Привет, друзья! Мы постоянно слышим страшилки про субсидиарную ответственность. Да, если эта ответственность на тебя будет возложена, то тебя почти гарантированно раздавят, но ведь есть же замечательные правила арбитражного процесса! Существует прекрасная 65 статья АПК РФ: «Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений».
Значит, переживать можно не так уж и сильно? Поди-ка докажи, что я должен быть к субсидиарке привлечен. С недавних пор никто не в безопасности.
Полтора года назад я описал в своём телеграмм-канале про дело о банкротстве общества «Абсолют» (кстати, если хотите быть на полтора года впереди всех, то подписывайтесь). Верховный суд подтвердил правомерность привлечения к субсидиарной ответственности не директора должника и не учредителя, а внешнего постороннего человека. Однако, суды его сочли реальным бенефициаром бизнеса (это при том, что официальный руководитель банкрота такие доводы отвергал, именно себя называл бенефициаром и готов был пострадать за разорившийся бизнес).
Прошло полтора года и суды за это время жестить стали ещё сильнее. Арбитражный процессуальный кодекс, как я уже сказал, уверяет нас в том, что кто утверждает, тот и доказывает. Назвал кого-то хозяином бизнеса –докажи, что именно это лицо участвовало в переговорах с клиентами банкрота, причём позиционируя себя как руководителя организации. Что именно этот человек принимал сотрудников штат, имел электронный ключ доступа в Банк клиентов, что именно он проводил операции по расчётному счёту, совершал и подтверждал банковские операции или они совершались именно по его команде, что этот ответчик определял порядок ведения дел на предприятии. Например, только после согласования с ним оформлялись и подписывались директором-номиналом важные документы. Ещё лучше, что именно он или давал команду или вообще сам, своими руками, совершил действия по выводу активов должника в преддверии банкротства.
Верховный суд говорит нам, что нет, кредитору достаточно указать на предполагаемого бенефициара, а тот уже должен доказать отсутствие своего влияния на должника. Когда вместо одной единственной статьи про субсидиарную ответственность, ввели целую главу к ней, почти сразу же Верховный суд опубликовал Пленум, где рассказал нам сказки про то, что субсидиарная ответственность - это экстраординарный случай, что существуют лишь презумпции виновности бизнесменов, которые, как думает Верховный суд, легко можно опровергнуть и т.д.
На самом деле всё сразу же пошло не так. Количество привлечённых к ответственности бизнесменов только растёт, ничего экстраординарного в субсидиарной ответственности уже нет, а теперь ещё и нет никаких опровержимых презумпций. Есть довод кредитора: ты – бенефициар бизнеса и всё. Этого в общем-то уже и достаточно, чтобы теперь ты ходил и оправдывался, что и о бизнесе этом никогда ты не слышал и директора знаешь ли шапочно, лучше бы и не знал его вовсе.
Настолько сильно ужесточилась обратная презумпция, что ты не виноват, то есть натурально создана ситуация, когда практически идёшь ты по улице, никого не трогаешь, а кредиторы какого-то банкрота орут тебе: «слышишь, мужик, иди сюда, бенефициаром будешь!». Ну каким же бенефициаром? Вы кто такие, люди добрые, говоришь ты, а суд тебе говорит: "нет-нет, ты подожди, не кипятись, ты докажи, что ты никакого отношения к предприятию не имеешь".
Звучит довольно странно, но, к сожалению, это жизнь, с которой мы сегодня имеем дело. Собственно, в чем прелесть всего банкротного права в России? В том, что оно существует не только в тексте закона о банкротстве, не только в Пленуме Верховного суда и каких-то определениях Конституционного суда и даже не только в определениях Верховного суда по конкретным спорам, но даже и на уровне нижестоящих судов формируется, причём, к сожалению, в разных регионах разная, своя собственная практика.
Да, мы сегодня наблюдаем, что суды уровня кассации творят свою собственную справедливость так, как они себе это видят.
Если раньше для того, чтобы убедить суд привлечь к субсидиарной ответственности какое-то лицо, которое не было в Едином Государственном реестре юридических лиц ни директором ни участником общества, требовалось показать банковские операции в пользу этого лица, доказать что оно извлекало какую-то выгоду от деятельности предприятия или хотя бы нужна была какая-то пресса, где этот человек давал интервью и рассказывал, что «у меня есть агрофирма такая-то и я её хозяин», то теперь всё настолько упростило, что становится страшновато за бизнесменов. По большому счёту, сегодня уже для того чтобы суд всерьёз тобой заинтересовался достаточно, чтобы кто-то из сотрудников предприятия-банкрота тебя просто оболгал, придя к директору предприятия, которое является банкротом, сказал: "А вы знаете, а я был номиналом, моим хозяином был вот он".
Суд будет исследовать, а какое действительно он имел отношение к бизнесу и, конечно, понятно, что совершенно уж постороннее лицо вряд ли тут может понести ответственность за какого-то другого человека.
Если вы – контрагент предприятия банкрота, причем крупнейший контрагент, что в общем-то будет сложным для суда сделать вывод о том, что предприятие-банкрот было всего лишь придатком вашего бизнеса, что оно служило единственной целью - поставлять продукцию на ваш завод.
И, несмотря на то, что в этом предприятии вы никакой формальной роли не играли, именно вы давали указания этому бизнесу делать те или иные действия (в конце концов накопить долги и не отдать их своим кредиторам) и поэтому теперь пострадать должны именно вы.
Говоря о том, что сегодня всё не так уж и здорово, надо сказать, что раньше было не здорово тоже, только в другую сторону. Раньше, для того, чтобы доказать, что за номиналами у предприятия банкрота стоят какие-то другие лица и именно они должны претерпевать неприятные последствия банкротства, для этого требовалось чуть ли не приговор получить в уголовном деле, где было бы установлено свидетельскими показаниями, оперативно-розыскными мероприятиями, фиксацией телефонных переговоров и прочими средствами доказывания, которые недоступны в деле о банкротстве кредиторам и арбитражным управляющим, то теперь, мне кажется, мы уж слишком всё упростили.
Друзья, недостаточно отслеживать одних лишь изменений в законе о банкротстве, недостаточно читать одни лишь пленумы Верховного суда. Вам, как лицу, которое не желает понести неблагоприятные последствия не только от своей, но от чьей-то другой работы, придётся посадить своих юристов за изучение всей судебной практики по всем делам о банкротстве. Особенно, если они могут причинить вред лично вам.