— Я в последний раз сказала: вы обязаны сделать мне ремонт! Я не могу жить в таких нечеловеческих условиях! Я залила соседей в прошлом месяце! Теперь стараюсь лишний раз воду не включать. Мне что, под дождем на балконе мыться и дождевую воду для питья собирать?! – Зоя Ивановна кричала так, что у ее сына, Костика, закладывало уши.
Во всем, что касалось ее комфорта, она была непреклонна и требовала только самого лучшего.
Зоя Ивановна была единственной дочерью у родителей. Избалованная, своенравная, она с ранних лет не знала отказа, так как родители занимали весьма значительные должности. Замуж ее выдали в столь же состоятельную семью за паренька, который никогда собственного мнения не имел. Он почти сразу перешел в ряды подкаблучников, и всю жизнь работал, чтоб обеспечивать супругу.
Единственный сын пошел характером в отца. Полжизни он видел перед собой пример семьи, где всем руководит мать, а отец лишь исполняет ее требования. И эта модель стала для него привычной. Правда, свою семью построить все не удавалось, потому львиную долю его расходов составляли постоянные денежные переводы матери на «самое необходимое».
Зоя Ивановна по старым знакомствам устроила сына на хорошую работу и делала все, чтобы он не женился. После того как скоропостижно скончался отец Костика, матери нужен был новый источник дохода. Сама Зоя никогда не работала, считая это ниже своего достоинства. При жизни мужа она числилась на его предприятии, а с возрастом была отправлена «на пенсию». Однако этих денег ей катастрофически не хватало.
Каждый раз, когда у сына завязывались отношения, мать прилагала все усилия, чтоб рассорить Костика и его девушку. Ведь девушка требовала финансовых вливаний. А потом могла стать супругой, а это уже совсем другие расходы. Зачем делить с кем-то то, что можно потратить в одиночку? Мнение сына в данном вопросе ее совершенно не интересовало.
Перешагнув тридцатипятилетний рубеж, Костя твердо решил брать ответственность за собственную жизнь в свои руки. Он втайне от матери начал ухаживать за своей секретаршей, а через несколько месяцев сделал ей предложение. У девушки был сын, но наличие ребенка Костика ничуть не смущало. Зато смутило мать.
— Ты в своем уме! Ты! Руководитель крупного предприятия! Женишься на разведенке с прицепом! Позор какой! Да папа твой и мои родители в гробу перевернулись от этой новости! Неужели не нашлось кого-то приличнее? Учти, ноги ее в моем доме не будет! Это же позор для всей семьи! Эта голодранка тебя оберет и сбежит! Ей только деньги твои нужны.
Костик стойко выдержал негодование матери, но вскоре понял: она решила мстить, доступным ей методом. Зоя Ивановна узнала, что он оплатил перевод пасынка в платную школу, помог супруге сделать ремонт в ее квартире, чтобы сдавать ее и получать дополнительный доход. Все обдумав, Зоя Ивановна решила, что на нее он должен потратить ничуть не меньше, чем на «эту свою», как она называла невестку.
Супруга Костика, Полина, знала о непростом характере свекрови, поэтому «тянуть на себя одеяло» не стремилась. Муж получал достаточно, поэтому до поры до времени, женщина молчала и не возражала против трат на мать. Но как оказалось, предел имеет все! Даже ее ангельское терпение.
— Вы обязаны сделать мне ремонт! Я требую! — Зоя Ивановна решила, что ее квартире тоже требуется капитальный ремонт. Сын же посчитал, что эта трата совершенно ни к чему. Мать в подтверждение своих слов залила соседей снизу, чтобы сын понял: в квартире прогнили трубы.
Пришлось оплачивать ремонт соседям и замену труб у матери. Мастер, который работал в квартире Зои Ивановны, удивился, ведь прежние трубы были в идеальном состоянии.
Когда же мать Костика узнала, что его жена ждет ребенка, а значит, вскоре будут крупные расходы, она решила вытрясти из сына как можно больше денег на капитальный ремонт дома.©Звезды Стеллы Кьярри
— Мам! У тебя квартира в идеальном состоянии. Мы ее постоянно ремонтируем. Она не нуждается во вложениях. И не будет нуждаться еще лет пять. А вот моя квартира нуждается. Полина ждет ребенка. Нам надо детскую сделать. К тому же у родителей Полины на даче крыша протекает. Жена обещала вскладчину с сестрой оплатить ремонт. Сами родители такие траты просто не потянут. А мы вполне!
— А почему меня должна беспокоить крыша посторонних мне людей? Тебе кто дороже? Мать или какая-то семейка нищебродов?
— Мам, Полина – теперь моя семья. Как и ее родители. Мы им и так редко помогаем. Зато на дачу прошлой осенью постоянно приезжали за овощами и готовыми консервами. Твоя квартира потерпит. Мне сейчас надо подумать о будущем своей семьи. – Костя имел в виду, что ремонт дачи необходим и ему с женой, ведь Полина планировала выезжать за город с ребенком. Но мать расценила слова сына по-своему.
— Ах так! Значит, я теперь не твоя семья? Ну что ж, ты сделал свой выбор! Считай, что у тебя нет больше матери. — Зоя Ивановна сбросила вызов.
Несколько недель Зоя Ивановна не снисходила до звонков сыну. Его звонки она также игнорировала. Косте приходилось узнавать новости о ней через знакомых. Даже на сообщение о рождении внучки она не отреагировала, ответив лишь суммой, которая необходима ей для покрытия текущих расходов. Косте хотелось ответить молчанием, но Полина настояла на том, чтоб перевести матери требуемую сумму.
— Костя, она твоя мать, какой бы сложный характер у нее ни был. Мы не будем делать в ее квартире капитальный ремонт, но и лишать ее содержания было бы нечестно.
— У нее пенсия есть. И весьма неплохая, ведь она оформила на себя пенсию отца, а он всю жизнь на руководящей должности был.
— Все равно. Мы не обеднеем, если хотя бы попытаемся пойти на компромисс.
Позже даже добросердечная Полина придет к выводу, что со свекровью просто невозможно общаться, а всем ее запросам невозможно угодить. Но тогда они сделали первый шаг навстречу.
Супруги сделали ремонт на даче родителей и частенько приезжали туда с детьми, радуясь тому, как удачно в свое время распределили свои средства. Зоя Ивановна, узнав о том, что сын оплатил ремонт у родителей Полины, а ей перевел лишь «жалкие копейки», неоднократно устраивала Косте бойкот, который сама и же нарушала звонками с очередной просьбой перевести денег. Не исправилась она до самой старости...