В тишине заброшенной комнаты Энид садится в рванное кресло, потрепанное жизнью настолько, что где-то даже видны ржавые, металлические пружины, и поджимает по себя ноги. Блокнот, который она держит в руках, выглядит так, будто пережил множество испытаний — обложка покрыта одинокими пятнами крови, страницы желтые, сухие, жесткие и изогнуты от влаги, где-то были вырваны листы. Для Энид этот блокнот был мостиком в прошлое – такое беззаботное, простое и искреннее, но это все, что от него осталось.
«Я не хочу, чтобы это закончилось», — написала она на странице небрежным почерком, словно боялась потерять суть и спешила тут же оправдаться за абсурдность написанной фразы. — «Не знаю, что делать, если мир в одночасье станет нормальным и борьба прекратится. Что мне делать? Я одна. Нет родных, нет дорогих и любимых мне людей. Я ОДНА!!!»— восклицательные знаки сами появились на странице, скорее как крик души, который быстро угас, оставляя отчаянное послевкусие. Пауза.
Не было слышно ничего: ни пения птиц, не шелест листьев. Даже интерьер вокруг потерял всякое очертание, превращаясь в размытую серую массу. Взгляд был устремлен лишь на страницу блокнота с синими буквами. Ладонь сжалась сильнее, заставляя пластмассовую ручку издать угрожающий треск, но именно он возвращает ее в этот мир. Энид пробует сконцентрироваться на мыслях, но те ломаются друг о друга, путаются и заплетаются в комок. Ухватить какую-то одну мысль в общем потоке казалось невозможной задачей. Тогда снова всплыли воспоминания о том ужасном дне. Дне, когда надежда разрушилась и вера в справедливость иссякла, когда часть ее самой погибла, и оставшаяся оболочка уже не чувствовала ничего, кроме пустоты. Она была чуть ли не такой же, как зомби — живая снаружи, но мёртвая внутри.
Уплывая в воспоминаниях, она снова услышала крики своих родителей, умоляющих ее не выходить из машины, увидела их боль в глазах и их руки, оставляющие кровавый след на стекле автомобиля, падающие безжизненные тела. Она ничего не сделала. Просто сидела и смотрела, парализованная страхом. Эти картинки возникали перед глазами с ошеломляющей яркостью, но поразительно четко, красочно, детально, будто это не воспоминания вовсе, а жестокая реальность, происходящая прямо сейчас.
— Ты должна выжить любой ценой! — отчаянно кричал отец, пока его тело разрывалось на куски теми, кого в ужастиках обычно называли зомби. Его голос прозвучал в голове Энид эхом, тошнотворно сжимающим сердце, лишая дыхание. Знакомый голос заставлял тело болезненно съёжиться, не оставляя шанса на контроль ситуации. Она просто смотрела, словно это фильм, это кошмарный сон. Хотелось верить, что она откроет глаза и это все пройдет. Пусть это будет не настоящим.
Наверно, стоило кричать, помогать, звать на помощь – делать хоть что-то, но сил не было, тело не слушалось, не получалось даже открыть рот и произнести хоть что-то. По щекам медленно стекали соленые слёзы боли и страха с примесью отчаяния. Странное ощущение, одолевающее ее до сих пор с прежним напором. Спустя вот уже полгода. Мстить некому, обижаться не на кого. Наверно, так просто сложились обстоятельства. Наверно, мир просто слишком жесток, чтобы давать людям надежду на светлое и безмятежное будущее, но, пожалуй, именно эта жестокость заставляет людей двигаться дальше, делать какие-то открытия и создавать условия для лучшей жизни… Но почему мотиватором для жизни должна быть чья-то смерть?
— Энид, ты чего? — женский голос вырывает ее из мрака собственных чувств. Только сейчас она осознала, что слёзы не были воспоминанием, они были реальны. Взгляд медленно переводится с листов бумаги на девушку и мир начинает вновь возвращаться, детали приобретают четкость, а воспоминания постепенно отступают.
— Скучаешь по ним? — вновь произносит темноволосая девушка, заходя за кресло и обнимая Энид за плечи. Пожалуй, вопрос относился к категории риторического, потому что обе прекрасно знали ответ на него.
— Мэгги, мне страшно, — пожалуй, впервые произносит Энид, признавая этот факт в первую очередь для самой себя. — И… Мне жаль…Я чувствую вину. Почему я не помогла? Почему сидела сложа руки и просто наблюдала, как самых родных для меня людей рвут на части? Я ведь могла сделать хоть что-то! — ладони на плечах девчонки сжимают ее лишь сильнее в объятиях. Мэгг слышала частое сердцебиение и сбивчивое дыхание и практически физически ощущала то, что чувствует сейчас Энид.
Мэгги очень хотела сказать юной девчонке, что та лишь ребенок, она не должна была ничего делать, а ее главная задача теперь сделать так, чтобы смерть родителей была не напрасна, но понимала всю бесполезность слов. Энид больше не ребёнок. Давно нет… Этот мир заставляет хороших людей убивать, честных врать, принципиальных нарушать свои устои, а детей взрослеть. Страх и желание жить – единственное, что способно рушить все границы и включать инстинкты, ставя человечность вовсе не в приоритет.
— Ты не можешь вернуть прошлое. Саморазрушение, скорбь… Все это не вернет тебе твою семью. Перед тобой теперь две дорожки: ты можешь продолжать жалеть себя и убиваться горем, делая свою жизнь максимально бесполезной и обесценить желание твоих родителей спасти тебя, а можешь собрать себя в кучу и грызть эту землю зубами, выбивая себе право на жизнь. И решение принимать только тебе. — темноволосая целует Энид в макушку и больше не произносит ничего. Вновь наступает мрачная, тяжелая тишина, давящая на разум и эмоции. Энид остается одна.
Девчонка медленно опускает голову, вновь пробегаясь взглядом по словам в блокноте. В руках она по-прежнему сжимала ручку. Стержень, дрожа, касается бумаги и царапает несколько слов — «Я буду любить вас всю свою жизнь». Снизу машинально появляется нарисованное сердечко и краткая подпись: «Ваша Эни» .
Больше блокнот не был мостом в прошлое. Он стал путём в будущее. А это последняя запись, которая была оставлена в нем детским, торопливым почерком с кривыми линиями, но содержанием, в которое вкладывалось что-то большее, чем просто мысли. В них была душа. Та самая ее часть, которую Энид считала мертвой...
В качестве заключения и пояснения от автора. Этот кусок описывает события, показанные в 6 сезоне 2 серии сериала «Ходячие мертвецы». Серия носила название - «JSS». Именно эту аббревиатуру писала Энид после смерти родителей - just survive somehow, что дословно переводится как «просто как-нибудь выжить». В нашем дубляже ее перевели как «Выжить любой ценой». Эта фраза звучит более самоотверженно и эмоционально, на основе нее и был написан этот отрывок.
Несколько мрачноватый контент, но будем рады отзывам и комментариям)