А какая особенность в них вполне правдива, несмотря на кажущуюся неправдоподобность
Кто из любителей стратегий не играл в старую добрую «Циву»? Возможность столкнуть в бою лучников и тяжелые танки привлекала многих. Но в любой игре есть условности. И Civilization — не исключение.
Правление сквозь века
В играх серии Civilization каждая цивилизация представлена одним лидером — он не просто олицетворяет сторону соревнования за место под солнцем, но и дает ей определенные преимущества. Германию в Civilization V, к примеру, возглавляет Бисмарк, хотя номинально он страну и не возглавлял. Его уникальная способность сильна — это 50-процентный шанс получить в свое распоряжение только что уничтоженный отряд варваров. На практике это быстро наделяет Германию большой армией — ведь с варварами, особенно на ранних этапах, вынуждены активно воевать все игроки.
Но есть особенность, которая ломает для зрителя реальность этой «картинки». Тот же Бисмарк — дитя XIX века — в игре появляется прямо на старте, задолго до нашей эры. И будет с Германией вплоть до конца игры, если она как цивилизация, конечно, доживет — до 2050 года.
Такое существование в виде «полубогов» обусловлено вопросами баланса и упрощения механик. Хотя некоторые геймдизайнеры придумали неплохую альтернативу — так, в играх серии Crusaders игрок должен заботиться и о династии правителей. Это сложнее, тут есть свои подводные камни, но это делает игру ближе к реальности. Однако создатели Civilization решили пойти своим путем.
Столкновение эпох
Другая особенность — то, что в боях в игре нередко сходятся юниты из совсем разных эпох. К примеру, катапульта из Древнего мира и средневековый требушет или закованный в броню рыцарь и пехота эпохи Гражданской войны в США.
Многие лениво попинывают игру за эту особенность, хотя тут-то как раз все нормально. Помните легендарный «Кольт» модели М1911, который появлялся в играх серии Mafia и Call of Duty и даже до Starfield добрался? Во многом этот пистолет обязан своим появлением противопартизанской войне на Филиппинах, которой американцы занялись после того, как отобрали их у Испании.
С винтовками у партизан было туго, поэтому они использовали холодное оружие и запрещенные вещества. В сочетании с джунглями, из которых можно было внезапно выскочить, комбинация была убойная — американский офицер зачастую мог выпустить в филиппинца хоть полбарабана из револьвера 38 калибра, но тот все равно успевал добежать и ударить мачете. Вот исходя из этого американцы и занялись всерьез созданием автоматических пистолетов под более мощный сорок пятый калибр.
Впрочем, филиппинские партизаны в Civilization скорее проходили бы под графой «варвары». Но войска «из другой эпохи» были и у более развитых стран с богатой историей. Взять, к примеру, Японию, которая самоизолировалась в середине XVII века, чтобы не раствориться в чуждой культуре. Этот способ работал лет двести, пока заинтересованные в торговле американцы не «открыли» закрытую страну — грубо и фактически пинком. Почему? Да потому, что, пока Япония наслаждалась собой, мир развивался, и ей оказалось нечего противопоставить паровому двигателю, разрывным снарядам и линейной пехоте XIX века. И пришлось подписывать выгодный американцам договор.
Условность победы
В Civilization можно победить разными путями, но не все из них логичны и сообразуются с тем, что было с цивилизациями в реальности.
Взять, к примеру, военную победу — по ее условиям, побеждает тот, кто захватит все первоначальные столицы других цивилизаций. Но в реальности контроль над столицей врага вовсе не обязательно давал окончательную власть над ним. Самый яркий пример, который идет в голову, — Наполеон и Москва. В сентябре 1812 года он вошел в «изначальную» русскую столицу, а несколько месяцев спустя — бежал в Париж. Его «Великая армия», выдвинувшаяся для войны с Россией, была фактически уничтожена.
Или, например, в ходе войны за независимость США войска англичан в апреле 1775-го заняли Бостон. Это был центр мятежа — «место, где все началось», но само по себе его взятие не переломило ход войны. Обложенные со всех сторон Континентальной армией Вашингтона англичане в итоге были вынуждены уйти из города морем 17 марта 1776-го. Этот день и сегодня отмечается в Бостоне как День эвакуации
Другая сомнительная с точки зрения реальности победа в Civilization — дипломатическая. Для этого надо добиться устойчивого перевеса на Всемирном конгрессе и выкупить достаточно много голосов небольших городов-государств, чтобы победить в голосовании за право стать лидером мира.
Но что такое вообще власть и право? Правильно, результат баланса сил. Чтобы закон действовал, мало исполнительных бабушек, которые будут ему подчиняться просто потому, что кто-то так сказал. Чтобы его исполняли, нужен тот, кто будет контролировать это и карать за неисполнение.
В международных отношениях роль такого «полицейского» исполняет тот, кто сильнее. И, если проголосовавшие против вас как мирового лидера страны остаются в меньшинстве по количеству голосов (поскольку вы привлекли на свою сторону города-государства), это не значит, что они будут в меньшинстве по количеству войск. То есть, той самой силы, которая и будет обеспечивать реальный статус лидера.
Мало того, в реальной жизни такие страны, скорее всего, тут же вышли бы из Всемирного конгресса, организовав собственный — по признаку «с кем угодно, только не с тем, кто претендует на глобальное доминирование над нами». Поэтому так называемая «дипломатическая победа» стала бы только промежуточным звеном в этой вечной борьбе за место под солнцем.
Той самой борьбе, в которой рождаются, растут, закаляются настоящие цивилизации. Они уничтожают конкурентов, гибнут сами или тихо растворяются от дряхлости без особых внешних вмешательств — и текущая сквозь них жизнь и история продолжается бесконечно, а не до отмеренной разработчиками точки, после которой следует победа по очкам. Знать, что рано или поздно все равно исчезнешь, но продержаться в этой борьбе за существование в мире как можно дольше, двигаясь, пока еще можешь двигаться, — в этом и есть настоящий смысл жизни и истории. Смысл, который, к сожалению, не смогла передать отличная, затягивающая, но все-таки — всего лишь серия игр Civilization.
С другой стороны, несмотря на все перечисленные выше особенности, играется Civilization просто отлично. Она способна поглотить ваш выходной. Достаточно сесть за нее воскресным утром, и р-раз — вам уже пора ложиться спать, а завтра рано утром уже надо на работу.
Могли бы игры серии Civilization достигнуть такого эффекта, стремись они корректно отражать каждую мелочь? Вполне — так же, как это делают игры от студии Paradox Interactive. Но действовало бы это дай Бог на каждого двадцатого из поклонников «Цивы». Эти условности позволяют Civilization балансировать на той самой грани между реализмом и низким порогом входа — вещью не менее важной, чем даже увлекательность механик. И пока у нее получается — мы будем ее любить, игнорируя все эти несоответствия.