставлены бутылки с бензином - бутылки с зажигательной смесью, приготовленные для танков.
Случилось так, что неизвестно откуда и каким образом на площадь Красиньских въехали два немецких танка. Люди стали кричать, чтобы я спрятался. Где я мог спрятаться на площади - только за эту будку с коктейлями Молотова. Если бы немцам пришло в голову бабахнуть снарядом в эту будку, то сегодня не было бы у меня возможности об этом рассказать. Но, к счастью для меня, танки немного покрутились по площади и отступили на улицу Бонифратерску сквозь просвет в здание. Это была моя вторая встреча.
Третья встреча, 13 августа, была для меня очень болезненной, поскольку я оказался непосредственно в радиусе взрыва «танка-ловушки» на улице Килиньского. Там меня достаточно сильно потрепало. До сих пор это иногда дает о себе знать. Мне удалось выжить, хотя тогда там погибло более 300, а по некоторым оценкам даже около 500 человек.
Это был особый случай, второй такой бойни в Варшавском Восстании не было. Были, правда, случаи, когда во время одной из бомбардировок погибло 1000 человек, как в костеле св.Яцка. Но тогда они были засыпаны руинами, и их не было видно. Здесь же было видно все. После взрыва я какое-то время был без сознания, но спустя несколько дней должен был стать на ноги, как требовала того ситуация. И это была третья встреча. Транспортное средство, которое взорвалось вряд ли можно было назвать танком, это был бронетранспортер. Расскажу о нем больше чуть позже.
Но перед этим расскажу о моей четвертой встрече с немецкими танками, четвертой и последней. 2 сентября, после падения Старувки (Старого Города) немцы вывели нас на Мариенштадский Рынок. Расставили там нас среди других жителей, жестоко изгнанных из Старого Города.
Рынок был наполовину заполнен людьми. А от стороны Вислы были установлены 3 штурмовые орудия. Я помню, что они имели характерные короткие стволы. С уверенностью могу сказать, что это были "StuG III" - первая модель немецкого штурмового орудия. Перед ними были установлены пулеметы. Все мы были уверены, что немцы их сейчас используют. Но случилось иначе. Мы немного постояли на площади, а потом нас погнали дальше. Извилистой по началу дорогой, поскольку в Срюдместье все еще велись бои, мы прошли до Электоральной, Хлодной, и до костела св. Войцеха. Всем известно, что было потом.
Теперь я бы хотел рассказать о "Borgward". Это было первое использование в Восстании этого транспортного средства, о котором никто ничего не знал, даже повстанческая разведка. Это было новое немецкое оружие, произведенное в середине 1943 года, которое массово использовалось в Варшавском Восстании. Этот автомобиль был без вооружения, радиоуправляемый, либо управляемый 1 членом экипажа.
13 августа 1944 года 2 штурмовых орудия StuG 40" довели Borgward до баррикады на улице Подвале от стороны Замковой площади. Машина шла между ними. Целью акции было уничтожение баррикады, защищающей с южной стороны доступ к Старому Городу. Намерением оператора Borgward было спустить на баррикаду контейнер со взрывчаткой, находящийся на борту в передней части машины, и детонировать после безопасного отхода машины к немецким позициям. Когда автомобиль оказался возле баррикады штурмовые орудия отступили.
Перед баррикадой было много разных железяк. Borgward въехал высоко на баррикады, запутался в железках и не смог выбраться. Повстанцы забросали его бутылками с зажигательной смесью. Немец, управляющий машиной, выскочил из нее и убежал в руины. Повстанцы были заняты бросанием бутылок и не держали наготове стрелкового оружия. За немцем пошла серия из "Шмайсера", но в него не попала.
Повстанцы погасили пожар, наступила тишина. Немцы не стреляли. Обычно было так, что они пробовали вытянуть разбитую машину, либо уничтожали обломки «Голиафом». Здесь все было иначе. Повстанцы не понимали, что происходит. Не знали этого транспортного средства, и думали, что это была просто танкетка. После того, как пожар был потушен им удалось запустить двигатель Borgward и переехать через баррикаду на нашу сторону. Машина двинулась вдоль улицы Подвале в сторону Длугой.
Спустя некоторое время он повернул направо, на улицу Пекарску, а потом через Запецек выехал на Рынок Старого Города. Вокруг собралось множество людей, которые хотели рассмотреть повстанческой добычу. С Рынка Borgward въехал в Новомейску. На пути его следования необходимо было разобрать части баррикад, чтобы создать ему возможность проезда. Таких баррикад в Старом и Новом Городе было на поздей стадии обороны Старувки около 50. На пути Borgward их было несколько.
После выезда с Новомейской машина свернула влево и остановилась на Подвале, напротив моего дома Подвале 29, на уровне существующей в настоящее время бетонной платформы, где находится проход к Широкому Дунаю. Во время Восстания в этом месте Подвале было застроено с обеих сторон. Это была узкая улочка, на которой с трудом разъезжались две конные повозки.
Borgward стал возле моего дома, а в это время люди разбирали часть баррикады возле дома Подвале 23 (там, где сейчас находится Главное Управление ПТТК), чтобы сделать возможным его дальнейшее передвижение. Это длилась около 15-20 минут. За это время толпа возле машины увеличилась. Каждый хотел побыть рядом с добычей. Как только в баррикаде появилось отверстие Borgward двинулся дальше.
Разумеется, каждый хотел на нем проехаться, я тоже. Пользуясь тем, что машина остановилась рядом со мной, я протолкался сквозь толпу. Сначала не было, за что зацепиться. Но потом мне удалось!!! Одной рукой я схватился за глушитель, за что-то зацепился ногой и так поехал. За другую руку меня держал пан Юзио, знакомый из нашего дома, который тоже ехал на танке. Глушитель вскоре начал нагреваться и обжигать мне руку. Очень быстро он стал таким горячим, что я вынужден был его отпустить, и свалился с машины. Еще раз втиснуться мне уже не удалось, а Borgward тем временем повернул направо, на улицу Килинского.
На улице Длугой 7 действовал повстанческий госпиталь, начавший работать 11-13 августа. Это был самый большой повстанческий госпиталь в Старом Городе. В этой больнице добровольцем работала моя мама. Во время оккупации она прошла подпольные курсы санитарок и после перехода в Старый Город пришла работать в этот госпиталь. Она работала там до конца существования этого госпиталя. В конце августа я тоже довольно серьезно был ранен, и тогда мама сидела при мне. Вероятно благодаря этому и уцелела в резне госпиталя 2 сентября. Немцы перебили там несколько сотен раненых и часть персонала.
Когда Borgward развернулся, чтобы свернуть в Килинского, я свалился. Просто должен был отпустить. Не было шанс удержаться на броне. И не мог снова до него добраться.
Я знал, что моя мама вернулась домой с дежурства в госпитале и спит. Мама спала дома 3-4 часа в сутки, остальное время проводила на дежурствах в госпитале. Я хотел как можно скорее побежать и рассказать ей о танке, который захватили повстанцы.
Я пробежал несколько метров и оказался на Подвале, в 2-3 метрах от угла здания, где расширялся тротуар. Я находился сразу за углом, когда произошел взрыв. Эти 2-3 метра спасли мне жизнь. В шоке после взрыва я побежал искать своего друга, не зная, что сним стало.У меня был друг Антек, на два года старше меня. Он был сверху Borgward.
Через мгновение я потерял сознание. Меня подняли, как потом оказалось 2 санитарки в камуфляже. Я ничего не слышал, видел только, как шевелятся их губы. Кровь пошла у меня из ушей, горла, из всех дырок в голове.
Как я уже говорил ранее, у Borgward на борту в передней части был установлен контейнер, в котором находилось полтонны взрывчатки. Говорят, что не обязательно это был тротил. Указывал на это цвет пламени. У немцев просто не было достаточного количества ингредиентов для производства нужного количества тротила, и они использовали заменитель, который горел ярким оранжевым пламенем.
Когда Borgward сворачивал, а я с него свалился, водитель-повстанец должно быть случайно нажал какой-то рычаг и контейнер соскользнул на землю. Возможно, что часовой механизм включился при въезде машины на баррикаду на Подвале у Замковой площади. А возможно, что его случайно запустил повстанец, управляющий машиной. Этого мы уже никогда не узнаем.
Теперь попробую оценить общие силы танковой техники, которой обладали немцы в восстании. Эти данные не на 100% точны. На момент начала восстания немецкое танковое оружие, расположенное в Варшаве, было не очень многочисленным. Во-первых, близость фронта обусловила необходимость переброску танков и штурмовых орудий в большинстве своем в восточную часть города. Во-вторых, германское командование полагало, что возможность восстания увеличивает риск повреждения боевых машин, оставленных в городе. Тот факт, что Армия Крайова не имела никакой бронетехники означал, что такая стратегия казалась оптимальной.
В начале Восстания, немцы имели в Варшаве 60-70 единиц бронетехники. 17 августа их было уже 110. После занятия в сентябре Праги (правобережный район Варшавы) советско-польской армией немецкие танковые силы в Варшаве были значительно увеличены.
В ходе Восстания немцы использовали достаточно сильные бронетанковые подразделения, оснащенные боеприпасами, предназначенными для боевых действий в городе. В последней фазе боев приняли участие хорошо оснащенные и обученные фронтовые части. Во время боев было использовано много типов оружия и с разной степенью успеха.
Существует распространенное мнение, что в Восстании было много тяжелых танков PzKpfw VI - "Тигров". Возможно, это результат популярности повстанческой песни солдат батальона «Парасоль», которую написал«Зютек». А "Тигров" было в Варшаве только 5, и ничем особенным они не отличились. 31 июля 1944 они были выгружены на товарной станции Брудно из поезда. Потом проехали через Прагу, мост Понятовского и прибыли к казармам на улице Раковецкой. С началом Восстания они были направлены для обстрела повстанческих отделов на Мокотове (южный район Варшавы).
Установили их на углу улиц Пулавской и Раковецкой, что не позволило повстанцам ударить по немецкому району, например, на Аллею Шуха. Затем, в течение 2-3 дней были использованы для перевозки раненых немцев через Аэродром Мокотовский на Окенте, где был госпиталь.
Во время боев на Охоте повстанцы напали на находящиеся там "Тигры" трофейными Pancerfaust. Один из танков был сильно поврежден, а другой после атаки был захвачен повстанцами. К сожалению, в результате неумелого обращения с танком он был обездвижен. Повстанцы вынули из него переносимое оружие, а после он был уничтожен немцами при помощи Голиафа. Второй поврежденный "Тигр" был отбуксирован немцами и затем, вероятно, отремонтирован.
Остальных "Тигров" немцы быстро вывели из боя. Это был слишком ценный танк, чтобы использовать его для уличных боев. Через несколько дней оставшиеся 3 "Тигра" ушли из Варшавы.
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, начавших воевавать в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Танкист наставил автомат на капитана и выпалил:
- Ким естеш?!
Появившийся вслед за Степкой в торговом зале старый сыщик ответил за Виктора длинной фразой на польском языке, содержание которой явно разрядило обстановку. Лейтенант "исэ" опустил свою "штурмовку" и вернулся за "трубой" и боекомплектом к ней.
Присоединившись затем к Виктору и танкисту с автоматом, которые теперь вместе обозревали улицу, прячась за бортом танка, Степка увидел метрах в ста правее разгорающуюся "тридцатьчетвёрку", а слева примерно на таком же расстоянии догорающий остов грузовика. Дальше ни справа, ни слева из-за дыма ничего чётко разглядеть было нельзя. На лобовой плите корпуса танка с белым орлом на башне между люком механика-водителя и пулемётным гнездом темнело аккуратное круглое отверстие. Танкист померил диаметр отверстия пальцами и уверенно заключил:
- Сьедемдесьять пьять милиметров.
Виктор вкратце пересказал Степке "диспозицию", которую ему в свою очередь раньше успел сообщить Марек:
- Они (он кивнул на танкиста) вырвались по этой улице вперёд, словили первую "болванку" в башню рикошетом, заехали в магазин и уже здесь получили вторую "в лоб". Кто и откуда стрелял, они не видели. Командир танка считает, что дальше по улице может быть замаскированная позиция 75-мм противотанковой пушки. Механик-водитель погиб, а стрелка-радиста ранило в голову... По мне, так он тоже не жилец уже... Рация в танке разбита, один пулемёт тоже. Чуть после уже вторую "тридцатьчетвёрку", которая на улице стоит, эта же неизвестная штука двумя снарядами сожгла. Такие вот дела...
- Пойти и посмотреть надо бы, кто там есть...
- У нас основная задача теперь Марека до своих довести.
- Одно другому не мешает...
Справа по улице из-за горящего танка выползла ещё одна "тридцатьчетвёрка". За ней перебежками двигались пять-шесть солдат с автоматами. Танкист перешёл на русский язык:
- Сейчас получит!..
Виктор ткнул Степку в бок:
- Смотри влево, может что сейчас заметишь!..
Действительно, дальше ещё на полсотни метров за продолжающим дымить грузовиком произошло какое-то движение, мелькнул корпус похожий на крышку большого гроба, раздался звук выстрела. Ответный фугасный снаряд остановившейся "тридцатьчетвёрки" окончательно разнёс остатки грузовика. Немецкая самоходка выстрелила повторно и тут же задним ходом скрылась за домом. Танкист пробормотал:
- Яки звиеже? Я таких ещё не видел...
"Тридцатьчетвёрка"на улице задымила, её люки открылись, уцелевшие члены экипажа буквально скатились на мостовую и побежали от танка в разные стороны. С чердака трёхэтажного дома с башенкой по ним и по пехотинцам открыл огонь пулемёт. Виктор толкнул в бок теперь танкиста:
- Ты долго на это смотреть будешь? Давай в танк и дай этой "пиле" по сусалам...
Танкист кивнул, надел шлемофон, до этого висевший у него за спиной, призывно махнул рукой своему заряжающему и полез в башню. На улице у загоревшегося танка взрывом отрвало башню. влетевшую в окно на втором этаже ближайшегоо дома. Пушка "орлиной тридцатьчетвёрки" выстрелила. На чердаке дома, откуда бил пулемёт, "вырос дымный цветок" разрыва фугасного снаряда. Пулемёт замолк. В торговый зал забежали двое пехотинцев и танкист. Усатый сержант в каске, надвинутой на самые брови, оглядел и поприветствовал присутствующих:
- Здорово, славяне! Жарковато тута...
Заметив Виктора сержант немного приосанился и продолжил:
- Здравия желаю, товарищ капитан! Сержант Белоусов, командир второго взвода первой роты первого батальона... Как следом воюем?..
В слове "следом" усач сделал ударение на букву "о". В помещение следом ввалились двое автоматчиков, поддерживающих под плечи танкиста с поникшей головой. Все трое были ранены в ноги. Виктор потёр лицо и ответил командиру взвода на его вопрос:
- Давай, сержант, бери своих уцелевших бойцов и дуй вперёд осторожно. Надо разведать, что за зверюга наши танки оттуда щёлкает. С тобой вот пойдёт лейтенант со своей "трубой"... Только ты впереди, а он сзади. Понял?
Марек подал голос, отвлёкшись от перевязки раненого танкиста:
- Я могу провести дворами, так будет покойней...
Капитан отрицательно мотнул головой:
- Я отвечаю за то, что бы доставить вас к нашим целым и по возможности невредимым.
Старый сыщик усмехнулся:
- Так пойдёмте тогда с нами, господин капитан. Будете меня и там охранять.
Против такого аргумента Виктор возражать не стал. Командир "орлиного" танка получил указания "бдить в четыре глаза и прикрывать в четыре руки". Усатый сержант оставил с танкистами одного из автоматчиков, поправил у другого бойца висевшую на ремне противотанковую гранату, сменил диск в своём автомате и резюмировал:
- Мы готовы, товарищ капитан!
Марек повёл группу обратно через смежное помещение, оставив там сидеть на топчане вдруг занервничавшую Луну, тихо сказав ей что-то строго-успокаивающее и погладив по голове. По дороге Виктор узнал, что усатого сержанта зовут Иван Устинович и что родом он из Вологды, а воюет сержант уже больше года "на передке" .
Пять человек поочерёдно вылезли из канализационного люка, Марек огляделся, прислушался и направился в сторону от "нужной" улицы. Четверо бойцов сторожно двинулись вслед за старым сыщиком. Первая встреча с противником случилась уже в соседнем дворе. Двое вражеских пулемётчиков возились с пулемётом, установленным за невысокой "стенкой" из мешков с песком, рядом оборудовал себе позицию из двух аустых бочек и обломков мебели солдат с "фаустпатроном". Две автоматные очереди с близкого расстояния навсегда прекратили эти оборонительные мероприятия. Сержант, закинув автомат на плечо, вооружился "фаустпатроном", а своего бойцу приказал взять с собой "немецкую пилу".
"Ответка" от противника не замедлила себя ждать. Из окна на втором этаже впереди стоящего дома ударила автоматная очередь. Боец, шедший рядом с сержанотм кулем свалился на землю. Капитан навалился сзади на Марека и повалил его вниз. Теперь по окну, из которого стрелял автоматчик, открыли ответный огонь только сержант и Степка. Из окна вылетела граната и разорвалась метрах в двадцати впереди, не причинив никому вреда. Сержант оглянулся на Виктора: - Ушёл он, товарищ капитан. Гранату кинул и ушёл... - Как проверить? - Могу рискнуть...
Подождав ещё с полминутт, сержант выскочил из-за укрытия, подполз к своему бойцу, перевернул тело на спину и покачал головой. Из окна, которое теперь держали "на мушке" Виктор и Степка, никто не больше не стрелял. Автомат убитого вместе с запасным диском перешёл в пользование капитана, а гранату взял себе сержант. Немецкий пулемёт вызвался теперь нести старый сыщик.
Через ещё минут десять четвёрка, больше никого не встретив по дороге, оказалась в подворотне, выходящей на нужную улицу чуть дальше места, гле могла предпрложительно прятаться вражеская "зверюга". Виктор указал сержанту пальцем на воронку, добавив на словах:
- Устиныч, отсюда смотри, чтобы к нам никто сзади не подобрался!
- Добро!..
С этой стороны из подвротни теперь хорошо было видно, что две немецких приземистых самоходки прятались, стоя одна за другой за выступающим в этом месте домом и начинающимся сразу за домом поворотом улицы. До задней самоходки от подворотни было метров пятьдесят. Метрах же в десяти перед самоходками за небольшой кучей мусора лежал наблюдатель с биноклем. Он как раз стал что-то кричать и махать рукой танкисту, выглядывавшему из правого люка на крыше корпуса передней самоходки. Причина этих криков стала очевидна буквально сразу. "Тридцатьчетвёрку", оставшуюся без башни, пыталась теперь объехать "сушка". Из её неприкрытой сверху рубки периодически выглядывала голова в танкошлеме, "вооружённая" биноклем. Виктор чертыхнулся:
- Куда эти-то полезли, не зная броду?..
Степка, закинув за спину свою "штурмовку" и, скинув с другого плеча "трубу", наклонился над контейнером с гранатами, предупредив:
- Товарищ капитан, я могу не успеть первым выстрелить из этой штуки! Её долго заряжать...
Вечная Слава и Память бойцам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
