Это НЕ покушение на высочайший авторитет Льва Николаевича, это констатация факта. Гениальный прозаик начинал как... ПОЭТ! И в этом качестве лавров не снискал.
Надо ли удивляться? Нет русского литератора, который не пытался бы писать стихи. Более того, нет РУССКОГО, который не пытался бы рифмовать. Насколько успешно - это уж вопрос к современникам и потомкам.
Совсем не случайно в "Отрочестве" Николенька так страдает, когда гости хвалят его стихи. Написал что-то там в подарок бабушке к именинам, и сам отлично понимает, что его строчки беспомощны. Бездарны. Более того, не обидится ли на него отец, не заподозрит ли в... предательстве?
"Стараться будем утешать, и любим, как родную мать"... А мать-то недавно умерла!
Но нет, для всех это - просто словесный оборот. А так как имениннице принято говорить что - нибудь приятное, следует реплика гостя: "Как знать, может это будущий Державин!"
Запомнил этот эпизод как один из самых стыдных в жизни. Захочется ли рифмовать и дальше? Если и захочется, то нескоро.
И конечно, не всерьёз. А так, чтобы можно было обратить в шутку.
Как четвертого числа
Нас нелегкая несла
Горы отбирать...
Это "Песня про сражение на реке Черной 4 августа 1855 года"
Долго-долго совещались "большие эполеты", и в конце концов положили уйму народа. Если не смеяться - впору сойти с ума.
... Наше войско небольшое,
А француза было втрое,
И сикурсу тьма.
Ждали – выйдет с гарнизона
Нам на выручку колонна,
Подали сигнал.
А там Сакен-генерал
Всё акафисты читал
Богородице.
И пришлось нам отступать,
Р… же ихню мать,
Кто туда водил.
Вот таким был Толстой - начинающий прозаик и несостоявшийся поэт:
Если не претендуешь на поэтическую славу, лучший жанр - сказка. Пробовали себя в стихотворной сказке решительно все, владеющие пером. Но сказка Льва Толстого "Дурень" в народ не ушла. Так, эксперимент.
Задумал дурень
На Русь гуляти,
Людей видати,
Себя казати...
Повстречал чертей, вежливо с ними поздоровался - черти его побили. За что? Оказывается, как объяснили ему мать и сёстры, с чертями надо ругаться. Так они лучше понимают. А если ещё их и перекрестить - сбегут и деньги бросят, всё тебе достанется!
«Добро же, баба,
Ты, бабариха.
Матерь Лукерья,
Сестра Чернава,
Вперед я, дурень,
Таков не буду».
На следующий день встретил мужиков - и обругал. Он же теперь знает, что если вежливо - то не поймут! Снова побили... Оказывается, им надо было сказать: "Носить вам, не переносить", ведь они несли хлеб!
Понял, теперь учёный. Увидел похороны:
- Носить вам, не переносить!
Тут уж побили всерьёз. Всемером.
Кончилось тем, что не так поздоровался с полковником.
Сказал полковник
Своим солдатам.
Схватили дурня,—
Зачали бити;
До смерти дурня
Тут и убили.
Да это же - черновой набросок для Маршака: "Что ни делает дурак - всё он делает не так". Вот случай, когда Маршак далеко превзошёл Толстого!
От избытка творческих сил попытался переложить в стихи былины. Про Святогора, про Вольгу, про Микулу Селяниновича...
Выезжал ли Святогор гулять в чисто поле
Никого-то, Святогор, он не нахаживал,
С кем бы силой богатырскою помериться;
А сам чует в себе силу он великую,
Чует — живчиком по жилкам разливается.
Грузно с силы Святогору, как от бремени.
И снова сказка. "Сухман"
Как у ласкова князь-Владимира
Пированье шло, шел почестей пир
На бояр, князей, добрых молодцев.
На пиру — то все порасхвасались:
Один хвастает золотой казной,
Другой хвастает что добрым конем,
Сильный хвастает своей силою,
Глупый хвастает молодой женой,
Умный хвастает старой матерью...
Явное творческое соревнование с Алексеем Толстым, троюродным братом! И Лев Николаевич скоро понял - проиграл. Признал поражение? Нет, по крайней мере вслух - не признавал.
Просто объяснил всем, кто желал его слушать, что стихи - это неестественно. Когда есть что сказать - говорят попросту.
А рифмовать - это всё равно что пахать землю во фраке, да ещё и пританцовывая!