Наконец, злое солнце свалило спустя тысячу дней - и штиль иже с ним. Вот она, истинная, долгожданная, упоительная погода, по которой изнылось сердце! Вот он, обалденный, золотой, хулиганский и влюбляющий в себя ветер!
Понимаю, почему многие так тоскуют по Петербургу, даже если видели его только в кино. В кино вы ветер не увидите, но он - с хитрым лисьими глазками, офигенно чокнутый - он на всех фотографиях, в любом фильме, где красуется Зингерами или гопниками Петербург.
Ты идёшь, никого не трогаешь, а ветер нежно хватает зубами душу, за секунду швыряя её на три века назад, когда Пётр вышагивал длинными ногами по будущим набережным... И вот ты уже - в толпе вокруг очередного уличного музыканта на Невском, и вот - опять кидалово в сумеречные проулки Достоевского, где он мучился, гениальный бедолага, от эпилепсии, и вот - бросок немного в будущее, к щеке мечты, которая однажды станет явью и которую ты поцелуешь однажды...
Постоишь так минуток пять у Невы, на любимом месте, подышишь пл