Глава девятая
Суматошное лето
Катринка не переставала удивляться совпадениям. Надо же было пойти в отпуск буквально за два дня до встречи с дочкой! И ведь записывалась наобум. Или это Алинка так подгадала?
Впрочем, как бы там не было, отпуск у Кати случился весьма вовремя, ведь малышку ей некуда было деть, поскольку жила она на птичьих правах, а если быть точным, то на птенчиковых.
Первую неделю Катринка прожила в страхе. Она постоянно ожидала звонка либо на телефон, либо в дверь с требованием вернуть ребёнка, поскольку найдены настоящие родители девочки.
Полагаться Катя могла лишь на отца, который в свою начале июня переехал к ней и помогал во всём, в чём мог и как мог, успокаивал дочь.
В этой необычной семье только Алинка чувствовала себя прекрасно и была именно такой, какой её все эти пять лет видела Катя - смешливая, чуть-чуть капризная, в меру хулиганистая, милая и общительная.
Позже Катя с улыбкой вспоминала, как её однажды накрыла паника (это случилось на третий день после похода в полицию), после того, как ей пришла в голову одна мысль, которой она немедленно поделилась с отцом.
- Последнюю запись в дневнике я сделала после утренника, в марте. И Алина была одета именно так, как тогда.
- И что, Картинка? - недоумевал Михал Сергеич. - Ты это о чём?
- Да папа, как же ты не понимаешь? - в глазах дочери снова была тревога. - Я же больше не веду записи! А что, если Алинушка так и застряла в том возрасте, мартовском? И не будет расти и развиваться? Может, мне продолжить писать, а, пап?
- Ты, Катюша, вот что сделай. - немного поразмыслив, ответил Нестеров. - Ничего пока не пиши, месяц-другой ничего не изменят, тем более, что Алина достаточно рослая для своего возраста, вот в этом не в тебя...
При этих словах Катя не смогла сдержать улыбки.
- ...А лучше ростомер купи. Только не заставляй её каждые пять минут вставать к нему, всю охоту девочке отобьёшь. Раз в неделю замеряй рост. Весы у тебя есть, кажется?
- Есть. - Катя заметно успокоилась и повеселела. - Я об этом вообще не подумала...
***
Чтобы хоть как-то унять мучившую её неопределённость, Катя использовала отпуск на всю катушку. Она загрузила себя хлопотами, чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, которые никак не хотели покидать её голову.
Катя по полной включила "маму", чему была только очень рада. Она таскала Алинку по магазинам, где они сообща выбирали одежду, обувь, книжки, игрушки, словом, всё, что необходимо детям. Ростомер был куплен чуть ли самым первым и Катя каждый вечер...
"Да не выдержу я неделю!"
...подводила дочку к нему, проверяя, не подросла ли?
Через две недели встревоженная отсутствием перемен, Катюша таки решила продолжать вести дневник, но именно в этот вечер отметка, сделанная на высоте метр и восемь сантиметров (по словам отца, в этом возрасте сама Катя проигрывала Алине пару сантиметров), передвинулась вверх, Катюша едва не завопила от радости, забыв и про полицию и про опеку, и про ожидание звонка, потому что случилось чудо.
Алина росла! Пусть всего на один сантиметр, но выросла! И развивалась, как положено. Согласно дневнику, Алина к тому времени с маминой помощью выучила примерно треть алфавита, то теперь она освоила больше половины и уже бойко считала до десяти.
Жили они теперь втроём, отец периодически вынимал малышку из Катиных рук и вёл её на прогулку, давая дочери немного позаниматься ничегонеделанием.
Когда отпуск у Кати подошёл к концу , она, не раздумывая, взяла административный на три недели. По семейным обстоятельствам.
Катя могла оставить Алину дома одну, но ненадолго, на полчаса, на час, а однажды её попросили привезти на работу документы и Катя отсутствовала дома два с половиной часа, периодически названивая дочери, отчего та даже слегка возмутилась:
- Ну, мама, я же не маленькая!!! У меня всё хорошо, играю в конструктор.
Для связи Алине был куплен простенький телефон с двумя номерами в памяти и девочка при помощи мамы и деда быстро научилась им пользоваться.
Когда взмыленная Катя примчалась домой, выяснилось, что Алинка её обманула. Конструктор лежал себе в закрытой коробке, а по квартире растекался запах гречневой каши.
Пятилетняя дочь приготовила обед, понимая, что мама придёт уставшая!
Ну какая умничка!
А то, что каша пригорела, была суховата и недосолёна, так это же, право, такой пустяк!..
И каждый вечер, уложив Алину спать, Катюша долго сидела, глядя на посапывающую малышку и каждый вечер в её голове билась одна и та же мысль:
"Никому тебя не отдам, моё солнышко! Ты моя...моя..."
***
- Ну что, Екатерина Михайловна, можно тебя поздравить? - Михал Сергеич, широко улыбаясь, обнял совершенно ошарашенную дочь, посмотрел на неё и легонько потряс. - Ау, птичка моя, ты здесь?
Катя, похлопав ресницами, подняла на отца глаза, доверху наполненных изумлённой радостью и как-то несмело улыбнулась.
- Я не верю. Ты представляешь, папа, до сих пор не верю! Они настоящие?
Катринка бережно держала в руках два заламинированных удостоверения, зёлёное о рождении, синее об удочерении.
Настоящие документы её дочки, самые что ни на есть и этого уже никто не оспорит!
Никто не мог знать, сколько сил и нервов потратила Катя в это суматошное лето, как недосыпала ночами, мучаясь тяжёлыми мыслями, одновременно вливая в дочку всю накопленную за пять лет любовь и ласку.
Были и слёзы и обиды, и ссоры, в конце концов, Алина не херувимчик с крылышками за спиной, характер мамкин, но всё это быстро сходило на нет и вновь сквозь тучи светило солнышко счастья...
Так и катилось лето, перелистывая день за днём, то вываливая на город одуряющую жару, то, взбивая свинцовые, тяжёлые тучи, обрушивало хлёсткие ливни, расчерчивая небо серебристыми росчерками молний и щедро разбрасывая пригоршни грома.
За Алиной никто не пришёл...
И в конце августа со скрипом завертелись административные жернова и снова Катюша замирала в тревожном ожидании, какое будет решение властей. Отец всеми правдами и неправдами вышел на одну свою знакомую из администрации и в середине сентября Катя официально стала мамой, Михал Сергеич дедом, а одна маленькая девочка - дочерью и внучкой.
Обстоятельства таинственного появления Алины в реальном мире ни Катя, ни её отец, больше не разбирали, всё равно логичного и рационального ответа не существует. Чудеса нужно принимать сердцем, а не головой. Катя сделала это сразу, Михал Сергеич чуть позже, но принял.
Теперь можно было спокойно отвечать на вопросы, не прятать глазам дышать полной грудью. Алина её приёмная дочь (для всех вокруг) и родная для них с отцом.
Теперь не нужно было думать, куда обращаться, если Алинка заболеет, можно наконец, официально устроить её в садик, а то в частном, куда дочка сейчас ходит, цены кусачие, но выбора у них не было.
И можно спокойно работать с восьми до пяти...
***
- Хвала небесам! - облегчённо выдохнула Катюша, выйдя из автобуса. По-летнему сильный ливень обрушился на город, пока она ехала домой и Катя изо всех сил надеялась, что он закончится до того, как ей нужно будет выходить. Видно, небо услышало молитву женщины без зонтика, дождь прекратился за одну остановку.
Старательно обходя лужи, Катя направилась в сторону садика, на ходу прикидывая, что купить на обратном пути в магазине.
- Кефир кончился, масла надо... - бормотала Катя себе под нос. - И Оленёнку я обещала...
Она осеклась и
остановилась, услышав за спиной чужой мужской голос:
- Нестерова Екатерина Михайловна?..
*****
09.7.2024. 08:00
Продолжение следует...