Сколько лет живу, столько слышу дискуссии о приверженности людей вещам. Ещё в начале восьмидесятых помню развернувшийся в СМИ спор о мещанстве. Некоторых «нерадивых» граждан СССР обвиняли в склонности к стяжательству, погоне за «дефицитом», страсти к приобретению модных вещей. Нечто подобное присутствует в общественной повестке и сейчас. С различных трибун частенько ругают обывателя за стремление к материальному в ущерб духовному. Замечу, что и в прошлом, и в настоящем обычно обвиняют людей в мещанстве те обладающие высоким социальным статусом граждане, чей уровень обладания материальными ценностями на порядок выше среднего. Но речь даже не об этом. Речь о том, что разделение людей на тех, у кого «материальное» на первом месте и тех, у кого на первом месте «духовное» - это огромный миф, кочующий из поколения в поколение. Непонимание объективной реальности. Иллюзия.
Поясняю. Если говорить упрощённо, любого человека определяют вещи, окружающие его. Более того, согласно теории эволюции, обезьяноподобные гоминиды и начали становится людьми, научившись производить и использовать первые вещи: древнейшие орудия труда (палки-копалки, рубила, скребки). Понимаете? Если б не вещи, рукотворные предметы, мы так и оставались бы обезьянами.
Вся история человечества – это история производства вещей: орудий труда, одежды, жилищ, предметов быта, а также и произведений искусства. Культура – это не что иное, как совокупность знаков, воплощенных в вещах. И механизм их воспроизводства. Никакой иной культуры человеку не дано. Духовное всегда воплощается в материальном, иначе оно просто исчезает. Ведь рукописи, увы, горят. И если бы Елена Сергеевна Булгакова не сохранила такую волшебную вещь, как рукопись, мы бы не читали «Мастера и Маргариту».
Когда человек утверждает, что равнодушен к вещам – это обман или самообман. Все привержены вещам. Просто разным. Вы равнодушны к модной одежде или к предметам роскоши? Прекрасно. Но если вы любите литературу, то должны понимать, что она не существует без книг. Не важно, напечатанных на бумаге, или существующих в электронном виде в гаджетах. Точно так же музыка не существует без музыкальных инструментов и звукозаписывающих устройств. Живопись – без красок и холстов. Скульптура – без мрамора, металла и других материалов. Мы сами материальны и наша культура материальна.
Вы скажете, что есть бессребреники, монахи, отшельники, которые вообще обходятся без вещей? За редчайшим исключением это не так. Практика показывает, что чем меньше вещей у человека, тем более они необходимы. Это очень характерно для экстремальных ситуаций. На войне или в тюрьме нужные вещи приобретают огромную ценность. На необитаемом острове то же самое (см. «Робинзон Крузо»). Если вы христианский монах-отшельник, ваши вериги и крест – это огромная ценность для вас. Да-да, ведь православный крест, например, это тоже вещь, совершенно необходимый и священный для верующего предмет. Отшельники и аскеты других конфессий тоже не обходятся без вещей. Если вы бродячий мусульманский дервиш, вы странствуете в знаковом халате с кушаком, накидкой и с посохом в руках. А если буддийский монах – обязательно носите специальное одеяние (кеса, кашая) и берёте с собой чашку для подаяний.
И тут мы подошли к очень интересному моменту. Любой материальный предмет, рожденный творческими, интеллектуальными, духовными усилиями человека, никогда не остаётся просто предметом. Практически любая вещь, находящаяся в долгом обиходе в человеческом обществе, приобретает символический, культовый, ритуальный статус. Становится Утварью. Так было в первобытных сообществах, так происходит и сейчас, как на государственном, так и на семейном уровне. Духовное, воплощаясь в материальном, получает новую духовную жизнь. Иногда это формализовано, иногда нет, иногда осознаётся людьми, иногда нет. Но это всегда работает. Так устроено человеческое общество. Оно всегда функционирует в формате ритуала. А в формате ритуала вещь – это не просто вещь.
Примеров огромное количество. Зайдите в любой храм. Посмотрите, как много вещей, предметов культа в нём находится. Иконы, хоругви, подсвечники, церковные одеяния и пр., и пр. Без всего этого христианство представить невозможно. Все эти предметы наполнены глубочайшим символическим, мистическим смыслом.
А войдите в любую администрацию. Вы увидите почти то же самое. Помимо всех компьютеров, принтеров и сканеров там находятся предметы, наполненные символическими смыслами: гербы, флаги, портреты первых лиц. Это всё тоже утварь. Предметы государственных ритуалов, без которых осуществление власти немыслимо.
Наиболее наглядно и ярко ритуальный смысл вещей проявляется в сообществах, где первобытное мышление явно главенствует. Например, в нашей тюремной субкультуре. Почти все вещи в камере мифологизированы. Они обладают жёстким социальным статусом. Часть из них сакрализована, то есть является предметом поклонения и почитания. А некоторые вещи, прежде всего, принадлежащие социальным изгоям – стигматизированы и табуированы, то есть считаются позорными и запретными.
Например, стол в камере, который по старинке именуется «дубок», даже если он не из дерева – место для избранных, изгои за ним сидеть не могут. Забираться с ногами на стол нельзя, это табу. Так же ритуально возвышенно окно в «хате» и места рядом с ним. И, наоборот, вещи, которыми пользуются тюремные парии, табуированы. Иногда они особо помечены, как, например, специфическая ложка с дыркой для «опущенных».
Жесть, правда? Но разве на государственном уровне не так? Есть сакрализованные предметы, окруженные почитанием. Это уже названные предметы с государственными символами: гербы, флаги, портреты, а также официальные монументы, памятники, здания и сооружения. И напротив, предметы с символикой, объявленной «вражеской», табуированы и криминализированы. В других, «вражеских» государствах и сообществах, соответственно, всё наоборот. Иногда вещи табуируются совершенно неожиданно для людей. Могли ли мы, например, представить еще несколько лет назад, что предметы с изображением радуги будут под запретом, от мороженого до бижутерии?
Но ведь так было всегда. С древнейших времён, в любом обществе, среди вещей были категории священных и запретных (тотем и табу), а также существовало подразделение вещей по социальному статусу, иногда весьма строгое. В древнем Египте, например, носить сандалии имели право лишь фараоны, жрецы и вельможи. Остальной народ ходил босиком. А сегодня ездить на иномарках с мигалками разрешено лишь фараонам, жрецам и вельможам. Остальным нельзя. Но сути дела это не меняет.
Человек во все времена окружён вещами, которые показывают его социальный статус и подчёркивают его личные качества. Нынешнего нашего богача ярко характеризуют его особняки, яхты, элитные автомобили и бриллианты. А работягу – его любимая огородная будка с инструментами и старый «жигуль» в гараже, в котором полный порядок. Рок-музыканта – коллекция гитар. А бедолагу-интеллигента – набитые книжные шкафы в старой квартире, требующей ремонта. И все мы, абсолютно все, уже не представляем свою жизнь без интернета, мессенджеров и социальных сетей, а значит, без всевозможных дорогостоящих гаджетов.
И почти все наши личные вещи наполнены для нас символическими смыслами и являются частью нашего мировоззрения. Они стали родными. Первая любимая кукла для девочек, первый набор солдатиков для мальчиков. Первый магнитофон. Дорогие сердцу книги. Памятные подарки от любимых. Обручальное кольцо. Нательный крестик. Вещи, к которым мы привыкли – это всегда талисманы, обереги. И даже если какие-то из них мы утрачиваем, то сразу же приобретаем новые, и к ним вновь привязываемся. Они не просто помогают жить, они и есть наша жизнь. Да и после смерти мы будем окружены различными вещами, в зависимости от определённых погребальных обрядов.
Наши любимые вещи – это часть нас самих, продолжение нашей личности. Это наша экзистенциальная ценность. И, поскольку каждая вещь – это книга, содержащая интереснейшие сведения о своём владельце и о своей эпохе, мне доставляет истинное удовольствие эти истории считывать и рассказывать.
Верю в единомышленников, надеюсь на отклик, люблю то, о чём пишу.