Первая диагностика и Соловки.
В Рабочеостровске более опытные товарищи, осмотрев и обнюхав подкапотное пространство, вынесли вердикт: прогорела прокладка ГБЦ. После чего, перекусив и выпив водки, я уснул беспокойным сном. Назавтра мы отправлялись на Соловки.
Эти несколько Соловецких дней остались в моей памяти большим туманным пятном, с редкими вкраплениями отчетливых воспоминаний об отдельных местах и прогулках. Неопределенность ситуации с автомобилем держала меня в нервном напряжении всё время пребывания на Соловках, отпуская только на те самые короткие моменты, когда красота или новизна посещаемых мест перевешивали груз тревоги.
На Соловках я осуществил давно задуманный план лодочно-пешего перехода двумя экипажами по Соловецкой озерно-канальной системе, а также подарил смотрительнице лодочной станции две пачки "Беломора", позиционировав их, как географическую карту.
Со всей компанией впервые в жизни проехался на болотоходе и познакомился с белухами и крачками.
Первые отнеслись к знакомству индифферентно, занятые своими белушьими делами. А вторым я явно не понравился и на все попытки сближения они отвечали яростными атаками в область головы и телеобъектива.
Ещё я открыл для себя болота Большой Муксалмы
и мыс Печак, где немного понаблюдал за жизнью Белого моря
и каменных россыпей.
Вернувшись с Соловков мы попрощались с одноклубниками и отправились, несмотря на вечернее время, в Мончегорск. При выезде из "Причала" какие-то люди указали мне на то, что из машины что-то капает. С этим напутствием мы и отбыли.
Как мы не доехали до: Гаджиево и Варзуги с Кузоменью.
Дорога до Мончегорска тоже была довольно мучительной - приходилось часто останавливаться, чтобы выпустить "злого духа" из радиатора. Прибыли мы в Мончегорск, хоть и светлой, но глубокой ночью. В гостинице я просто провалился в тяжелый сон. А утром встал невыспавшимся, с резью в глазах, и отправился на поиски СТО. Со второй или третьей попытки СТО удалось найти. Там взялись поменять прокладку, отведя на это часов пять-шесть. Дальше я отправился в гостиницу, где снова улегся спать. Где-то в середине дня мне позвонили и попросили забрать машину. Посоветовавшись со штурманом, решили сегодня в Гаджиево не ехать, а переехать в Умбу, где уже была забронирована гостиница. А на следующий день, в который раз поменяв планы, вместо Варзуги ехать в Гаджиево.
Четыреста километров, отделявшие нас от Умбы мы проехали на одном дыхании. Я был в полной уверенности, что мытарства мои с машиноремонтами окончились. Как бы не так!.. В Умбу мы прибыли поздно, что в этой поездке уже стало обыденностью. Сил и времени хватило только на то, чтобы соорудить ужин и улечься спать. Утро выдалось замечательным - ярким и солнечным, но хорошее настроение моё продержалось совсем недолго. На одной из горок при подъезде к Кандалакше стрелка указателя температуры снова поползла вверх. И снова - поиски сервиса, отказы со ссылкой на очередь на неделю и, наконец, на одном из больших сервисов меня передали "гаражным мастерам". За вещами, оставленными в Умбе, пришлось ехать на такси. Таксист оказался хорошим парнем, рассказывавшим и показывавшим по дороге достопримечательности Кандалакшского края.
На ночь мы устроились в гостинице.
Наутро, попрощавшись со штурманом, я отправился забирать машину. Штурман же уезжал вечером поездом, договорившись с давешним таксистом о целодневной экскурсии по окрестностям Кандалакши. Ну, а я отправился на машине, как мне думалось, домой. "Мастера" сказали мне, что в Мончегорске плохо отшлифовали ГБЦ, поэтому, мол, и все беды повторились.
Отъехать мне удалось всего лишь километров на семьдесят. И всё повторилось вновь. В довершение моих бед лопнул тросик капота, и я не мог добраться до радиатора. Позвонив "мастерам", что возвращаюсь, я добрался до поста ГАИ со стрелкой указателя в красном секторе и, узнав у гаишников, телефон эвакуатора, стал звонить. Безрадостная картина: "Я. может быть, подъеду часа через два-три...". Плюнув на идею добраться до Кандалакши с помощью эвакуатора, я подождал минут двадцать, пока двигатель охладился до приемлемой температуры, зажег аварийку и полетел в Кандалакшу со скоростью 120 км/ч. На большой скорости двигатель не успевал сильно нагреться.
В Кандалакше "мастера" учинили машине новую диагностику с разборкой, проверив и термостат и помпу и, наконец, систему охлаждения. Вставили в радиатор пластиковую бутылку с обрезанным дном и завели двигатель. Минут через десять, когда один из "мастеров" подошел глянуть, из радиатора ударил вверх через бутылку фонтан горячего антифриза. Брызги полетели "мастеру" в лицо и я испугался за него. Но, к счастью, все обошлось. Тут же была скинута ГБЦ и найдена волосяная трещина на поверхности блока цилиндров. Через неё выхлопные газы поступали в систему охлаждения, не давая циркулировать жидкости в радиаторе.
Купить блок цилиндров в Кандалакше невозможно, его надо заказывать и ждать, пока привезут. Посему я договорился с мастерами, что машина постоит у них, а я скоро привезу из Москвы новый блок. Затем побежал и купил на вокзале билет в Москву.
Взять пришлось дорогой, купейный, поскольку других не было никаких. В ожидании поезда я накупил в ларьке несколько книг - детектив и фантастику и позвонил штурману, который весьма этому удивился, считая, что я уже нахожусь где-нибудь под Сегежей. Мы встретились и снова простились на вокзале - поезда наши уходили один за другим. Вот так мы не доехали до Гаджиево и Варзуги с Кузоменью.
Через несколько дней, с большими трудностями, купив в Москве блок цилиндров, я доставил его в Кандалакшу. Не рискнув тащить тяжеленную железяку через мост над железной дорогой, с другой стороны которого и находился ангар "мастеров", я нашел такси. Таксист отвез меня к ангару, спросил у кого я ремонтируюсь и глубокомысленно изрек: "Тебе к Серёге надо было бы. А не к этим, бракоделам". Сначала я расстроился, но потом подумал, что раз ремонтируются у них люди, значит не всё так плохо. И уже много позже выяснилось, что таксист всё-таки был абсолютно прав.
Возились "мастера" с машиной долго - я несколько раз заходил к ним и звонил. Сказали, что "гранаты не той системы" - что-то не то с натяжителем цепи и что они поставили мне аж две прокладки ГБЦ вместо одной, якобы, чтобы я мог ездить на 92-м бензине. А я и так ездил на нем...
Выехать из Кандалакши мне удалось только около шести вечера. А следующим днём мне надо было быть дома. Так я и ехал с минимумом остановок, пользуясь белой ночью. На развилке у Прокшино я заехал на берег Кемы - немного поспать, потому что глаза просто слипались и дальше в таком состоянии было ехать просто опасно. Развернув новый спальник, я просто укрылся им и провалился в сон. Сон был тяжел, а где-то через полтора часа к месту моей стоянки подъехала Нива-Шевроле с подмосковными номерами и ее хозяин стал хлопать дверями и затем принялся за помывку, создавая неприятный шум. И я решил, что пора ехать дальше. Липин Бор, Кириллов, Вологда промелькнули незаметно. В Грязовце я заправил машину и перекусил сам. А дальше, без остановок, доехал до Челюхи, покрыв полторы тысячи километров за двадцать пять часов, с двухчасовым перерывом на сон.
Впереди ожидали меня трудные времена, и многие места, куда я хотел попасть, но - "Как я не доехал до..." продолжило мучить меня в каждой большой поездке, уже в двенадцатом году.