· Началом была пустота. Пустота черная и безмерная простиралась до невообразимых пределов. Не было времени, пространства, цвета. Невообразимо тяжелое, если бы было возможно взглянуть на это, и абсолютно безликое вместилище. Так было беспредельно долго. Может быть, однажды, пустоте надоело. Она, как будто бы устала покоиться в своей безмерности и пустота качнулась. Бестелесный, бесцветный, бесформенный и безразмерный сгусток толкнулся сам в себе. И опять все замерло на безмерно долгое время. Это как будто была попытка изменить неизвестность, может быть неудачная. Толчок последовал опять и опять через пока неведомые отрезки времени. Самопорожденное нечто стало постепенно, словно, расталкивать пустоту, самое себя. И вот, пустота извергла силу или стихию, которая без формы, очертаний и направления стала перемещаться в небытии. В этой единой массе появилась сила, которая и стала колыхаться. Это было как будто беспорядочное бурление и поток в глубине океана. Как масса воды в темной глубине океана, колыхалась та неосознанная и неопределенная великая сила. Сначала это были толчки, потом будто робкие движения. Постепенно нечто выделилось в пустоте, как поток воздуха в кромешной тьме, перемещаясь все быстрее и дальше. Скоро это стало похоже на невероятный штормовой ураган, безлико обнимавший себя. Бессмысленная и пустая сила, существовавшая в кольце самой себя, начала создавать пространство, вытесняя пустоту.
· Эта стихия, казалось, хотела найти хоть что-то, обрести и соизмерить себя. Она производила хаотичные движения в разных направлениях и с разной силой. Стихия постепенно начала ощущать и осознавать собственные усилия, которые нужно сделать, чтобы двигаться или остановиться. Стихия начала чувствовать и понимать себя все больше и больше. Она стала вращаться то медленно, то быстро, резко меняя направления, пытаясь будто бы завернуться в клубок и распутаться. И в этом движении появилось тепло, которое стало новым ощущением. Это стало рождением стихии.
· Тепло от вращения стало первым ощущением. Стихия то останавливалась, восстанавливая пустоту и безликость, то начинала двигаться наполняя себя теплом. Двигаясь быстрее, стихия ощущала жар, ловя ощущение остывания и разницы температуры. Однажды стихия набрала невероятную скорость в своем движении и вращении. Она стала вращаться и извиваться все быстрее и быстрее, и, вдруг, появилось свечение, которое как хвост тянулось во вращающемся и извивающемся вихре. Тепло и свет, как же они были приятны и красивы. Первые чувства, ощущения и даже видение себя, пока еще не зрением. Резкие остановки, толчки и резкие ускорения как бы разорвали единый поток силы, перемещавшийся в пустоте. Вихри, их стало много… Стихия-вихрь постепенно разделялась, все больше и полнее ощущая себя. В попытке осознать свою сущность, силы и волю, она окончательно распалась множество потоков. Поток помнил и чувствовал свое единство, но и разделение ему нравилось. Поток будто бы захотел существования в множественности и одновременно в единстве. Вихри еще не ощущали, точнее не понимали свою самость, отдельность, но уже обладали ей. Однако сила и момент единства никуда не исчезли. Это сначала был некий сверхвихрь, который выпускал все новые и новые потоки и вновь сливался в один. Но однажды вихри перестали возвращаться к единству.
· Само единство не исчезло, преобразовавшись сначала в память. Эта память встала над вихрями, оставаясь в стороне и обнимая их всех. Изначально единый поток прекратил свое существование. Появилась великая сила, память – Мысль. Она стала расти, вместе с опытом, который накапливали стихии-вихри, став МУДРОСТЬЮ. Часть Мудрости – опыт и мысли стали копиться в каждом из вихрей. Но у каждого вихря теперь все это было свое. Мудрость выросла из памяти вихрей. Но в необозримом будущем начало медленно стерлось в памяти отдельных стихий, как стирается у человека память о моменте рождения и младенчестве. Мудрость стала непостижимой неведомой вихрям сущностью, которая будто бы ушла в сторону, в пустоту, но продолжала обнимать вихри. Они уже не ведали этого, постепенно осознавая себя бесконечно могущественными, всеобъемлющими и беспредельными силами. Они питали Мудрость собой. Они никогда не поймут, что, создавая что-то, открывали путь мудрости, которая росла как высшая сила обнимавшая мир. Боги не поняли того, что их величие будет превзойдено. Они никогда не узнают, что есть высшая сила, которая выше Богов даже в те времена, когда они были стихиями... Эта сила – Мудрость. Мудрость была всегда, она есть в пустоте, в стихиях, в Богах. Это то, что когда-то породило Богов.
· Беспредельность и вездесущность сопровождала потоки на бескрайних просторах. Если бы возможно было там оказаться, то можно ощутить разрывающие на части невероятные ураганные вихри. Но кроме хаотичных всполохов и угасаний света не было больше ничего. Это был хаос, просто беспорядочное движение сил, безмерной и бесформенной силы, обретающей себя в возгорающем и гаснущем свете.
· И вот от столкновения нескольких вихрей появился не просто свет, а вспышка огня. Огонь удивил и понравился. Ведь вечная пустота и свобода, вдруг наполнилась. Огонь разрушил пустоту, столкновением беспредельно-безграничных, хаотических сил. Столкнувшиеся вихри остановились, они ощутили огонь. Огонь заставил повторять его появление вновь и вновь. Вихри увлеклись созданием огня. Он возгорался повсюду, пустота отступала, наполняясь всполохами. И они стали сталкивать друг с другом потоки своей неизмеримой и неимоверной силы, порождаемой ими же самими.
· Огонь вспыхивал и гас повсюду, то обнимая пространства размером с будущие галактики, то полыхнув всего с ноготок. Стихии начали учиться управлять собой и своими силами. Они поняли, как зажечь беспредельный огонь, а как выпустить только искру. Управление своей силой стало первым шагом на пути к великому, беспредельному, но только лишь разуму. Каждая стихия стала обретать собственный разум. Мудрость же вбирала разум каждой стихии. Стихии, более не желая, не понимая, не видя смысла единства, все больше отдалялись от Мудрости. Она была бесплотна и недвижима и в то же время жива. Мудрость подхватывала любое событие, приобретаемый опыт, пробы и ошибки стихий и то, что ускользало от восприятия молодых могучих вихрей. Она не металась, вместе со стихиями, по Вселенной, оставаясь в состоянии первозданного покоя. Мудрость, проникая всюду, становилась навечно сокрытой от самих стихий частью мира. В этом была ее великая сила. Понимание друг друга и понимание единства еще оставалось в ощущении стихий. Но это ощущение гасло и постепенно исчезло. В конце концов, стихии ощутили и восприняли свою абсолютную самость, отделенность друг от друга, как изначальность.
· Это было началом познания, познания самих себя, научением управлять и соизмерять свои силы. Теперь уже, можно сказать, Космос-Вселенная стала похожа на плотный клубок электрических угрей, от трения которых появлялся огонь. Вселенная начала наполняться светом и жаром огня. Так продолжалось беспредельно долго. Никто не может сказать сколько, времени прошло. Самого времени еще не было. Стихии-вихри не понимали еще, что они творят, но продолжали это делать. Они только встали на путь самопознания.
· Стихии-вихри метались по безграничной пустоте. Сами вихри были огромны, каждый из них обнимал безмерную часть пустоты. Но двигаться в какой-то части пустоты в одиночестве было невозможно, да и становилось бессмысленным повторением. Стихии стали обмениваться светом, создавать огонь и даже сталкивать материю. Это увлекало. Угасающие хвосты света и огни были неповторимы. Но их сила, размер и движение оказались управляемы. Стихии это познали. От скорости, направленности движения зависели длина волн света и их цвет. От силы удара и количества вихрей зависела величина и мощь огня. Стихии стали учиться и овладевать светом и огнем. От случайных или хаотичных движений и столкновений они перешли к целенаправленности. Начались будто бы состязания между стихиями по красоте и многообразию света, по силе и величию огня. Стихии стали пресыщаться. Хаос света, огня и материи наскучил стихиям. Им понравилось умение управлять и направлять. Стихии-вихри начали превращаться в богов.
· Постепенно они насытились огнем. Сотворение огня стало таким же обыденным, как и когда-то их пребывание в пустоте. Произошло и кое-что еще. Раньше бесконечная Вселенная была без остатка наполнена единым потоком. С его разделением и появлением огня начала исчезать пустота. И чем больше огня порождалось, тем больше становилось пространства.
· От потухшего огня появились темные остатки, которые сжигались еще большим огнем или просто разлетались. Пепел, он был, как невесомая черная мельчайшая пудра. Стихии не понимали, не обращали внимания на такое порождение потухшего огня. Пепел, осыпался и летал вслед за вихрями. Темная пыль слипалась, и, сталкиваясь, приобретала различную форму. Совсем не сразу, скорее случайно вихри ощутили комки пепла, когда их стало достаточно много. Они были неприятны, казалось, мешали движению и даже ударяли, врываясь в вихри.
· Это была первая настоящая форма, настало ВРЕМЯ материи. Свет и огонь появлялись и исчезали, очень быстро растворяясь в пустоте. Это были мгновенные ощущения, которые вихри повторяли вновь и вновь бесконечное количество раз. Комки и сгустки пепла не исчезали. Мелкие распадались, но не сразу, а через какое-то время… Время, оно стало ощутимо только с появлением материи. Огонь и свет не давали его ощущения потому, что возникали и исчезали мгновенно. Материя же не исчезала, она постепенно менялась. Возникло время, которое стало определять момент зарождения пепла от его формирования до маленьких точек, комков и огромных глыб. Можно было наблюдать, как с течением времени менялись сгустки, комки и глыбы. Родилась МАТЕРИЯ. Свет и огонь тоже были частью материи, но они существовали короткие мгновения и, погаснув, исчезали. А пепел, слипаясь и сталкиваясь в вихревых потоках, рождал валуны, целые горы, которые без целенаправленного участия стихий бились или летали во Вселенной. Они остывали, и пустота наполняла их формой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: