1.
Не один фоторепортаж о Карелии не обходится без съемок причудливых скал, каменных россыпей и валунов, которые перемешал и раскидал доисторический ледник.
В карело-финском эпосе «Калевала» хозяйка даже запекает камень в хлеб, который берет Калервы сын, пастух Куллервойнен:
«Из ножон он вынул ножик,
Чтобы хлеб себе разрезать:
И уперся ножик в камень,
Лезвием в голыш претвердый;
У ножа конец сломался,
На куски клинок распался…»
Этот суровый и причудливый край лежит всего в тысяче километров от Москвы, на границе с Финляндией – но одновременно лежит в другом измерении, в мистическом тумане лесов, озер и болот, в вечном борении сумрачной лапландской Похьёлы с солнечной, как лики голубых вод, Калевалой – душой Карелии.
2.
После России в этом краю всё аномально.
На окраине Петрозаводска, куда я переехал в детстве, вырубки за домами были сплошь усыпаны опятами. Не знавшая карельских тонкостей моя мать-волжанка сразу снарядила две объемистых корзины для грибов. Через час гордые от прогибавшихся корзин мы шли по окраине мимо местных женщин.
– Ой, грибов не знают, – всплескивали те руками. – Одних поганок набрали!
Переубедить их было невозможно.
В этом вся Карелия. Это в Поволжье за гриб могут держать «дождевик» четвертой категории съедобности. Здесь же гриб: это белый боровик и величавый груздь. Или, по меньшей мере, ядреный подберезовик с налипшей травою. Все туристские буклеты переполнены соблазнами. Грибы – какие хочешь! Ягоды: морошка, черника, брусника, клюква, костяника… Рыба: лосось, озерная форель, хариус, сиг, рипус, судак, щука, окунь, лещ… Зверье на выбор охотнику! Солнце и воздух! Вода-янтарь…
3.
На Круглой, как и в XVIII веке, площади в Петрозаводске и у пушек его исторического музея время будто застыло. Суровая поступь Петра Великого, основавшего в 1703 году оружейный завод на здешнем железе, словно отпечаталось на мостовых и набережной Онеги. Именно Петр I понял ауру этого места, фантастического по ресурсам.
В начале петровского века «скорбевший сердечной болезнью» молотовой работник Иван Ребоев в 40 верстах от Петрова завода обнаружил на Равболоте незамерзающий источник, попив из которого железистую воду через несколько дней исцелился.
Прознавший о чудесном выздоровлении олонецкий комендант полковник Виллим Геннин немедленно донес царю, озабоченному поисками целебной воды в России – дабы не ездить в Европу, а беречь «государеву копейку». Так возникли знаменитые Марциальные воды.
Петр приезжал на курорт четыре раза, и результаты пользования водой были настолько благоприятны, что царь подарил олонецкому коменданту свой портрет, осыпанный бриллиантами…
4.
Карелия – настоящий кладезь «самого-самого»…
Здесь самое большое в Европе озеро Европы – Ладога и самый большой равнинный водопад Кивач, который воспевал еще поэт Гаврила Державин, бывший комендантом Олонецкой губернии (так звали Карелию) в 1784-1785 годах.
Здесь самое южное в Европе святилище саамов, относящееся к I тысячелетию н.э., и самый большой в Европе национальный парк «Водлозерский».
Здесь на озере, прозванном в народе «Онего-батюшка», те самые знаменитые Кижи со знаменитой 22-главой Преображенской церковью, построенной великим мастером Нестором, – ныне музей деревянного зодчества под открытым небом.
Здесь, в Карелии, наконец, тот самый остров Валаам на Ладоге и те самые Соловецкие острова, с монастырем и бывшим ГУЛАГом…
5.
Но есть здесь то, что не отражено в путеводителях, – это свет радости, когда ты попадаешь в край, где нет суеты, а тонкий писк комара и голоса птиц не прерываются тысячелетиями. Эта земля словно прячется от современного — чтоб уберечь красоту.
Ты раздвигаешь лапы елей – и вот она уже блистает меж деревьями во всей красе: таинственная, неизведанная, тишайшая «ламбушка».
Это словцо происходит от карельского lambi или финского lampi — озерко, лужа.
В Карелии свыше 60 тысяч озер и не счесть рек с жемчужной водой, но нет милей этих спокойных лесных омутов, где водные травы порой так сплетаются на поверхности, что по иной «ламбушке» можно ходить, как Христос по водам.
Моя мать и целый автобус петрозаводских женщин однажды чуть не поплатились за поездку на дальнее заросшее озеро, где клюкву собирать можно было, лишь непрерывно переступая с места на место, ибо травяной ковер под ногами проседал и погружался, как сетка батута.
«Да где ж вы столько ягод набрали?» – спросили потом у счастливых автобусников жители близкой деревни. И услышав ответ, ахнули: «Мы туда никогда не ходим и зовем это место Долиной Смерти. В ней в войну чуть не целая дивизия увязла и утонула…»
6.
Так что в Карелии каждый может найти свой путь – и экологический эстет, поклонник красот, и «сталкер»-экстремал, любитель риска.
Но хмарь и очарование «края рек, камней и озер» таковы, что для всех Карелия надолго останется Землей счастья и уединения. Она незабываема.
…Говорят, воздвигнув в Кижах 22-главый храм Преображенский храм, мастер Нестор забросил топор в Онежское озеро в знак того, что такое уже не сотворит рука человека. И, видимо, создав Карелию, Господь тоже утопил в этих жемчужных водах орудие труда – потому что другой такой земли нет на всем белом свете.
Автор.
(Текст с моими семейными воспоминаниями о Карелии был опубликован в журнале «Отдых в России», № 4-5 (19) 2005 год за псевдонимом Виктор Алексеев. Вошел в мой сборник «Я был, я видел, я летел…». Репортажи и очерки разных лет. Вехи времени. 2018).