Изолятор

Пациенты сидели на веранде с видом на море в ряду из трёх кресел. Скатывающееся за горизонт Солнце уже сменило свой наряд на тёмно-пурпурные одеяния, и мир постепенно погружался в темноту вечерних сумерек. Тёплые пледы совершенно по делу укрывали от прохлады вечернего бриза.

— Красиво, чёрт побери, — констатировал я.

— Согласен. В космосе такого не увидишь, — легко согласился сидящий крайним слева, — Есть в этом что-то божественное.

— Пора принять таблетки. — Я протянул пластиковые стаканчики с катающимися по дну разноцветными капсулами.

Пациенты приняли дар и единым махом дружно опрокинули полагающиеся медикаменты.

— Наш грузовик бесконечно долго тащился по отдалённой трассе с основным грузом из жидких химикатов для аграрной планеты Эль. А началось всё с доклада старшего штурмана о встрече на нижних палубах с «чужим»... — начал крайний слева очередную вечернюю байку перед сном...

— Боцман, ты проверил нижние палубы? — Капитан сидел в ходовом кресле и сурово смотрел на меня.

Грузовик пронзал глубины дальнего космоса в маршевом режиме, и на ходовых экранах рубки сверкали россыпи далёких звёзд, спирали галактик, расплывались по черноте пространства разноцветные кляксы завораживающих туманностей.

— Лично всё облазил, нет там никого, — с сожалением отведя взгляд от экранов, заверил капитана.

— Так, что, выходит, старший штурман врёт?

— Ну, почему врёт? Может померещилось что в темноте. Может крысу испугалась...

— По-твоему, она не вы силах отличить крысу обыкновенную от космического монстра?

Я пожал плечами:

— Кто ж их знает?

— Чего лыбишься?

— Представил, как молоденькая крыска сейчас взахлёб рассказывает товаркам о встрече на нижних палубах с инопланетным монстром... Женского пола.

Капитан хрюкнул. Уж чего-чего, а юмор он ценил.

— Ладно, иди. Но чтобы завтра всё ещё на раз проверил!

— Принято.

Развернулся и покинул полутёмную рубку. В очередной раз пожалев, что не пилот дальнего космоса, а всего лишь боцман. Выражаясь по-научному — боцман вульгарис. И вместо того, чтобы наслаждаться красотами глубокого космоса, бездельничая в мягком кресле, крашу, драю, обеспечиваю...

Сунув на всякий случай в чехол на боцманском поясе волновик, я двинулся на нижние палубы, исполнять приказ капитана. Нижними — отсеки зовутся более по традиции флотского люда, веками посвящавших свои жизни бескрайним просторам, когда-то морям и океанам, теперь вот внеземному пространству. На самом же деле, нет у космических грузовиков ни низа, ни верха. Деление чисто условное: ходовая рубка — постоянное место обитания капитана — верх; транспортные цистерны — вотчина моя и второго помощника — низ.

По мере приближения к месту обнаружения штурманом «монстра» искусственная гравитация заметно слабела, и вскоре пришлось соотносить каждый шаг с прилагаемым усилием. Не хватало ещё, как какому-нибудь неопытному «карасю» разбить голову об очередной комингс. Стыда потом не оберёшься.

Длинные узкие коридоры со всё более редкими плафонами освещения имели нехорошее свойство визуально давить на психику шагавшего по ним одинокого боцмана, а запертые двери технических помещений как бы намекали, что там, за ними, может скрываться всё что угодно. И даже космические монстры. Поправил волновик на боцманском поясе, не столько, что мешал, сколько убедиться — оружие в наличии и готово к применению.

Внизу более чем пустынно, и даже воздух казался спертым и затхлым. Дышать таким очень неприятно. И ни один уважающий себя член экипажа сюда по доброй воле и носа не покажет. Только я и второй помощник капитана в силу служебных обязанностей. Но что сюда могло занести старшего штурмана? Вопрос для размышлений...

Когда упёрся в технологический люк третей цистерны, сделал однозначный вывод — старший штурман, как и все бабы на корабле, испокон веков создают только проблемы. Но стоило развернуться, чтобы начать путь наверх, как уловил боковым зрением смазанное сумраком движение во втором функциональном коридоре. Что за... ? Резко метнулся туда, выхватив волновик. Сказочкам от старшего штурмана я не верил, но собственные глаза пока не подводили. Выглянул за угол, готовый стрелять и выжигать. Но коридор был пуст... Во всяком случае ближайшие десять метров, а далее всё тонуло во мраке — проклятое походное освещение вырубилось в самый неподходящий момент. Или... Не вырубилось, а вырубили? Прислушался. Тишина. Бесконечная. Впрочем, как и всё в Космосе. Погружаться во мрак тонувшего в нём коридора не испытывал ни малейшего желания. А вдруг, это не бабские сказки, а суровая реальность? И поможет ли тогда волновик? Обнадёживало только, что на — застрелиться — его хватало с избытком. Ни к месту вспомнилась древняя классика — «Чужой». В груди неприятно заломило. Предчувствие? Или гоню?

Дилемма... Возвращаться? А что доложу капитану? Что видел тень? Так и старший штурман что-то видела. И самое неприятное, если кэп ехидно так спросит:

— Ты что, боцман, крысу испугался?

Пришлось выуживать фонарик. Вздохнув, пошагал сквозь мрак...

Луч играючи резал тьму, но за расползавшимся чёрным пологом проявлялись только стены и двери. Когда упёрся в технологический люк седьмой цистерны, решил, что показалось. Однако, стоило только развернуться, как тень мелькнула неподалёку и скрылась за углом. Проклятье... Кошки-мышки какие-то. Но это точно не крыса! Если только корабельные крысы не эволюционировали до прямоходящих огромных тварей. Пораскинув мозгами, решил всё-таки возвращаться. Одному ловить инопланетного монстра — очень плохая идея. Рипли не даст соврать.

Проклятые коридоры. Когда замкнул третий круг и вновь упёрся носом в технологический люк седьмой цистерны, до меня наконец дошло, что заблудился. Боцман! Заблудился! На собственном корабле! Вот же...

— Врёшь! Не возьмёшь!

Достал из кармана погрузочный маркер, продемонстрировал пока ещё таинственному оппоненту. Сделал первую отметку на стенке и начал циркуляцию. Озарение пришло уже на втором круге — кто-то заботливо затирал мои отметки. Ситуация усугублялась. Решил проверить — кто же там такой хитрож... Поставил отметку. Сделал шаг. Оглянулся. На месте. Второй шаг. На месте. Третий шаг. Пусто! Вернулся. Девственно чистая стена. Про монстра благополучно забыл. Не до него стало. Как бы теперь самому выбраться с нижних палуб, внезапно ставших одним гигантским лабиринтом...

Откинулся спиной на всё тот же седьмой технологический люк. Решил — только передохну полчаса и вновь с новыми силами рисовать галочки на стенах. Проклятое наваждение! Внутренне ругаясь самым отборным образом, как умеют только космические боцманы, прикрыл на мгновение глаза...

— Докладывай. — Капитан смотрел на меня с нескрываемым удивлением.

— А что докладывать? — Я пожал плечами. — Спустился в нижние палубы. Осмотрел всё на месте. Видел некую тень. Идентифицировать не смог.

— Крыса? — без капли иронии уточнил кэп.

— Нет. Что-то больше. Величиной с Чужого.

— С какого чужого? — удивился капитан.

— Из фильма Ридли Скотта.

С удовольствием посмотрел на своё отражение в расширившихся глазах капитана.

— Когда захотел вернуться, то не смог. Заблудился. Бродил вокруг седьмой цистерны и никак не мог вырваться из заколдованного круга.

— Ну, там-то мы тебя и нашли. Через семь часов.

Неожиданно щёлкнуло подключение громкой связи:

— Капитан, срочно пройдите на мостик!

— Ладно, приходи в себя. — Кэп хлопнул меня по плечу и вышел из медицинского изолятора.

Тут же нарисовался наш корабельный медик, в народе — «клистир»:

— Сканирование ничего патологического не обнаружило. Так, лёгкое нервное истощение.

— С мозгами полный порядок? — на всякий случай уточнил.

— Всё тип-топ, — подтвердил «клистир».

— Но как я мог заблудиться?

— Видимо, кумулятивное накопление усталости сыграло с тобой злую шутку. Бывает. — Попытался настроить на оптимистичный лад он. — Отсыпайся, и всё пройдёт...

Но вразрез с рекомендациями медицины снова щёлкнула громкая связь:

— Боцману, пройти на ходовую рубку. Боцману...

— Но... — было попытался возразить динамику «клистир», но вовремя одумался.

— Извини, доктор, отсыпаться будем потом.

Быстро надел рабочий комбинезон и, сделав в недоумении застывшему эскулапу ручкой, я поспешил на зов капитана.

— Беда никогда ни ходит одна, — встретил присказкой моё появления пред ходовыми экранами капитан.

— Надеюсь, это не ко мне претензия? — с ходу уточнил диспозицию я.

— Нет, конечно. Твои спасители. Уже трое утверждают, что что-то видели.

— В смысле?

— В прямом. Поступило три доклада, что на корабле посторонний. Единственно, в чём есть различия — это в описании самого постороннего. Второй пилот видел в коридоре незнакомого человека, электронщик силуэт неизвестной хтони. Так и выразился — неизвестная науке хтонь. Когда я попросил описать подробнее, лишь пожал своими костлявыми плечами. А твой баталер лицезрел тигра!

— Тигра? Откуда здесь тигр? — удивился я.

— Хм-м... — Капитан воззрился на меня. — То есть, незнакомец на палубах и неведомая хтонь тебя не настораживают?

— Мне так кажется, что это всё звенья одной цепи... Старший штурман. Я, заблудившийся в трёх коридорах. Эти вот, с неведомой хтонью и тигром. Цирк какой-то.

Капитан задумчиво почесал затылок. А глядя на него, и мой невыносимо зачесался.

— Может, галлюцинация? — предположил капитан.

— Коллективная? А такое бывает?

— Треба спросить у «клистира».

Капитан включил громкую связь:

— Бортовой врач, пройдите на ходовую рубку. Бортовой врач...

Рутинный рейс переставал быть томным.

— Наука не отрицает такую возможность, — с ходу вступил в обсуждение коллективного бреда наш медик, — В истории фиксировались многочисленные случаи массовых галлюцинаций. Усталость, тревога, общение в ограниченном замкнутом коллективе — факторы, способствующие появлению этого феномена.

— Как с этим бороться? — перебил словоохотливого «клистира» капитан, — Мне бы не хотелось, чтобы вместо бдительного несения вахты за главным пультом второй пилот оглядывался, в ожидании появления таинственного незнакомца. Да и бродящий по коридорам тигр не вселяет должной уверенности в действия экипажа.

— Будем ловить? — спросил я.

— Кого? — Не понял капитан.

— И того, и другого. Да и про хтонь не стоит забывать.

Медик с капитаном воззрились на меня, не улавливая, шутка это или дельное предложение.

— Если экипаж самолично убедится, что это всё призраки, галлюцинация ведь должна развеяться? — разъяснил свой замысел я.

— А что, дельная мысль. — неожиданно поддержал «клистир». — Необходимо разрушить перцептивную установку.

— Чего?

— Психологическую готовность воспринимать наведённую реальность определённым образом.

— Добро, — подвёл итог обсуждению капитан. — Открываем сезон охоты на «чужих»!

Экипаж шумно общался в кают-компании в ожидании капитана. Свидетели явления «чужих» в красках рассказывали о своих прямых контактах с неизвестным. Не прикоснувшимся членам экипажа особливо понравился рассказ о тигре. Как ни крути — кусочек родной Земли на борту. Пускай, и пригрезившийся. А вот хтонь не вызывала такого же энтузиазма. Если тигр — вполне понятное животное с прогнозируемыми последствиями при встрече, то вот чего ждать от неведомого нечта, даже опытный в таких делах электронщик объяснить не мог. Да и само описание страдало недомолвками с условностями в виде пожимания худыми плечами и беспомощным разведением рук.

Шум обсуждения обрезало появление в кают-компании капитана.

— Как вы все уже знаете, наш экипаж столкнулся с проявлением на борту неведомого. Началось со старшего штурмана, видевшей на нижних палубах «сущность»...

Все присутствующие повернули головы и внимательно посмотрели на старшего штурмана, что вызвало прилив краски на её обычно бледном лице.

— Боцман в поисках виденного старшим штурманом имел неосторожность заблудиться в трёх «соснах». Что вполне может являться одним из звеньев цепи странных событий.

Теперь я стал объектом всеобщего лицезрения. Неприятненько как-то.

— Незнакомец в верхних коридорах, там же — хтонь и тигр. Как видите, нечто выбралось с нижних палуб и уже вольготно расположилось у нас под самым носом. И вот что на этот счёт думает медицина.

— Я думаю, наши товарищи стали участниками коллективной галлюцинации... — подала веский, подкреплённый всезнающей наукой, голос медицина.

— А если нет? — перебил медика баталер, — Я вот большущего тигра видел, как сейчас вижу вас. И скажу вам, не самое приятное зрелище, учитывая, что бежать-то от него с корабля некуда. Ладно, не голодный он был и спокойно прошел мимо. Я даже тигриный запах ощутил.

— Галлюцинации могут быть очень реалистичны, — не стал спорить медик, — И отличить от реальности порой не представляется возможным. Но, подумайте, откуда на корабле может взяться тигр?

Но нашего баталера такими вопросами в угол не загонишь:

— А что за груз мы приняли на Весте? Там огромные ящики с маркировкой — при обращении соблюдать особую осторожность.

Теперь уже капитан и второй помощник удостоились внимательных требовательных взглядов.

— Второй помощник, — ловко перевёл стрелки капитан, — Что мы приняли на борт на Весте? Ответьте экипажу. Люди хотят знать.

Второй помощник капитана, ответственный за любой груз, находящийся на корабле, достал погрузочный блокнот и быстро перелистал исписанные листки. Нашёл нужный и медленно зачитал...

— Кхм-м... — некоторое время всматривался в свою наспех писанину, наконец изрёк, — Второй твиндек. Сектор два-бис. Четыре места. Биополимерная жи... -ша? М-м-м... А-а-а. Жижа... По-моему...

— А что это такое — биополимерная жи... -ша... а... жижа? — удивился капитан.

Второй помощник сверился с блокнотиком, пожал плечами — мол, кто ж её знает, эту жижу.

— Условная жидкость. Биополимерное вещество, используемое в регенеративной медицине, — пришёл на помощь Клистир, —Для синтеза утраченных человеческих органов. При том, полного спектра органов. Требовательна к условиям хранения. При определённых условиях возможно неконтролируемое развитие.

— В смысле развитие? — насторожился капитан.

— Ну, там... Деление, почкование, самопроизвольное слияние...

— И чем это всё грозит?

— Да ничем. Утратой груза... Я думаю. — Пожал плечами медик. — Вещество новое, мало изученное.

— Второй помощник, какого х... мы приняли на борт малоизученное вещество?

— Вы же мне сами команду давали!

— Я?! — как-то по-детски удивился капитан. Задумался на миг... — А-а-а! Это же из головного офиса поступила команда! Медицина, а может эта жи... -ша... а... жижа быть источником галлюцинаций?

— Кто ж её знает. Я же говорю — малоизучено.

— Так, боцман. Бери с собой баталера, медика, электронщика, и проверьте, что там у нас сейчас творится во втором твиндеке.

И на этом собрание срочно закончилось.

— Вы пока не торопясь идите по заданному капитаном направлению, а я заскочу в каюту, захвачу волновик. На всяк случай, — напутствовал аварийную команду исследователей «что творится там, во втором твиндеке».

Догнал, когда коллеги с задумчивым видом рассматривали герметичную дверь в твиндек.

— Что здесь? — спросил я.

— Закрыто и опломбировано, — ответствовал баталер, наречённый корабельными острословами прозвищем Сизый из-за неудержимого пристрастия к тайному хранению и употреблению определённого вида жидкостей. И, отнюдь, ни биополимерного характера, но также имевшим некое, правда, весьма условное, отношение к медицине.

— И что здесь удивительного? В походном режиме двери в складские помещения должны быть надежно загерметизированы, — по памяти процитировал я инструкцию по организации транспортировки грузов на космических грузовых кораблях.

— Так, оттуда, значит, никто и выбраться не мог, — прояснил задумчивость команды Клистир. — Следовательно, искать причину галлюцинаций требуется не здесь.

— Харе разводить демагогию! — скомандовал я, пресекая пустопорожние разговоры, — Капитан сказал — осмотреть, значит — открываем и осматриваем!

Сизый пожал плечами и крутанул задрайку.

Второй твиндек встречал первозданной темнотой и ощутимым холодом.

— Что у нас с температурой? — удивился я, — Второй же, вроде, тёплый твиндек?

Электронщик, в народе скромно прозванный Эль, сунулся в контрольный экран. Поколдовал на нём. И в результате колдовства вспыхнувшие лампы осветили огромное помещение. Грузовые контейнеры, боксы и стеллажи вразнобой уходили вдаль, где и терялись. Твиндек использовался в том числе и для хранения собственного корабельного имущества. А учитывая вечную спешку, сопровождавшую каждую загрузку, складское пространство, в идеале долженствовавшее представлять из себя подобие разлинованной шахматной доски с аккуратно расставленными фигурами, на деле имело все признаки первозданного Хаоса, где сам чёрт не разберёт, где что хранится.

— Странно, — пробормотал Эль, — Настройки температурного режима были изменены.

— Кем изменены? — спросил Иваныч.

— А я знаю? — Развёл руками Эль. — Установленный при погрузке температурный режим был изменён. Вот с этого экрана.

Я поправил на поясе волновик. Корабль всё больше и больше начинал походить на дикие джунгли, где никогда не угадаешь — что поджидает тебя за следующим деревом, ну, или применительно к нынешней ситуации, за ближайшим контейнером или стеллажом.

— Держимся вместе, зрим во все стороны. Хрен его знает, кто тут у нас завёлся такой умный. Медленно и аккуратно продвигаемся в сектор два-бис.

И мы двинулись...

— Чего это, а? — Иваныч воззрился на раскуроченные медицинские боксы в секторе два-бис.

Огромный ящик, рухнувший с ближайшего стеллажа прямиком на места хранения малоизученной жидкости, в чистую раздавил её транспортировочные боксы. И теперь перед нами представала мешанина из частей высокотехнологичных боксов и расколотого ящика, из которого вольготно рассыпались пьезокристаллы, микросхемы и прочие электронные блоки.

— Вот же... — начал громко ругаться Эль, брезгливо поддевая ногой свою рассыпавшуюся электронику.

— Постойте... — подал голос и Клистир, — А где сама жидкость?

— А какая она должна быть? — поинтересовался я.

— Ну, до активации что-то в виде прозрачного желе или густого киселя.

Но ни киселя, ни желе среди обломков не просматривалось.

— Испарилась? — уточнил Иваныч.

— Не могла, — категорично отверг дилетантское предположение первого помощника Клистир.

— А могла переползти куда-нибудь? Например, из-за царящего здесь холода? — попробовал и я выдвинуть версию.

Медик в ответ неопределённо пожал плечами.

— Так. Распределяемся и ищем убежавшую гадость, — скомандовал второй помощник, своей премией отвечавший за сохранность то ли испарившегося, то ли коварно убежавшего груза.

Но долго искать не пришлось.

— Мужики! Быстро сюда! — послышался возглас Иваныча.

Когда я, поплутав некоторое время в лабиринте стеллажей, вышел на второго помощника, там уже собралась вся наша честная компания. Задумчиво окружившая нечто...

У стенки транспортного контейнера тревожно колыхался бесформенный желейный торт размером с приличную собаку.

— Мужики, чего это, а? — Не был оригинален в задаваемых вопросах второй помощник. — И что у неё внутри?

Сквозь прозрачные стенки торта просматривались блоки микросхем, пара пьезокристаллов, а в единственном числе фотоэлемент непрерывно перемещался по дрожавшей поверхности, от чего создавалось впечатление, что этот торт с не меньшим удивлением взирает на нас. Да и сама биополимерная жижа периодически дёргалась, пытаясь максимально дистанцироваться.

— Эта сволочь проглотила мои запчасти! — неожиданно возмутился Эль.

— Помалкивал бы, — резко ответил Иваныч, — Чего не принайтовал свой ящик при погрузке? Кто теперь за утерю ценного груза ответит?

— Почему — за утерю? Вот же она. В целости и сохранности.

— Какое там. Тут литров десять, а по погрузочным документам — полтонны.

— Чего? — Мы дружно перевели взоры на второго помощника. — Сколько-сколько?

— Пол... А-а! — взвизгнул Иваныч, указывая на биополимер.

«Торт» перестал колыхаться и, сохраняя общее подобие кондитерскому изделию, выпростал из себя два нижних отростка.

— Что за... ! — дружно воскликнули охотники за убежавшими полимерами.

А «торт», не теряя напрасно времени, из отростков сформировал две вполне похожие человеческие ноги.

— Медицина! Как такое возможно? — потребовал я разъяснений от единственного специалиста по биополимерам. — Жижа, что, живая?

— Псевдо-живая, — пояснил тот. И добавил, — Электроника так нехорошо повлияла?

— Не должна. — засомневался Эль, — Там же электричества нет. Хотя... Пьезокристаллы?

— Наверное. А обретя примитивное электронное сознание, биополимерная жидкость избрала подражательную стратегию, — оценил стремление жижи к человеческому совершенству Клистир.

Тем временем «торт», подпрыгнул пару раз, видимо, для проверки нового для себя средства передвижения и, противно скрипя новыми ногами — скрыщ-скрыщ-скрыщ — кинулся прямиком на баталера. Сизый взвизгнув, отскочил в сторону, освобождая путь на свободу. И только то мы биополимер и видели!

— Что будем делать? Ловить? — спросил у Иваныча я.

— Да, ну, на... — грубо озвучил тот свою гражданскую позицию. — Валить отсюда надо. Если полтонны полимера научатся также бодро передвигаться, то не от нас он будет бегать, а мы от него. А то, как эта тварь даже несъедобные электронные блоки схавала, заставляет задуматься.

— А если она решит обзавестись более высокофункциональными мозгами? — совсем ни к месту и ни по делу изрёк Клистир.

— Что!? Это!? — заорал, перебивая обсуждение стратегии дальнейших действий, Эль.

Со стороны дальних секторов твиндека донеслось устрашающее:

— СКРЫЩ-СКРЫЩ-СКРЫЩ... СКРЫЩ-СКРЫЩ-СКРЫЩ...

При том, постепенно приближающееся это самое — СКРЫЩ-СКРЫЩ!

На этом обсуждение свернулось как-то само собою.

— Бежим! — хором заорали все участники осмотра твиндека.

А проклятое:

— СКРЫЩ-СКРЫЩ-СКРЫЩ... — казалось, раздавалось уже совсем рядом и со всех сторон.

Первым исчез электронщик, сверкавший пятками передо мной. Я, как единственный вооружённый до зубов, замыкал отступление и периодически оглядывался, проверяя чистоту кормы. И когда в очередной раз обратил взор вперёд, того и след простыл. Секунду назад был человек, и вот его уже нет!

— Электронщик! — попытался позвать товарища я.

Неожиданно мигнуло электричество, на мгновение погружая твиндек в первозданный мрак. Только ни хватало в полной темнотище пробираться среди местного-то складского бардака! Мгновенно забыв о сгинувшем, ускорил бег ко входной двери. Одна мысль пульсировала в голове — как бы успеть до наступления кромешной темноты!

Электричество мигало, мы лавировали между стеллажей и ящиков, а за стеллажами параллельными курсами неслись желейные чудовища самых разнообразных размеров. Из ближайшего проёма между ящиками неожиданно выскочил огромный желейный «торт» и сбил с ног Иваныча!

— А-а-а! — Кричали все вместе — и Иваныч, и Клистир, и Сизый, неожиданно ставший бледнее бледного, и я!

Но никто не собирался останавливаться! Да и стрелять из волновика в переплетённый клубок из желе и Иваныча всё равно было бесполезно — развалил бы на запчасти обоих.

А спасительная дверь уже виднелась впереди...

И только с баталером захлопнули двери, как в металл ударилось нечто грузное.

— Открывай погрузочный люк! — в панике скомандовал я.

И не дожидаясь, пока Сизый перестанет недоуменно пялиться на меня, сам кинулся к панели управления погрузкой и открыл створки твиндека прямиком в открытый космос...

— Рассказывайте! — Капитан сурово смотрел на жалкие остатки отправленной им команды.

— А чего рассказывать? — Я пожал плечами. — Ожила эта биополимерная жижа, заглотив пару электронных блоков. И попыталась ещё и нас до кучи схавать. Как предположил Клистир, ради наших высокофункциональных мозгов.

— А где остальные?

— Надеюсь, что в космосе. А если иначе, то нам не позавидуешь.

Капитан перевёл вопросительный взгляд на баталера.

— Всё в точности так и было, — заверил тот.

А я порадовался, что всё-таки задержал закрытие люка в твиндек на драгоценные две секунды, ожидая пока Сизый протиснется ко мне. К сожалению, Клистир в эти секунды не уложился.

Стрелять из волновика в переплетённый клубок из желе и Иваныча было бесполезно — покрошил бы обоих. А спасительный выход уже маячил впереди.

Когда я выскочил в коридор и навалился на дверь, баталер и Клистир ещё бежали по твиндеку. За ними по пятам «скрыщ-скрыщкал» огромный биополимерный «торт» о двух человеческих ногах. Выждав пару секунд, пока баталер ни оказался по эту сторону, я захлопнул дверь. Сразу же раздался гулкий удар в металл. Другой. Третий. Ударялось нечто весьма грузное. И это был явно не медик...

Я со стоном сел на шконке. Проклятье! Теперь что, постоянно будут сниться эти распахнутые от ужаса глаза Клистира за проёмом двери?

Стук... Стук!? Последовал вслед за мною из сна в реальность? Настороженно покрутил головой. Кто-то стучал... В иллюминатор! Что за чертовщина? Я соскочил со шконки и осторожно приблизился к иллюминатору. Это ещё что за... ?

По ту сторону броневого стекла стучал Клистир. Меня чуть самый натуральный удар не хватил от такого «чудесного» воскрешения. Заметив меня, Клистир радостно замахал руками, мол — боцман, давай, открывай! Вот же... Может перекреститься? Хоть и не верующий я. Клистир же живёхоньким парил за иллюминатором. И безвоздух, и абсолютный ноль вокруг, судя по всему, ему были совершенно нипочём. А вместо положенного при выходе в открытый космос скафандра он весь покрывался той самой биополимерной жижей. Я оказался перед непростым выбором — то ли это натурально наш доктор там, снаружи, просит впустить его внутрь корабля, то ли это моя вдруг обострившаяся совесть нравоучительными галлюцинациями пытается заставить покаяться. А как проверишь?

Чтобы не терять понапрасну время, набрал по телекому каюту баталера.

— Кто? Чего? — раздался заспанный голос.

— Боцман на проводе, — властно перебил я. — Зайди ко мне.

— Это что, прям — срочно-срочно? — Удивился тот. — Четыре часа ночи!

— Кхм-м. — Я посмотрел на часы. Точно. Четыре. Ночь. — Ладно. Терпит.

И пока подчинённый наслаждался сладкими снами, его начальнику пришлось наблюдать за маячившими по ту сторону иллюминатора угрызениями совести в красивом обрамлении биополимерной жидкости. Хотя, казалось бы, причём тут я, если медик в беге на длинные дистанции оказался недостаточно проворным? А ставить под угрозу безопасность всего корабля из-за одного только члена экипажа не позволяли вековые традиции флотского люда. И потому я сейчас здесь, а он там — за бортом.

Как только отзвучали восемь склянок, опять связался с каютой баталера:

— Выспался? Двигай ко мне.

Но только раздался стук в двери, как досаждавший всё это время настойчивый стук в иллюминатор тут же прекратился.

— Чего вызывал? — совсем не верноподданнически поинтересовался Сизый.

Мельком глянув в иллюминатор, где безразлично светили далёкие звезды, неуловимо вращались ещё более далёкие галактики и расплывались в бесформенные кляксы туманности, но Клистира и след простыл, я спросил у баталера:

— Как спалось?

Тот пожал плечами:

— Как обычно...

— Ясно. Если как обычно, то, значит, опять нычку вскрыл?

— А чего сразу — пил-то? — огрызнулся Сизый. — Ну, пил! А кому это мешает?

— Ладно. — Примирительно не стал читать нотации. — Видел, что необычное?

— А что, должен? — Удивился тот.

— Да нет. Просто интересуюсь в свете последних событий. Если что, сразу докладывай.

— Без проблем. Только что нарисуется, сразу же побегу наушничать, — иронично заверил Сизый.

И только то вышел из каюты, как раздался знакомый стук в иллюминатор...

На ходовой рубке царила привычная деловая обстановка — умиротворённость и тишина. Вахтенные пилот, штурман и бортинженер, позёвывая, скучали пред ходовыми экранами.

— Привет вахте, — поздоровался я.

— А-а, боцман, — настороженно ответил старший вахтенной смены — штурман Фёдор. — Какие-то вопросы?

— Хотел с капитаном переговорить.

— Ещё не поднимался.

— Да вижу. А как обстановка вокруг?

— Чего интересуешься?

— Да видел чего-то в иллюминаторе.

А что этим самым — «чего-то» — был живёхонький медик, уточнять не стал. И так после беготни наперегонки с биополимерами по твиндеку остальной экипаж поглядывал на меня искоса.

— Ни удивительно. Ты ж выбросил в космос просто уйму всего. И теперь вокруг нас своеобразное облако Оорта. К сожалению, определить, где среди прочего мусора плавают наши ребята не представляется возможным.

— Может дать небольшое ускорение, чтобы оставить позади это облако? Ну, чтобы не попало куда. В двигатели, например.

— Не смеши. Как что-то может попасть в двигатели?

— Да, я так. Беспокоюсь. — Как можно безразличнее пожал плечами.

— А вот не надо... Беспокоиться. Опасных сближений за последние сутки не фиксировалось. Очередное плановое включение двигателей через сорок четыре часа.

Сближений не фиксировалось — вот и ответ на невысказанный вопрос о маячившим за иллюминатором медике. Проклятье! И ускорение здесь не поможет.

— Капитану срочно пройти на ходовую рубку! Капитану срочно...

Интересно, что такое срочное потребовало его там присутствие?

В своей каюте я пока и не думал показываться. Хватило и нескольких ночных часов. И потому шарился с баталером по нижним отсекам — проверяли комплектность аварийных наборов, герметичность горловин цистерн, обновляли повсюду вдруг исчезнувшую маркировку. В общем занимались боцманской рутиной. И теперь Сизый зло косился на меня, ожидая окончания затянувшегося рабочего дня.

Вновь разродилась общекорабельная связь:

— Экипажу занять места по аварийному расписанию! Экипажу занять...

Мы переглянулись с Сизым.

— Что это может быть?

Я пожал плечами:

— Наверное блуждающий астероид, и будем выполнять манёвр расхождения...

Если бы приключилась какая аварийная ситуация, сыграли бы аварийную тревогу. А так, скорее, что-то связанное с незапланированной встречей в космосе, напрямую не угрожающей безопасности корабля.

И очередная команда:

— Приготовиться к швартовке. — Частично разъяснила причину. Только вот с кем мы собирались швартоваться в глубоком космосе?

Я бегом вернулся на верхние палубы, где, как и положено по аварийному расписанию, возглавил носовую аварийную команду. Ожидать швартовки с неизвестным кораблем долго не пришлось — чувствительный толчок, заставивший вздрогнуть корпус корабля, возвестил о прибытии неизвестных гостей. А вскоре появился и наш капитан в сопровождении старшего штурмана и главного механика. Весьма представительная группа встречи как бы намекала. И серьёзные лица наводили на мысль о чём-то совершенно необычном. Хотя... Само понятие — необычно — в последнее время претерпело самую существенную корректировку. Во всяком случае, для меня.

— Кэп... — Я попытался разузнать что и как.

Но тот лишь нетерпеливо отмахнулся. Проследовав мимо, наш корабельный триумвират скрылся за дверью в шлюзовую систему. И мы теперь с интересом ожидали появления гостей...

Когда дверь распахнулась вновь, все буквально окаменели. Первым, едва протиснувшись в проём, сделал к нам шаг огромный... Монстр! И это не преувеличение. Мощная фигура о двух ногах, попиравших палубу самыми натуральными копытами, обнажённый торс, оплетённый бугрившимися мышцами и напоминавший вырезанную из красного дерева скульптуру греческих богов, и голова... Скуластое точёное лицо, красные, огненные глаза, и два огромных рога!

— Вельзевул, — пророкотал «гость», заставив ни одну челюсть присутствующих на явлении «отвалиться».

За Вельзевулом проследовали две более похожие на людей сущности. Только вот с чёрными крыльями за спинами.

— Комиссия для проведения ревизии прибыла на борт, — довольно прокомментировал Вельзевул своё здесь присутствие.

Ревизия?! А за спинами странной комиссии неуверенно топтался кэп со товарищи.

— Ждать второго пришествия не будем и сразу перейдём к делу, — тут же взял быка за рога председатель прибывшей ревизионной комиссии. — Где тут у вас хранится биополимерная жидкость? Где ответственное лицо?

— Кхм-м, — прокашлялся за спинами комиссии капитан, — ответственное лицо... Того...

— Не понял? — В голосе Вельзевула прозвучало столько угрозы, что вечные муки ада начали казаться лёгкими курортными процедурами.

— Боцман, проводи комиссию, — тут же нашёл выход из затруднительного положения капитан.

Конечно — если нет второго помощника, давайте свалим всё на боцмана.

— И вы с нами, — с дьявольской усмешкой обронил Вельзевул. И такой растерянности на лицах отцов-командиров я в жизни не наблюдал. Что являлось хоть какой-то компенсацией за хитрые манёвры капитана.

— Здесь? — Вельзевул повёл рогами на дверь во второй твиндек.

— Тут-тут, — заверил его капитан.

— Открывайте.

— Но-о...

Угрожающий взгляд председателя скользнул по тут же потерявшейся фигуре капитана.

— Боцман, открывай! — обречённо скомандовал тот.

И я крутанул задрайку.

Если раньше твиндек представлял из себя плотно заставленный склад всего и вся, то теперь это было в большинстве своём пустое пространство с поваленными кое-где стеллажами и оставшимися единичными ящиками с контейнерами, не успевшими вылететь за борт.

— Где ревизируемая жидкость? — спросил Вельзевул.

— Боцман? — Капитан переадресовал вопрос мне.

— Там. — Я ткнул пальцем в дальний угол твиндека. — Сектор два-бис.

— Там. — с готовностью продублировал кэп.

И комиссия, по очереди перешагивая комингс, двинула по указанному направлению. Триумвират последовал за ними. Я же смотрел на удаляющиеся спины, и решение — как предъявить то, чего и в помине нет в твиндеке, выкристаллизовалось совершенно отчётливо...

Захлопнул двери, крутанул задрайку и с контрольной панели распахнул створки загрузочного люка в открытый космос. Пускай, там поищут...

Закончив рассказ, пациент замолк, задумчиво глядя на тонущую во мгле даль.

— Причина сумасшествия оказалась до банальности простой... — Я кивнул на сидящего в кресле боцмана с грузового корабля «Рубикон». — Горловина седьмой цистерны постоянно травила микродозами химикатов, правда, недостаточными, чтобы сработала сигнализация. Но и этого оказалось достаточно, чтобы вызвать устойчивые галлюцинации у всего экипажа. А боцман нахватался этих микродоз поболее всех. Ладно, хоть не всех успел переправить за борт...

Автор: А.А. Вознин

Источник: https://litclubbs.ru/articles/51424-izoljator-chast-1.html

Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!

Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.

Читайте также: