- Костя, ты сестре помочь не хочешь? – Жанна кричала в спину брату.
Он, не оборачиваясь, махнул рукой. Сумки у неё две не очень-то и большие, по виду без булыжников.
- Костя! Костя! – кричала Жанна и посмотрела на детей, с такой очаровательной улыбкой, мол, чего это он.
- Мам, мам, а ты насовсем? Ты с нами жить будешь? Ты нас уже не бросишь? – тараторила Настя, блаженно улыбаясь, она заглядывала маме в глаза, вырывала сумку из рук – она поможет – она взрослая!
- Да кто же вам такое наговорил? Кто вас бросал? Не собиралась никогда, - ответила Жанна.
Дима тоже переменился рядом с мамой, бежал по снежку вприпрыжку, показывая ей, как далеко и высоко умеет прыгать, каким он вообще стал большим и сильным. Само получалось, он не хотел, он обещал себе унылыми вечерами, что маму любить не будет, разговаривать с ней не станет, если она вдруг вернётся, и вообще, он никогда не бросит дядю Костю.
Но где он сейчас, этот дядя? Какое это имеет значение? Мама рядом!
Дети наперебой рассказывали про Новый год, фейерверки, Дима пытался перекричать сестру, рассказывая про Толика и про других с горки, но Настя перебивала, закрывала его собой, подталкивала в сугроб перекривляла всю дорогу, чтобы он не перебивал её. Она говорила о серьёзных вещах с детской простотой и смешным выражением лица: о школе, о своём классе, об оценках – это очень важно! Это важно, пусть мама гордится, пусть знает – дочка у неё отличница, лучшая ученица в классе. Будет лучшей в школе, только ради мамочки.
- Фух, уморили вы меня, - сказала, наконец, мама, а то лишь посмеивалась над детворой, видя, как они хвастаются один перед другим.
Жанна поставила сумки у ворот во дворе, дочь заботливо закрыла за ней калитку.
- Ничё не изменилось, - осмотрелась вторая хозяйка дома, подперев бока руками. Эта ужасная дублёнка, Настя никогда её не забудет, огромная ей, будто захватила её в свой панцирь и не отпускала, а внутри мама другая – святая, священная, именно так на неё смотрела дочь.
- Нет, нет, мам! Многое поменялось, дядя Костя… - перебила её Настя.
- Дядя Костя бирюк! – глянула сестрица на открытую дверь на веранду, брат уже дома.
- А кто это? – спросил Дима.
- Вредный человек, - вновь подхватила свои сумки Жанна и ввалилась с ними в дом, не стряхнув их внизу от снега внизу. Поставила справа от двери, начала раздеваться. – Настя, прикрой дверь! Дом весь выветрим, - крикнула Жанна, даже не замечая, дочь тут, она рядом, буквально под рукой. – Ну? И чего дуешься на меня? – весело спросила она у Кости. Он сидел на своей кровати, клацал кнопки в телефоне.
- Мам, - выкрикнул Дима из-за её спины, дожидаясь очереди войти и раздеться. - Ему жалко, что тётя Катя уехала.
- Вы до сих пор колыхаетесь? – усмехнулась сестра, продолжая стоять в дверях. Брат поднял на неё яростный взгляд. – Ладно, - скинула она сапоги и прошла в дом. Внесла обе сумки, на полу у дверей остались лужи. Настя побежала за тряпкой, начала вытирать пол. Костя молча наблюдал за ней, с каким желанием и удовольствием она это делала, старалась, как никогда, торопилась. Поскорее к ним! К маме и брату в их комнату, а то пропустит самое важное.
Не пропустила. Тряпку бросила тут же в углу, пронеслась мимо дяди в другую комнату, она его не видела, перед глазами только мама. Дядя вышел на улицу, сел на крыльце, закурил. В доме слышалась приятная возня, благостно слышать эти простые детские крики, ссору между братом и сестрой из-за мамы. И тоскливо на душе, он чувствовал себя отвратительно – сигареты горчили, в горле ком, а в голове дурацкое прощание с Катей. Почему он не вскочил за ней в автобус? Почему не остановил её? Такие глупости лезли в голову. Он настолько крепко задумался, окурок обжёг ему палец, он кинул его во двор, лень было тушить, в снегу погаснет. Съёжился и вернулся в дом.
Племянники забегали к нему, хвастаясь подарками от мамы, нарядами, безделушкам, завтра же буду валяться на полу, как мусор, сладостями, а ведь его сладкие подарки отставленные в тумбочку под телевизор (чтобы надолго хватило, правильно и рассудительно распорядилась Настя в новогоднюю ночь). Дядя хвалил их, пару раз поднял большой палец вверх – это означало круто. Потом медленно прилёг на подушку и задремал, под возбуждённое щебетание детворы.
Проснулся от тишины в доме. На улице слышны крики, он подскочил по привычке, выглянул в окно, совершенно забыв, что в доме ещё один взрослый человек, самый главный для них. Он увидел племянницу, несколько ребят бегали за двором, с ними Дима, Жанны с ними нет.
- Выспался? – спросила она из другой комнаты. Голос приглушённый, далёкий, по нервам как по проводам пробежался.
- А ты почему не с ними?
- Зачем? Они не маленькие, что с ними случится? Соседские ребята к ним прибежали, ты не знаешь чьи?
- Нет, - почесал щеку Костя, ещё раз внимательно посмотрел где дети, неспокойно было, вернулся в постель.
- Как дела?
- Жанна, ты за этим приехала? Спросить, как у меня дела? Тебя это не должно волновать, вон твои дела.
Всё стихло, будто и не было никого в доме, и он сам с собой разговаривал, а приезд сестры - сон. Дурной сон.
- Как добралась?
- Живая.
- Я рад. Теперь и я могу собрать вещички, дети при матери.
Послышался толчок, скрип половиц за дверью в другой комнате. Жанна вышла к брату. Как же она изменилась, постройнела настолько – выглядела ещё лучше, чем до замужества. Стрижка средней длины, брови чёткие, ровные, толстые, глаза подведены – это не обрюзглая деревенская бабища Жанна, жена Михаила - это городская красотка. Брюки в обтяжку, светлые, тонкие, кажется, летние, кофточка тоже в облипку, видно какого цвета бюстгальтер.
- Чего уставился?
- Ничего, изменилась. Брови вон себе какие вытатуировала.
- А ты думал я сопьюсь там?
Она присела к столу, напротив брата и уставилась на него.
- Что делать будем? – пнула она его кровать.
- Я сегодня же уеду.
- Куда? К своей чистоплюйке? Думаешь, ты ей нужен?
Брат взглянул на неё вопросительно.
- Хотела бы, жили бы вместе, а то кобенится, туда-сюда катается, как девочка ей-богу! Ей ли выбирать с дитём на руках? Бри уже что есть.
- Ты заткнёшься? Какое тебе дело до её ребёнка, у тебя вон, - показал он в сторону окна, - своих двое.
- Я знаю! Всегда о них помнила, - потупилась она.
- Мы заметили.
- Да откуда тебе знать, как мне жилось там?! Какое ты вообще имеешь право…
- Имею! – подскочил Костя и чуть не схватил её за горло. – Имею, - хрипел он, - я с твоими детьми сидел, и Катя, которые ты тут хаешь ухаживала за ними, пока ты якобы учиться ездила.
- Вот только не надо! Они не маленькие. В садик в школу ходят, сиськой кормить не надо. Прям, трагедию устроил - погостили у него племянники.
- Погостили?! Пять месяцев! – растопырил он пальцы перед её лицом. – Дочка твоя в первый класс со мной пошла, а не с матерью или отцом. Учителя спрашивают о родителях, интересуются обстановкой в семье. Этот… твой муж бывший, приехал: одного беру, вторую на сдачу. Вы как сошлись вообще? Зачем рожали?
- Ладно, ладно, слышали, - наморщила лоб Жанна. – Я о другом.
- О чём?
- Надоело мне тебе или Мишки да и другим мужикам в пояс кланяться, выслушивать всякое, хочу сама по себе…
Костя надвинулся на неё.
- С детьми, конечно. Что ты? – перепугалась она. – Хочу своё! Квартирку или комнату в общежитии, но свою.
- Так кто тебе не давал? Ты же сама испортила всё.
- Ну хватит! Кто не совершает ошибок, ты? Мама наша? Отец? Кто может похвастаться, покажи. Сам вон в тюрьме успел посидеть, и женщин сколько попоменял. По поводу работы можешь мне не указывать, я помню времена, когда ты у мамы на шее сидел, и детей у тебя не было, как у меня, - остановила она его всплеск эмоций. – Нет святых на земле! - искренне призналась Жанна. – А жить дальше надо, детей растить.
Костя сел на место.
- И что ты придумала на этот раз?
Канал с аудиорассказами автора
- Да ничего особенного, всё проще простого, - спокойно смотрела на него сестра. – Дом продадим, деньги пополам, и каждый как хочет распорядится.
Брат молчал, немного наклонившись, уставился в пол, гладил подбородок.
- Я не против, - сказал он, - делай, как считаешь нужным, главное, детей не бросай.
На веранде послышался грохот, дети снежной лавиной ввалились в дом, шумно, с грохотом, звонким смехом, все в снегу. У Насти даже волосы взялись белыми колтунами, у Димы метка красно-синяя на лбу.
- Что это? - спросила мама, вяло взглянув на него.
- Снежком прилетело, прямо сюда, - выкрикнул он, ударил себя по лбу и чуть не упал. – Анька - подружка Насти, кинула, - он посмотрел на сестру и показал ей язык, сестра ответила тем же, началась толкотня.
- Так, раздевайтесь и идите в комнату! – сказала мама и скривилась, покосившись на их вид.
Настя, сняв куртку, стала развешивать варежки, шапки у печки. Потом завертелась, как кошечка около мамы, выпрашивая внимания, похвалы, ласки.
- Идите, я сказала! – прикрикнула на неё мать. – Не даёте взрослым поговорить. Своих дел нет? Нечем заняться? Так я сейчас найду.
Брат посмотрел на неё исподлобья, вот тут она не изменилась: грубая и хабалистая к своим детям, никаких чувств, только брезгливость и неприязнь. Дети испарились, быстрее, чем растаял снег от них у дверей. Жанна продолжила.
- Как ты считаешь, верно, я говорю? Ты не с пустыми карманами к Катьке своей умотаешь, а я сама по себе.
Костя стучал ногой по полу.
- Я же сказал, я не против!
- Вот и прекрасно, - громко хлопнула в ладоши Жанна и заёрзала на стуле. – Только…
- Что?
- Надо в наследство вступить, - жадно смотрела она на брата, чувствуя наживу. – Ты же ничего не делал.
- Нет.
- А я тем более. Бери и делай! Документы оформим – это быстро и выставим на продажу.
- Слушай, Жан, тебе надо ты и занимайся, я не хочу.
- Ты никогда ничего не хочешь! - подскочила она со стула.
- А ты чего вдруг подпрыгнула? – всматривался в неё брат. Жанна, подёргивая подбородком отвернулась. – Тебе деньги срочно нужны? Ты в долгах?
Она ещё больше отворачивалась.
- Говори! Не дай Бог сюда приедут выбивалы.
- Нет, нет, просто у меня ни гроша, - развела она руками, - добиралась домой, расплачиваясь….
- Без подробностей! – открестился Костя, с трудом верилось сестрице.
- Нет у меня денег. Сейчас за их папашу возьмусь - будут. Понял, как он заговорил? Я его этот тест сожрать заставлю! Везде деньги нужны: на адвоката, на экспертизу, в суд, куда мне сейчас в наследство вступать?
- А куда торопиться? Снова на ноги встанешь и...
- Ага, встанешь тут, - злилась Жанна, - сейчас бабке Машке ноги целовать, от неё выслушивать. Ты нас бросишь, - бегло глянула она брата, - а нам куда деваться?
- Жанна, хватит из меня дурака делать! Не прокатит. Я сам работал в городе и возвращался сюда каждый день. У тебя пособия есть, алименты.
Она хотела возразить ему, гримаску на лице изобразила несчастную, брат отрезал:
- Не ври! Пока экспертиз нет – он обязан платить за двоих! И он платит, он боится долгов.
Она разочарованно выдохнула, надула губы.
- Я в твоих махинациях участвовать не буду! Оформляем и продаём, а бегать и платить за тебя не собираюсь.
- Да ты хоть за себя заплати! – выкрикнула она, нервы сдали. – Сам бы хоть что-то сделал, до сих пор не оформил ничего. Была бы мама жива, она непременно помогла бы мне и моим брошенным детям.
Он хотел ей рассказать кто бросил этих детей, как жил он с ними эти месяцы, на что покупал продукты, одежду, в основном им, сам в той же тонкой куртке ходил до сих пор. Как считал копейки на дорогу, иногда попутками добирался, потому что не было на дорогу. И ведь мог остаться на подработку, дядя Сева накидал бы работы, денег тогда нормально бы выходило. Но нет, надо бежать! У него племянники дома, а ещё готовить, стирать, гладить платьица и рубашки, но не работать, не зарабатывать.
Он промолчал. Дети в другой комнате, зачем им слышать об этом, пусть думают, что каждая минута рядом с ними дяде была в радость. Ругаться и спорить с сестрой Костя больше не стал, не возникало желания. Он не верил ни единому её слову.
Страшно было оставлять детей с родной матерью, но он уехал этим же вечером. К своей женщине не поехал, не хотелось срамиться: без денег, почти без вещей, без ничего – хорош жених! Попросился в бокс, сказал начальнику будет работать круглосуточно. Дядя Сева с радостью пустил Костика, у него запись на слесарку горела, а механик играл в папочку, домой вечерами торопился, как мамочка.
Ну, теперь дело пойдёт в боксе, - потирал руки начальник, вспоминая, как же хорошо было, когда у пацана этого таких проблем не было – жить был готов на работе, с бабой нормальной общался. Начальник и работник складывали в уме несложную арифметику своих грядущих заработков и доходов. Один планировал докупить инструмента качественного, Костя хотел денег скопить, что б не с пустыми руками у Кати на пороге объявиться. До 31-го вон как далеко, и не поедет она никуда - пустые слова! Напугать его решила,- думал он, - здесь у неё всё: дом, работа, мама. Никуда она не денется.
продолжение __________
Книга "Валька, хватит плодить нищету!" уже в продаже
копирование материалов без разрешения автора запрещены🙅♀️