Про Ассирию я знаю только то, что некогда такое государство вроде существовало. Жили там наверняка ассирийцы. При попытке вспомнить нечто более конкретное в памяти всплывает чуждое русскому уху слово «Ашшурбанапал» и что-то из Валерия Брюсова.
Так что откуда в Питере взялся такой дом, для меня загадка. Но тем не менее он стоит на пересечении трех улиц – Некрасова, Фонтанной и Греческого проспекта, то есть в самом центре. Серая громада доходного дома с остроконечными крышами, множеством углов, ниш, закоулков и переходов.
И на каждой стене, в каждой нише и каждом углу что-то да высечено, какой-нибудь барельеф – баран, сова, мужчина с птицей, мужчина с полотенцем, цветы, дамы с дымящимися чашами и могучие бородачи с кубками и мечами. Это не считая различных орнаментов. И разбросаны они так щедро, словно архитектор поставил себе задачу не оставить на фасаде ни одного квадратного метра голой стены – хоть какой-нибудь треугольник или круг да изобразить. Если остановиться возле дома с интересующимся видом, какой-нибудь прохожий непременно обратится к вам и с гордостью сообщит, что это единственный в Городе дом, в оформлении которого использованы ассирийские мотивы.
Помню, ради интереса я составила целый каталог, перефотографировав все лица и узоры. Когда устраивала для друзей пешеходные квесты, надо было отыскать все барельефы и орнаменты, а кто нашел больше – тот и выиграл.
И вот тогда-то это и выяснилось. Две парные фигуры длинноволосых старцев с мечами отсутствовали. Мы обследовали каждый метр, но их не нашли. Все на месте, а эти слились, оставив пустую стену. Я сверилась со своим мега-каталогом – нет, ошибки не было. Они совершенно точно должны быть здесь, вон, и водосточная труба, и даже горшок с цветком в окне тот же самый. А могучих старцев нет. Как корова языком слизала.
Я уточнила у продавца, стоявшего на пороге кофейни, ремонтировали ли в последнее время дом. И по его ответу поняла, что на статуи никто особенно-то не обращает внимания. Ну есть и есть. Вон, за углом вроде. Или на том балконе. В общем, да, что-то похожее было. А может, и нет.
Краем глаза я заметила, как рядом остановился пожилой гражданин чрезвычайно интеллигентного вида, даже в шляпе.
– Интересуетесь фигурами? – обратился он ко мне, приподняв шляпу.
– Интересуюсь, – ответила я. Возникшая ситуация требовала добавить что-то сообразное, истинно петербургское, и я добавила: – Весьма.
– И, видимо, особо любопытствуете насчет вот этих двух, – и гражданин показал тростью с золотым набалдашником на пустую стену. – Да-да, тут двое были, вы не ошиблись.
– Куда же они делись?
– Точно никто не скажет, – подумав, ответил тот. – Это же не просто статуи. Здесь воины, жрецы и жрицы, звездочеты и животноводы. А в данном месте у них что-то вроде пристанища. Полагаю, они периодически отправляются туда, – он показал своей тростью куда-то в сторону, – вроде как в командировку, а потом возвращаются. В этом городе, видите ли, ничего случайного нет.
Говорил мой собеседник совершенно серьезно, без тени иронии. Как если бы объяснял дорогу. Поэтому я спросила:
– А почему у них пристанище именно здесь?
– На этот вопрос вам могут ответить физики – те из них, кто работает с пространством-временем. Я, увы, не по этой части, – он снова приподнял шляпу. – Должен покинуть. Желаю дальнейших открытий.
И удивительный гражданин пошел прочь. По законам жанра он должен был раствориться без следа в густом петербургском тумане, выползшем из соседней подворотни, но гражданин спокойно перешел улицу, да еще на зеленый свет, как положено, и направился к ближайшей автобусной остановке. Да и тумана никакого не было. Обычный погожий денек.
Недели через две статуи снова были на своем месте, в чем я убедилась, возвращаясь с Суворовского проспекта и сделав небольшой крюк на Греческий. Мечи были при владельцах. Видимо, их миссия удачно завершилась, и они вернулись отдыхать на свой Авалон неподалеку от площади Восстания.
История подернулась дымкой и начала забываться, когда я случайно увидела репортаж с одной выставки. Вёл его тот самый удивительный гражданин, и даже трость висела у него на локте. Имя оказалось необычное – то ли Оскар Альбертович, то ли вовсе Людвиг Леонардович. И был это специалист по истории древнего мира. Видимо, знал, о чём говорил.
Мои книги: