Так, отсюда нельзя было отлучаться без уважительной причины и разрешения Луи, плюс, уходить в город — рядом был городок, можно было только компаниями от трех человек и по возвращении Луи беседовал со всеми ними по—отдельности. Звонки домой разрешались опять же из кабинета хозяина — то есть Луи. Фото и видео—съемка была под строгим запретом. Порой Эмма ловила в обрывках разговоров странные слова, наподобие «мистерия», «обряд», «посвящение». И в какой—то момент Эмма поняла, что все тут… Напоминает ей секту. Да, именно так! Секту. И это начало ее пугать. Ей стало неуютно ходить вечерами по дому, на стенах которого висело так много странных картин — на них изображались люди, знатные господа в старинных одеждах… Глянь мельком и кажется, это просто какой—нибудь лорд, шевалье или леди… Но приглядись и увидишь как из—под подола шелкового платья выглядывают волчьи лапы, а из—за камзола — виднеется волчий хвост. И зачем были эти жуткие скульптуры, изображавшие, как волки разрывают добычу — людей?! Луи шутил, говорил, что такое искусство ничем не хуже современных картин, на которых просто кляксы наляпаны… Но Эмме все это не нравилось… Она чувствовала себя все более одинокой…
А потом случилось кое—что. Среди находящейся здесь молодежи был один паренек — его звали Бен и ему было всего семнадцать лет. Он говорил, что не хотел ехать, ему хорошо жилось в Нью—Йорке! Но его сюда послал отец, сказал, что это его долг — как наследника… Бен страдал от заикания и как узнала Эмма, вырос в тени старшего брата, с которым его постоянно сравнивали. Бену хорошо давался французский язык, паренек имел явный талант к живописи и игре на скрипке, но… Он не любил оружия и всего, что было связано с жестокостью!
Однажды ночью Эмме не спалось и она вышла из своей комнаты… Она шла на кухню — хотела выпить теплого молока с печеньем и путь ее пролегал через галерею, высокие окна которой выходили в сад… В небе сияла полная луна и в ее бледном, холодном свете картины на стенах казались особенно жуткими.
Вдруг, ночную тишину прорезал крик. Эмма прильнула к стеклу — что там?! Она увидела, как по лужайке несется тень в красном… Нет, это был Бен! А красное — то была шелковая накидка — как бы длинный плащ с капюшоном на голову. Бен споткнулся и упал…
Эмма увидела, как к нему подбежали трое человек — ученики «Лунного волка» в таких же странных накидках… Двое подняли Бена на ноги и поволокли — он явно упирался, куда—то в направлении обратно к дому. У третьего человека в руках был факел и он вдруг резко повернулся в сторону галереи… Эмма присела — прячась под окном.
Как же ей было в эти мгновения страшно! Она зажала себе рот ладонями и дрожала… Она не могла понять, свидетелем чему она только что стала, но… Она знала, на каком—то первобытном, инстинктивном уровне, что ни в коем случае ей нельзя быть обнаруженной! Когда она выглянула осторожно наружу — на лужайке перед домом никого уже не было… Крадучись, Эмма вернулась к себе в комнату…
На следующее утро, за завтраком в общей столовой, Эмма не увидела среди своих учеников Бена. И кажется, то, что Бен отсутствовал, больше ни для кого не было заметным, хотя, она точно знала — вот же сидят те, кто называл себя его друзьями! День прошел как обычно.
— Бен? Ему надоела наша компания, — сказал Луи, когда Эмма все—таки решилась задать вопрос.
Она стояла в его кабинете, он — сидел за столом, раскинувшись в кресле и крутил в пальцах черный шарик агата, подбрасывая его, ловя и перемещая так, что едва можно был уследить.
— Бедняга, — Луи расплылся в широкой и какой—то — не совсем натуральной улыбке. — Он оказался слишком слаб. Пришлось отправить его домой. А что тебя беспокоит?
Эмма едва подавила нервную дрожь, улыбнулась в ответ и сказала, что у нее — все замечательно, просто она хотела знать, нужно ли включать Бена в дальнейшую программу своих занятий.
— О, нет, Бена мы больше не увидим, — сказал Луи и пожелал Эмме хорошего дня. — Да, кстати… Если ты будешь плохо спать, — неожиданно сказал он, когда она уже выходила из кабинета. — То чай с мятой и липой весьма помогает…
— Почему вы решили, что я плохо сплю? — спросила Эмма, внутреннее холодея — она могла бы поклясться, что Луи как—то узнал о том, что в ночь накануне она не спала, ходила по галерее и видела… видела что—то, чего видеть не должна была.
— У тебя глаза красные, — сочувственным тоном пояснил Луи. — Я просто беспокоюсь за одного из своих лучших сотрудников… Мне правда не хотелось бы тебя терять, Эмма.
Поблагодарив его за заботу, она вышла из кабинета. Эмма просто не знала, что думать обо всем этом! Но поняла — с нее достаточно…
Эмма едва дотерпела до конца лета — когда из поместья разъехались все ученики. Она могла бы, конечно, разорвать свой контракт и ранее, но, во-первых, опасалась этим рассердить Луи, а во-вторых — так повести себя по отношению к ученикам ей бы не позволила совесть — ведь тогда бы у них сорвался весь учебный процесс!
— Нет, больше мы с вами не будем работать, никак, — сказала Эмма, когда Луи выразил надежду на то, что она приедет в поместье и в будущем году.
Она сказала, что она нашла уже себе место — просто учительницей в одном маленьком и тихом городке, недалеко от границы с Аляской.
— Очень жаль. Такие талантливые, одаренные многими качествами люди встречаются нечасто, — сказал Луи. — Но, если когда-нибудь и что-нибудь тебе понадобиться…
— Нет, спасибо! Мне ничего от вас не нужно больше! — выпалила Эмма, пожалуй, слишком поспешно, но Луи на это отреагировал предельно спокойно.
— Если когда-нибудь и что-нибудь тебе понадобится, — повторил он с нажимом, — Просто позвони по этому номеру, — с этими словами он протянул ей визитку. — Хочешь того ты или нет, но твое имя вписано в число тех, кто многое сделал для нашего общего дела… А мы своих не бросаем… Другое дело — если люди сами отказываются от нашей помощи. Но, повторюсь — если когда-нибудь и что-нибудь такое случится в твоей жизни… Просто позвони.
Эмма поклялась себе, что никогда такого не будет! И визитку она выкинула… Вот только номер с нее, как будто бы против воли девушки, накрепко, как навечно отпечатался в ее памяти…
Эмма поступила так, как и хотела. Перебралась в маленький городок и стала работать школьной учительницей французского. Она часто навещала родителей… А потом, когда ей было уже сильно за тридцать, она встретила мужчину — он был простым шахтером. Они как-то сразу поняли — что созданы друг для друга и поженились. В этом браке родилась Джессика… Шли годы… Когда дочери не было и четырнадцати — муж Эммы погиб при обвале в шахте. Это стало тяжелым ударом… Ей почему-то казалось, что это — не просто так все и что это — возмездие за то, что в свое время она работала на Луи…
Эмма за все эти годы, кстати, выстроила тысячу теорий о том, что же происходило в «Лунном волке». И все они казались ей сущим безумием! Вообще это было не ее делом… Но как-то тревожно иногда становилось на душе… Особенно, когда она вдруг услышала, что неподалеку, в национальном парке — волки загрызли туристов. Или когда она узнала о том, что миллионер, якобы прилетевший, чтобы поохотиться на волков, пропал без вести… Порой Эмме казалось, что она сходит с ума.
Однажды у нее случился даже нервный срыв… Хотя, всего и случилось — что увидела репортаж по телевизору. Просто в нем показывали какой-то большой съезд бизнесменов и среди них она узнала одного юношу, кажется, его звали Алекс. Эмма помнила его по времени, когда работала в поместье «Лунный волк». Этот Алекс много говорил о том, как важны в современном бизнесе хватка и сила воли, а потом вдруг один из журналистов спросил его, а почему вы, несмотря на то, что как известно, посещаете косметолога, но не убираете эти страшные шрамы с рук. Дело было в том, что руки Алекса выглядели так, будто их пожевал какой-то хищник. Он же ответил, что это — напоминание о том, что в жизни всему есть своя цена и о том, что иногда важно уметь обуздывать своих демонов. Потом он перевел все в шутку о то, что болезни и травмы — это испытания, которые закаляют… Но что-то в его фразе было не то… Веяло от нее какой-то жутью! После того, как она увидела эту телепередачу, Эмму мучили ночные кошмары и она принимала успокоительные.
Потеряв мужа, Эмма поняла, что не может оставаться в городе, где все напоминало о нем. Они с дочкой стали переезжать с места на место — южные штаты, центральные штаты… Эмма работала там и тут по году-два и снова следовал переезд… Она не чувствовала вины из-за того, что Джессике приходится постоянно менять школы, что она не успевает нигде завести друзей…
Джессика училась неважно и… Она решила, что поступать в колледж — это слишком хлопотно. Она прост не видела для себя таких перспектив! И вот тогда Эмма заволновалась — она поняла, что своими постоянными переездами, она буквально привила дочери любовь к такому образу жизни! Тем временем, дела у маленькой семьи становились все хуже — здоровье у Эммы начало сдавать и вскоре стало ясно, что нужно уже наконец-то осесть на одном месте… А еще она поняла, что больше всего ей хотелось бы старость где-нибудь поближе к Северу…
Тогда Джессика сказала, что есть вариант — можно поехать на Аляску! Там как раз нужна была официантка в одно кафе. Джессика прикинула, что жить там можно дешево, а поскольку место любимо туристами, то заработать можно неплохо… Так они и сделали.
Когда Джессика познакомилась с Егором, он Эмме как-то не особо понравился, но… Еще она понимала, что дочке лучше бы уже устроить свою судьбу и осесть на одном месте. А то, не дело это — всю жизнь крутиться официанткой, да еще иметь репутацию легкомысленной особы — которую уже Джессика начала приобретать тут, после нескольких неудачных романов… Эмму расстраивало и то, что у Егора уже был ребенок — значит, Джессике предстояло стать мачехой… А потом…
Состояние Эммы начало быстро ухудшаться. И самое ужасное, кошмарное заключалось в том, что она это прекрасно осознавала! Она то погружалась в воспоминания и сложные размышления на тему культурологии и мифологии, то вдруг начинала фантазировать о том, насколько бы более благополучно сложилась ее жизнь, прими она приглашение Луи…
Может быть, она была просто молоденькой дурочкой и надумала себе всяких ужасов?!
Но со временем Эмма начала ценить ту жизнь, которая у них была. Да, она плохо ладила с Егором — чувствовалось, что он ее недолюбливает… Но зато как же она ладила с его сыном — Майклом! И сердце разрывалось у женщины, когда она узнала о том, что мальчик болен… Снова стал вгрызаться в мозг порочный соблазн — позвони по тому номеру телефона, попроси помощи… Но Эмма этого не делала. Во-первых, она говорила себе, что наверняка там никто не ответит — лет-то столько прошло! Может, самого Луи и в живых уже нет… А во-вторых… Нет! Пусть уж будет, как по судьбе… Потому что… А вдруг цена будет слишком высока?!
А потом пришло горе — погибла Джессика. Эмме казалось, что это было бы так проще — сойти с ума… Но безумие не приходило, так — лишь трогало мягкой лапкой, в которой таились острые когти… Она в таком вот примерно состоянии и заказала те книги по истории — просто ей так нужно было узнать кое-что по истории Франции, казалось, вот сил нет, так хочется их прочесть! Потом, когда осознала, что натворила и хотела было уже попросить прощения, то не успела — зять выставлял вон.
На улице было не просто холодно — тут царствовала суровая зима Аляски! Эмма стояла во тьме и едва различала где-то впереди огоньки — от соседских домов. Она сделала шажок, другой… Что же делать?! Неужели, это конец? Выходит, ее жизнь вообще не имела смысла?! Потеряла мужа. Дочку. И вдруг с пугающей ясностью Эмма осознала — а ведь там, в доме, остался ее внук… Да, не родной! Но как же она успела полюбить этого мальчика. А Егор… Ясно ведь — погубит он мальчишку! Что его ждет при таком отце?! И тогда Эмма приняла решение…
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение — лайк и подписка))
