Поминки - это всегда очень пронзительно. А когда поминки совпадают с Днем Рождения - это на разрыв. К своей цели он шел долго и упорно. Он никогда не знал, каким именно образом, но всегда знал, что живет, чтобы оставить свой след в этой жизни. Не потому, что хотелось самоутвердиться или заслужить чье-то одобрение. Эти желания в нем были живы лишь в подростковом возрасте. Возможно, несколько дольше, но точно не “раз и навсегда”. Он рано понял, что доказывать что-либо ему интересно только самому себе. Да и не был он никогда большим любителем слушать других - слишком уж силен в нем был свой внутренний голос, слишком обширным было его собственное внутренне пространство. Нет, оставить след было просто логичным следствием наличия внутреннего потенциала, как он его ощущал.
Переехал из Германии в Россию
Привет, Россия! Рассказываю о том, как жизнь в стране отличается от жизни в Баварии, Германии и Европе в целом. Делюсь немецким мышлением:) Филипп ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ!
Бурное прошлое рождает любовь всей жизни
Говорят, сильнее любви с первого взгляда ничего не бывает. В то же время, широко известно, что последняя любовь - нечто особенное. Так ли это, узнать суждено далеко не всем. Он же был из тех, кто перепробовав “ЯТЛ” со множеством девушек, не растерял возможность полюбить наконец по-настоящему, а наоборот ждал той самой Встречи. И она случилась: годы прелюдии вылились в яркий взрыв. Внезапно он понял, как именно масштабировать свою школу языков. “Иностранный как родной” - был ее лозунг, знатные, состоятельные и взыскательные ее - целевой аудитории от природы, носители языка, тщательно отобранные и только самые спелые и сочные - ее товаром. Он же в шутку называл себя “торговцев языками”, а себя и команду - “разносчиками языков”.
Что за Палабра? Абракадабра?
Все начиналось банально: спрос рождал предложение. Если среднегодовой рост спроса на иностранные языки в развивающихся странах составлял около 10-ти процентов, то в бурной и бескомпромиссной Москве он, по ощущению, был много выше. Учили языки менеджеры и топы, студенты и школьники, олигархи и политики, купцы и банкиры. Те, кто хотел спрятать нажитое в “надежных” швейцариях, кто лечился у немцев, а отдыхал на Лазурке, кто не верил в Россию, но неистово в ней богател. Реже, но тоже не редко, те, кто Русь чтил и любил, кто на выезде, за границей, не был готов походить на бесспорного и оплеванного. Кто хотел изъясняться как принято “там”, кто себя ощущал “русским послом”. Близко “разносчику языков” было и желание одного из дражайших клиентов мочь ответить заморскому шефу: “Ступайте, сударь.” На чистом немецком, с той же иронией и обаянием архаизма, и, по возможности, без акцента. Школа с названием вроде “гхм-гхм-либра” в Московии существовала, клиент же сказал: “почему не Palabra (“слово”, “логос” по-испански)?” Торговец же был игрив и находчив: “Habla Palabra (“скажи слово”) - абракадабра, которая Вам понятна.”
Как банный лист
Вскоре лавочка стала известна повсюду от Киевского вокзала и до самых Раздоров. Ее помнили и любили, ей доверяли. А прозвища вроде “Палабрыч” или просто “Палабра” прилипли к нему как на “момент”. В кругу друзей, за спиной, или в редких, но памятных интервью. Все было бы хорошо, если бы не границы успеха: спрос на языки в пандемию даже вырос, но было понятно, что это не вечно. Раскол между Закатом-Восходом был неизбежен, а турбулентность висела над всеми как мрачное облако. Облако же его и вдохновило: “а что если наши занятия в интернете сделать почти столь же “реальными”, “с запахом”, с ощущением присутствия, что и в оффлайне? Что если алгоритм будет строить план-график, а преподаватель лишь только произносить без акцента? Что если система сделает из любого носителя - профи-учителя?” Недаром его хорошо учили учиться. Недаром латынь ему давал полугений. Как выстроить алгоритм было ясно, последствия же стали бы революционными.
Каждому в руки оружие
Самое мирное и бесконечно опасное - языки. Представьте себе, что количество тренеров выросло в сотни раз. Цена упадет, сделав язык с первоклассной программой, “из первых рук”, т.е. с носителем - привилегией каждого смертного. И то, что позволить себе средний русский не мог, станет его достоянием. Особенно, если компанию выстроить так, чтобы “санкции” не было в ее лексиконе. Чтобы доступ к образованию был бы для всех, а не для “правильных”. Телеграмм отдыхает, а Ассанж завидует. Сноуден тихо молчит в соснах Барвихи. Но нужен был крепкий инвестор - желательно из США, где денег на рынке - избыток. Где деньги получит другой, если вовремя не успеть. Где черпать - не только не грех, но твой долг. Он взялся за дело и начал неистово. Все продолжалось недолго, но в темпе и с чувством ритма. Варианты, пока еще сыренькие, но наклевывались. И тут он свалился. В тот день предприниматель в нем умер: “Палабра - две сотни.” Он понял не сразу: когда он очнулся и вышел из полного сумрака, гроб скрылся в печи. Но нет ничего в этом мире случайного. Палабра ушла, появился писатель. Пока еще будущий, но не только потенциальный. А книга, которую он замышлял три года назад как промоушн, для школы должна будет стать эпитафией. А для него - литературным дебютом.
“Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода.” (Ин. 12:24)
_______________________________________
Не стесняйтесь подписываться на канал, чтобы не пропустить новые байки:)
Канал существует пока только на ваши донаты -
НА НОВУЮ ЖИЗНЬ🙏🏻
Карта Сбер: 2202 2080 0716 5872 Любовь Ю.