— Прости меня, — едва слышно произнесла Инна Петровна, нарушив долгое молчание. Они с Ириной сидели в гостиной, за окном уже стемнело, обе они ничего не говорили друг другу, лишь изредка перекидываясь молчаливыми взглядами.
— Мне не за что тебя прощать, — ответила Ирина, — и вообще тебе не у меня нужно просить прощения, а у Ивана. Знаешь ли ты какую непростую жизнь он прожил после расставания с тобой?
Инна Петровна всхлипнула и едва заметно мотнула головой.
— Я ничего о нем не знаю. Отец запретил мне общаться с ним, буквально заставил вырезать его из своего сердца. И это было очень непросто и болезненно.
Ирина резко поднялась с дивана.
— Завтра мы поедем в Семеновку, и ты обо всем ему расскажешь, — требовательно произнесла Ирина, а лицо Инны Петровны вмиг переменилось. Она замотала головой, на ее бледном лице снова проступили слезы.
— Нет! Мы же договаривались с тобой, Ира! Эту правду я рассказала только тебе. Да и что она теперь изменит? Даже если Иван узнает о том, что ты его дочь, что переменится? Не будешь же ты называть его отцом и в объятия к нему не бросишься.
— Нет, — Ирина согласно кивнула, — но и скрывать правду как ты, мучаясь угрызениями совести и страдая от тяжести воспоминаний, я не хочу.
— Он может потребовать от тебя денег, — тихо произнесла Инна Петровна, — сейчас, когда Иван находится в столь невыгодном положении, а ты владеешь фермой, он может захотеть большего… Например, часть бизнеса…
— Мама! — Ирина осуждающе посмотрела на Инну Петровну, — ты пересмотрела сериалов? Иван ко мне юридически не имеет никакого отношения. Да и на что он может претендовать, если сам мне ни разу в жизни не помог? Дело не в деньгах, а в очистке совести. Неужели ты не хочешь снять груз с души?
Инна Петровна замотала головой, приложила ладони к лицу, а ее плечи снова затряслись от рыданий.
— Я боюсь… Ирочка, я так боюсь.
— Хватит бояться, — строго ответила Ирина, — пришло время во всем разобраться.
Инна Петровна вяло согласилась. Всю ночь обе они не спали, мать вспоминала свое прошлое и размышляла о предстоящей встрече с первой и главной любовью своей жизни, а Ирина корила себя за неосмотрительность в общении с Вадимом и пыталась примириться с мыслью о том, что ее родным отцом был не Федор Ильич, а совершенно другой человек.
Теперь было ясно, по какой причине отец ушел от ее матери, и Ирина, до этого мучившаяся от неизвестности и хранившая некую обиду на Федора, поняла его мотивы и еще больше гордилась им. Хотя бы за то, что до конца своей жизни он ни разу не сказал ей о том, что она ему не родная, за то, что оставил ей наследство несмотря на отсутствие биологической связи.
Утром выехали в Семеновку. Инна Петровна всю дорогу молчала, комкала в руке носовой платок, но ни разу не заплакала и сдержанно смотрела в окно, ничего не говоря дочери. Весь путь на протяжении чуть меньше часа они провели в молчании, каждая думая о чем-то своем.
— Ирина Федоровна! — увидев хозяйку фермы, Жанна замахала ей рукой, а потом кивнула в сторону трактора. На нем ехал Иван, и Инна Петровна, заметив его, тут же остановилась как вкопанная. Ирина уверенно взяла мать за руку и повела в сторону работавшего на участке мужчины.
Тот молча остановил машину, вышел из кабины, все трое прошли в сторону административного здания.
— Ирочка, не ждал тебя сегодня! — Василий расплылся в улыбке при виде Ирины, но она сделала ему знак рукой.
— Вася, с тобой мы поговорим потом. Сейчас оставь нас втроем. И скажи остальным, пожалуйста, чтобы нас не беспокоили.
Радостная улыбка в момент слетела с губ Василия, он понимающе кивнул и прикрыл за собой дверь.
Разговор оказался непростым. Инна Петровна большую часть времени молчала, говорила Ирина, и по мере того, как открывалась правда, лицо Ивана менялось, принимая все более удивленное выражение.
— Выходит, что вы… дочка моя? — наконец спросил он.
— Выходит, что так, — ответила Ирина, — наверное, лучше будет, если мы перейдем на «ты». Мама, почему ты молчишь?
Инна Петровна подняла глаза и посмотрела на дочку и своего бывшего возлюбленного. Вздохнула тяжело, потом опустила глаза. Так и сидела молча, комкая в руке платок и не решаясь сказать что-то серьезное.
Ирина оставила мать и Ивана наедине. Вышла на крыльцо, устало присела на скамейку, стоявшую у входа, прикрыла глаза. Бессонная ночь давала о себе знать, и теперь Ирину, пригревшуюся на солнышке, то и дело клонило в сон. Нервное напряжение отступало, и на смену ему приходило нечто вроде спокойствия и полнейшего принятия всего происходившего в жизни.
— Ты чего такая уставшая? — голос Василия вывел ее из состояния дремы, и Ирина немного подвинулась на скамейке, уступая место своему помощнику, — как будто всю ночь вагоны разгружала.
— Ой, Вася, это почти что правда. Знаешь, иногда груз правды потяжелее мешков с цементом.
Василий удивленно покосился на Ирину:
— Какой правды? И о чем вы вообще с Иваном общались?
Ирина слабо улыбнулась:
— Когда-нибудь я тебе обо всем расскажу. А пока хочу сказать тебе «спасибо» за то, что ты не выгнал этого человека, позволив ему остаться на ферме и… в моей жизни.
— Странная ты, — усмехнулся Василий, — но лезть с вопросами я не буду. Придет время – сама обо всем расскажешь.
— Спасибо тебе, — тихо ответила Ирина и зачем-то положила голову на широкое мужское плечо. Если раньше она такого себе не позволяла, стараясь держаться на дистанции от Василия, то теперь это прикосновение стало для нее настоящей потребностью.
— Твой жених не будет ревновать? — Василий задал вопрос, от которого у Ирины мурашки по коже пробежались.
— Нет у меня жениха, — сказала она, — и не было никогда.
Василий больше ни о чем не спрашивал, и они еще около четверти часа сидели на скамейке, молча наблюдая за работниками и ни о чем не разговаривая. Впервые за долгое время Ирина почувствовала себя в полной безопасности, так, как никогда не чувствовала себя рядом с Вадимом. А что она вообще ощущала рядом с бывшим женихом? Желание соответствовать ему? Потребность в его похвале, восхищении? Зачем она стремилась к этому, если самым главным для нее было и оставалось совсем другое…
В тот день Инна Петровна и Ирина остались в Семеновке. Долго сидели в доме Федора Ильича, вспоминали о нем, потом сходили к нему на могилу, и Инна Петровна около получаса просто стояла напротив памятника и всматривалась в лицо бывшего мужа. Ирина ни о чем не спрашивала мать, наверняка, Инна Петровна мысленно просила у покойного мужа прощение за ложь, в которой они прожили почти два года, за измену, за неспособность полюбить его так же сильно, как любила молодая Инна своего Ивана.
— Я хочу остаться здесь еще на несколько дней, — на следующее утро призналась мать Ирине, а девушка только изумленно посмотрела на мать, которая раньше ни при каких обстоятельствах не стремилась в Семеновку несмотря на приятные воспоминания о ней.
— Ты хочешь провести это время с Иваном? — спросила Ирина, и мать, слегка покраснев, кивнула.
— Нам, как оказалось, есть о чем поговорить. Он совсем не злится на меня, не обижается. Ваня смог меня простить, а твой отец сделать этого так и не сумел. Прощение оно вообще дорогого стоит. Раньше я об этом не задумывалась, а теперь, когда времени на жизнь осталось не так много, я не перестаю об этом размышлять.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — искренне сказала Ирина, взглянув в лицо матери, — хочу, чтобы ты любила и была любима. Это ведь случалось с тобой лишь однажды?
Инна Петровна снова кивнула, а потом вдруг широко улыбнулась дочери.
— Это было только с Иваном. Никогда и ни с кем я не испытывала таких чувств, как рядом с ним. В моей жизни была лишь одна любовь, и плодом этой любви оказалась ты. Я ни о чем не жалею, разве что о том, что раньше не искала Ваню, даже не пыталась этого сделать. Кто знает, сколько счастливых лет я потеряла, не отыскав его раньше и утаив от него правду.
Ирина почувствовала нежность к матери. Это чувство оказалось таким непривычным, что Ирине стало не по себе. Перед ней была ее мама, самый близкий и дорогой для нее человек, а чувство нежности и любви к ней оказалось вдруг таким неожиданным и почти позабытым.
Уезжать из Семеновки не хотелось. Дни летели один за другим, но Ирина не торопилась домой. Да и что было делать в городе, когда самые близкие люди оказались здесь, в далекой деревне, наполненной тайнами, новыми ощущениями и эмоциями?
— Ты решила, что будешь делать с фермой? — спросил Василий, когда прошло больше месяца с момента приезда Ирины и ее матери в деревню, — так не хочется, чтобы ты продавала ее!
Она улыбнулась Василию и покачала головой:
— Ты знаешь, раньше я мечтала о серьезном бизнесе в городе. Хотела владеть рекламным агентством, быть крутой бизнес-леди, выйти замуж за перспективного парня…
— И что случилось потом? — спросил Василий, едва сдерживая улыбку.
— Я словно прозрела, — честно ответила Ирина, — увидела вокруг себя столько всего важного, на что раньше закрывала глаза. Любовь, верность, преданность. Думала только о материальном, не замечая самого главного.
— Значит, ты остаешься тут? — голосом, полным надежды, спросил Василий.
— Значит, остаюсь.
Он неожиданно сделал шаг к Ирине, потом протянул руки и обнял ее. Она больше не сопротивлялась, ей не хотелось противиться собственным чувствам к Василию, сомнений в которых не осталось.
Через полгода Инна Петровна вышла замуж за Ивана. Это была скромная церемония, на которой присутствовали только самые близкие. А еще через полгода Ирина вышла замуж за Василия. Оказалось, что жизнь в деревне была не такой уж и скучной и бесперспективной. Ведь в месте, где зарождаются и крепнут чувства, статус населенного пункта совершенно не имеет значения.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка ;)