А день и вправду оказался тяжёлым! Вырванная из своей привычной обстановки, фактически пленница в руках Дмитрия Сергеевича и его сына, Ева болезненно реагировала на всё.
После лёгкого завтрака - всего одно яйцо всмятку, поставленное на специальной подставочке и бутерброда с сыром, кислый вкус которого Ева не оценила, Арсений пригласил её в гостиную.
-Попозируйте мне, - вооружившись профессиональной камерой, попросил он Еву.
-Что? Зачем?
-Вопросы здесь задаю я!
Ответ прозвучал так жёстко, что девушка даже растерялась. Внешность Арсения, казавшаяся ей такой привлекательной, резонировала с металлическими нотками в его голосе. Ева замерла посередине комнаты, выбирая взглядом куда лучше встать, и никак не могла определиться - у окна или у высоченного цветка напротив. Терпение Арсения лопнуло, он схватил её за руку и грубо усадил в кресло.
-Сделайте лицо попроще и улыбнитесь, наконец!
Какая там улыбка? От обиды комок подступил к горлу, хотелось ответить, но даже этого не удалось сделать, иначе бы Арсений понял, что она с трудом сдерживает слёзы.
-Мне долго ждать? - всё больше раздражаясь, спросил он.
Ева замотала головой.
-ОК, подожду пока принцесса настроится.
Несколько минут, и Ева смогла собраться: - Фотографируйте.
Она не подозревала, что позировать перед камерой окажется такой непростой задачей. Арсений давал указания, а Ева неуклюже, как могла исполняла их. Перещёлкав больше сотни кадров, Арсений просмотрел их и огласил:
-Парочка фотографий получилась совсем не плохих.
-Столько времени и только две?
-Вам многому надо учиться. И позировать тоже , - теперь его голос зазвучал мягче, окрашиваясь в пушистый бархат.
И весь день, делая только перерывы на еду, её мучили косметологи, стилисты, психологи, лингвисты, и в довершение какой-то дряхлый старикашка учил пользоваться приборами за столом. Соседняя с её спальней комната превратилась в огромную примерочную дорогого бутика с бесконечными рядами платьев, костюмов, туфель, сумок и всяких аксессуаров. Всё это великолепие отражалось в зеркале, занимавшем всю противоположную стену. Ещё одно зеркало с резными ножками стояло посередине комнаты так, чтобы отражения пересекались. Ева впитывала всё как губка, не потому что хотелось, а потому, что так она вырвется из этой клетки.
Её ломали, перекраивали на ненавистный Еве манер, превращая простую девушку в гламурную бесчувственную куклу. Не лишённую острого ума и врождённого такта, но всё же куклу. Сказать, что всё её существо сопротивлялось этому, не сказать ничего. Как бритвой с неё тонкой стружкой счищали наивность, доброту, открытость и искренность.
Через месяц ежедневной работы и благодаря стараниям заточенных на такие дела людей, Ева стала холодна, неприступна, с прекрасными манерами и тонким вкусом. Её правильная речь, наполненная выражениями, которыми пишут о высоких чувствах в редких книгах, вкупе с чистым грудным голосом завораживала. Она демонстрировала себя Дмитрию Сергеевичу, дефилируя в новых нарядах, и Арсений с гордостью смотрел на предмет своих долгих стараний.
В этой неприступной красавице с холодным взглядом никто не узнал бы скромную и тихую продавщицу из магазина.
-Браво! Браво, сынок! Если честно, то я сомневался.
Дмитрий Сергеевич протянул ладонь. Ева смерила его надменным взглядом, и кончики пальцев чуть коснулись его кожи.
Он склонился к её руке, она почувствовала его горячее дыхание, оно обжигало, но так и не коснувшись персиковой кожи губами, Дмитрий Сергеевич изобразил поцелуй и восхищённо посмотрел на Еву.
-Вы восхитительны! Если первая Ева была так же хороша, то я понимаю Адама. Ради любви такой женщины можно и раем пожертвовать!
Странное дело, вместе с горделивой заносчивостью и лёгким презрением Ева приобрела стальной стержень. Она была уже не так слаба и уязвима, и теперь могла постоять за себя. Никогда больше слёзы не орошали её подушку, никогда не позволила она себе показать слабость, только мысли о маме, только они трогали её душу.
-Вас ждёт экзамен, дорогая! - Дмитрий Сергеевич встал с кресла и прикоснулся тонкими пальцами к её щеке. Никаких эмоций не отразилось на лице, только зрачки карих глаз чуть расширились, только несколько мурашек пробежали по спине.
******
Дело охранника было похоронено в архиве. Следователя Бельского это только подстегнуло.
Он не привык уступать и сейчас не сдавался. Лишённый помощи оперативников, он сам опросил всех жителей близлежащих к магазину, где умер охранник, домов, всех мальчишек с детских площадок, всех подростков, готовых за пятьсот рублей сдать собственную мать. И его старания увенчались успехом.
Двое парней, распивающих поздно ночью за гаражами, видели той ночью девушку.
-Неслась сломя голову. Ещё подумал, что за ней кто-то гонится.
-Описать её сможешь? - протягивая худощавому парню тысячную купюру, спросил следователь Бельский.
-Неа, темно было очень. Бежала как лань, только пятки сверкали.
-Ты сказал пятки? Это значит, она была без обуви?
-Ага! Странно. Да?
-Очень странно.
Бельский ухватился за долгожданную зацепку, уже предвкушая, как заявит начальнику о своей правоте.
******
-Ты спрашивала о моём младшем сыне? Он будет сегодня на ужине. Подготовься, как следует,- посоветовал Еве Дмитрий Сергеевич и, наконец, отпустил в свою комнату.
Нотариус долго раздумывал, пригласить сына или нет. Парень всё-таки нарыл информацию о Еве, и даже смог составить фоторобот. Конечно, словам подвыпивших парней нельзя было верить на сто процентов, но он хорошо знал своего сына, тот мог выудить нужную информацию любой ценой. А когда он позвонил отцу и радостно сообщил, что с большой вероятностью может предположить, кто эта девушка, то Дмитрий Сергеевич решил, что сама судьба предоставила ему шанс убедиться, что Ева готова к своему заданию.
-Если сын её опознает, пусть забирает в полицию, а если нет – значит, полдела сделано, и Ева сможет стать для него курицей, которая снесёт золотое яйцо.
Редкий случай, когда оба сына хозяина съезжались на ужин. По этому случаю были приглашены повар и два молодых, вышколенных официанта. Столовая ослепляла множеством свечей, хрустальные бра по обеим стенам отражали их свет, кидая блики на старинные гобелены. Множество изысканных блюд заполнили стол, пять смен горячего и четыре смены десертов, мастерски приготовленные итальянским поваром, ждали своего выхода. А Дмитрий Сергеевич с Арсением с нетерпением ждали выхода Евы.
На помощь ей приставили вертлявого стилиста, но подобранное им переливающееся красное платье, Ева отвергла сразу же.
-Как вы можете ставить под сомнение мой вкус? – визжал стилист.
-Прекратите! Ваш вкус может и хорош, но у меня есть свои предпочтения.
-Эта женщина сведёт меня с ума! Никому не понравиться ваш образ и мне не заплатят. Вы - бесчувственная эгоистка.
Подобие улыбки скользнула на губах Евы.
Когда она, грациозно ступая, зашла в зал, где её уже ждали Дмитрий Сергеевич с Арсением, все замерли от восхищения. Официанты пожирали её глазами, щёки Киры пылали от злости и зависти.
А восхищаться было чем.
Представьте себе, на светлом, почти фарфоровом лице с нежным румянцем огромные чёрные глаза, сверкающие так, как будто росинки поймали лучики солнца, а над ними безупречный изгиб взлетающих бровей, и длинные пушистые ресницы окаймляют глаза, создавая омут для мужских сердец, тонкий прямой нос с чувственными ноздрями, губы не слишком пухлые, но и не узкие, переливаются розовым едва заметным блеском. И никакой вычурности, никакого перебора. Всё гармонично и к месту.
Каштановые волосы собраны в высокий хвост, роскошный локон которого лежит на белоснежной ткани блузки. Весь образ собирает безупречный дорогой наряд, но не пестрящий брендовыми лейблами, настоящий ценитель и знаток поймёт, что такая вещь совсем не подделка и к ней приложил руку всемирно известный мастер. Длинная узкая чёрная юбка с разрезом спереди и кристальной белизны блузка с умопомрачительным воротником - жабо. Так свежа и хороша была Ева, так грациозно несла себя с таким достоинством и благородством, что ничто не выдавало в ней простушку - продавщицу из провинциального городка.
Все взгляды были устремлены на неё. Ева всё видела и ликовала, но ни один мускул на лице не выдал её, ни один неверный жест или движение не спугнули торжественного и какого-магического очарования. Она была точно королева, гордая и непреклонная, путь даже и в плену у врага.
-Отец, где ты отыскал этот бриллиант чистейшей воды? - следователь Бельский не сдержал своего восторга.
Ева метнула на молодого сына Дмитрия Сергеевича взгляд, и их глаза встретились.
Опасность исходила от него, смертельная опасность для Евы. Она почувствовала угрозу, как удар тока, как молнию, как взрыв.