В моём детстве, она носила мне конфеты:огромные трюфеля в блестящих фантиках, сосульки, едва помещающиеся в рот, рыбки-карамельки. Она приходила вечером,по пути с работы, усталое лицо, завернутое в платок, пошитый своими руками.
Услышав её нежный голос, я выбегал в коридор.Конфеты лились летним дождём – из карманов её передника, мне в ладони.
Рита умерла в девяностом, мне было тринадцать лет. Вскоре я понял: она воровала сладости из столовой, в которой работала.
Мне долго было как-то не по себе, но я на неё не злился. Тридцать лет спустя, я всё скучаю по Рите. И хоть в зубах у меня сплошные коронки, я её ни в чём не виню.
Иногда ночью, в глубоком сне, я снова вижу её: карамельки да трюфеля льются из передника, а Рита шепчет мне: "Бери, Бери".