Глава XX
Один случай – фальшивая нота; два случая – чад. Крис никак не мог выкинуть из головы порошок, выпирающий изо рта мёртвого ребёнка. И хотя к людской смерти колдун привык, видеть чей-то разбитый череп всегда тяжело.
Если замешаны зейды, для Уильямса дело всегда становится личным. Образ ужасного зла – пересоленного винегрета – в лице магов в плащах являлся причиной, по которой Кристофер вставал по утрам каждый проклятый день. Каждое чёртово утро после того, как дед сообщил о смерти родителей. Точнее их убийстве.
Теодор Уильямс не отличался тактичностью. Когда Крису было всего четырнадцать лет, дед ввалился к нему в комнату посреди ночи и прохрипел самые страшные слова в жизни маленького мальчика:
− Твои мать и отец погибли.
Толком не проснувшись, молодой колдун поднялся на локтях. Длинные взъерошенные волосы кололи глаза. Только что осиротевший ребёнок промолчал. Даже если бы Кристофер самолично увидел тела, он бы никогда не поверил. Невозможно. Ведь родители всегда рядом, что бы ни произошло. Они не могут быть не рядом. А затем на смену негодованию пришёл рефлекс. Единственный. Отчаянный.
− Где Джей? – дрожащим писклявым голоском спросил юный маг.
Нужда почувствовать брата рядом пожирала изнутри. Руки затряслись.
− На какой-то гулянке, как всегда, − ответила дедушкина фигура на фоне яркого света.
Теодор всё стоял в дверном проёме. Он не заходил, но и не уходил.
Молодой Уильямс не знал, что ещё спросить. Комок встал в горле. А затем хлынули слёзы. Горькие. Обжигали щёки. И плач перерос в необузданный рёв. Дыхание перехватило.
− Нет! – закричал из последних сил мальчик. – Нет! Нет! Нет!
И вместе с воплем вырвалась тьма. Все стёкла, включая зеркало на дверце шкафа и монитор компьютера, взорвались. Прикроватная тумбочка разлетелась в щепки. Дверь слетела с петель и отскочила от телекинетической волны Теодора, влетев прямиком в синтезатор. Тренога инструмента сложилась пополам, а из самих клавиш торчали искрящие провода.
Чёрный сгусток жестокой энергии метался по всей комнате, ища, что ещё можно уничтожить. Но предметы кончились. Тьма вернулась в носителя. И Крис потерял сознание.
Всегда во всём виноваты зейдовые маги. Кристофер убедился в этом, как только к его ногам упало бездыханное тело ребёнка. Но почему именно этот мальчик? Почему именно с той крыши? Почему именно так? Очередной заговор, который ему предстоит решить.
Поскольку все отношения с Хантер Уильямс прекратил быстро и бесповоротно, доступ к базе данных полицейских канул в лету. А ведь парень только-только привык к нахождению информации о жертвах одним кликом мыши.
Маг очутился в морге. В комнате стояла тишина. Полное умиротворение. За исключением смердящих трупов, лежащих на деревянных полках не одну неделю. Раздетые бездомные в тридцатиградусную жару источали аромат, от которого резало глаза. Крис зажал нос, однако рвотный рефлекс не заставил себя долго ждать. Кто знает, встанет ли кто-нибудь из покойников?
С потолка свисали оголённые провода. Повезло ещё, что патологоанатом куда-то вышел. Стопроцентно подышать свежим воздухом, а то и принять чего-то, притупляющего органы чувств. Бюджетная больница славилась в городе как рассадник наркоманов.
Тело мальчика должно было находиться на одном из металлических столов. Оставалось надеяться, что судмедэксперты не выкинули порошок.
Синюшные тела лежали ровным строем, вымеренным с геометрической точностью. Одно радовало: ростом жертва разительно отличалась от остальных.
Уильямс подошёл к накрытому покрывалом телу, подходящему по длине. Кроссовки тут же промокли. Лужа на полу. Но это мелочи. Парень снял ткань и увидел не мальчика. Бледно-серый дверг прямиком из Свартальвхейма. Каким образом он оказался в эфемерном морге?
Судя по всему, досталось ему нехило. Глаза выжжены. Губы разодраны от уха до уха. Скальп снят вместе с частью черепа. Кому-то очень сильно хотелось гномий шлем.
Долго присматриваться к незнакомому созданию магу не захотелось. Да он здесь и не ради этого. Дверги сами способны за себя постоять с топорами в руках.
К сожалению, следующий труп оказался и вовсе девочкой. На шее следы пальцев. А лицо опухло. Удушье. Зейды так не работают. Снова не то.
На соседнем столе лежало ещё одно тельце. Из-под покрывала виднелись белокурые локоны. Крис заметно повеселел. Он уже перестал чувствовать запах гниющих трупов. Воодушевление перебило все посторонние ноты в партии, кроме главной.
Ткань прочь. Расколотый на несколько частей череп. Удача. Уильямс раскрыл руками рот мертвеца. Ничего, кроме парочки зубов и закинутого к нёбу языка. Ни песчинки не осталось. Кто-то вымыл тело. С каких пор в бюджетном учреждении заботятся о чистоте и порядке?!
Маг стукнул кулаком по столу. Провал. Пустая трата времени. А ведь скоро может быть ещё один труп. Уильямс подошёл к ногам ребёнка. На бирке лишь номер – триста сорок четыре. Стопроцентно картотека. Ведьмак подбежал к шкафу, напоминающему архив. Другого места для бумажек всё равно не наблюдалось.
«Журнал регистрации трупов в судебно-медицинском морге». То, что надо. Пожелтевшие страницы зашелестели, словно сухие листья на ветру. Журналу явно приходилось лежать тут не меньше двадцати лет. Крис уже встречал такие старые тетради в Академии магии. Вот только здесь на бумаге, вместо запрещённых заклинаний, числились имена и цифры.
Триста сорок четыре – Брайан Сэмуэль Кейн. Полных лет: одиннадцать. К сожалению, все эти данные не интересовали Кристофера. Он хотел увидеть порошок. И тут голову посетила очередная светлая мысль.
«Журнал регистрации носильных вещей, вещественных доказательств, ценностей и документов в морге». Толстый. Моложе. Бумага грязно-серая. На корочке отпечаток от кофе в виде круга. Некоторые уголки на страницах оторваны.
Крис дошёл до середины журнала. Самокрутка. Странный сладковатый запах травы. Вновь зашелестели страницы. Триста сорок четыре – пара кроссовок, один носок, шорты, нижнее бельё, майка, резиновый браслет, школьный пропуск, золотой крестик, мобильный телефон, порошок неопределённого состава.
Вот оно! То, что нужно. Если бы ещё патологоанатом умудрился написать, куда всё это помещено. Во всём морге Кристофер так и не нашёл чего-то, похожего на хранилище вещей. Напрашивался лишь один вывод – передано копам.
От минорной безнадёги, звучащей в душе, колдун решил переместиться прямиком в полицейский участок. План здания он хорошо запомнил в прошлый раз. В тот краткий раз, когда его арестовали за массовое убийство. Тогда сыграла значительную роль тьма. Но сейчас он полностью контролировал себя. Больше им не сковать его в наручники. Уильямс что есть мочи старался не поддаваться тьме. Только так удастся предотвратить смерти невинных смертных.
Колдун очутился в хранилище вещдоков. Он уже забирал отсюда собственные вещи, конфискованные при аресте. С тех пор ничего не изменилось. Лабиринт из стеллажей с коробками и пакетами. Металлические шкафы на амбарных замках. Решётки на окнах. Гудящая вытяжка. Огнетушители в каждом углу. Бронированная дверь со штампом. Ячейки, пронумерованные в соответствии с регистрационным номером, который можно узнать лишь из книги учёта. К сожалению, таковая стопроцентно хранится у ответственного лица.
Искать эфемерного маг не намеревался, а то ещё арестуют за побег из-под стражи. Глядишь, и ещё что-нибудь пришьют. Крис вспомнил одну вещь, которую как-то раз рассказала ему Хантер. Номера присваиваются в хорологическом порядке. Осталось лишь перебрать все ящики с конца.
Все маги отличались истинной ленивой находчивостью. Уильямс был не исключением.
− Finna munr, − произнёс парень и дважды хлопнул в ладоши.
В голове начали тихо позвякивать колокольчики. Кристофер отправился на звук. Проём за проёмом. Трель всё становилась громче и громче. И больнее. Она исходила из самого дальнего коридора. На нижней полке стоял ящик, издающий мелодию, слышимую лишь колдуном.
Уильямс присел. Колени хрустнули. Давно не смазывал. Занятие спортом, или что-то похожее на него, ограничивалось тренировками с Хантер, которая учила друга драться ещё со школы.
Раздался щелчок. Металлический стук. Кто-то открывал входную дверь. Медленные шаги. Кашель.
Действовать нужно быстро. Весь ящик нет смысла тащить с собой. Крис тихонько открыл пластмассовую крышку, молясь всем богам, чтобы его не услышали. Парень задержал дыхание.
Стук каблуков. Запах табака. Шелест бумаги. Шорох. Скрип.
Прозрачный пакет с порошком оказался на самом дне бесцветной коробки. А до него барахолка из вещей и ценностей, готовых издать самые громкие звуки за всю историю акустики.
Звонок. Стук каблуков. И голос:
− Да? Конечно….
Рука потянулась внутрь ящика. Кровавая одежда. Мокрая. Липкая. Потные кроссовки.
− Да нет…. Ещё труп? Значит, ещё вещдоков притащат? Только этого мне не хватало. Надеюсь, не много? Да ты что?! Ядрёны пассатижи! А то!
Скрежет пластмассы по волосам на предплечье. Парень сжал зубы до боли в челюсти. Ногу свело судорогой.
− Опять акты с распиской заполнять, чёрт бы их побрал. Пора их в компьютер вбивать…. Ага, конечно. Будто нам дадут компьютер. Проклятые бюрократы!
Хотелось сесть на пол. Но слишком опасно. Один лишний шорох, и конец.
− А что там слышно про раскуроченный таксопарк? Всех оттуда тоже нам? Ох, представляю, сколько это будет работы! Упыхаемся вусмерть. Ага, вот тебе и выходной!
Пальцы нащупали пакетик. Колени затряслись. Сердце забилось быстрее.
− А шут его знает, почему ещё не привезли…. Мне бы хоть с новеньким разобраться. Что? Ох, если это баба, с неё вещичек будет ящика на три.
Хруст пластмассы. Зазвонил телефон покойного.
− Подожди. Что это там за звук?
Стук каблуков. Зубы сжались. Ладонь посильнее ухватилась за пакет с порошком. Крис вырвал руку из коробки, будто из пасти дракона.
− Уильямс в здании! Повторяю, Уильямс в здании!
Кристофер повернулся. На него уставился офицер в синей форме. На глазах у смертных запрещено перемещаться. Но и за решётку колдун не собирался возвращаться. Хватило одного раза на всю жизнь.
− Sofa, − тихонько пропел маг, складывая руки в руну Одал.
И офицер грохнулся на пол. Хотя бы страж правопорядка выспится. А Крис тем временем переместился прочь.
