На протяжении большей части Средневековья брак сильно отличался от того, чем он является сегодня. Он также не был широко распространен. Подавляющее большинство европейцев вообще не вступали в брак. Во всяком случае, не в той форме, которая была бы узнаваема сегодня.
Брак в средневековой Европе был не столько актом любви и личного выбора, сколько экономическим контрактом, имеющим целью укрепление статуса и богатства. В этом контексте могут возникнуть заблуждения о том, что "никто не женился" в привычном для нас понимании.
Схема брака, унаследованная от Римской империи
Латинская Европа унаследовала свое понимание института брака от Западной Римской империи. С другой стороны, в Римской империи брак был "частным делом". Это было соглашение между семьями, для заключения которого не требовалось ни чиновника, ни священника.
Официальные браки имели политическое и имущественное значение. Хотя власти не регулировали их, они также имели юридические последствия: прежде всего, они определяли законность происхождения. Только потомки от такого союза считались государством наследниками имущества. Однако если человек не обладал ни богатством, ни политическим влиянием, то и жениться ему было незачем.
Что изменило введение новой религии?
Христианская религия не произвела какого-то резкого переворота в понимании этого вопроса. Церковные моралисты, конечно, призывали к сексуальной сдержанности и стремились подчеркнуть моральные аспекты брака, но на частные брачные контракты они не оказывали явного влияния в течение многих веков.
В раннем Средневековье заключение брака без участия и посредничества священника все еще считалось нормой. Духовенство, правда, рекомендовало пригласить пастора на свадебную церемонию и попросить у него благословения, но долгое время это не было обязательным условием. Только после 800 года иерархия стала утверждать, что священник необходим для венчания. Однако прошло еще несколько сотен лет, прежде чем это требование стало общепринятым.
Венчание только для избранных
Пожалуй, самое главное, что церковь раннего Средневековья вовсе не считала брак единственной, обязательной или даже первичной формой союза, в который разрешалось вступать верующим. В целом епископы неизменно отстаивали римский подход, согласно которому брак был признаком высокого социального статуса и привилегией богатых.
Еще во времена Карла Великого на синодах горячо обсуждался вопрос о том, могут ли вообще рабы и подневольные крестьяне вступать в брак; возможно ли это с точки зрения закона и веры. Многие высшие сановники Церкви отвечали отрицательно. Кроме того, сохранялось убеждение, четко выраженное в середине пятого века папой Львом I, что брак может быть только между людьми "равными", то есть принадлежащими к одному социальному слою.
В глазах раннесредневековой церкви никакой неправильный союз не являлся браком. Неравные отношения считались наложничеством. Этим же общим термином обозначались все отношения, которые не были полностью официальными, не поднимались до статуса брака.
Граница между браком и наложничеством на протяжении веков оставалась зыбкой и изменчивой. Как отмечают исследователи этой темы, церковные синоды до 1000 года уделяли удивительно мало внимания вопросу о том, что делает брак браком, что доказывает его подлинность и полноту.
Возможно, в этом нет ничего удивительного, если заранее предполагалось, что вопрос брака не касается простых людей и что публично провозглашенный и официально известный союз между знатными людьми по своей природе является браком. В целом можно сделать вывод, что важна была именно публичность и официальность.
Кроме того, большое значение придавалось передаче приданого и вообще тому факту, что по случаю заключения союза какое-то имущество переходило из рук в руки между мужем и семьей невесты. Наконец, иногда упоминался обмен обручальными кольцами. Упоминание о таком ритуале встречается, например, в письме папы Николая I в середине девятого века. Однако это был лишь обычай; даже вышеупомянутый святой отец не считал его - как и любой другой фактор - формальным требованием.
Эпоха наложничества
Чем ниже был ранг супругов (или только ранг одного из них) и чем менее официальными были их отношения, заключенные без громких заявлений и без привлечения священника в качестве свидетеля, тем скорее они рассматривались церковью как наложничество. В отличие от этого, очень сложно узнать, как воспринимали такие отношения сами люди раннего средневековья.
Вопреки прежним представлениям, в современной науке все шире признается, что ни у германцев, ни у славян, ни у скандинавов не существовало единой традиционной дохристианской модели брака. Скорее, каждая культура знала целый ряд союзов разного характера, заключенных по разным правилам.
Одни сопровождались обменом имущества, другие - нет. Одни были результатом воли семей, другие - просто решением пары. Одни были исключительными и вечными, от других таких критериев не ожидалось. Само утверждение о том, что за пределами влияния Рима и церкви всегда существовал один конкретный институт, который можно заключить в простой термин "брак", сегодня кажется довольно анахроничным.
"Не всякая женщина, соединенная с мужчиной, является его женой"
Церковь раннего Средневековья принимала наложничество и считала его естественным; сам факт жизни в таких отношениях не считался грехом. Кроме того, наличие у мужчины более чем одной партнерши не вызывало такого противодействия, как можно было бы ожидать, зная более позднюю доктрину Церкви.
Иерархи в целом соглашались с тем, что сожительство не заслуживает особой защиты, что это не те отношения, от которых следует требовать постоянства или исключительности. В целом епископы придавали меньшее значение фактической моногамии, чем старому принципу, согласно которому от одного и только одного союза людей может появиться законное потомство, имеющее право на наследство.
Стоит еще раз процитировать слова папы Льва I. Около 456 года он ответил письмом на запрос одного церковного сановника, который сомневался, может ли священник (да, священник) отдать свою дочь в жены мужчине, у которого уже есть наложница.
Леон заверил его, что это не проблема. "Не всякая женщина, соединенная с мужчиной, является его женой. Жена — это одно, а наложница - совсем другое, так же как рабыня — это нечто иное, чем свободная женщина", - писал он. В последующие века также высказывались мнения, что наложницу можно выдать замуж, что мужчина больше не имеет перед ней никаких обязательств и что такие отношения не мешают браку.
Подписывайтесь на наш канал. Добавляйте его в закладки, чтобы не пропустить полезные материалы.