Семья Бакеланд сколотила состояние в США в начале 20 века благодаря бакелиту, первому в мире пластику, который разработал химик бельгийского происхождения Лео Бакеланд. Пластик Лео Бакеланда нашел тысячи применений, от сидений для унитазов и обтекаемых радиоприемников 1920-х и 1930-х годов до секретного использования в первой атомной бомбе.
Сын Лео, Джордж Бакеланд, как это часто случается с детьми великих людей, не оправдал завышенных ожиданий отца. То же наследие, в свою очередь, парализовало сына Джорджа, Брукса, блестящего студента, который забросил физику ради писательства, когда он собирался получить докторскую степень в Колумбийском университете. Бруксу, несмотря на интеллектуальные способности, не удалось написать роман, над которым, по его словам, он работал десятилетиями.
Брукс и Барбара
«Благодаря моему деду у меня есть то, что Джеймс Клавелл назвал «чёртовы деньги». Поэтому мне не нужно угождать или стремиться угодить, удивлять, поражать, ослеплять или быть одобренным кем-либо», – говорил Брукс. Красивый и харизматичный Брукс был авантюристом с манерами голливудского актёра. Семейное состояние позволяло финансировать экспедиции в Перу на поиски затерянных городов инков и проживать в гламурном великолепии в Нью-Йорке, Лондоне, Париже, на знаменитых курортах.
Одна из сестёр Брукса, Корнелия, познакомила его со своей подругой. Барбара Дейли родилась в Бостоне в 1922 году. Когда ей было 10 лет, отец, человек с большими психологическими проблемами, пытаясь заглушить шумы в голове, покончил жизнь самоубийством, надышавшись угарным газом в своей машине. Эту смерть удалось признать несчастным случаем, что помогло Барбаре и её матери получить страховку. На деньги от страховки они переехали в Нью-Йорк, где поселились не куда-нибудь, а в отеле «Дельмонико».
Барбаре, высокой рыжеволосой красавице с напористым характером, не потребовалось много времени, чтобы привлечь внимание модных фотографов и художников. Ещё подростком она начинает работать моделью, заключает контракты с Vogue и Happer's Bazaar. Со временем она получила признание как одна из десяти самых красивых женщин Нью-Йорка. Барбару приглашали на все светские вечеринки, где она старалась соблазнить каждого толстосума, который попадался ей на глаза.
В какой-то момент ею заинтересовался Голливуд, она прошла кинопробы с актёром Дэном Эндрюсом. Хотя она так и не получила главной роли ни в одном фильме, но благодаря появлению в Голливуде Барбара обрела много новых друзей, среди них и начинающая актриса Корнелия «Дики» Бакеланд, которая познакомила её со своим младшим братом.
Несколько месяцев спустя Барбара призналась Бруксу, что беременна, и они быстро поженились в Калифорнии. Одни говорят, что она солгала, чтобы ускорить события, другие – что потеряла ребенка, которого ждала, но через год, 28 августа 1946 года в молодой семье родился наследник, Энтони.
Крайности семейной жизни
Брукс постоянно удивлялся жене. Он говорил о ней, что у нее «озорство в крови». Однако у Барбары было не только «озорство в крови», но и серьезные психические расстройства. Она не предупредила мужа, что лечилась у известного нью-йоркского невролога Роберта Фостера Кеннеди. Когда доктор узнал, что Барбара вышла замуж за Брукса, он лишь сказал: «Не дай Бог, чтобы у них родился ребенок».
Брукс, считающий себя писателем, и Барбара, позиционирующая себя как начинающая актриса и художница, вели декадентский образ жизни, держали салон в парижском стиле в своей роскошной квартире в Верхнем Ист-Сайде, который посещали Грета Гарбо и Сальвадор Дали, Теннеси Уильямс, Уильям Стайрон, Дилан Томас. Иногда они устраивали эксцентричные вечеринки, на которых разыгрывали дерзкие «шарады». Мужчины прятались за ширмой, скрывающей их верхнюю часть тела и лицо, и, сняв штаны, предлагали своим партнёршам угадать, кому принадлежит тот или другой «нижний отдел». «В моём доме всегда было полно красивых, глупых и пьяных людей», – вспоминал Брукс.
Между супругами часто случались ссоры и драки. У Барбары, склонной к гедонизму и мазохизму, был нестабильный характер с резкими перепадами настроения, вспышками гнева и эпизодами депрессии. Она могла начать жестокий спор из-за любой глупости, затем постепенно смягчалась, и снова нападала на мужа без всякой причины. Брукс называл жену «диким животным, прекрасной огненной тигрицей».
Единственное, что объединяло супругов, – это их решимость продвигать Тони как вундеркинда.
Отношения с сыном
Маленький Тони Бакеланд был очаровательным ребёнком. Уильям Стайрон (автор знаменитого романа «Выбор Софи») описывал его как «абсолютного маленького Адониса». Родители относились к нему как к вундеркинду, с раннего возраста поощряли заниматься живописью и поэзией. Ивонн Томас, художница-абстракционист, говорила: «Они хотели, чтобы мальчик вырос гением». Отец демонстрировал друзьям всё, что он написал или нарисовал, с гордостью рассказывал приятелю, что у его маленького сына хватило воображение отрывать крылья бабочкам, чтобы экспериментировать с «равновесием». Он заставлял малыша читать вслух, чтобы вылечить «выраженное заикание», но из всей мировой литературы Брукс выбрал сочинения маркиза де Сада.
Когда Тони исполнилось восемь лет, Барбара решила, что пора покорять Европу. Семья отправилась кочевать с места на место, всегда в поисках лета, арендуя фешенебельные дома по всему континенту. В 1955 году они снимали виллу на мысе Антиб на юге Франции, где их соседями были автогонщик и изобретатель Андре Дюбонне, внук создателя знаменитого аперитива, и голландский пивной барон Фредди Хайнекен. Тони строил домики из песка на пляже с принцессой Ясмин, дочерью Риты Хейворт и принца Али Хана, сына Ага Хана III.
В погружении в бесконечную спираль коктейльных вечеринок и стремления Барбары подружиться со знаменитостями, воспитание сына отошло на задний план. Тони, по сути, стал игрушкой в руках двух эгоистов, с которой поиграли некоторое время, а потом убрали в ящик. Барбара и Брукс договаривались между собой только о том, что кто-нибудь отвезёт его в определённое место и заберёт в указанное время. В этом состояли их обязательства перед сыном.
«Бакеланды каждый день выходили в море на яхте. Они просто сидели, пили вино, болтали и сплетничали с этой герцогиней, этой княгиней и еще одной контессой. Тони оставался в стороне», – рассказывал друг, который провёл с ними один отпуск.
Историк искусства Найк Милонас Хейл вместе со своим мужем, художником Робертом Беверли Хейлом, познакомилась с Бакеландами в Италии, когда Тони было около 12 лет. «Мы увидели, как он один среди камней «играет» с крабами, разрывая их на части. Оглядываясь назад, можно сказать, что это был жуткий эпизод, но его родители не обращали на Тони особого внимания», – вспоминала она.
Ещё одна подруга пары, писательница Франсин дю Плесси Грей, тоже была обеспокоена поведением Тони. Она и её муж, художник Клив Грей, делили виллу на Итальянской Ривьере с Бакеландами летом 1960 года, когда Тони было 14 лет. «Наш сын Таддеус недавно родился, поэтому мы взяли с собой двухмесячный запас детского питания и вдруг заметили, что оно пропадает. Через несколько дней девушка, которая присматривала за нашим сыном, сказала: «Это мистер Тони. Я видела, как он это делает. Он приходит ночью и крадёт детское питание». Возможно, он хотел отождествить себя с нашим ребенком, потому что у него никогда не было нормального воспитания от собственных родителей».
Несмотря на определенный талант в искусстве и писательстве, Тони выгоняли из одной престижной школы за другой. Что происходило с его душевным состоянием, никого не волновало.
Врачам-психиатрам мальчик рассказывал, что первый гомосексуальный контакт у него случился в школе-интернате в восемь лет, а в четырнадцать он сам активно искал секса с другими мужчинами. Он находил их на улицах Нью-Йорка и приводил домой, когда не было родителей.
Крушение «замка иллюзий»
Гомосексуализм Тони стал для матери как падение с высоты птичьего полёта…. Она не могла этого вынести, никогда бы не приняла его таким. Она решила бороться всеми силами за то, чтобы обратить вспять сексуальные наклонности сына, которого не воспитывала, о котором не заботилась, когда он так нуждался в заботе, и сделать полноценным мужчиной, талантливым в искусстве и науке. Тони отправили к психиатру, в надежде на излечение, но тот констатировал, что проблема парня – не гомосексуальность, а признаки шизофрении, которую он похоже, унаследовал от деда по материнской линии. С другой стороны Барбару угнетали постоянные интрижки Брукса с другими женщинами.
В начале 1960-х годов, когда Бакеланды жили в Париже или, по крайней мере, проводили там большую часть времени, Брукс влюбился в дочь английского дипломата, работавшего во французской столице, которая была младше его на пятнадцать лет. Бруксу казалось, что он нашел ключ от того узилища, которое для него представляла жизнь с Барбарой. В ответ на просьбу о разводе она приняла барбитураты и перерезала себе вены. От смерти её спасла подруга, Глория Джонс, жена писателя Джеймса Джонса.
Брукс стал заложником обстоятельств, она вполне могла повторить попытку самоубийства, а он не хотел брать на себя такую ответственность. Ситуация осталась прежней. Брук продолжал заводить шашни на стороне, но старался, чтобы Барбара узнавала о них как можно реже. Барбитураты и нож у неё всегда находились под рукой. Так продолжалось до 1967 года.
Тони и Джейк
Лето Тони провёл с родителями в Кадакесе на побережье Коста Брава в Каталонии, где познакомился с австралийцем Джейком Купером. «Чёрный Джейк», как его называли, похожий на демона, имел необъяснимую власть над людьми. Он проживал на заброшенной ферме со своими адептами. Они проводили время, употребляя марихуану и галлюциногены и практикуя чёрную магию.
Тони, которому к тому времени исполнился двадцать один год, привлекла группа Купера. Он стремился завоевать доверие Джейка дорогими подарками, и в итоге безумно влюбился в него. С этого момента контроль Джейка над Тони стал тотальным. Постоянно употребляя наркотики, Тони превратился в раба Джейка. Они вместе отправились в Марокко, откуда привезли белладонну. Тони съел маленькие черные ягоды и у него случились припадки.
Мать в то время находилась в Швейцарии, её подруга Барбара Кёртис уведомила о том, что произошло, о связи Тони с Джейком, о том, что парень принимает токсичные вещества. Барбара вернулась в Кадакес с намерением забрать Тони в Швейцарию. У Тони не было паспорта, и их задержали на границе. Это крайне разозлило Барбару, она кричала, плевалась, кидалась с кулаками на сотрудников иммиграционной службы. На обоих надели наручники и отправили в тюрьму, где мать с сыном провели ночь. Барбара Кёртис вспоминала, Барбара рассказывала ей, что когда их уводили в наручниках, мать сказала сыну: «Вот и ты, милый, наконец-то прикован наручниками к маме!».
Сомнительная терапия
В Кадакесе на сцене появилась француженка Сильви, и Барбара намекала Тони о возможных с ней отношениях. Отчасти ей удалось, Тони согласился поухаживать за Сильви. Но как оказалось, Сильви интересовал не Тони, а Брукс. Когда Барбара узнала об их романе, она прибегла к испытанному средству, приняла барбитураты с водкой. Но Сильви не намерена была уступать, она поняла, что единственный способ не упустить Брукса – использовать ту же стратегию. Обе выжили. Бруксу пришлось выбирать, и он твёрдо сказал жене, что желает развода.
По словам невестки Барбары, Элизабет Арчер Бакеланд, перед тем, как они расстались, она сказала Бруксу: ««Знаешь, я могла бы заставить Тони забыть о своей гомосексуальности, если бы уложила его в свою постель». Брукс покраснел: «Не смей этого делать, Барбара!»».
Освободившись от каких-либо юридических связей с Барбарой, Брукс женился на Сильви, которая родила ему мальчика, но через-какое-то время он бросил её, ради другой пассии, и женился в третий раз.
Барбара с сыном переехали жить в Лондон, в Челси, где у них был пентхаус. Лето 1969 года они провели на Майорке в доме, любезно предложенным им дочерью австрийского эрцгерцога, пили и курили марихуану. Зациклившись на сексуальной ориентации сына, она нанимала проституток. Но все старания оказались безуспешными, и Барбара решила осуществить свой инцестуозный план. Она всегда считала, что поступила правильно и даже хвасталась этим при любой возможности. «Барбара позвонила мне и сказала, что переспала с Тони», – рассказывал её друг Алан Харрингтон.
Хотя некоторые из друзей Барбары, как её бывший любовник Сэм Грин, утверждали, что это просто «самоуничижительные бредни сумасшедшей и пустоголовой», что Барбара Бакеланд была человеком, который просто упивался дурной славой, она любила шокировать людей.
Проблема Энтони – шизофрения
Осенью они вернулись в Нью-Йорк. Барбара познакомилась с арт-куратором Сэмюэлем Адамсом Грином, с которым у неё завязался роман. Грин активно продвигал в то время работы своего друга Энди Уорхола, и Барбара просила оценить его работы Тони, но Грина не впечатлили его художественные способности. Шесть недель спустя Сэмюель разорвал отношения, что для Барбары стало тяжелым ударом. Она была одержима им, неустанно преследовала его, прошла босиком по снегу по Центральному парку, одетая в шубу из рыси на голое тело, и требовала впустить её в его квартиру.
Что до сына, она не хотела признавать, что он психически болен. «Я сплю с матерью, я не знаю, что мне делать, я в отчаянии», – поделился Тони с другом. Барбара между тем записалась на курсы творческого письма и написала яркий рассказ о нездоровых отношениях матери с сыном. Как-то вечером она пригласила друзей Тони в гости, и они обнаружили в его комнате недвусмысленные фотографии, сделанные Барбарой. «Меня поразило то, что камера фокусировалась на интимных местах парня. Это не то, что обычно делает мать, когда фотографирует сына», – вспоминал один из приятелей.
Энтони всё чаще проявлял странное поведение. Как-то он избил её деревянной тростью до потери сознания. Он демонстрировал картину шизофрении с параноидальным подтекстом, по мнению психиатров, изучавших его случай. Психиатры, поставившие диагноз, рекомендовали отправить Тони в частную лечебницу, но отец, Брукс, категорически отказался оплачивать расходы, психиатров он считал «профессионально аморальными».
Тони вернулся к матери, но управлять им было уже невозможно, шизофрения прогрессировала. Тем не менее, Барбара старалась поддерживать видимость, разыгрывая маскарад счастливой семьи. Она беспечно демонстрировала его гротескные картины гостям на званом ужине, «Разве они не чудесны!», не обращая внимания на то, что Тони сидел с каменным лицом, а гости были просто ошеломлены. На одном таком ужине он разбил о лицо Барбары яйцо, угрожал ножом и пытался задушить, пока гости в ужасе хватали свои пальто и выбегали из дома. Но Барбара опять-таки проявила небрежность, отмахиваясь от вспышек гнева и физических нападений Тони.
К 1972 году Барбара была в разводе уже четыре года, а агрессивное и непредсказуемое поведение Тони становилось все серьёзнее. Она решила вернуться в Лондон. Но состояние Тони в Лондоне усугубилось, началась череда бурных психиатрических проявлений. После нападений на мать с ручками, ножами, тростями его помещали в частную психиатрическую клинику и тут же выписывали. Брукс называл его состояние «олицетворением зла». К августу Тони «часто находился в кататоническом трансе, хватаясь за себя и раскачиваясь из стороны в сторону».
15 ноября, когда Барбара, её подруга Сью Гиннес и Тони шли по тротуару, он пытался вытолкнуть мать под проезжающую машину на площади Кадогана. Барбара не пострадала только благодаря Сью, которая успела её схватить. Полиция арестовала Энтони за покушение на убийство, но Барбара отказалась выдвигать обвинения. Его госпитализировали в частную психиатрическую больницу, но тут же выписали, поскольку лечение требовало больших затрат.
Трагический конец
К октябрю состояние Энтони Бакеланда серьёзно ухудшилось, и в отчаянии Барбара организовала ему приём у доктора Линдси Джейкобса, которого ей порекомендовали друзья. Джейкобс подтвердил, что Тони страдает шизофренией, усугубляемой тем, что Барбара не следила за тем, как он принимал прописанные ему лекарства. Он был чрезвычайно обеспокоен и предупредил её: «Ваш сын собирается убить вас». Она сказала: «Он убивает меня с того момента, как я родила его – для него или для его отца, я не знаю. Я привыкла к убийствам». «Это не метафора. Это не игра аналитика. Я думаю, что вы подвергаетесь серьезному риску». Она ответила: «Я не знаю»».
Психиатр позвонил в полицейский участок Челси и попросил выставить охрану в их пентхаусе на Кадоган-сквер, 81, опасаясь, что могло случиться что-то серьезное. В полицейском участке ответили, что ничего не смогут сделать, пока что-нибудь не произойдет.
В ночь с 16 на 17 ноября ситуация достигла апогея, когда Энтони Бакеланд ударил свою мать кухонным ножом. Когда прибыла полиция, они обнаружили Барбару Бакеланд мертвой, а её сын заказывал китайскую еду по телефону. Энтони Бакеланд сказал офицерам, которые его арестовали, что он «не несет ответственности за преступление», а позже написал бабушке, «что с моих плеч спал огромный груз».
На суде Бакеланда защищал адвокат Джон Мортимер (создатель сериала «Судья Рампол»), Энтони был признан виновным в непредумышленном убийстве по причине ограниченной ответственности и отправлен в Бродмурскую больницу (психиатрическую больницу строгого режима в Кроуторне).
За его освобождение выступала группа друзей «с благими намерениями». Бабушка Тони, Нини Дейли, сострадательно отнеслась к проблемам внука и сыграла важную роль в проведении кампании за возвращение Тони в Соединенные Штаты. Нини любила внука и слепо верила, что под её присмотром он сможет вести нормальную и счастливую жизнь. Брукс был против таких действий и считал, что его сына следовало признать виновным в убийстве первой степени. В 1980 году американское посольство добилось освобождения Тони при условии, что он навсегда покинет Англию, и ему будут поручены обязанности по уходу за его 87-летней бабушкой Нини в Нью-Йорке.
Тони отправился в дом бабушки в Верхнем Ист-Сайде. Сразу после прибытия он соорудил жуткую святыню и провёл сатанинскую мессу над прахом матери. Через шесть дней он вступил в ожесточенный спор с Нини из-за телефонного звонка, который он хотел сделать в Англию. Нини отказала, и Тони, потеряв контроль, нанес ей восемь ножевых ранений. Она чудом выжила. О том, почему он это сделал, он рассказал психиатру: «Все это произошло из-за того, что мне было отказано в физическом контакте с моей бабушкой и в гомосексуальных отношениях с кем-либо еще».
Энтони заключили в тюрьму на острове Райкерс. Спустя восемь месяцев, после психиатрической экспертизы, процедура освобождения под залог Энтони Бакеланда была отложена из-за задержки с передачей его медицинских записей в Бродмуре. 20 марта 1981 года Тони вернули в камеру, через полчаса его нашли мертвым с полиэтиленовым пакетом, обернутым вокруг головы.
«Дикая грация»
В 2007 году Том Кэлин снял фильм «Дикая грация» с Джулианной Мур (Барбара), Стивеном Диллэйном (Брукс) и Эдди Редмэйном (Энтони), по мотивам одноимённого романа Натали Робинс и Стивена М. Л. Аронсона. Сам роман – увлекательное, хотя и жуткое, исследование, упадка богатых людей, не имеющих цели, пустоты «красивой жизни».
После выхода фильма Сэмюел Адамс Грин написал статью, в которой указывал на неточности в фильме и подал в суд на создателей за сцену «менаж а труа». Дело в момент его смерти в 2011 году оставалось неразрешенным, в конечном итоге оно было урегулировано в конфиденциальном порядке его наследниками.
