Это про меня. Это я рождена под созвездием «Близнецы», а точнее – 6 июня. Да, именно в пушкинский день. Вообще, у нас с Александром Сергеевичем так много общего, просто удивительно. Я родилась 6 июня, и он умудрился родиться в этот же день (ну, если не учитывать старый стиль летоисчисления и новый). Его зовут Александр, и мужа моего тоже Саша. Он (Пушкин, не муж) русский, и я тоже …россиянка (а точнее, чувашка по национальности). Он москвич, и я бывала в Москве (последний раз – в 2003 году). У меня два сына, у Пушкина А.С., как известно, тоже было два сына, ну плюс еще две дочери. И так далее. В общем, сплошные параллели.
Про Пушкина – это я так, к слову. Речь пойдет о другом: о том, что я по знаку зодиака «Близнецы». Раньше я как-то не придавала никакого значения таким вещам, как знаки зодиака, гороскопы, астрология, хиромантия и прочее подобное. А со временем поняла, что есть во всем этом некий смысл. Потому что, как нет дыма без огня, так и в каждом человеке непременно найдутся черты, характерные его знаку зодиака.
Утро. Собираюсь на работу. Параллельно делаю несколько дел: полощу в тазу замоченное с вечера белье, пока вода наполняется - поливаю цветы, застилаю постель, жарю котлеты на вечер (сегодня я вернусь домой поздно), кормлю и воспитываю кошку. За каких-то пятьдесят пять минут чистого времени имею в результате моей кипучей деятельности: заправленную постель, политые цветы, протертый пол, вымытые и уложенные феном волосы, большое блюдо жаренных котлет, сушащееся на балконе выстиранное белье, сытую и воспитанную кошку Мурку.
(Временами «Близнецы» способны развить невероятно кипучую энергию, а талант их может проявиться в разных областях применения.)
Еду в троллейбусе на работу. В этот раз сидя, у окна. Причем, на своем любимом месте – над колесом: высоко сижу (как на троне) – далеко гляжу. Раз так повезло с утра, то дремлю, набираю недоспанное. Легкий шум в салоне, создаваемый несколькими десятками человеческих тел и их голосовых связок. Впрочем, большинство молчит. Громогласно разоряется полная гражданка в шляпке из соломки, что-то ехидное в пику отвечает пожилая остроносая кондукторша, с которой явно лепился облик легендарной Шапокляк. Вяло реагируют несколько рядом стоящих граждан и гражданок, ровно разделившихся на тех, кто за «соломку» и тех, кто за Шапокляк. Привычная, родная сердцу утренняя картина. Легкий ветерок врывается в открытое окно, обдувая и выветривая из меня остатки утреннего домашнего тепла, бодря и постепенно приводя в состояние готовности к длинному рабочему дню.
В отделе мое приподнятое настроение слегка тухнет. Я вижу толстенную папку с документами. Вспоминаю про недоделанный отчет и мне становится грустно. Но что делать? И я, горько вздохнув, распахиваю папку.
(Ничто так не вредит здоровью и самочувствию «Близнецов», как рутина и однообразие. Им, как никакому другому знаку зодиака, необходимы разнообразие, праздники жизни, яркие впечатления, интересные поездки.)
После работы, не заходя домой, иду сразу на фитнес. Мне нравится. Получаю не только заряд бодрости, но и истинный кайф. Когда брала абонемент, была уверена, что меня надолго не хватит, все скоро наскучит. Как это было уже с танцами живота, вечерними пробежками, утренней гимнастикой и пр. (Интересы «Близнецов» очень обширны и разносторонни.) Но удивительное дело, мне не только не наскучило чуть ли не ежевечерне ходить на фитнес, а, напротив, нравится все больше и больше.
Сегодня по расписанию у нас stretching – занятие на растяжение мышц, позвоночника, вообще тела. Я по привычке встаю сразу за инструктором, так мне все хорошо видно и понятно. Когда первые занятия я вставала скромненько где-нибудь «на камчатке», то за спинами высоких девчонок-акселераток ни фига не видела. А так и инструктор у меня перед глазами, и сама себя отлично вижу в зеркало напротив. Повторяю все упражнения за инструктором и на себя любуюсь – какая я гибкая, да ловкая, какая у меня растяжка отличная, даже на шпагат легко сажусь. И фигурка у меня ничего себе. Да что там ничего – очень даже чего. («Близнецы» отличаются объективностью и самокритичностью.) Эх, была бы я мужиком – обязательно бы в себя влюбилась по уши. И куда только мужчины смотрят? Такая красота пропадает понапрасну.
Поздно вечером звонит подруга Зойка. Мы с Зойкой знакомы сто лет, познакомились через мою другую близкую подругу Зину. Зина, кстати, на моей свадьбе была свидетельницей. Так что если мой муж Саша вдруг начнет после восемнадцати лет супружеской жизни отнекиваться: «я – не я, и жена не моя», - на этот случай у меня есть свидетель. Зина три года назад переехала в другой город, потому и наше знакомство теперь не такое близкое. Хотя до города, куда переехала Зина, на маршрутке рукой подать (сорок минут езды от торца нашего дома до Зинкиного подъезда, раньше мне до нее ехать было гораздо дольше). Но факт есть факт: как переехала в другой город, так и общение сразу стало гораздо реже. А Зойка, напротив, три года назад на нашей улице в десяти минутах ходьбы от нас выкупила двухкомнатную квартиру на первом этаже нового дома, с согласия жильцов дома и администрации города переоборудовала ее в аптеку, где теперь и работает и, собственно, живет. С Зойкой мы теперь дружим тесно.
- Приветик. Как живете, как животик? – привычно приветствует меня Зойка.
- Живем нормально, животики в порядке, - также привычно отвечаю я.
- А слабо сейчас зарулить ко мне на чашку кофию? – провоцирует меня Зойка на преступление. Она прекрасно осведомлена, что после восемнадцати-тридцати я не ем и не пью вообще ничего, а с кофе я завязала уже месяц как.
- Я приду, - обещаю я, - я приду просто на тебя посмотреть. Вернее, заглянуть в твои бесстыжие глаза. Ведь прекрасно знаешь, что я не ем и не пью на ночь. Тем более кофе! Я начала здоровый образ жизни, и ни один змей искуситель, тем более, змея-искусительница не собьет меня с пути истинного!
- Кто не курить и не пьет, тот здоровеньким помрет, - напоминает мне Зойка, - короче: жду.
И я в одиннадцатом ночи тащусь к Зойке, прихватив с собою в качестве мести за провокацию пакет с шоколадными вафлями, очень вкусными и кошмарно калорийными.
Аптека уже закрыта. Зойка впускает меня с черного входа по условному стуку: тук – тук-тук-тук – тук – тук.
Сидим в задней комнате при слабом зеленоватом свете торшера. У Зойки усталый вид, что и немудрено – она с восьми утра на ногах. Вообще-то у нее две аптекарши, работающие по графику «два - через два». Зойка сама не часто за кассой. Но сейчас одна в отпуске, в отъезде, а другая приболела. «Сапожники без сапог, - ворчу я, - чего же ты ее не вылечила?»
- Ты же знаешь, что я сторонница того, чтобы не вмешиваться в работу человеческого организма, - важно вещает Зойка, - это можно делать только в случае крайней необходимости: острый аппендицит, менингит или, к примеру, бубонная чума. Не надо мешать иммунитету делать свое дело.
- И это говорит человек, всеми правдами и неправдами впаривающий лекарства!
- Я впариваю только правдами, - обижается Зойка, - и вообще – ты пришла кофе пить или меня воспитывать?
- Я не пью кофе! Тем более после семи!
- Так уже после десяти, - удивляется Зойка, - уже можно.
Мы пьем крепкий кофе. С ее печеньем и моими вафлями. Говорим о жизни. Привычно ругаем мужиков на чем свет стоит (Зойка давно в разводе). Почти в полночь я собираюсь домой, Зойка идет меня провожать: «Вдруг какой сексуальный маньяк нападет, отвечай потом перед твоим Сашей».
- А если на тебя на обратном пути нападет?
- Это вряд ли, - вздыхает грустно Зойка, - я бы, может, и не возражала. Но это вряд ли. А к тебе еще могут пристать, ты у нас еще ничего себе.
- Ага. Особенно темной ночью и со спины.
- На меня и в темноте со спины не клюнут, - печалится Зойка и не удерживается от колкости в мой адрес в отместку за возможное нападение маньяка на мою скромную персону, - А кто-то недавно так гордо заявлял: «Я не ем! Я не пью!» - и пила, и трескала за милу душу.
Я только вздыхаю.
(У «Близнецов» противоречивая натура. Они могут восхищаться вами и тут же начать вас критиковать самым беспощадным образом. Убеждать собеседника в каком-нибудь вопросе со всей силой убеждения, которая в них невероятно сильна, убедить, чтобы тут же высказать свою совершенно противоположную точку зрения. Могут клясться божиться в чем-то, чтобы тут же совершить обратное.)
Муж Саша считает меня психически неуравновешенной – без явной на то причины я полдня могу летать на крыльях, а потом полдня находиться в мрачности и тоске. А еще он время от времени упрекает меня в лицемерии, типа: «Ты уж определись насчет тети Клавы – дура она беспросветная и уродка или все же очаровательная особа со свежим взглядом на окружающее». А я виновата разве, что в силу моей двойственной натуры (близнецы!) один и тот же человек видится мне то в одном ракурсе, то в другом, и эти ракурсы порой оказываются диаметрально противоположными. И настроение тоже в одно мгновение может поменяться кардинально. Видимо, близнецы, обитающие внутри меня и время от времени берущие вверх – то один, то другой - полярно разные. Один явно отчаянный оптимист, весельчак, милашка и душка. А другой – редкостный говнюк и мрачный тип. Одно время я даже всерьез подумывала о том, чтобы как-нибудь изловчиться и этого гада, который второй, удавить, отравить, уморить или хотя бы сослать далеко-далеко, в дальний потаенный уголок моей сущности. И даже предприняла несколько попыток осуществить сей акт. А потом отступилась: пусть будут оба, так и быть, иначе это буду уже не я, а совершенно другая личность. И еще неизвестно, что лучше - я сегодняшняя, либо я вечно улыбающаяся, правильная, правая, говорящая только приятности, совершающая только верные действия, постоянно сеющая разумное, доброе, вечное. Тоска…
Муж мой Саша упрекает меня во многом – как я уже говорила, в лицемерии, в психической неуравновешенности, иногда в лени, порой, наоборот, в чрезмерной активности и суетливости и еще во всяких разных грехах и грешках. Но он никогда мне не сказал и не скажет: «надоела». Потому что у него не одна жена, а как минимум две, а то и больше. И все такие разные! Даже в гороскопе написано: «Хотите иметь гарем – женитесь на женщине, рожденной под созвездием «Близнецы». Видимо, мой Саша подспудно мечтал о гареме. И он его получил. На свою голову. Бедный мой муж Санечка.
Возвращаясь на днях домой после работы, наблюдаю неприглядную картину: около магазина «Магнит» двое мужиков бьют третьего. Силы явно не равны не только в количественном соотношении, но и в качественном – битый явно слабее, младше и хилее каждого из бьющих. Проходящие люди либо отворачиваясь убыстряют ход, либо притормаживая и неодобрительно качая головами проходят мимо. Никто не хочет вмешиваться на свою голову. Очень запросто можно оказаться на месте того, третьего. Я понимаю, что не могу оказать никакую физическую помощь избиваемому. Бесполезно взывать и к помощи проходящих. Что делать? Тоже пройти мимо? А потом всю ночь мучиться от мысли, что не помогла, смалодушничала. Я стою поодаль в нерешительности. Вдруг в моей голове искрой мелькает: а вдруг на месте этого парня когда-нибудь окажется один из моих повзрослевших сыновей. Кровь бросается мне в голову, и я кидаюсь прямо в эпицентр драки. При этом споткнувшись падаю, разбиваю в кровь колени, тут же вскакиваю и ору что есть силы: «Вперед! Но пасаран! Караул! Пожар! Грабят! Свободу демократии!» - и еще много чего. Избивающие в секундном замешательстве отпрянули от меня и от упавшего парня, которого я прикрыла собою. «А вы, надменные потомки известной подлостью прославленных отцов! Пятою рабскою поправшие обломки игрою счастия обиженных родов! - истерично кричу я им в лицо, - Вы, жадною толпой стоящие у трона! Свободы, Гения и Славы палачи! Таитесь вы под сению закона! Пред вами суд и правда — всё молчи?!.. » - Мужики обалдело смотрят на меня. «Но есть и божий суд, наперсники разврата! - свирепо предупреждаю я их, - Есть грозный суд: он ждет! Он не доступен звону злата! И мысли, и дела он знает наперед!». Они переглянувшись, поворачиваются и уходят. «Тогда напрасно вы прибегнете к злословью! Оно вам не поможет вновь, - выкрикиваю я им вдогонку, - И вы не смоете всей вашей черной кровью поэта праведную кровь!..»
За моей спиной поднимается с земли избитый, сплевывает на землю окровавленную слюну, хмуро смотрит на меня и ничего не говоря, уходит, прихрамывая.
(«Близнецы» очень справедливый знак. Временами они способны совершать решительные поступки в защиту слабых и правды.)
Являюсь домой с разбитыми в кровь коленями.
- Кто там пришел? – вопрошает из своей комнаты младший сын.
- Это я, мать твоя явилась. Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты.
Сын выглядывает из своей комнаты. Видит возбужденную меня, мои колени, присвистывает.
- Где это ты?
- С бандитами подралась, - честно говорю ему.
- И как? Надеюсь, бандиты целы?
- Позорно дезертировали, это их и спасло.
- Да, мать, ну ты и врать. То есть, пардон, хотел сказать – фантазия твоя безгранична, - с тем и удаляется.
И хотя в этот раз я сказала чистую правда, насчет моей фантазии сын прав: что есть, то есть. («Близнецам» свойственно фантазировать, они вообще очень творческие люди. Почти все они обладают даром слога, литературными способностями.)
Возвращаясь на следующий день домой с работы, около «Магнита» натыкаюсь на паренька, который преграждает мне дорогу. В руках у него коробка конфет и подвявшая роза. «Вам, - тычет он мне коробку и цветок, - если бы не вы…». Я узнаю вчерашнего паренька, которого отбила у мужиков. «Спасибо вам. Вы хороший человек», - он кивает мне и уходит. Я стою с конфетами и розой и чувствую, как краска смущения горячей волной заливает мне лицо. Потому что «Близнецам» свойственна стеснительность и скромность.