Всех тепло приветствую в теме стихосложения. Хочется почему-то в самом начале привести слова Эрнеста Хемингуэя: «Писать на самом деле очень просто. Ты садишься перед пишущей машинкой и начинаешь истекать кровью».
Образное сравнения писателя иногда как нельзя лучше описывает процесс творения не только прозаических произведений, но и стихотворных. Может быть, поэтому и существует условно 4 вида стихосложения, о которых в своем очерке подробно писал Евгений Абдуллаев - прозаик, поэт, критик, философ и педагог. Ссылку на его очерк "Поэзия действительности" дам в конце поста.
Согласно платоновскому мифу о Пещере, люди живут всю жизнь в некой пещере, в оковах, и, однажды, выходя на свет, сбросив оковы, не могут понять этот свет и закрываются от него, предпочитая уйти в тень. В пещере, сидя в оковах, люди вынуждены принимать за истину тени, отбрасываемые огнем в очаге и другими людьми. На этой теории выстроена поэзийная воспринимающая человека. То, как человек воспринимает действительность, в каком положении он находится в "пещере" или вне пещеры - такие у него и стихи.
Самым высоким уровнем стихотворений, конечно, являются те, которые созданы человеком, вышедшим из "пещеры" и принимающим свет за истину, а не тени из пещеры. Это высший стихотворный пилотаж - видеть солнце при свете солнца. Эти стихотворения ЖИВЫЕ - без филологии, подражания, они о прорыве, о новом взляде, о смысле, который не поняли, не увидели до нас. Это "созерцание при свете солнца".
Поэты первого уровня, если мы говорим только о новом времени - Бродский, ранняя Ахматова, Пастернак, ранний Маяковский, Мандельштам и им подобные... Но многим страшно смотреть на мир своими глазами, как не видит никто, гораздо легче пользоваться аллегориями, рифмами, размерами - "готовыми костылями" уже известных поэтов. Но нам решать - на чужих костылях или идти самостоятеьно...
Поэты второго уровня созерцают уже при сумеречном свете. Они усваивают поэзию первого уровня, развивают живые стихи, углубляют их. Среди них есть стихи даже талантливее первого уровня. Часто происходит присваивание образов и смыслов из первого уровня и проживание их через себя, через свою строку. Самый известный представитель "сумеречной поэзии" - Цветаева, со своим подражанием Ахматовой, через которое она пыталась нащупать свои стихи, свой голос.
Третий уровень поэзии - это стихи отражения от первых двух уровней. Они полны больше филологии, чем жизни, порой скучные, без искры, в них больше созерцания слова, чем жизни. Это красивое подражание под больших поэтов. Было модно раньше подражать Ахматовой, Маяковскому, позже Борису Рыжему. Но кому нужны вторые Цветаевы и Маяковские? Парадигмы поэтические меняются, ушедшие поэты пусть остаются уникальными. А новые поэты должны искать свой голос.
На третьем уровне, когда мы только сняли цепи, сковывавшие нас в "пещере" происходит любование словами, но уход от смысла, выраженного ими. Поэтичность и красивость на первом месте у многих талантливых поэтов, пишущих именно стихи-отражения. Подобных стихотворений большинство лишь потому, что филологичность и поэтичность были и остаются основной стихотворной школой в советское время и сейчас. Именно на третьем уровне появляются попытки пробиться к действительности через экспериментальные формы стихосложения, делая стихи актуальными в текущем временном отрезке.
Четвертый уровень поэзии - графоманский, тексты которых явяются лишь тенями, которые отбрасывают в сознании поэта стихи других уровней. Это словесный шум фона жизни. В этих стихах нет собственной мысли, лишь подражание, пустое, не несущее смысла, только пародию на него. Подобные стихи создаются неосознанно на основе масс-медийных источников, проходясь по внешней стороне действительности, без вникания в нее, лишь расцвечивая и украшая. Пародийное, иногда ироничное, подражание на классические образцы. Идеальный поэт-графоман, персонаж романа Фёдора Михайловича Достоевского «Бесы» - капитан Лебядкин. Для примера приведу и мой графоманский экспромт на известные строчки из "Молитвы" Лермонтова:
В часы раздумий тленных
В груди тоска теснит,
И звукам сокровенных
Молитв она внемлит....
Становление поэта и обретение своего голоса идеально видится поэтапно - через все уровни поэзии, начиная с самого низкого. Проходя через подражательные и теневые формы, поэт отбрасывает отзвучавшие вторичные смыслы и, сбрасывая их, переходит к третьему уровню, а при удачном сочетании таланта и трудолюбия, достигает высшего поэтического уровня.
С другой стороны, чем сильнее стихи, тем меньше хочется видеть в них некую вторичность, подражание, отсвет. И наоборот, чем слабее стихи, тем более просвечиваются чужие мысли, смыслы, потуги увидеть жизнь...
Ссылка на очерк Евгения Абдуллаева "Поэзия действительности" - здесь.
Благодарю за прочтения, дочитывания, лайки и искренние ваши отклики!