Кирилл Шевченко
Адрес статьи: https://naukaverakuljtura.com/генезис-этнокультурной-политики-авс/
Исторические земли Галицкой или Червонной Руси раньше всего стали жертвой польской экспансии на восток. Уже в 1340-е годы в ходе завоевательных походов польского короля Казимира Великого на Галицкое княжество Польша сумела захватить значительную часть исторических земель Галицкой Руси, где практически сразу стала проводиться агрессивная политика латинизации и связанной с ней полонизации местного православного галицко-русского населения, которая имела самые разрушительные последствия.
Поскольку Галиция вошла в состав Польши значительно раньше прочих западнорусских областей, то именно на ней Польша «вырабатывала ту практику в отношении русских земель, которую потом, после Люблинской унии, применяла ко всей Западной Руси… В этой русской окраине крепко держалась память об общерусской матери – Киеве и осознание своих национальных интересов ещё в XVII – XVIII веках» (Филевич 1907: 5),[1] – указывал известный русский историк-славист И.П. Филевич, подчёркивавший также, что именно Галицкая Русь значительно дольше прочих западно-русских областей оказывала упорное сопротивление навязываемой польскими властями церковной унии.
Политика жёсткой дискриминации, насаждения католичества и ассимиляции галицко-русского населения продолжалось вплоть до последних лет существования Речи Посполитой, что привело к почти полной денационализации галицко-русских городских центров и к практически повсеместной полонизации галицко-русской феодальной знати, что лишило галицко-русский народ собственной элиты, перешедшей в польский этнокультурный лагерь.
В результате первого раздела Речи Посполитой в 1772 году исторические земли Галицкой Руси полностью вошли в состав Австрийской империи. Позже галицко-русские политики и общественные деятели часто высказывали недовольство и разочарование тем, что Россия в ходе разделов Речи Посполитой не смогла ликвидировать многовековую историческую несправедливость и вернуть себе исконные земли древней Червонной Руси. Размышляя в 1915 году о причинах того, почему в ходе разделов Польши в конце XVIII века земли Галицкой Руси достались Габсбургам, известный галицко-русский публицист и общественный деятель Д.Н. Вергун писал: «Карпатские горы играли роковую роль в истории австро-русских отношений. При дележе Польши австрийская императрица Мария Терезия настаивала на присоединении Карпат к Австрии, главным образом, на том основании, чтобы не дать России утвердиться на Балканах… Ошибка русской дипломатии, – подчёркивал Д.Н. Вергун, – могла быть исправлена на Венском конгрессе, если бы русская дипломатия не была тогда в плену у князя Меттерниха…» (Вергун 1915: 7)[2].
С самого начала вхождения Галицкой Руси в состав Дунайской монархии венские чиновники по-немецки основательно и системно взялись за тщательное изучение новых земель, обращая особое внимание на их экономические особенности и социокультурную специфику местного населения. На основании кропотливого анализа новых территорий венская бюрократия достаточно быстро разработала базовый инструментарий управления Галицией, который учитывал этнокультурную и этноконфессиональную специфику этой области и руководствовался текущими политическими интересами Вены.
Показательно, что в период существования Речи Посполитой, т.е. с момента её первого раздела в 1772 г. до момента её последнего раздела в 1795 г. основной упор Вена делала на ограничение прав польской шляхты, используя в качестве противовеса ей галицко-русское население. Когда же Польша окончательно исчезла с политической карты Европы и угроза её реставрации стала совершенно нереальной, Вена резко изменила свою внутреннюю политику в Галиции, сделав ставку на союз с польской шляхтой против галицко-русского населения, которое подозревалось в русофильских настроениях и симпатиях к соседней России и к православию.
Уже в 1773 г., т.е. ровно спустя год после первого раздела Речи Посполитой и присоединения Галиции к Австрии император Иосиф II совершил длительную поездку на исторические земли Галицкой Руси для непосредственного знакомства со своими новыми владениями и их населением. Первый австрийский губернатор Галиции граф Перген, уже основательно изучивший специфику вверенной ему территории, вручил Иосифу II во Львове составленную им пространную записку о состоянии края. В ней Перген обращал внимание монарха на «сильную вражду» между греко-католическим русским и римско-католическим польским духовенством в Галиции и рекомендовал правительству в Вене «обратить внимание на экономическое положение крестьян и таким образом привлечь их на свою сторону» (Филевич 1907: 4).[3] Показательно, что граф Перген не советовал «оказывать русским особое покровительство», но сообщал, что «они, в случае необходимости, могут составить очень удобное орудие против польского господствующего класса» (Филевич 1907: 4).[4]
Таким образом, в условиях сохранения Речи Посполитой после её первого раздела и стремления части польской шляхты к стабилизации положения в Польше австрийцы усматривали основную угрозу своим интересам в Галиции именно в местных поляках, рассматривая местных русинов как возможный и весьма эффективный противовес польскому влиянию.
Императорским патентом 1782 года крестьяне в Галиции были признаны лично свободными. Более того, в 1786 году были точно регламентированы барщинные повинности галицких крестьян, при этом «доказанное притеснение со стороны помещика» влекло за собой возмещение причинённых крестьянину убытков. «После ряда веков унижения галицкое крестьянство первый раз увидело в австрийском чиновнике защитника своих человеческих прав, — замечал по этому поводу русский историк-славист И.П. Филевич. – Даже польское население Галиции стало искренне считать себя «австрияками» и трепетать при мысли о возможности восстановления Польши…. Вот почему Галицкая Русь долго хранила благодарную память о первых десятилетиях австрийского господства» (Филевич 1907: 15).[5]
О почтительном отношении галицко-русских крестьян к австрийскому императору при крайне неприязненном отношении к местной польской шляхте сообщали в своих записках и русские офицеры – участники Венгерского похода 1849 г., в ходе которого они побывали в Галиции и имели возможность познакомиться с настроениями галицких русинов (Русины Австрийской империи 2020: 31).[6]
Однако после окончательной ликвидации Речи Посполитой в результате третьего раздела в 1795 году и особенно после Венского конгресса 1815 года и резкого усиления России международная ситуация в Европе существенно изменилась. Вена окончательно убедилась в том, что вероятность возрождения Польши, которая могла представлять угрозу австрийским интересам в Галиции, окончательно отошла на задний план, став фактически нереальной. Более того, «отношения поляков к России, их католическая правоверность были в глазах Австрии гораздо более надёжным ручательством их политической благонадёжности, чем данные того народа, который говорил на языке, близком к «российскому» и уже в силу этого не мог не возбуждать подозрений. Движение к православию было также замечено в Австрии и послужило решительным толчком к учреждению униатской галицкой митрополии, ставшей потом сильным орудием Австрии в Галиции…Император Леопольд старался даже избегать слова Ruthenus, заменяя его словом Graeco-Catholicus…» (Филевич 1907: 15).[7]
Примечательно, что с самого начала вхождения Галицкой Руси в состав Австрийской империи просвещённая элита Дунайской монархии прекрасно отдавала себе отчёт в том, что данная территория является исконной частью Древней Руси; первоначально среди австрийских чиновников был даже распространён термин «Червонная Русь» в переводе на немецкий язык. Однако позже венская бюрократия по политическим соображениям отказывается от употребления термина «Русь», дабы лишний раз не демонстрировать тесную культурную и историческую связь между Галицкой Русью и Россией (Вергун 1915).[8] Земли Галицкой Руси в составе Дунайской монархии получили официальное название «Королевство Галиции и Лодомерии».
Растущее давление австрийских властей на русинов Галиции после Венского конгресса выразилось, прежде всего, в культурно-языковой области; при этом союзниками австрийских чиновников в этом вопросе уже активно выступали галицкие поляки, умело подыгрывавшие Вене, но зачастую пытавшиеся играть свою собственную политическую игру.
Так, уже в 1816 году «высшая власть Галичины прямо возбуждает сомнения относительно русского преподавания в народных школах; митрополиту было предложено обсудить следующие соображения: русский язык осложняет преподавание; не целесообразно бы было вести начальное обучение на польском языка; если бы митрополит не согласился, то не будет ли подходящим принять для русского языка латинскую азбуку? …Благодаря протестам митрополита русские народные школы не были уничтожены и остались в заведовании русской консистории, но, – как замечал И.П. Филевич, – на «рутенский» язык была брошена сильная тень; послышались указания на его связь с русским языком в России… Таким образом, к 1820-м годам вполне обнаружились взгляды австрийского правительства на Галицкую Русь…» (Филевич 1907: 25).[9]
Именно эти векторы и базовые ориентиры определили сущность австрийской этнокультурной политики в Галиции на последующее столетие вплоть до начала ХХ века. Данная политика проделала серьёзную эволюцию от прямых попыток ассимиляции и полонизации галицких русинов до их постепенной трансформации путём системной этнокультурной инженерии в максимально отдалённый и оторванный от русской культуры «украинский народ». В полной мере реализация австро-польского «украинского проекта» началась в последние десятилетия XIX века.
Впрочем, несмотря на подчас существенную эволюцию данной политики, её главная цель, состоявшая в отрыве галицких русинов от русской этнокультурной общности и в превращении их из составной части Русского мира в орудие борьбы с Россией, осталась неизменной.
Литература
Вергун Д.Н. Что такое Галиция? Петроград, 1915.
Русины Австрийской империи в дневниках и воспоминаниях русских офицеров – участников Венгерского похода 1849 года. Москва: Граница, 2020.
Филевич И.П. Из истории Карпатской Руси. Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1907.
[1] Филевич И.П. Из истории Карпатской Руси. Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1907. С. 5.
[2] Вергун Д.Н. Что такое Галиция? Петроград, 1915. С. 7.
[3] Филевич И.П. Из истории Карпатской Руси. Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1907. С. 4.
[4] Там же.
[5] Там же. С. 15.
[6] Русины Австрийской империи в дневниках и воспоминаниях русских офицеров – участников Венгерского похода 1849 года. Москва: Граница, 2020. С. 31.
[7] Филевич И.П. Из истории Карпатской Руси. Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1907. С. 21.
[8] Вергун Д.Н. Что такое Галиция? Петроград, 1915.
[9] Филевич И.П. Из истории Карпатской Руси. Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1907. С. 25.