Вторник, 3 декабря
Утром я сообщил помощнику шерифа, что мне нужно пойти в юридическую библиотеку, чтобы провести исследование по своему делу. Прошло девяносто минут, прежде чем пришел другой помощник, чтобы проводить меня туда. Библиотека представляла собой небольшую комнату на уровне B, где стояли четыре стола и стена полок с двумя экземплярами Уголовного кодекса Калифорнии и несколькими томами с прецедентным правом и решениями верховного суда штата и апелляционных судов низших инстанций. Я проверил несколько книг во время своего первого визита в библиотеку и обнаружил, что они сильно устарели и бесполезны. В наши дни все было в компьютере и обновлялось сразу же после изменения закона или создания прецедента. Книги на полках стояли для показухи.
Но библиотека была нужна мне не для этого. Мне нужно было записать свои мысли о деле, накопившиеся за бессонную ночь, и в библиотеке мне разрешили взять ручку и пользоваться ею. Конечно, Бишоп уже давно предлагал мне взять напрокат огрызок карандаша, которым я мог бы тайком пользоваться в своей камере, но я отказался, потому что знал: прежде чем он попадет ко мне, он попадет в тюрьму и будет передан в модуль в ряде прямых кишок посетителей и заключенных. Если бы я пользовался карандашом, то должен был бы прятать его таким же образом от надзирателей.
Вместо этого я выбрал юридическую библиотеку и принялся за работу: писал на обратной стороне страниц ходатайства, которое уже было подано и отклонено.
То, что я составил, было, по сути, списком дел для моего детектива и соадвоката. В самом начале у нас были некоторые неудачи - не было камер на стоянке, где я припарковался в ночь вечеринки в Редвуде; не работали камеры, по крайней мере, у моих соседей напротив. Моя собственная камера, установленная на передней площадке моего дома, не фиксировала вид на гараж и улицу внизу. Но я чувствовал, что еще многое можно сделать, чтобы изменить ситуацию и придать ей импульс в нашу пользу. Прежде всего, нам нужно было получить полные данные с моего мобильного телефона и автомобиля, которые в данный момент находились под арестом в полиции. Нам нужно было подать ходатайства об их осмотре и извлечении данных. Я знал, что мобильный телефон - лучший персональный маячок на планете. В моем случае он показал бы, что в тот вечер я всю ночь находился в своем доме. Данные навигационной системы «Линкольна» показали бы, что машина была припаркована в гараже весь вечер и ночь и до предполагаемого времени смерти Сэма Скейлза. Это, конечно, не означало, что я не мог выехать на одолженной машине или с соучастником, чтобы похитить Сэма Скейлза, но тогда логика и здравый смысл начинают подрывать версию штата. Если я так тщательно спланировал преступление, то почему потом целый день ездил с телом в багажнике?
Данные о машине и телефоне стали бы двумя весомыми аргументами, которые можно было бы предъявить присяжным, а также позволили бы загнать обвинение в угол в отношении возможности, что является ключевым элементом вины. Обвинение несло бремя доказывания, и поэтому ему пришлось бы объяснить, как я совершил это преступление в собственном гараже, когда невозможно было доказать, что ни моя машина, ни я вообще покидали территорию дома.
Я заманил Сэма Скейлза в дом, а затем убил его? Докажите это.
Использовал ли я другой автомобиль, чтобы тайно покинуть дом и похитить Сэма, а затем привезти его обратно, чтобы поместить в багажник собственной машины и убить? Докажите это.
Это были ходатайства, для исследования и написания которых мне понадобится Дженнифер. Для Циско у меня была другая задача. Изначально я поручил ему изучить мои предыдущие дела в поисках того, кто мог бы желать мне зла: недовольного клиента, стукача, того, кого я бросил под автобус на суде. Подставить меня в убийстве было немного экстремально с точки зрения планов мести, но я знал, что меня кто-то подставляет, и не должен был оставлять без внимания ни одну возможность. Сейчас я бы переключил Циско с этого направления расследования и передал его Лорне Тейлор. Она знала мои дела и досье лучше, чем кто-либо другой, и знала, что искать. Она могла бы заняться бумажной волокитой, пока я буду заниматься Сэмом Скейлзом. Я не представлял интересы Скейлза уже много лет и почти ничего о нем не знал. Мне нужно было, чтобы Циско навел справки о нем и выяснил, как и почему его выбрали в качестве жертвы в заговоре, чтобы добраться до меня. Мне нужно было знать все, к чему приложил руку Сэм. Я не сомневался, что в момент убийства он либо замышлял свою следующую аферу, либо был в самом разгаре. В любом случае мне нужно было знать подробности.
Частью проверки жизни Сэма Скейлза была и проверка его смерти. Мы получили отчет о вскрытии в самую первую, но слабую волну открытий от обвинения. Он подтверждал очевидное: Скейлз умер от многочисленных огнестрельных ранений. Но мы получили только первоначальный отчет о вскрытии, составленный после осмотра тела. В нем не было токсикологического заключения. Обычно на это уходит от двух до четырех недель после вскрытия. Это означало, что результаты токсикологии должны быть уже готовы, и тот факт, что они не были включены в последнюю партию находок, показался мне подозрительным. Возможно, обвинение что-то скрывает, и мне нужно было выяснить, что именно. Я также хотел знать, на каком уровне умственных способностей находился Сэм Скейлз, когда его положили в багажник моей машины, предположительно живого, и застрелили.
Это можно было решить двумя способами. Дженнифер могла просто подать ходатайство об истребовании отчета в рамках расследования, а Циско мог отправиться в офис коронера и попытаться самостоятельно получить его копию. В конце концов, это была публичная запись.
В своем списке дел я поручил эту работу Циско по той простой причине, что если он получит копию отчета о токсикозе, то велика вероятность того, что обвинение не узнает о том, что мы ее получили. Это была лучшая стратегия. Не позволяйте обвинению знать, что у вас есть и куда вы с этим идете, - если только это не требуется.
Это все, что касается списка. Пока что. Но мне не хотелось возвращаться в модуль. Слишком много шума, слишком много отвлекающих факторов. Мне нравилась тишина библиотеки, и я решил, что, пока в руках есть ручка, можно набросать текст ходатайства об экспертизе сотового телефона и автомобиля. Я хотел успеть подать его судье Уорфилд на слушаниях в четверг, чтобы мы могли действовать быстрее. Если я набросаю его для Дженнифер сейчас, она сможет легко подготовить его к подаче.
Но едва я начал, как помощник шерифа, приписанный к библиотеке, позвонил по рации и сообщил, что у меня посетитель. Это было несколько неожиданно, потому что меня могли посещать только люди, внесенные в список посещений, который я заполнил при бронировании. Список был коротким и содержал в основном имена людей из моей команды защиты. На вторую половину дня у меня уже была запланирована встреча с командой.
Я догадался, что посетительницей будет Лорна Тейлор. Хотя она руководила моей практикой, она не была ни адвокатом, ни лицензированным детективом, и это не позволяло ей участвовать в дневных занятиях с Дженнифер и Циско. Но когда меня проводили в кабинку для посетителей, и я заглянул через стекло, то был приятно удивлен, увидев женщину, чье имя я записал последним в своем списке как давнюю надежду.
По другую сторону стекла стояла Кендалл Робертс. Я не видел ее больше года. С тех пор как она сказала мне, что уходит от меня.
