1945 год
Она, как и многие другие, радовалась победе. Позывной "Ласточка"... Так нежно и любя назвали её сослуживцы еще весной 1942 года. Молодую девятнадцатилетнюю девушку призвали служить согласно постановлению ГКО, вышедшему 25 марта 1942 года. Ах, никогда ей не забыть слез матери, провожающей её до пристани. Но Тоня никогда не боялась, она просила лишь об одном - чтобы её отправили в часть к жениху, к Савелию Изнанкину.
- Товарищ Лукьянова, здесь не бюро исполнения желаний, вы будете служить там, куда вас распределят.
Ей пришлось подчиниться и уехать в расположение под Курском, стать полевым почтальоном, в то время как Савелий служил на Западном фрoнte.
Покойный отец, бригадир полевых работ, учил Тоню водить "полуторку" и девушка лихо крутила баранкой, чем вызвала одобрение мужчин. За скорость езды и мастерство, которое она оттачивала день за днем во время службы, её стали называть Ласточкой.
И вот долгожданная победа, скоро подпишут рапорт, скоро она поедет домой и обнимет мать, сестру и Савелия... Её любимый был комиссован в 1944 году, проведя три месяца в госпитале. Руки-ноги целые, но контузия и шрамы на животе оставят память на всю жизнь.
****
- Ну что, Ласточка, давай прощаться! - веселый лейтенант Павел Девятов раскинул руки, а Тоня прильнула к нему. Рапорт подписан, пора домой.
- До свидания, Девятый, - улыбнулась она.
- Ты пиши, Ласточка, адрес я тебе оставил. А лучше приезжай. Всегда буду рад принять тебя в моей родной деревне. Тем более, что сто верст для настоящих друзей - это не расстояние.
- Ты тоже приезжай в Орешкино.
- Вот как Савелий твой замуж тебя позовет, так весточку пришли, я тут же мигом примчусь, - подмигнул он.
Тоня попрощалась с друзьями и сослуживцами и отправилась домой. Поезд мчал её к родной земле, за окном мелькали степи, холмы, леса. Вагон был битком забит теми, кто как и она в эти минуты думали о родных. Она не стала извещать близких о том, что приезжает, потому что знала маму - она будет суетится и все глаза проглядит.
- Ваша станция, - проводница дотронулась до плеча Тони, которая сидя задремала. Взяв вещмешок, она направилась в тамбур, вытащила из кармана портсигар, покрутила его в руках задумчиво и протянула рядом стоящему мужчине.
- Товарищ, не желаете?
- Спасибо, угощусь, - улыбнулся мужчина. Тоня удивилась - он показался ей старым из-за седины, но его глаза были как у молодого человека.
- Заберите себе. А у меня новая жизнь без этого...
- Это верно, девочка. Не пристало женщинам дымить, как паровозу.
- Раньше казалось, что с этим легче, - пожала Тоня плечами.
- Глупости. Разве есть от этого лекарство? Только время, оно приглушает боль от потери товарищей.
Поезд дернулся и остановился. Тоня вышла из вагона и направилась по перрону вдоль железнодорожных путей. Примерно через километр нужно свернуть влево, пройти немного к реке, а там будет пристань с паромной переправой. А уж потом рукой будет подать до родного села.
Погода стояла прекрасная, Тоня вышагивала вдоль путей, напевая песню. Интересно, Василий Андреевич до сих пор управляет переправой? Узнает ли он её спустя три года?
Он её узнал. Радостно раскинул руки и обнял, как родную дочь. Когда-то Василий Андреевич был приятелем её отца, но в 1941 году, в начале мая, отца Тони не стало. На работе вдруг схватился за сердце и никто не успел даже на помощь к нему позвать.
- Тонька, рад видеть тебя в здравии!- он улыбнулся, обнажая свои коричневатые зубы.
- И я рада, Василий Андреевич. Ну что, работает переправа?
- Работает, что с ней станется? Вторую пустили, машины на ней перевозят, так что для колхоза польза какая, не надо крюк большой делать. А еще катер обещают нам дать, ждем не дождемся. Тонька,- он хитро прищурился, глядя на неё. - А ты чего матери не сказала, что домой собираешься? На днях видал её, словом не обмолвилась.
- Вы же знаете маму, суетится начнет.
- Она может. Ну проходи на переправу, Антонина.
Тоня смотрела на водную гладь, как вдруг услышала позади удивленный возглас.
- Тонька, ты что ли? - обернувшись, она увидела тетю Глашу, маму своей подруги Маши.
- Я, тетя Глаша.
- Ах, какой ты стала! То девчонкой босоногой бегала, а теперь вся грудь в медалях!
- Да, тетя Глаша... - Тоня вымученно улыбнулась от усталости. - На самом деле все медали бы променяла, чтобы вернуть время вспять и бегать босоногой девчонкой. Каждая награда напоминает мне о каком-то событии, в ходе которого я теряла друзей и товарищей.
- Ну ничего, ничего. Всё позади, всё перемелется, мука будет...
- Как Маша?
- А что Маша? - тетя Глаша пожала плечами и посмотрела в воду. - Работает на ферме, мне с младшими помогает.
- Я соскучилась по ней, - честно призналась Тоня. - Как хочется обнять её, поговорить..
- Наговоритесь еще, поводов и тем хватит, - тетя Глаша посмотрела перед собой, потом будто спохватилась: - Ой, авоська моя без пригляду осталась.
Она протиснулась обратно к другой стороне и встала рядом с незнакомой Тоне женщиной. А Тоня была этому рада. Тетя Глаша любила поболтать, а мысли девушки были о маме, о сестре и о любимом.
Наконец деревянный паром причалил к берегу, Тоня вышла и потопала по хорошо знакомой дороге. Вот еще лесок надо пройти, потом поле и она уже будет дома. Быстро вышагивая хорошо отточенным шагом, с гордо поднятой головой и прямой спиной Тоня подошла к окраине деревни. Еще два дома пройти...
- Валька! - услышала она голос матери. - Заканчивай со стиркой, иди обед готовить, а я пока к Кузьмичу сбегаю, попрошу мостик подправить, а то все ноги переломаем на нем.
Калитка распахнулась и из него вышла мама Тони, Евдокия. Она встала как вкопанная, увидев дочь. Охнула, стащила с головы косынку, да с радостным криком бросилась к Тоне, не забыв громко кричать имя младшей дочери. Конечно, Валя тут же прибежала на зов и разделила с матерью великую радость от встречи с сестрой.
- Что же ты, что же ты не сказала ничего? Ай, и покормить тебя нечем, разве что суп из щавеля. - Евдокия крутилась у стола.
- Мама, суп - это хорошо. - черпая ложкой еду, ответила Тоня. - Так давно не ела твоей стряпни. Валя, вытащи из моего вещмешка консервы, нам на дорогу дали паек, да я мало ела. Ой, сейчас поем и пойду к Савелию.
Евдокия и Валя переглянулись. Тоня удивленно посмотрел на них:
- Что такое?
- Тонь, а куда спешить? Завтра к Савке сходишь.
- Да ты чего, мама? Будто боишься меня отпустить!- Тоня рассмеялась. - Куда же я теперь денусь? Соскучилась я ведь не только по вам, но и по Савке, по Машке.
- Зато они не шибко по тебе скучали, - Валя присела рядом, а Евдокия шикнула на дочь:
- Валька, кто за язык тянет?
- Рассказывай. - Тоня повернулась к сестре.
- А чего рассказывать? Любовь они крутят... Вот с марта вроде бы и начали.
- Что ты такое говоришь? - Тоня передернулась. -Этого не может быть, Савка мне письма писал.
- Я просила, - Валя опустила голову. - Не хотела, чтобы ты узнала о его похождениях, пока находилась там.
Тоня посмотрела в окно часто-часто моргая. Нет, она не будет плакать. Вот еще! Машка, Машка... Как она посмела? Нет, она не отдаст ей своего любимого, не отдаст! Она бороться будет за него.
****
Но бороться за него не пришлось. Было уже слишком поздно. В тот вечер она пошла не к Савелию, а к своей подруге Маше, скорее всего уже бывшей. Зайдя во двор, она стукнула в окошко и села на лавочку. Маша вышла и бросилась к подруге.
Но Тоня оттолкнула её:
- Не делай вид, что рада моему возвращению.
- Я рада, Тоня, правда!
- А когда с Савкой любовь закрутила, тоже радовалась?
Маша опустилась на лавочку и вздохнула:
- Уже знаешь... Не хотела я этого, Савка сам...Он постоянно приходил, помощь свою предлагал, за мной как собачка бегал. Я говорила ему, что так неправильно, что он о тебе думать должен, но он будто не слышал меня. А потом... Я вдруг поняла, что стала испытывать тоже к нему влечение, я вдруг полюбила. Мне стыдно, но куда деться от любви?
- Но Савка мой! Как ты смела? - Тоня покачала головой.
- Не я его у тебя увела, он сам за мной бегал, ты меня слышишь? Это он так решил! А теперь я и вовсе тебе его не отдам.
Тоня усмехнулась.
- Не надо усмехаться, - Маша подняла на неё мокрые глаза. - Я ребеночка жду, в субботу у нас роспись с Савой.
Тоню будто током ударило, она смотрела перед собой невидящим взглядом и едва сдерживала слезы. Нет, не покажет она им свою слабость. Развернувшись, Тоня ушла домой и лишь ночью, когда Валя и мать легли спать, она дала волю слезам.
А наутро Савелий сам пришел к ней. Ему не было стыдно, он просто хотел объясниться.
- Тонька, я же мужик, потребности имеются. А ты не говори мне, что сама верность хранила!
- Как ты можешь? - Тоня стояла на крыльце и смотрела на Савелия, который вышагивал по двору.
- Думаешь, не знаю ничего? Не понимаю? Знаешь, сколько походно-полевых жен перевидал?
Этого Тоня вытерпеть не могла. Резко спустившись с крыльца, она подняла руку и со всего размаху ударила его по щеке.
- Ты глупый, Савка, глупый! Твои слова унижают женщин, которые честно служили Родине. Ты говоришь о женщинах немыслимые вещи.
- У нас снайпер была, Даша, так она с командиром крутила. Радистка Галя и вовсе ухажеров меняла. Смотрел я на это и понимал - а ты ведь тоже можешь, как они.
- Значит, ты плохо меня знаешь, - она усмехнулась. - Вот, как ты думаешь обо мне?
Потом она вдруг вскинула голову и рассмеялась:
- Нет! Это ты все сейчас сказал для того, чтобы себя оправдать, - и резко перейдя на зловещий шепот, она произнесла: - Пошел вон отсюда, чтобы ноги твоей в моем дворе не было!
Савка развернулся и пошел прочь, а Тоня, зайдя за угол дома, опустилась на землю и зарыдала. Она познала предательство, это больно жгло её душу...
****
- Так, так, так, - председатель изучал документы Тони. - Вот оно как...
- Что вас так удивляет, товарищ председатель?
- Не удивлен, доволен я. Я ж помню, Тонька, как батька твой покойный учил тебя водить машину.
- Это верно, нескромно хвастаться, но за три года я и вовсе приспособилась так, что любого мужика за пояс заткну.
- Вот и садись за баранку. Сейчас у нас в колхозе две машины, одна в город мотается, а другая по месту. Вот ты по месту и катайся.
- Спасибо, Николай Маркович. Но разве не Савка за рулём?
- Прихватывает его часто, кабы беды не случилось. Один раз чуть в реку не съехал, в глазах потемнело. А у тебя, случаем, контузии нет?
- Нет, - покачала головой Тоня. - Четыре ранения, но на мне как на собаке все зажило.
- Вот и ладно, завтра жду на работу.
Савелий сердился, что его с машины сняли. Весь свой гнев он выплеснул на Тоню, он думал, что она так ему отомстить решила, но во время спора председатель сам подошел и объяснил ему свое решение.
****
Прошло несколько месяцев.
Тоня водила машину, подвозя воду на поля, занималась перевозкой мешков в амбар, перевозила овощи, строительные материалы. С самого утра до вечера она крутила баранку. Машина иногда ломалась, тогда Тоня, знавшая устройство автомобиля, самостоятельно принималась за ремонт. Мать вот только всё головой качала - дочь на парнишку похожа: в форме, в которой домой явилась, на машине катается.
- Мама, неужто прикажешь платья на работу надевать? В штанах удобнее.
- Я так никогда тебя замуж не выдам. Будто пацаненок.. Ну вот чего ты такая чумазая? Все лицо в мазуте?
- Ну мама!
- Чего " мама"? Ну ведь на Савке свет клином не сошелся, может, пора на кого внимание обратить?
- На кого? - удивлённо спросила Тоня. - Мужиков по пальцам в колхозе пересчитать можно.
- Да и те на тебя не глянут, - махнула рукой мать. - Чертенок...
Вдруг они услышали крик тёти Глаши.
- Тонька, Тонька!
- Здрасти, тетя Глаша! - поздоровалась Антонина с матерью своей бывшей подруги.- Что случилось?
- Маша рожает, а врача нет, он в Семеновке.
- Так Ворониху позовите.
- Так ногу намедни сломала, лежит сейчас в кровати, али ты не слышала?
- А я чем помогу? Роды принимать не умею.
- В город, в город свези её , Христом Богом молю, - тетя Глаша заплакала. - Боюсь я, кричит она шибко.
Тоня мысленно выругалась про себя, но тут же вышла за ворота и побежала в сельский совет. Найдя комсорга Лену, она всё ей объяснила. Без позволения начальства или комсорга Тоня не имела права распоряжаться машиной.
- Поезжай, Тоня, я все отмечу.
Быстро залив топливо в бак, Тоня буквально подлетела на своей "ласточке" к дому Маши. Ревность кольнула её сердце, когда Савелий подхватил Марию на руки и понес к машине. Он устроился в кузове рядом с ней, туда же и тетя Глаша влезла.
- Мчи, Тонька, - попросил Савелий - Умоляю!
Тоня и мчала, через переправу нельзя было, сегодня у Василия Андреевича выходной, а в объезд путь не близкий. Но Тоня жала на газ, боясь не успеть. И только лишь спустя полтора часа, почти оглохнув от криков роженицы и рева машины, Тоня смогла облегченно выдохнуть, когда Маша и Савелий с тётей Глашей скрылись за дверями больницы.
Она не успела побежать и, завидев пирожковую, Тоня решила перекусить и попить горячий чай. Заняв столик, она вцепилась зубами во вкусную выпечку и вдруг услышала:
- Ласточка!
Она обернулась и с радостью увидела Павла.
- Товарищ лейтенант! Девятый!
- А я смотрю - ты или не ты... Рад видеть! Какими судьбами в городе?
- По делу, - коротко ответила она. - А ты?
- И я по делу, жду, когда врач лекарства нужные наберет.
- Водителем работаешь?
- Да, - кивнул он.- А ты?
- И я водителем.
- Не женское это дело, - неодобрительно ответил Павел.
- Сертезно? - она насмешливо посмотрела на него.
- Нет, ну там- то без разницы кто ты, мужчина или женщина, а вот дома, в мирной жизни... Женщина ведь что... Она женой быть должна, матерью. Одеваться в платья, - он нахмурился, оглядывая её. - Прически делать, хотя бы косы плести, а не стричься под мальчика. Ласточка!- он будто спохватился. - А ты на свадьбу меня позвать не забыла? Или твой Савка до сих пор замуж не позвал?
- Позвавл, - кивнула Тоня головой, отворачиваясь к окну. - Но не меня, а подружку мою. А сейчас я их в роддом привезла, ребенка она ему рожает.
- Во дела, Ласточка. Вот же как вышло, что у нас судьбы схожи...- мрачно заметил он.
- О чем ты, Паша?
- Невеста меня не дождалась, за друга моего замуж вышла и месяц назад ребенка ему родила. А, может это и к лучшему, - он махнул рукой.
- Что к лучшему?
- Ну, что с нами так случилось...
- Отчего же? - удивлено спросила она.
- Оттого, что теперь я за тобой смогу поухаживать. Знаешь, ты мне всегда нравилась - смелая, бойкая, веселая. Но у меня была невеста и я запрещал себе думать о том, чтобы смотреть на других девушек. А потом вот о Наде такое узнал. Тебе не писал, вдруг ты замужем, не хотелось тревожить. Но.. Раз ты свободная и я свободен, так может...
- Пашка, ты чего? Мы же друзья!
- Друзья, но что мешает нам быть больше, чем приятелями? Или кто-то у тебя есть?
- Нет никого, - она отрицательно покачала головой.
- Так значит, в субботу жду тебя в городе на вокзале в два часа дня. Сходим в кино или в клуб. Говорят, там дети спектакль устраивают.
- Дава в кино сходим, - улыбнулась Тоня.
- Я буду ждать тебя, - произнес Паша, потом встал и пошел к выходу. - До встречи, Ласточка.
ЭПИЛОГ
Расстояние не помешало им сблизиться и уже следующим летом Тоня переводилась в другой колхоз, переехав к мужу в его родную деревню. Паша был сиротой, его старшая сестра была замужем и Тоня с легкостью с ней подружилась. Так же Тоню взяли на работу водителем. Только вот выглядела она уже по-другому. Да, по прежнему в брюках и рубашке, но она стала отпускать волосы и следить за собой. А дома и в выходной день она носила платья, чтобы радовать мужа.
С Павлом она была счастлива , подарив ему двух детей. И не уставала повторять - всё, что не делается, то к лучшему.
Рассказ основан на реальных событиях.
Другие истории можно найти в НАВИГАЦИИ ПО КАНАЛУ, на главной странице канала, так же в шапке профиля есть рабочий ватсап, на который вы можете присылать свои истории.