Повесть Михаила Булгакова «Собачье сердце», написанная в 1925 году, представляет собой несомненный шедевр русской литературы, содержащий великолепную критику советской реальности. Сочинение сохранилось в трёх вариантах, при этом каноническая версия ещё не выработана. Экранизация повести 1988 года, поставленная Владимиром Бортко, практически не отклоняется от оригинального текста, ориентируясь на него как на сценарий, поэтому можно с лёгкостью объединить обозрение этих двух произведений искусства.
По сюжету профессор Преображенский, светило медицинской науки и сторонник евгеники, проживает в послереволюционной Москве и пытается не без успехов научиться омолаживать человеческий организм. Что интересно, в фильме в его кабинете висит портрет Гёте – видного представителя виталистического направления мысли и автора знаменитого «Фауста». Эта деталь отсутствует в книге, однако там профессор напрямую сравнивается с Фаустом в одном из эпизодов. Фауст представляет собой образ учёного, идущего на самые крайние меры и даже ужасающие вещи в поисках знания, учёного, который стремится заглянуть даже в самые сокровенные и запретные области природы.
Квартира профессора Преображенского оказывается почти что последним убежищем в новом большевистском обществе. Царящие в ней порядок и культура прямо противоположны происходящему упадку как в доме, так и в городе. Из фильма мы видим, что чуть ли не каждый вечер большевики проводят красные литургии под портретами коммунистических вожаков, а по улицам, празднуя своё торжество, шествуют отряды красноармейцев. Захватить часть квартиры профессора с целью «взять и поделить» норовит председатель домкома с говорящей фамилией Швондер, который заявляется к Преображенскому в компании своих товарищей и женщины, переодетой мужчиной, что хорошо демонстрирует состав сторонников большевизма. Все они явным образом контрастируют с обитателями квартиры профессора, выходцами из более высокого общества: самим Преображенским, доктором Борменталем и даже прислугой. В этом отношении показательны и фамилии некоторых персонажей (Бунина, Васнецова), которые ассоциируеются с русской культурой и могут быть противопоставлены всевозможным швондерам и шариковым. В итоге замысел Швондера по «уплотнению» квартиры терпит крах благодаря положению профессора как доктора и учёного, которого уважают даже представители высшей большевистской номенклатуры, и сам председатель домкома уходит ни с чем.
Преображенский продолжает заниматься своей деятельностью. В ходе экспериментов по омоложению, производимых на собаке, профессор, однако, достигает совершенно противоположных результатов. Вместо открытий, которые привели бы к улучшению человеческой породы он открывает способ преображать животных в людей посредством пересадки гипофиза. Конечно, этот момент является фантастическим, и никакая пересадка гипофиза не может привести к подобным результатам и в принципе гипофиз не отвечает за человеческую форму конкретного лица. Однако находились даже некоторые советские люди, считающие себя литературоведами, которые критиковали произведение Булгакова за псевдонаучность именно по той причине, что булгаковский гипофиз не выполняет те же функции, что и реальный мозговой придаток. Как бы то ни было, из уличного пса в результате пересадки гипофиза умершего Клима Чугункина, представителя низших во всех смыслах слоёв общества с говорящей пролетарской фамилией, напоминающей также Сталина, врождённого преступника и алкоголика, получается примитивное недочеловеческое существо – Полиграф Полиграфович Шариков.
С первых строк в Шарикове узнаётся яркий представитель социального и культурного дна. Это вырожденное во всех отношениях создание, требующее при этом прав, но ничего не желающее знать об обязанностях, эмансипированный человекозверь, ставящий себя на один уровень с более достойными людьми. Шарикову легко удаётся не просто социализироваться, но стать полноценным и важным членом зарождающегося нового общества, он оказывается тем новым типом человека, приход которого на арену истории связан с красной революцией - подлинным homo soveticus. Однако он всё ещё сохраняет некие типично собачьи повадки, например, ненависть к кошкам. В разговоре с Борменталем профессор говорит, что это лишь вопрос времени, когда этому существу удастся контролировать этот инстинкт. Кроме того, Преображенский намекает, что в итоге Шариков может переключиться на людей. К слову, сразу после этого Шарикова ловят при попытке изнасилования одной из служанок, а затем он пишет политический донос на Преображенского, его прислугу и Борменталя. Его профессия «чистильщика» улиц от котов может метафорически отсылать к чистильщикам из ВЧК-ОГПУ-НКВД. В пользу этой догадки говорит и одежда Шарикова – кожаная куртка, кожаные штаны и высокие английские сапоги. В экранизации его одежда сразу же напоминает чекистскую форму. «Происхождение» Шарикова и его фамилия тоже вносят свою лепту в подкрепление этого прочтения: выражение «цепной пёс режима» всем знакомо.
Пророческими являются слова, вложенные Булгаковым в уста Преображенского, слова о том, что Шариков в итоге может обернуться погибелью для Швондера, который и привёл его к марксизму. В оригинале у Булгакова эти слова звучат так: «Ну так вот, Швондер и есть самый главный дурак. Он не понимает, что Шариков для него ещё более грозная опасность, чем для меня. Ну, сейчас он всячески старается натравить его на меня, не соображая, что если кто-нибудь, в свою очередь, натравит Шарикова на самого Швондера, то от него останутся только рожки на ножки». Действительно, история сложилась так, что в итоге всевозможные шариковы начали расстреливать и швондеров – красный террор обернулся против своих зачинателей.
Следует остановиться и на фигуре профессора Преображенского. Сама фамилия Преображенский относится к числу говорящих и отсылает сразу к нескольким вещам. Во-первых, к биологическому преображению людей, ведь профессор стремится к евгеническим идеалам и пытается улучшить человеческий род, преобразить его. И во-вторых, к итоговому преображению дворняги в человека (и обратно), в чём при особом прочтении произведения можно обнаружить и более глубокий смысл. Для этого следует сосредоточиться на сословном происхождении профессора. Так или иначе, он может быть отнесён к интеллигенции, если упрощать – к буржуазным слоям общества. Он – далеко не аристократ и даже вскользь упоминает о «недорезанных помещиках», с которыми, очевидно, не объединяет себя в одну группу даже на культурном уровне, хотя этот момент может отсутствовать в других версиях повести, что требует проверки. В любом случае, профессор Преображенский – представитель «горожан», и более того – потомок священника. В книге во время проведения кровавой операции он сравнивается со жрецом. Сам Шариков появляется на свет не по воле «недорезанных помещиков» и не по воле Швондера, именно Преображенский создаёт Шарикова в результате ужасающего эксперимента. Возможно, что в этом можно увидеть возложение вины за преображение рабочих в homo socialisticus на буржуазные слои городских жителей. Аллегория, в которой рабочие представляются дворняжкой, кому-то может показаться неуместной и даже оскорбительной, но эта чувствительность будет здесь излишней. В любом случае такое прочтение достаточно интересно и заслуживает осмысления. Представители буржуазии активно поддерживали процесс эмансипации самых разных элементов общества, полагая, что с помощью особого воспитания можно привить людям какие-угодно качества. Изначально профессор Преображенский утверждает, что именно ласка, а не террор является «единственным способом, который возможен в обращении с живым существом». Но выясняется, что ни ласка, ни террор не оказывают на Шарикова никакого влияния. Происходит абсолютное торжество врождённого – и это врождённое даже не собачье, а человечье – чугункино.
И наконец Преображенский ставит себе в вину, что он не смог предугадать ход событий, пересадив собаке гипофиз преступника и алкоголика. Разруха действительно, как утверждал профессор, оказывается в головах. И эта разруха согласно Булгакову оказывается биологически детерминированной. Как поясняет сам профессор, Клим Чугункин – врождённый преступник, и обычный пёс был обречён стать новым Климом. А чтобы родить нормального человека – для этого не требуется подобная методика, на это способна и всякая женщина. Природа не любит вмешательства в свои сокровенные дела – примерно так Преображенский подытоживает свои размышления. Эксперимент оказывается неудачным, потому Преображенский принимает решение вернуть Шарикова в его прежнее состояние – животное.
В завершении следует сказать о некоторых отличиях киноленты от оригинала Булгакова. Режиссёр фильма Владимир Бортко, поставивший одно из самых антисоветских произведений, сам на удивление является коммунистом, защищает Сталина и состоит в КПРФ. Такой парадокс вряд ли может быть с лёгкостью разгадан, поэтому оставим его в стороне. Но, по всей видимости, это сыграло свою роль при создании фильма. Например, из повести известен некий советский чиновник, являвшийся пациентом профессора Преображенского и заступившийся за него – в фильме он оказывается сталиноподобным большевиком, что может быть воспроизведением советского мифа о Сталине как добром народном царе-заступнике, в то время как у самого Булгакова на Сталина отсылает разве что фамилия Клима Чугункина – алкоголика и преступника. Также в киноленте мы видим, что Швондер в отличие от булгаковского оригинала имеет некоторые положительные стороны – он беспокоится о сохранности паркета в доме и грозит выселить жильцов, если те будут разжигать им огонь. Появляется и сцена с антикоммунистами, которые участвуют в нелепом спиритическом сеансе и пытаются узнать у духа императора, вероятно Николая II, о том, долго ли продержатся у власти большевики. Конечно, последнее вряд ли можно отнести к числу явных просоветских элементов фильма, так как эта сцена справедливо рисует перед нами аморфных и неспособных к сопротивлению городских обывателей, каких было немало в тот период. Однако хороший вопрос, какую цель психологически преследовал режиссер. Тем не менее, все вышеперечисленные моменты являются весьма редкими и малозаметными, а их смысл дискуссионен. В целом они абсолютно перекрываются почти доскональным следованием оригиналу.
И повесть, и фильм «Собачье сердце» уже стали классикой. Неся в себе важные для русской культуры смыслы, эти произведения действительно достойны далеко не единичного прочтения и просмотра. У эксперимента Преображенского оказывается счастливый конец – Шарикова возвращают в первозданный вид, до того, как тот совершит предначертанные своей природой злодеяния. Новоявленный большевистский оборотень, которому уже рукоплескал зал международного коммунистического собрания (эта деталь показана в фильме), шаг за шагом возвращается в животное состояние. В этом проявляется антинигилистический характер произведений: персонифицированная «разруха» терпит крах. И именно через обуздание такой «разрухи» утверждается порядок.