Стало темно, зажглись фонари. Дина сидела и рассматривала звёзды. Было тихо, гуляющие пары разбрелись. Кто-то ушёл к заманчиво светящемуся куполу дискотеки, а кто-то к открытым кафе, оттуда доносился запах мяса и приправ. Она задремала и очухалась от шагов.
На асфальтовой дорожке, недалеко от её «засидки», кто-то остановился. Вскоре она услышала два голоса. Сначала Дина не прислушивалась, пока говорил скрипучий голос, но когда заговорил второй, то она вздрогнула. Этот бархатный голос принадлежал её ухажёру.
Человек со скрипучим голосом нудил:
– Что же ты тянешь? Уж второй месяц пошёл! Такой замечательный генотип, мы уже и корабль приготовили. Ведь все наши бабы по тебе с ума сходят! Что же с ней-то не получается?
Роман оправдывался:
– Этот-то генотип и отторгает меня. Уж что я только не перепробовал. Ты даже представить не можешь! Что-нибудь, да происходит! Сегодня она на свидание не пришла. Ведь, что обидно, уже приготовил группу захвата! Ну что за непруха?
Скрипучий между тем проворчал:
– Надо надавить на родителей!
– Да давил и подарки дарил! Всё без толку, она их терпеть не может.
Все, что Дина услышала, заставило её невероятным образом сконцентрироваться. Она приготовилась удирать, но решила послушать и понаблюдать. Раздался свист, и раздался топот нескольких человек.
– Ну всё осмотрели? – проговорил её несостоявшийся возлюбленный. – Она могла опоздать, и где-нибудь сидит и переживает.
– Её нет нигде!
– А вы не могли её спутать с кем-нибудь? – проскрипел первый.
Её несостоявшийся избранник прошипел:
– Совсем что ли спятил? С такой внешность нельзя спутать! Ты думаешь мне не жаль, что я не добрался до неё. Она же красавица! Эх, она бы у меня была беременной каждый год, а чины бы так и сыпались. Не понимаю, куда она запропастилась? Ты не представляешь несмотря на то, что она опаздывает, она очень обязательная. Всегда звонит и извиняется.
– А ты засаду у её дома оставил?
– Конечно, даже у соседей сидят.
– А может она голову тебе морочила? – проскрипел собеседник Романа.
– Не-ет! Она искренне наслаждалась общением со мной. Эта красавица вообще удивительно чиста и честна. Увы! Это её внутренняя сущность защищает от меня.
– Да-а! Теперь головы полетят, и твоя в первую очередь. Как же ты так? Не смог её хотя бы раз в постель затащить? Обидно! Она, как и её Дед, кремень. Ведь тот тогда так, и ничего не сказал. Что с новоявленными родителями?
– Да из обоих отравили. Они теперь лежат в больнице Семашко, но там не смогут их спасти. Зачем нам свидетели? Неужели её перехватили?
– Но кто?! Сколько ещё ждать такого удачного сочетания генов, считай лет пятьдесят. Такая досада!
Дина впала в странное задумчиво-свирепое состояние, но старалась не двигаться. Пришедшие ещё почти неслышно о чём-то говорили, пока кто-то не спросил:
– А засаду оставлять? Можем поставить вдоль всей набережной наблюдателей.
– Пошл вон! – взревел Роман.
Быстрый удаляющийся топот ног. Дина какое-то время сидела, соображая, что ей делать, потом посмотрела, что у неё есть с собой, и удивилась. Она схватила сумочку, с которой ходила на работу, там было всё: паспорт, кредитная карточка, которую ей оставил Дед и последняя зарплата.
– Интересно, у них что ли катер зафрахтован на пристани? Ничего не понимаю! Если он так хотел от меня детей, зачем такая сложная схема? Нет это что-то странное! Зачем моих биологических родителей отравили? Непонятно! Так, надо сваливать отсюда! Роман может догадаться, что я всё ещё здесь.
Она осмотрела свой наряд, затем оторвала широкий волан со своего очередного балахона, превратив его в короткую шаль. Обвязалась этой шалью, максимально подчеркнув фигуру, распустила косу. Волосы обняли её легким облаком, полностью изменив внешность. Осмотрела себя и хмыкнула:
– Ну вот, а говорят, что главное не форма, а содержание. Ничего, пусть теперь попробуют узнать!
Дождалась шумной кампании, проходящей мимо, и присоединилась к ней. Какой-то парень, обрадовавшись до изумления, вёл за талию красавицу, которая случайно оказалась его спутницей, и млел. Красавица позволяла ласкать свою талию и зад, только пышные шоколадные волосы не давали ласкать что-нибудь повыше.
Дина шёпотом и ласковыми прикосновениями заставила парня потерять контроль и поймать такси, чтобы развлечься у неё дома. Потом было дело техники. Парень обреченно охнул, когда она, обездвижив его, посадила на скамейку и прошептала:
– Спасибо за помощь! Через пару минут тебя отпустит, и ты сможешь двигаться.
Она ехала сначала на этом такси, потом на площади Революции расплатилась и поймала другое. Не обнаружив хвоста, расплатилась и на грузовике доехала до Кряжа, там тёмными улицами и дворами добежала до студии Бориса. Ворвавшись к нему, она стала свидетелем их интимных отношений, те, забыв про всё, оставили дверь открытой. Взмыленная Дина так их потрясла, что они даже не рассердились.
Борис молча закрыл дверь, поставил перед ней рюмку с коньяком, а Санёк мигом содрал с неё изготовленный наряд и бросил перед ней тренировочный костюм.
– Мне сначала в душ, – простонала она. – Я удрала от охотников.
Борис поцеловал её в щеку и шепнул:
– Боюсь, что времени у тебя нет. Рассказывай! Дина, только с подробностями. Нам надо всё продумать.
Дина лихо хряпнула коньку, и тут на неё навалилось. Она, трясясь с подвыванием, рассказала всё. Парни слушали молча, потом повели себя странно: Борис нажал на пульт и его роскошный чердак стал закрываться стальными плитами, а на месте двери выросла бетонная плита, Санёк куда-то звонил. Дина, оторопев, только моргала, а Борис спросил:
– Динка, ты ушла чисто?
– Борька! Ты, наконец, соизволишь мне всё объяснить? Что происходит! Что за детектив? Кто они? Знаешь, а Роман хотел от меня детей и так переживал, что не получилось! Представляешь, он хотел за детей награды получать?! – она вскочила, потрясая кулаками. – Негодяй! О любви говорил. Не понимаю, почему им нужен был катер, что из дома нельзя было похитить?
– Да не катер это, – вздохнул Борис.
А что? Да что же ты все время молчишь-то?! Мальчики, ну, нельзя так. Хоть что-то объясните!
Санёк посмотрел на неё и прошептал:
– Нет, так нельзя! Она же светится вся. Её увидят сразу.
Борис кивнул. Дина опешила, когда парни стали деловито её раздевать, а затем заново наряжать. Она молча подчинялась приказам: «Руки подними, глаза закрой».
Через полчаса на неё из зеркала смотрела готка, с огромным серебряным крестом на груди, только волосы, глубоко шоколадного цвета тугими кольцами рассыпавшиеся по плечам, мешали созданному образу.
Санёк сурово вздохнул.
– Не сердись, нам всё равно ложный след создавать, – и решительно практически наголо остриг её. – Жесть! Смотри, какое убожество!
– Дина! Ты понимаешь, что домой возвращаться нельзя? Ты же сама мне сказала, что там засада! – проворчал Борис и покачал головой. – Саня, всё равно узнают.
– Чёрта с два! – прорычал Санёк и повалил Дину на диван.
Он зажал её голову и вставил ей в глаза линзы, которые превратили невероятные, цвета ртути, глаза Динки в обычные серые с прозеленью. Парни переглянулись и натянули ей на голову парик. Борис одобрительно кивнул.
– Более или менее.
– Мне что-то не по себе, – прошептала она.
– Ерунда! Захочешь жить, всё сможешь! Зря что ли Дед погиб? – рыкнул Санёк.
Дина подавила нараставшую дрожь и кивнула.
– Не бойся! Мы вызвали друзей, они тебя увезут, – бросил Борис.
Через полчаса на мотоциклах подъехали несколько его друзей-рокеров, шумных и весёлых. Они, выслушав Бориса, увезли Дину в какую-то «берлогу».
Если бы даже кому-то и пришло в голову её искать здесь, то ничего бы не получилось. Гремящая музыка, какие-то девчонки, хохот, танцы, парни с гитарами и пивом. Дина, как правило, сидела в углу. На неё никто не обращал внимания. Еду она готовила сама, это были в основном соки и манная каша, которой она кормила по утрам очнувшихся от очередной гулянки парней и девчонок, те поругиваясь ели, и даже по вечерам покупали молока для каши. Вообще ребята ей понравились, особенно после того, как она выяснила, что они вообще не употребляют наркотики, а сидят на имитаторах. Ей об этом весело сообщила одна девчонка во время ночного разговора.
Шли дни, и Дина, захлёбываясь от пережитого, тосковала по бумаге и карандашу. Девчонка, узнав это, притащила ей несколько помад.
– Вот! Держи! Я на рекламной акции была, мне целую коробку дали. Я ими не пользуюсь, она уж больно сухая. Рисуй!
– Ой! Спасибо! Садись. Я твой портрет нарисую.
Девчонка безропотно села, по-кошачьи обняв колени. Когда Дина закончила, то та неожиданно всхлипнула и поцеловала её.
– Я ведь не верила, что ты такая! Только Борька тебя разглядел, но он уникален. Сколько уж лет здесь! Ребята, посмотрите!
Новые друзья посмотрели на рисунок и решили спрятать. На рисунке темно-коричневой и золотистой помадой была нарисована девчонка, но в неожиданном ракурсе, который делал её похожей на кошку. Золотистую и опасную.
Теперь Дина уже не так тосковала. Она рисовала то ворон на подоконнике, то ребят, играющих на гитаре. Все рисунки ребята прятали. Как-то вечером пришёл Борис, растолкав танцующих, подтащил её к телевизору. Там шли новости. Дина смотрела, и её леденило холодное бешенство. Диктор рассказывал о пожаре в её доме. Несмотря на Борькины предосторожности, а именно, выбранная им угловая квартира на третьем этаже, в пожаре пострадало несколько семей.
Борис угрюмо проворчал:
– Время пришло! Успокойся и слушай. Всё кончено, твоих биологических – нет. Собирайся! Мы тебя попробуем отправить на деревню, а оттуда тебя переправят дальше.
– Не поеду! Хочу всё знать! – Дина упёрлась.
– Я те не журнал для детей!
– Не поеду! Хоть что-то скажи! Боря, ну, нельзя же так! Поверь так и с ума сойти можно!
– Так, Динка, не ори! Я тебе кое-что поясню, на примерах, – Борис повернулся к ней спиной. – Санёк, тащи зеркало и воды из-под крана.
Она молча ждала продолжения. Борис в стакан воды бросил какой-то орех. Орех растворился, и вода стала фиолетовой.
– Дина, это плохо, но я уже понял, что ты не сдвинешься, – Борька нахмурился. – Это – катализатор! Ты сможешь теперь адекватно видеть себя, не так как ты видела столько лет и создавала образ, а реально. Дед по нашей просьбе у тебя много лет гасил рецепцию. Пей давай! Пора!
Услышав о Деде, она смело выпила раствор, и кинулась к зеркалу смотреть на язык. Язык был не покрашен, а она осталась сама собой. Борька хмыкнул.
– Готова? Запускаем инициаторов. Уж не сердись! Без этого не обойтись! – он содрал с неё чёрный балахон и оставил в одном белье.
– Инициаторов? Они меня инициируют? Для чего?
Дине было очень интересно. Бориса она не стеснялась, как не стесняются врачей.
– Да! Санёк, ну-ка поцелуй её пару раз, – распорядился Борис.
Тот хмыкнул и свирепо укусил Дину за шею и за грудь, та ахнула. Борис в ответ поцеловал его и рявкнул:
– Джина! Веди трёх любых сюда, но которые будут меньше трепаться.
Вошло двое парней и девчонка. Все были во хмелю. Борька подтянул к себе Дину, глотнул какую-то таблетку, впился губами в губы Санька, и через минуту выглядел пьяным и возбуждённым. Он посмотрел на вошедших и затем спросил:
– Мы тут с другом решили развлечься. Харе! – прикрикнул он на задрожавшую от этого заявления Дину. – Ничего не вижу с перепоя! Сколько ей лет? Как вы думаете, она совершеннолетняя?
Один из парней хохотнул:
– Борька! Ты спятил, что ли? В тюрьму захотел? Да тебя засудят! Ты бы ещё в детский сад сходил за тёлкой.
– А-а! Я тебе покажу! Со мной не захотел! Говорил, что молодая очень, а с ней пожалуйста. Так она моложе меня!! – обиженно заорала шестнадцатилетняя девчонка и гневно плюнула под ноги Дине.
– Боря, она что, ослепла? Мне же катит к тридцати! – пролепетала Дина.
– Неужели? – захохотал приглашенный парень. – А я, дед Мороз.
Дина смотрела, не понимая. Она знала, что молодо выглядит, но не так же, как эта девчонка. Когда ребята ушли, Борис, стал помогать Дине одеваться.
– Не верещи, а слушай! Я твой куратор. Всё время я не давал тебе волноваться, стресс запускает истинную программу развития. Дед очень помогал. Ты сейчас выглядишь в соответствии с возрастом твоего истинного мира. Тебя ищут. Надо тебя на Динтел отправлять, но сначала через переходник, – он подмигнул ей. – Да-а! Вот такие мы пришельцы!
Дина обозлилась.
– Боря, прошу, только не надо про всякие игрушки! Мне это не интересно. Только скажи, неужели люди, которые играют, настолько забываются?
– Игры? Увы-увы! Вот что, прими на веру, что это не игра. Уж мы здесь кое-что подожжём и отвлечём на себя шауран. Динка, пора, вали домой.
– Ты что, совсем очумел? Какие шауран? Какой дом? Он же сгорел! Что вообще происходит?
Санёк подошел к ней и обнял:
– Не волнуйся! Мы не земляне, но наши корни отсюда.
– И ты туда же! А как же твой… Кхм… Мозаицизм? Неужели и у пришельцев такое бывает?
Санёк горько хохотнул.
– К сожалению, бывает! Кстати, я родился, ну если тебе так больше нравится, родилась, здесь. Я бы не выжил, если бы не мои гены. Прими на веру то, что я говорю. Только здесь – в заповеднике, на Земле сохраняется полный набор неизмененных генов. Только твой дом – не Земля и никогда не был им! Ты родилась для другого мира, с которым Земля давно разошлась. Такие, как ты, рождаются каждые пятьдесят лет. Правда, их надо ещё найти! Земля поэтому и охраняется от вмешательства, и на ней поэтому так плохо, чтобы такие, как ты, могли появляться на свет. В других мирах, рождение подобных тебе – событие очень редкое, раз пятьсот лет. Мы и служим здесь для защиты таких, как ты.
Дина посмотрела на него, потом на Бориса, и ей стало жутко. Надо было или принимать эту новую, незнакомую реальность, или…
Она зажмурилась, осознав, что альтернативы нет. Дину начал бить озноб.
– Постой, предположим… Да-да, предположим, ты говоришь правду. Вы, это кто? И потом зачем я сдалась каким-то шауран?
– Да какая тебе разница, кто я или Санёк?! – возмутился Борис. – Хотя если честно, мы родственники. Я не лгу! Уж родственникам ты можешь верить! Вот твой Дед поверил сразу. Мы очень дальние родственники. Я когда родословную ему описал, то он очень волновался, говорил, что после революции никто про свои корни не знает. Крутой был мужик.
– А мне Дед ни разу родословную не показывал, я же приемный ребенок.
– Ты много не знаешь, тои мать и отец были родственники твоим биологическим производителям. Они вообще все из одной деревни из под Томска.
– Вот! А ты говоришь пришельцы.
– Говорю! Шауран – это мир, который хочет использовать таких, как ты, для исправления того, что они натворили в своём мире. Шауран с Землей в одном пространстве-времени. Мы им не позволяем, пусть сами разгребают!
– И всё-таки, кто вы?
– Ты достала меня своей любознательностью. Лучше поцелуй меня, керн! – попросил Борька. – Мне нужны силы. Благослови на бой!
Он сказал это так серьёзно, что Дина и не знала, что думать. Она всхлипнула.
– Ты не можешь, чтобы не ёрничать! – и влепила ему в губы поцелуй.
Звон в ушах и резкая вспышка.
Конец главы
Предыдущая часть:
Подборка со всеми главами: