"Декабрьский день выдался в меру морозным, даже приятным, и Саша прогулялась с Димкой до почты, купила себе карточки на интернет, и вернулась домой. Димка спал в коляске, Саша поставила её на крылечке, укрыв малыша потеплее, а сама принялась снимать постиранное бельё. Обернувшись, она даже чуть вздрогнула от неожиданности..."
*НАЧАЛО.
Глава 41.
К декабрю Сашина жизнь вошла в такое русло, что ей стало казаться, будто Димка у неё был всегда. Теперь засов на калитке почти никогда не запирался, только на ночь, потому что во двор постоянно кто-нибудь приходил.
Дед Егор бывал почти каждый день, с утра он садился в свои старенькие «Жигули» и ехал в Пермяковку, Саша понимала – так ему было проще переживать потерю любимой Полюшки и свалившееся на его плечи одиночество. Его помощь Саша оценила, когда работать пришлось больше – Северов сказал, что от того, как хорошо и в какие сроки они выполнят текущий заказ, зависит их дальнейшая судьба. Самые важные детали заказа взял сам Михаил, часть их получила Саша.
- Саш, если тебе помощь нужна будет, ты скажи, - говорил ей Михаил по телефону, - Но ты у нас один из самых опытных, уже гуру, так сказать. Хочешь, я сам приеду с Димкой посидеть чтобы ты поработала? Но зато если выполним – мы в московском штате, и у нас их зарплаты, а это… в разы больше.
- Я справлюсь, что ты, у меня два деда тут на подхвате – дед Егор, и дед Федя, - с улыбкой говорила Саша, - А тебе самому помощь нужна, чтобы ты Даше мог небольшую передышку дать.
В октябре у Северовых родился Ванюша, и теперь Даша тоже работала из дома по мере сил, не желая «выпадать» из профессии. Они с Сашей перезванивались каждый день, ведь общих тем было много – и малыши, и работа, и просто – девчачье…
До нового года оставалось совсем немного, когда случилось в Сашином дворе такое явление… какого она сама не ожидала. И потом долго не могла прийти в себя… от неожиданности, от омерзения… даже сказать сложно, от чего больше.
В тот день Фёдор Иванович заглянул к Саше с самого утра, почистил двор от снега, справился, нужно ли Саше что-нибудь купить в магазине, потому что он едет в соседний посёлок на приём к врачу. Полялькав немного Димку, он заспешил на автобус, и Саша с улыбкой его проводила.
Фёдор Иванович с дедом Егором очень сдружились, особенно на фоне того, что оба любили лес и были заядлыми рыболовами и охотниками. А теперь у них ещё и общая задача образовалась – воспитать из Димки такого же знатока местных лесов.
Фёдор так и жил в доме своих родителей, с семьёй отношений так и не наладив. Тётка Люба ходила по селу чернее тучи, при встрече с Сашей не здоровалась, отворачивалась в сторону. Лиля работала в магазине, и когда приходила Саша, Лиля держалась с ней подчёркнуто холодно, как с посторонним человеком. Сашу это не расстраивало, общаться с заносчивой родственницей ей не хотелось, да и не о чем было говорить.
Декабрьский день выдался в меру морозным, даже приятным, и Саша прогулялась с Димкой до почты, купила себе карточки на интернет, и вернулась домой. Димка спал в коляске, Саша поставила её на крылечке, укрыв малыша потеплее, а сама принялась снимать постиранное бельё.
Обернувшись, она даже чуть вздрогнула от неожиданности – у калитки стоял человек, оглядывая двор. Приглядевшись, Саша поняла, что это её отчим, Семён…
- Саша, здравствуй! – сказал Семён, поправив на себе порядком засаленную куртку, - Вот, мимо шёл, решил заглянуть, как ты поживаешь узнать…
- Здравствуйте, хорошо поживаю, спасибо, - ответила Саша, положив на скамейку снятое бельё и подойдя чуть ближе.
- Я вот… на, гостинцев тебе купил… Конфеток, - Семён достал из кармана пакет с карамельками, - Лилька сказала, продавщица-то, что свежие, только вчера привезли.
- Спасибо, но мне нельзя сладкое, - сказала Саша, - Сами чаю попьёте.
- Ну… я вот тут думаю, вроде бы как и родня мы с тобой, твой-то сынок как внучонок мне, - заулыбался Семён, - Надоть нам как-то вместе… Ведь поди тебе одной-то, без мужа, несладко дитя ро́стить, вот я бы тебе и помог! Зарплата у меня сейчас нормальная, работаю я, ты не думай. Пить не пью, здоровье не позволяет. Сколь уж мне той жизни осталось…, - Семён прослезился, - А всё одному не охота доживать. Ты уж на меня, старика, зла не держи, старое не помни, я теперь о многом жалею… Не уберёг я Томушку нашу, ушла она, меня оставила… Только мы с тобой друг у друга единственная родня и остались, так чего нам делить! А времена нонче такие, как человеку одному, без помощи-то! Что, не прогонишь старика?
- Зачем же гнать? Нет конечно, - сказала Саша, приглядев рядом с собой подходящее полено, на всякий случай, - Времена сейчас и правда трудные. А мы с вами родня почти, это точно. Так что, когда в город поедем с вами?
- В город? Зачем? – лицо Семёна удивлённо вытянулось, - Чего там в городе делать?
- Ну как?! К нотариусу! Вы мне квартиру мамину по дарственной отпишите, мы же родня почти! Ну вот, я вам буду помогать, чем смогу, хотя вы тут правы – одной мне без мужа нелегко, думаю, что больше я в вашей помощи нуждаться буду. Какая у вас зарплата? Хорошая, говорите? А квартира… вам-то она зачем? Сами же сказали, что вам недолго осталось, так вот, лишней волокиты мне потом не будет. Вы же не думаете, что я вас, единственного своего родственника, на улицу выгоню? Нет, я так не смогу поступить, но зато буду знать, что после вас квартира мамина нам с сыном останется, какая-никакая…
Лицо Семёна вдруг сделалось злым, таким же, каким видела его Саша раньше, давно, когда тот ещё здоровьем не страдал и употреблять не гнушался! Вот тебе и старик, вот тебе и не попомни старого! Никуда это не девается, сидит в человеке!
- Ишь чего, квартиру она захотела?! У меня, старика, последнее отобрать, что горбом своим заработал?! Чтобы я на старости лет под забором оказался? Стерва ты, Сашка, вся в мамашу свою!
- Ох ты! Ничего себе, а как же – «родня, внучонок и любимая Томушка»? Вот это ты конечно, мастер переобуваться-то! Чего ты там горбом своим заработал? Эту квартиру моим родителям дали, а ты там присосался, как пиявка! А ну, пошёл с моего двора, родственничек, пока я поленом тебя не угостила! Пришёл он тут в родню проситься!
Семён плюнул в сердцах, хотел было ещё что-то сказать, но с опаской покосился на полено, которое Саша сжимала в руке, и осёкся. Потоптался чуть у калитки, взялся за ручку, но что-то словно не давало ему уйти. Он обернулся и сказал, исподлобья глядя на Сашу:
- Цирроз у меня признали, - проговорил он хрипло, - Говорят, неизлечимо уже… Похорони хоть тогда по-человечески… Саш…
- Я тебе сказала – пиши дарственную или завещание. Тогда похороню. А нет – так и не ходи сюда больше, сельсовет под табличкой похоронит, тебе тогда уж всё равно будет.
- А ведь я тебя сызмала ро́стил…
- Помню я, как ты «ро́стил», потому такой тебе ответ!
Семён вышел за калитку, тихонько притворив её за собой, а Саша, с поленом в руке, глянула через забор на удаляющуюся вниз по улице спину Семёна, и заперла калитку на засов. Вот ведь, «родственник» какой у неё образовался! На самом деле ни о какой квартире она не помышляла, просто знала паталогическую жадность Семёна и была уверена, что больше то в её дворе не появится. Вспомнил на старости лет, уход ему понадобился… Сашу передёрнуло от нахлынувших воспоминаний!
Закрыв глаза, Саша постаралась отогнать от себя эти мысли о прошлом! Всё давно ушло, и у неё есть Димка, и родня настоящая, и дом!
После обеда вернулся Фёдор Иванович, и удивился запертой на засов калитке. Саша рассказала о визите «родича» и его просьбах, и сейчас, рассказывая, немного смутилась своих ответов Семёну.
- Как-то я нехорошо про квартиру, - покачала она головой, - Вообще, надо было его сразу выгнать, да и всё! А я зачем-то начала всё это, разговоры с ним разговаривать!
Фёдор Иванович усмехнулся, сидя на стуле с агукающим и машущим ручонками Димкой на руках.
- Да всё ты правильно сказала! Пришёл тут, пожалейте его, уработанный! Печень пропил вместе с совестью, а теперь ищет, кто за ним горшки выносить станет?! Харя не треснет от такого?! Я сам с ним поговорю, схожу навестить! Чтоб носа своего синего сюда больше не совал, а иначе другой разговор с ним будет. Так что ты не бойся, больше не придёт, «родственник»!
Саша и сама понимала, прав Фёдор Иванович, в каждом слове прав, но только как-то ей было противно после визита отчима, словно в грязи извозилась.
Чуть больше месяца прошло, когда Саша узнала от смерти отчима. Ей Фёдор Иванович это и рассказал, потому что его об этом известил участковый. А завещание на квартиру Семён написал. То ли его Фёдор Иванович «убедил», то ли сам он впал в такое просветление перед своей кончиной – теперь уже было и не узнать.
Завещанная квартира представляла собой жалкое зрелище… Саша стояла на пороге дома, где она родилась и жила в детстве. Казалось, что жить теперь здесь нельзя, но Фёдор Иванович вместе с дедом Егором весело перемигнулись и заявили Саше, что «глаза боятся, а руки – делают»!
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить ежедневно, по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.
Навигатор по каналу обновлён и находится на странице канала ЗДЕСЬ, там ссылки на подборку всех глав каждого рассказа.
Все текстовые материалы канала "Счастливый Амулет" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.