Всем привет, друзья!
Наш отец Сергей Фёдорович Малафеевский мастерски владел плотницким ремеслом. А своего дома у нас никогда не било. Только обживёмся в деревне, подружимся с ребятами, как отца «бросают на прорыв» в другое село. Мать сердится, плачет, а он своё: «Надо!» — и к вечеру пожитки уже связаны в узлы.
Это было время, когда зарождался колхозный строй. Тогда сельским коммунистам было не до личного хозяйства. Наш отец разделял с ними ответственность за перестройку деревенской жизни. О тех годах нашей семье напоминает несколько строчек в трудовой книжке Отца: «С 15 мая 1933 по 15 апреля 1939 года возглавлял сельхозартели в Нюксенском районе». Бывший председатель сельсовета И. К. Кашин рассказывал нам с братом, когда мы подросли:
— Ваш отец пришёл партийным из армии. Тогда его выбрали председателем колхоза «Победа». Сергей весь извёлся с этим председательством, а дело наладил. Затем послали в отстающую артель «Красная нива». Только поднял хозяйство, ему вновь поручение — вызволять из прорыва колхоз «Новая деревня».
Люди рассказывают: отец был работящим, справедливым, честным человеком. От трудностей не бегал. Лёгких дорог не искал. Потому и вспоминают его добрым словом.
Весной 1939 года отец был назначен заведующим конторой «Заготсено». Не успела наша мать отдохнуть от кочевой жизни, а мы — привыкнуть к новой школе, как отца вызвали и райисполком:
— Лёгкая рука у тебя, Сергей Фёдорович. Понимаем: трудно переезжать с семьёй с места на место. Но это в последний раз. Артель «Красный пахарь» тянет назад весь район...
Так наша семья снова переехала в другую деревню.
Хорошо помнятся предвоенные годы. Жизнь в колхозах налаживалась. И даже отец стал поговаривать о постройке дома: «Вот вернусь с сельхозвыставки и — за дело».
Вернулся он из Москвы в июне 1941 года бодрый и в то же время озадаченный. «Думалось, всё хорошо налажено в нашем хозяйстве, — говорил он. — А надо ещё многому учиться. Но ничего. Главное — знаю, за что теперь браться».
А через две недели — война и повестка из военкомата.
В письмах с фронта отец просил нашу мать Анну Ивановну (она стала бригадиром) стараться, чтобы не рушилось артельное хозяйство, наказывал беречь нас. Но письма приходили всё реже. А в январе 1942 года пришло извещение: «Пал смертью храбрых». Не верилось, что нашего сильного, неунывающего, ласкового отца не стало. Сестра Нина, брат Вениамин и я, не говоря уже о матери, долго и тяжело переживали утрату.
С тех пор прошло 25 долгих лет. Мы не знали, как, при каких обстоятельствах погиб наш отец. А в прошлом году вдруг получаем письмо от вожака комсомольцев ремонтностроительного управления города Старая Русса Вали Кузьминой.
«Уважаемая Анна Ивановна и наши сыновья! — писала она. — Мы очень гордимся вашим мужем и отцом. Это был большой силы и воли человек, настоящий коммунист. Приезжайте! Я всё вам расскажу и покажу...»
...Мы не могли уснуть в ту ночь. И вот вся наша семья в городе Старая Русса перед низким, приземистым зданием бензохранилища льнозавода. Слушаем, смотрим, а сознание отказывается воспринимать услышанное, сердце леденеет от ужаса и скорби. Зимой 1942 года гитлеровцы заживо замуровали в бензохранилище тридцать отважных разведчиков. Там погиб и наш отец.
Евгения Александровна Ершова, единственная свидетельница казни, рассказала, как это было. В январе голод погнал её в деревню за картошкой. Вышла утром и видит: среди сугробов медленно бредёт колонна наших солдат, военнопленных. Двое бойцов поддерживают молоденькую девушку с побелевшим лицом.
Их было тридцать. Немцы загнали всех прикладами в бензохранилище и стали заделывать кирпичом и цементом вход. Обречённые на страшную смерть люди громко запели «Интернационал». Потом пение доносилось всё глуше и глуше...
В 1944 году останки зверски замученных извлекли из бензохранилища и похоронили неподалёку в братской могиле. Двадцать два года за могилой ухаживали рабочие льнозавода. Но имена героев оставались неизвестными.
А полгода назад за поиски взялись комсомольцы ремонтно-строительного управления Старой Руссы Николай Эренбуш, Сергей Булахов, Алексей Жёлтых и Валя Кузьмина. Они добились разрешения перезахоронить патриотов на братском кладбище. Раскопали могилу, горсть за горстью перебрали землю и нашли два полусгнивших пенальчика, а в них — свитки.
Так были открыты имена Фёдора Васильевича Ивашко, уроженца Черниговской области, и Сергея Фёдоровича Малафеевского — нашего отца.
Настойчивая молодёжь предприняла розыски и сумела выяснить: отец наш был политруком в разведывательном батальоне 46-го стрелкового полка. Зимой 1942 года батальон одним из первых ворвался в город. Но как разведчики попали в лапы фашистских извергов, кто остальные двадцать восемь бойцов, разделивших страшную судьбу отца и Фёдора Ивашко? К великому сожалению, это до сих пор неизвестно. И пока на братской могиле в Старой Руссе только два портрета.
Дорогая редакция! Расскажите в «Правде» о нашем отце. Пусть люди узнают, как жил и как отдал жизнь за Родину один из сельских коммунистов. Может быть, найдутся и откликнутся люди, которые вместе с ним воевали, знали его товарищей.
Павел МАЛАФЕЕВСКИЙ (1967)
★ ★ ★
Благодаря подписчику Валерию Игумнову, появилась информация о девушке из группы красноармейцев:
«О трагедии в Старой Руссе. Всё что накопал. Итак, ещё раз, девушка — это Александра Ивановна Кузнецова, уроженка г. Никольска Вологодской обл. 1920 г р. До войны работала медсестрой в Городищенской больнице Нюксенского района Вологодской обл. Это пока всё что смог прояснить»
★ ★ ★
ПАМЯТЬ ЖИВА, ПОКА ПОМНЯТ ЖИВЫЕ...
СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!