Длинная чёрная вуаль на шляпе задиралась от ветра, приоткрывая прохожим заплаканные глаза молодой вдовы.
Ветер сопровождал низкое облако, такое же длинное и тёмное, как дамская траурная вуаль, усиливаясь по мере того, как чёрный хвост наползал на ещё недавно яркое солнце.
Жара стремительно спадала, начинало штормить. Небеса прозрачно намекали, что на землю обрушится стена воды максимум через несколько минут. Прохожие, особенно с маленькими детьми, испуганно вжимались внутрь остановочного павильона, маловатого для такого количества пассажиров. Кое-кто, у кого были деньги, открывали на телефоне приложения для вызова такси, чтобы не искушать судьбу, дожидаясь редких пригородных автобусов.
Молодая и красивая, но преждевременно постаревшая от горя вдова в чёрной шляпе тоже не последние копейки считала. Но ей было всё равно, насколько интенсивный поток с неба смоет её слёзы.
Она, не меняя темпа, размеренно дошла до остановки у нового кладбища, в нескольких километрах от пригорода областного центра, и села не на забитую под завязку скамейку в крытой будке, а на пенёк под открытым небом, в нескольких метрах от неё.
Хотелось лечь рядом с мужем, пусть даже бывшим, уснуть и не проснуться. Но их единственный сын был такой маленький и беспомощный, что мать была вынуждена тащить буквально за волосы по жизни своё тело – ещё здоровое и привлекательное, но уже без души.
Упали первые капли, стремительно, ещё до прихода редкого автобуса, превращаясь в довольно сильный ливень.
Но Аня (так звали сидевшую на пеньке женщину, навещавшую могилу мужа) даже не пыталась укрыться. А только вспоминала, какой, поистине, феноменальный ливень был в день, когда Саши не стало.
А ведь менее, чем за сутки до этого, она случайно увидела его сбоку и немного сзади в совершенно чужом для них районе города, куда её случайно забросили дела по работе. Он шёл по противоположной стороне улицы, почти бежал, как будто бы куда-то торопился. Теперь понятно куда и зачем, русский человек задним умом крепок. Надо было засунуть женскую гордость туда, откуда дети берутся, и окликнуть его, несмотря на то что развелись, причём инициатором была она. Но решила «С глаз долой, из сердца вон». Да хотя бы оглянись он в тот миг, чтобы повстречались их глаза, всё могло бы сложиться совсем по-другому. Он не оглянулся.
А на следующий день позвонила бывшая свекровь. На удивление выдержанная учительница с многолетним стажем, даже на пенсии не прекращавшая преподавать, кричала в совершенно не свойственной ей истерике.
Пришлось ехать к ней, надолго перепоручив ребёнка своей матери, хоть её здоровье, как и у любой пенсионерки, далеко не идеально.
Выйдя из такси, Аня поставила водителю в приложении высший балл за оперативную доставку себя по нужному адресу. И по причине срочности звонка, и потому, что во время её подъёма по лестнице на этаж на обычный русский город обрушился ливень не слабее тропического.
- Повезло, - подумала молодая женщина в лёгком платье, с зонтом в руке, который тут бы вряд ли помог.
Но, переступив порог квартиры, поняла, что говорить о везении, по меньше мере, преждевременно.
Дальше было ощущение, как будто бы эти события происходят не с ней, но она, как в тумане, смотрит сон или видение.
Санёк лежит на полу обдолбанный. Вдвоём с Ириной Ивановной кое-как подняли и перенесли его на диван. Искусственное дыхание рот в рот, отдалённо напоминающее страстные поцелуи на конфетно-букетной стадии.
Безнадёжно. Соседний двор затопило почти по колено, и скорая помощь, объезжая по пробкам, не успела.
Врачу осталось только констатировать смерть.
Приехали менты.
Аня бредёт за носилками, не обращая внимания, что разлившиеся по улице потоки доходят до подола её платья.
А Саша в машине с мигалкой. Мёртвый.
* * *
Без малого за год до этого
Этот был уже не первый тяжёлый разговор на кухне, пока ребёнок спит.
- Ну и куда ты лыжи навострил? Защищать чужих детей? А своего бросаешь? Мне выходить из декрета со дня на день, мои родители не молодеют с годами – кто будет смотреть за дитём? – возмущалась Анна день ото дня, в связи с тем, что предполагаемый отъезд Александра неотвратимо становился всё ближе.
- Сближайся с моей мамой и сестрой, - пожимал плечами муж. Я давно хотел вас подружить, но между вами все годы нашего брака сохраняется какая-то холодная отчуждённость.
Тогда Аня попробовала зайти с другой стороны:
- Да ты, кроме шести патронов на КМБ почти 20 лет назад, хоть раз стрелял? Только в тире, и то по пьяни. Тебе сейчас из родной деревни моей мамы курицу на эту кухню подгони – ты и ей с первого раза голову не свернёшь, только пол кровью уделаешь, не то, что человеку.
Но такие замечания, оскорбительные для мужской чести, раззадоривали Саньку ещё сильней.
- Наши со стороны не придут. Потому, что наши – это мы. Вот я, например, коммунист. Что было бы, если бы в сорок первом советские коммунисты разом решили, что защищать Родину должны только мифические «специально обученные» инопланетяне? Если бы пошли добровольцами только холостые и сирые, а остальных не пустили жёны и матери? Не отстояли бы Москву и Сталинград. А чужих детей не бывает. Ребята из Белгородской области, погибшие на детской площадке, когда прилетел дрон и прицельно сбросил гранату, были ничуть не хуже нашего сына. И тоже имели право на жизнь по рождению, которым им не дали воспользоваться. Родина у нас общая. В средние века тоже так думали, мол, какое дело Владимирскому княжеству, что татаро-монголы напали на Рязанское княжество. А когда татаро-монголы добили рязанцев и напали на Владимир, уже некому было встать на его защиту.
Заслышав, как родители повысили голос, ребёнок внезапно проснулся и вышел на шум из комнаты. Видя, что не помогают никакие ухищрения, его мать сгребла малыша в охапку и зарыдала:
- Посмотри, на Славика, какой он ещё маленький! Если останется сиротой, то и не вспомнит отца!
Саня вышел из квартиры и закурил, устав спорить.
Но отступать не собирался, а с детства будучи упрямым, как осёл, шёл к намеченной цели напролом.
То есть, оформлял документ за документом из списка, выданного на пункте отбора военнослужащих по контракту.
Через день должна была состояться медкомиссия.
И жена, отчаявшись удержать мужа рядом с собой уговорами, решилась на крайние меры.
Юля была несколько удивлена, когда на связь вышла бывшая одноклассница Аня, не общавшаяся с ней несколько лет.
В той, другой жизни из давно минувшей юности, девчонки дружили и мечтали вместе по окончании школы поступить в медицинский институт.
Но в Калининграде медицинского института тогда не было.
У родителей Юли были деньги, чтобы отправить дочь учиться в другой регион, а у родителей Ани денег не было.
И поэтому Ане пришлось довольствоваться экономическим факультетом местного университета, с последующим трудоустройством на должность бухгалтера, а Юля успешно выучилась на фармацевта.
Разговор был не телефонный. Попросив посидеть с сыном свою мать, Аня пригласила подругу детства в кафе, заняв столик в дальнем углу, где было меньше посторонних ушей.
- Юль, Санёк завтра проходит медкомиссию, и дальше на фронт. Вот дал же Бог лошадиное здоровье. Была бы хоть какая-то болезнь, чтобы понизила категорию годности, а то у него твёрдая категория А, по всем врачам А. Не ВИЧ, конечно, и не сифилис, чтобы меня не заразить. Но хотя бы гастрит, геморрой наконец… Тут Ане пришлось достать платок и промокнуть брызнувшие слёзы.
Дав подруге выплакаться, Юля переспросила, ещё не понимая намерение Ани до конца:
- Ну а я-то чем помогу? У меня на врачей выхода нет, чтобы ему медицинскую карту подправить. Тем более, на военных врачей. Я всего лишь фармацевт в больнице скорой помощи.
- Мне нужен какой-нибудь сильнодействующий препарат, чтобы Сашку забраковали (в глазах подруги читалась готовность ответить, что на уголовщину она не пойдёт) … Не до того, конечно, чтобы случился летальный исход или инвалидность. Наоборот, он мне нужен живым, и желательно здоровым. Но если бы у него, например, кратковременно скакнуло давление, ненадолго, конечно, а только на время комиссии. А я бы, узнав от него об этом, только глазами хлопала:
- Ну что же ты хотел, любимый? В 40 лет молодиться на 18? Возраст не лечится.
А он бы изобразил обиду:
- Врёшь, лет мне всего 38.
И на этом инцидент был бы исчерпан. И стали бы мы жить, поживать и добра наживать.
Вечером препарат был найден и доставлен в руки заказчицы.
- Если что, никому, ни при каких обстоятельствах, ни слова, что эти колёса получены из моих рук. Препарат рецептурный, за это и сесть можно.
- Ты что, Юль, думаешь, что я болтливая дура, у которой вместо мозгов жвачка? А они не горькие?
- Вкус и запах еле уловимы. Пару-тройку таблеток, истолчённых в порошок на целую тарелку, никто не заметит. Хотя, тройку – это много. Я не хочу, чтобы подруга осталась вдовой. Достаточно одной таблетки.
- Юленька, ты меня спасаешь, - взвизгнула Аня несколько громче, чем обычно, и поцеловала одноклассницу так нежно, как полжизни назад, когда провожала её на вокзале поступать в институт.
А теперь нужно поторопиться домой, пока муж не пришёл с работы, чтобы подать ему ужин.
Саня не мог понять, что это за смесь специй, но жена почему-то стыдливо отводила глаза, когда он пытался поинтересоваться вслух.
В конце концов, он прекратил проявлять любопытство, а только радовался тому, что в автобусе его срубало в сон конкретно, а после еды спать неохота, хотя обычно было наоборот.
Аня играла с ребёнком, Санёк планировал сменить её за этим занятием, пролистав по диагонали новости с телефона. Вдруг он поднял голову от экрана и с нетипичной для него дебильной улыбкой, обратился к ней:
- Ань, когда я буду Родину защищать, не наставляй мне пожалуйста рога…
И, не дождавшись ответа от смущённой жены, ни разу не дававшей поводов для ревности, продолжил сам:
- … А то каску неудобно будет надевать.
И тут его пробил гомерический хохот.
Такой, что даже маленький сын удивился, не понимая, поддержать папу и засмеяться также, или всё-таки испугаться. В этот раз он не испугался, а засмеялся.
- Очень смешно, - изобразила обиду Аня, которую за всё время совместной жизни не переставал раздражать чёрный юмор мужа. А на самом деле, с трудом скрывала радость от того, что лекарство подействовало. Началось.
А когда уложили ребёнка спать, Саня не мог улежать на одном месте, а схватил за руку жену, которая уже почти засыпала, вывел на кухню и стал настойчиво требовать секса, угрожая, в случае отказа, разорвать её одежду с помощью грубой силы.
Такого секса у Ани не было, если не с первой брачной ночи, то уж точно с того момента, когда Славика делали.
Ночью Санёк спал плохо – ворочался и падал на пол.
На следующее утро, во время медкомиссии, у него действительно при первом измерении давления показатели получились явно завышены.
- Студенческий синдром, как перед экзаменами волновался, так и перед сдачей показателей медикам волнуюсь, - объяснил он врачу с виноватой улыбкой.
Врач дал ему второй шанс.
Пациент посидел пять минут, помедитировал по даосской методике, изученной им за несколько лет до этого, снизив пульс до 52 ударов в минуту, и на повторном измерении давление было, хоть в космос посылай.
* * *
Через три дня Александр позвонил в пункт отбора военнослужащих по поводу результата медкомиссии и услышал неожиданный ответ, по-военному грубый и прямой:
- Отправка в боевую часть? Да ты оборзел! Пришёл на медкомиссию на право получения оружия, а у тебя в моче амфетамин нашли.
Дальнейшие разборки в пункте отбора казались дурным сном.
Он был слишком молод, чтобы забывать события из своей жизни, и точно помнил, что такое вещество он даже не пробовал.
Но документы были в порядке – анализ его, печать врача подлинная, состав обнаруженных веществ написан чёрным по белому.
Теперь ещё и поставят на наркологический учёт, закрыв доступ в вооружённые силы на пять лет. И даже с имеющейся работы на крупном предприятии попрут, потому что при обнаружении в крови запрещённых веществ, в отличие от алкоголя, обязаны сообщить.
Жена вышла на работу из декрета, а муж работы лишился.
С одной стороны, он не переставал любить своего сына, растущего не по дням, а по часам Вячеслава Александровича. Забирал из детского сада, кормил, мыл, выгуливал на детской площадке и т. д.
Но, с другой стороны, перспектива жить альфонсом до самого снятия с учёта, после чего только и можно будет устроиться на нормальную работу, приводила главу семьи в ужас.
Да, явно не о том он мечтал в детстве, чтобы быть нянькой.
Скорее уж, о воинских подвигах, наслушавшись речей ветеранов в школе на пятидесятилетие победы в Великой Отечественной Войне.
Одна ошибка, одна нелепая техническая ошибка, которую нельзя доказать, и вся жизнь полетела под откос!
И пока ещё не закончились деньги от расчёта с завода, Саня решил «подняться над проблемами». А заодно и удовлетворить любопытство, как же всё-таки действует вещество, изменяющее сознание, которое он не пробовал, но в его организме такое якобы нашли.
И, позвав свою мать посидеть с ребёнком, якобы для того, чтобы съездить на собеседование по работе, пока она ещё в пути и не слышит его, набрал номер старого приятеля, за которым водились определённые грешки:
- Лёха, здорово. Мне нужен фен.
Имея ввиду, конечно же, не прибор для сушки волос.
* * *
Первые несколько дней Аня радовалась, что муж, совсем было приунывший, вновь стал весёлым, жизнерадостным, и даже потенция значительно повысилась.
Но довольно быстро заподозрила неладное и вывела его на чистую воду.
В начале осени ей удалось уговорить Саню лечь на лечение в наркодиспансер.
Но это не помогло. Прошло две недели после выписки, и придя домой с работы, она обнаружила его уже одурманенным.
Оставлять ребёнка с отцом стало опасно – он мог без предупреждения сорваться за дозой, или словить какой-нибудь глюк.
Под новый год Александр исчез на два дня. Тридцатого декабря, правда, появился. В новогоднюю ночь вся семья сидела за одним столом, и всем казалось, что самое страшное позади. Но вечером второго января он психанул по пустяковому поводу, чтобы снова исчезнуть, и появился дома только утром шестого. В рождественскую ночь, когда они собирались первый раз в жизни повести сына на ночное богослужение в храм, отцу было так плохо, что он и с постели встать не мог, едва добираясь ползком по стеночке до туалета.
Это было последней каплей, и когда после новогодних каникул приступили к работе адвокатские конторы, Аня, скрепя сердце, подала на развод и выпроводила непутёвого муженька обратно к его матери.
Весь великий пост она плакала перед иконами в храмах.
Что она сделала не так?
Она ведь не хотела ничего сверхъестественного – просто удержать мужа в семье.
Они познакомились чуть меньше, чем за десять лет до этого.
Когда Донбасс только начал восставать против Украины, и ополчение вело бои в Славянске, Саня рвался добровольцем вступить в него. Тогда у неё получилось удержать его.
А ещё, будущий муж уже тогда был членом общества анонимных алкоголиков, но её не испугал этот факт – влюбилась, как девочка подросток, и была готова на всё, чтобы связать с ним свою судьбу.
Ещё некоторые на свадьбе шутили, что если связать вместе инициалы имён Александр и Анна, то получится АА.
Все годы совместной жизни Саня так и не притронулся к бутылке. Как бы они не ссорились друг с другом. Какие бы его не постигали неприятности на работе.
И вот теперь, получилось из огня да в полымя.
Она собственноручно сделала из него наркомана.
В первый день лета она случайно оказалась по работе в районе, куда обычно не ездила. И увидела бывшего мужа сбоку и немного сзади в районе, где и ему раньше бывать особо не приходилось. Он шёл по противоположной стороне улицы, почти бежал, как будто бы куда-то торопился. Теперь понятно куда и зачем, за дозой. За той самой роковой дозой. Надо было засунуть женскую гордость туда, откуда дети берутся, и окликнуть его, несмотря на то что между ними уже не первый месяц всё кончено. Но решила «С глаз долой, из сердца вон». Да хотя бы оглянись он в тот миг, чтобы повстречались их глаза, всё могло бы сложиться совсем по-другому. Он не оглянулся.
* * *
Александр умер 2 июня.
Потом Аня была на кладбище на 9 дней.
Потом на 40 дней, в день апостолов Петра и Павла, вспомнив, что отчество у Саши было Петрович. Но Пётр Сергеевич умер задолго до их знакомства, поэтому со свёкром, в отличие от свекрови, Аня ни разу не виделась, за исключением совместного с мужем посещения его могилы.
А теперь она поехала на кладбище в обычное воскресенье. Точнее, для всех обычное, а для неё не совсем обычное. Точнее, совсем не обычное.
Согласно народным поверьям, вещие сны бывают в ночь на пятницу, а воскресные сны забываются до обеда.
Но этот сон она не забудет никогда.
Перед ней предстал знакомый только по фотографиям Пётр Сергеевич и сказал:
- За Сашу не беспокойся. Милосердный Бог нашёл в нём нечто доброе, и ему разрешили остаться со мной. Но, как ни тяжко подвергать других людей скорбям, я должен показать тебе, чего ты лишилась.
Аня с подросшим Славиком стояли несколько в стороне от общей массы, выделяясь строгим чёрным платьем молодой мамы и строгим чёрным костюмом мальчика из разноцветной массы ликующих первоклассников на школьной линейке.
Директор школы открывал первый учебный день в ней после ремонта, завершённого по срокам буквально впритык.
Он снял белое покрывало с мемориальной доски у входа, и мама с сыном сразу поняли, кто такой улыбающийся им на доске гвардии младший сержант с медалью «За отвагу» Самойлов Александр Петрович. Дату рождения мужа Аня не забывала никогда, а вторая дата стояла 2 июня 2024 года, день смерти Саши в реальной жизни.
Проснулась Аня с первыми лучами солнца, уткнувшись носом во влажную от слёз подушку.
Кое-как дотерпев до начала панихиды, она вошла в кладбищенскую церковь и поставила за упокой Александра самую большую свечу, которую смогла там найти в продаже.
* * *
Длинная чёрная вуаль на шляпе задиралась от ветра, приоткрывая прохожим заплаканные глаза молодой вдовы.
Ветер сопровождал низкое облако, такое же длинное и тёмное, как дамская траурная вуаль, усиливаясь по мере того, как чёрный хвост наползал на ещё недавно яркое солнце.
Жара стремительно спадала, начинало штормить. Небеса прозрачно намекали, что на землю обрушится стена воды максимум через несколько минут. Прохожие, особенно с маленькими детьми, испуганно вжимались внутрь остановочного павильона, маловатого для такого количества пассажиров. Кое-кто, у кого были деньги, открывали на телефоне приложения для вызова такси, чтобы не искушать судьбу, дожидаясь редких пригородных автобусов.
Молодая и красивая, но преждевременно постаревшая от горя вдова в чёрной шляпе тоже не последние копейки считала. Но ей было всё равно, насколько интенсивный поток с неба смоет её слёзы.
22.07.2024