Родив дочь, я была уверена в том, что теперь у меня есть не просто ребенок, а подруга. Так и было. Как же счастлива я была, когда у меня появилась дочь! Мне было почти 40 лет, когда родилась Ирочка, и я тогда возблагодарила бога за то, что у меня в жизни появилось такое чудо. Рожала дочь я от случайного мужчины, выбранного мной исключительно в качестве потенциального биологического отца. Он и знать не знает о том, что у него есть ребенок, а Ира ничего не знает о своем отце.
Это устраивало всех. Меня, в первую очередь, уверенную в том, что это было верным решением – родить ребенка для себя. О том, что Ире не хватало отца, что она считает меня виноватой в том, что она выросла безотцовщиной, я узнала гораздо позже.
Но я написала вам не по этой причине. Не буду вдаваться в подробности того, как так вышло, что я рожала ребенка от мужчины, используемого мной в корыстных целях, в уже достаточно взрослом возрасте, хватаясь за так называемый последний шанс стать матерью. Многие женщины на моем месте поступают также, материнский инстинкт силен, а чтобы удовлетворить его, приходится идти на жертвы.
Сейчас мне почти 70 лет, моей дочери – 31 год. Она не замужем, детей у нее нет, и я волнуюсь из-за того, что Ира повторит мою судьбу в плане появления у нее ребенка (дай бог, чтобы ребенок у нее вообще родился!).
Начну с того, что я всю жизнь работала. Пахала, отдавала всю себя работе. Я любила свое дело, мне нравилось и нравится по сей день руководить, я – производственник до мозга и костей. Когда мне было чуть больше 20, я устроилась на небольшую молочную фабрику фасовщицей, и уже тогда поняла, что это – мое. Нет, не фасовать и заниматься монотонным трудом, а именно трудиться в производстве.
В период примерно с 25 лет и до рождения дочери я занималась становлением своего дела. Вбухала туда кучу сил, энергии, денег. Крутилась как могла, порой унижалась, получала болезненные пинки от других людей (не в физическом плане, разумеется) и от жизни. Быть женщиной, управляющей предприятием, очень и очень непросто, особенно в мире, в котором всем владеют и все решают мужчины.
Характер у меня был тоже непростым. Да это и не удивительно, учитывая то, что женщина-руководитель – это отдельная человеческая категория. Все привыкли видеть нас слабыми, прогибающимися под мужчин, а та, кто сама руководит ими и указывает, как поступить, просто изгой. Эдакая неправильная баба, возомнившая себя невесть кем.
За глаза обо мне говорили гадости, завидовали, предавали, но этим всем делали меня только сильней. Я была непреклонной, твердой, сухой, уверенной в себе, этим и отпугивала мужчин. Но такой я была со своими подчиненными, с малочисленными друзьями, с теми, с кем сводила меня судьба. Со всеми, кроме моей дочери.
Иру я любила так сильно, что словами не передать. Да и люблю ее по сей день, только вот понимаю, что несмотря на отсутствие серьезных ошибок в моей трудовой деятельности, самую большую я совершила в личной жизни. Я воспитала эгоистку, привыкшую к тому, чтобы только получать, ничего не отдавая взамен. Вырастила куклу, с которой я играла, которую одевала, как мне нравилось, с которой ходила гулять, занималась с ней всем тем, что нравилось мне.
Я ни в чем Ире не отказывала. Понимала, что сама прожила достаточно непростое детство: отец пил, у матери на меня не было времени, поэтому я старательно компенсировала все эти недостатки в общении с дочерью. Еще я много работала, поэтому частично возмещала отсутствие материнской заботы и участия деньгами, подарками, покупкой того, чего хотела Ира.
К десяти годам она уже не хотела ничего, у нее имелось все. Подруги завидовали ей, а я гордилась собой, ведь я дала дочери все то, что ей было необходимо, даже больше.
Когда Ире исполнилось 20, она закончила институт и заикнулась о работе, я тут же принялась ее отговаривать. «Поживи для себя, наработаешься еще, моих доходов хватит на нас обеих с лихвой». Так я рассуждала, закладывая в голову дочери очередное отравленное зерно – не работать, наслаждаться жизнью, привыкать к существованию за чужой счет.
Ира привыкла. Работала она от силы 2-3 года за свои 30 с лишним лет. В остальное время путешествовала, занималась собой, рисовала, пыталась заниматься благотворительностью и волонтерством. Я ее содержала, но ведь и мои жизненные и финансовые запасы не безграничны. В какой-то момент я поняла: моя дочь приходит ко мне исключительно тогда, когда ей что-то нужно. Деньги, помощь с работой или с поиском спонсоров. Я не отказывала ей никогда, а потом вдруг спохватилась. Мне скоро 70, а моя дочь совершенно не приспособлена к жизни.
Квартиру я ей купила, на счету у нее лежит солидная сумма, о которой Ира пока не знает. Я хочу, чтобы она научилась жить без моей финансовой поддержки, даже несмотря на то, что я продолжаю работать и контролировать свой бизнес. Он моей дочери неинтересен, ей вообще неинтересно ничего, потому что она не умеет ничего добиваться, не умеет радоваться своим победам, я сама атрофировала в ней эти качества своей гиперопекой.
Сейчас я это понимаю, но уже слишком поздно. Я вырастила белоручку, нахлебницу, эгоистку. Никакой пользы моя дочь обществу не принесет, а мои попытки научить ее самостоятельности уже совершенно бесплодны. Ира обижается на меня за мои отказы в помощи, работу искать не хочет, да и кто ее возьмет с ее мизерным опытом и абсолютным нежеланием трудиться?
Еще она теперь припоминает мне отсутствие у себя отца, а свою неудавшуюся личную жизнь считает последствием того, что я, как мать, не подала ей нормального примера.
Я теряю дочь, становлюсь врагом для нее. Упустила время, а теперь жалею об этом. Как ей помочь? Как объяснить ей то, что рано или поздно она останется один на один со своим одиночеством и это время станет самым ужасным в ее жизни? Ни детей, ни личной жизни, ни стабильной работы, приносящей удовольствие и доход. Пустая жизнь, которой я своей дочери не желала.
И ЕЩЕ. Дочь мне в ответ на мой отказ в просьбе о большой сумме для поездки в Шри-Ланку сказала, что ухаживать она за мной не будет.
И что старуха ей рядом не нужна".
Ну и зачем я её рожала?
----
Подписывайтесь на канал, в нем есть польза