– Светлана Сергеевна, можете быть свободны. Надеюсь, что впредь у нас с вами не возникнет таких разногласий.
Директриса поджала губы и отвернулась, всем своим видом давая понять, что аудиенция окончена. Светлана вышла из кабинета. Она бы могла еще многое сказать. Возмущению молодой учительницы просто не было предела, но пришлось промолчать.
Она с таким трудом получила эту работу после переезда в этот городок. Было бы большой глупостью потерять ее в первый же месяц. Директриса тут же уволила бы Светлану Сергеевну. Хотя она прекрасно понимала, что молодая учительница хорошо знает предмет. К тому же, она сразу нашла общий язык с учениками, даже с теми, кто совершенно не хотел учиться. А предмет у нее был сложный. Светлана Сергеевна преподавала английский язык.
В школе было несколько ребят, так называемая элита. Вели они себя вызывающе, но никто из учителей не обращал на их поведение внимания. Все знали, откуда в школе ремонт. Не просто косметический, а настоящий, дорогой. Все знали, откуда у директора внедорожник последней модели, и откуда у учителей премии ежемесячно. Поэтому и молчали. Хотя иногда этих деток прибить хотелось.
А вот Светлана молчать не могла. Она сама была из простой обычной семьи, и смотреть на то, как холеные детки нападают на тех, кто одет поскромнее, не хотела. Вот и сегодня пятиклассник, сын какого-то местного шишки, облил кефиром первоклассницу.
Девочка была, по всей видимости, из неблагополучной семьи. Она и слова не сказала, просто расплакалась. Светлана понимала, что поступает неправильно, но сделала то же самое. Вылила свой кефир на голову этому мальчишке, а потом, глядя в его округлившиеся глаза сказала:
– Ой, надо же, так неудачно споткнуться. Прости, не удержала стакан.
Из толпы детей послышались смешки, а через пять минут все уже откровенно смеялись над мальчишкой. Он зло на нее взглянул.
– Ну, вы тоже скоро поплачете, – и вышел из столовой.
Через полчаса, делегация во главе с его папой прошествовала кабинету директора. Светлану вызвали не сразу. Честно говоря, она и не надеялась остаться работать в этой школе. Знала прекрасно, что такой выходки ей могут и не простить. Конечно, все видели, что она вылила этот кефир специально. Жалела, конечно, о своем поступке. Ребенок не виноват, что его таким воспитали. Но, как говорится, время вспять не повернешь.
Однако все закончилось даже очень неплохо. Ее конечно лишили премии на три месяца. Да и черт с ней. Директор правильно сказал, что она педагог, и такое поведение недопустимо. Но потом все испортила, добавив:
– Вы же прекрасно понимали, что это не просто ребенок, а ребенок уважаемых людей.
– То есть вы считаете, что с другими можно так? И еще, почему его не наказали за проступок?
Директор устало вздохнула.
– Хватит корчить из себя святую простоту. Вы все прекрасно понимаете. Если вы собираетесь идти против всех, то нам придется с вами расстаться.
Светлана Сергеевна с большим трудом себя сдержала, но вышла из кабинета в таком накрученном нервном состоянии, что если бы кто-то из давних знакомых ее сейчас увидел, то, может быть, и не узнал бы.
Она вышла на улицу. Осень, но еще тепло. Даже куртку не хочется надевать. Светлана перекинула ее через сумочку и вышла за ворота. Эта школа была еще и тем удобна, что находилась совсем недалеко от ее дома. Но сегодня Света решила пройти через парк. Погода хорошая, да и успокоиться не мешало бы.
Она дошла уже до середины парка, как услышала хохот. Такой ненормальный хохот. Так смеются люди, когда делают что-то нехорошее. Светлана хотела свернуть на другую дорожку, но увидела, что происходит впереди неё.
На берегу пруда стояли мажоры. Она мысленно улыбнулась. Везет ей сегодня на богатеньких детей. Только в школе был маленький, а здесь уже лет по 18. Они хохотали и бросали в пруд бумажные деньги. Но не деньги вызывали их смех, а маленькая девочка, на вид лет 8, может быть. Девочка, судя по всему, из очень неблагополучной семьи или вообще бродяжка. Молодежь кидала деньги, а девочка бросалась в холодную осеннюю воду и собирала их. Как только она выбиралась на берег, кто-то из них снова бросал бумажку, причем закинуть старались, как можно дальше.
Светлана обернулась вокруг. Люди старательно делали вид, что ничего не происходит. Они отворачивались в другую сторону или старались пройти мимо как можно быстрее.
На дорожке, чуть дальше от них, Светлана заметила того самого мальчика, который сегодня вылил кефир. Он был не один. Рядом с ним был его отец. Она еще в школе обратила на него внимание. Синий дорогой костюм и довольно умное лицо. Странно было, что у него такой невоспитанный сынишка. Да и плевать. Пусть говорят и думают, все что хотят.
Светлана кинулась в гущу событий.
– Что же вы делаете! Вода ледяная, а она совсем ребенок.
Она схватила девочку, прижала ее к себе, потом завернула в свою куртку. Малышка рыдала, сжимала в руке скомканные деньги и плакала навзрыд. К тому же, ее била такая дрожь, что Светлана слышала только стук ее зубов. Один из молодых людей двинулся к ней.
– Слышь ты, тётка, а ну вали отсюда и не мешай нормальным людям развлекаться.
Светлана хмыкнула. Ну а что, 26 лет, чем не тетушка. Она чувствовала, что все закончиться может очень неприглядно, но отступать не собиралась.
– Шел бы ты сам отсюда, племянничек. Чем развлекаетесь? Над детьми издеваетесь?
Парень оглянулся на своих друзей, которые тоже подошли поближе.
– А тетенька, похоже, совсем борзая. Может быть, и ты нас повеселишь?
Парень совершенно серьезно собрался толкнуть ее в пруд. Света даже зажмурилась на секунду и еще успела немного отодвинуть от себя девочку, чтобы та не упала вместе с ней. Но толчка не последовало. Света услышала, что парень охнул. Она быстро открыла глаза и увидела отца того мальчика.
Светлана Сергеевна почему-то сразу вспомнила, что кефирного шалуна зовут Костя. И отец этого Кости заломил руку мажора ему за спину и бросил того на землю. Остальные смотрели на происходящее, открыв рты. Одно дело – маленькая девчонка. Или пусть и взрослая, но все равно девчонка. А другое – это здоровый мужик, который был настроен решительно. Нелюди не понимали слов, только грубую силу. Животные.
Парень, который лежал на земле, завопил:
– Да ты попал. Тебя мой папа в порошок сотрет.
Мужчина усмехнулся.
– Кто твой папа?
– Мой папа – Игнатьев. Его здесь все знают.
Мужчина наклонился к нему и сказал:
– А я Туманов. Передавай отцу привет.
Светлана Сергеевна не слышала ни одну, ни вторую фамилию. Но видимо, они что-то значили в убогом иерархическом мирочке этого городка, потому что парень испуганно сказал:
– Извините, пожалуйста.
Краем глаза она видела Костю, сына этого самого Туманова. Он с таким удивлением смотрел на отца, что у мальчишки даже рот приоткрылся. Света воспользовалась тем, что все внимание мажоров было направлено не на них, схватила за руку девочку и быстрым шагом пошла в сторону дома.
Девочка все так же дрожала, но за Светой шла безропотно. Они молча почти бежали до квартиры. Добравшись, Светлана бросилась набирать ребенку горячую ванну.
– Давай, быстренько залезай, отогревайся. А я пока чаю с мёдом сделаю. Лишь бы не заболела.
Девочка улыбнулась и впервые заговорила.
– Я крепкая, не заболею.
Через полчаса девочка сидела на кухне, завернутая в теплый халат. Она пила чай с медом и бутербродами и рассказывала.
– Мамки у меня нет давно, а папка привел новую жену и сказал, чтобы я называла ее мамой. А я не хочу. Эта Танька, как напьется, так бьет меня и заставляет ее мамкой называть. Я убегаю. Мне сегодня в школу нужно было. Но папка пьяный и она тоже. Платье школьное мне никто не купил, а я думала, что сейчас денег соберу на платье. – Девочка вздохнула. – Придется в старом идти. Только в нем рукава короткие.
Света была в шоке, но ответить девочке ничего не успела. В дверь позвонили.
– Странно, кто бы мог быть? Посиди минутку, я посмотрю, кто там.
Девочка кивнула и взяла еще один бутерброд, посмотрела на него с сомнением, потому что он был уже третьим, но откусила. Света открыла дверь и удивленно уставилась на того, кто был за ней.
– Здравствуйте, Светлана Сергеевна. Мы бы хотели извиниться перед вами. Да, Костя?
Перед ней стояли отец и сын Тумановы. Костя смущенно кивнул.
– Передо мной? Проходите, что же вы стоите?
Она показала в сторону кухни. Мужчина и Костя прошли туда, а она следом. Ей ничего не оставалось, как предложить чаю.
– Меня зовут Юрий Алексеевич. Мы развелись с женой несколько лет назад, и Костя остался с ней. Как видите, с воспитанием возникли проблемы. Но я уверен, что мы с Костей справимся. Да, сын? – Мальчик кивнул. – Вы извините его. Он… искренне считает, что такое поведение правильное.
Костя поднял голову.
– Считал, пап.
Юрий Алексеевич улыбнулся.
– Да, то есть считал. Вы произвели на него сильное впечатление там, у пруда. Он не мог подумать, что люди ради справедливости могут против толпы встать.
Они долго разговаривали, сидя на кухне за чаем. Вскоре Тоня, так звали девочку, начала клевать носом, и Света проводила ее в комнату. Когда вернулась, Костя поднял на нее глаза.
– Светлана Сергеевна, а правда, что у Тони нет школьной одежды и ее бьют?
– Похоже на то. Я, конечно, пойду к ее отцу, только что-то подсказывает мне, что это бесполезно. Боюсь, будет еще один ребенок в детском доме.
Юрий Алексеевич достал блокнот.
– Так, а могу я пойти с вами? Вот, у меня завтра есть пару часов свободных. Кто знает, может быть, вдвоем у нас лучше получится поговорить.
– Это было бы здорово. Только вам-то это зачем?
Юрий Алексеевич улыбнулся.
– Светлана Сергеевна, я понимаю, какое мнение у вас сложилось обо мне, ну и мне подобных. – Он рассмеялся. – Никогда еще так не говорил о себе. Но все люди разные. Вам ли этого не знать?
Светлана смутилась.
– Простите меня, – потом она повернулась к Косте. – И ты меня извини, я не должна была так делать. Это непедагогично.
Костя ухмыльнулся и стал очень похож на отца.
– Зато действенно.
Они все рассмеялись.
На следующий день после уроков Светлану Сергеевну ждал Юрий. Директриса с испугом посматривал в окно на знакомую машину, но не понимала, почему господин Туманов не заходит к ней и вообще, что он здесь делает. А когда она увидела, что он открывает дверцу и усаживает в машину не только сына, но и Светлану Сергеевну, вообще оторопела.
Они подъехали к дому Тони. Девочка сидела во дворе и плакала. Света кинулась к ней.
– Тонь, что случилось?
Она подняла лицо, и Света увидела багровый свежий синяк.
Юрий, который подошел следом, сказал:
– Так, это уже перебор.
Он куда-то позвонил, и они все двинулись на второй этаж. Дверь была открыта. Из квартиры доносились пьяные голоса. Юрий вошел первым. На кухне стоял пир горой. Рядом с пьяным отцом Тони сидела дама несвежего внешнего вида и еще одна такая же пара. Все уставились на незваных гостей.
– Ты кто?
– Здесь сейчас должен остаться только отец девочки. Все остальные на выход.
Это было сказано таким строгим тоном, что парочка быстро встала и испарилась, а женщина заорала:
– Я жена! Я никуда не пойду!
– Паспорт покажи!
Она запнулась. Потом посмотрела на мужика.
– Ну, ты. Чё молчишь?
Папа Тони молчал, как будто в его голове что-то поворачивалось. Думал. Когда они остались одни, Юра сел напротив него.
– У тебя, мужик, два варианта. Первый. Если, конечно, тебе небезразлична судьба твоей дочки, ты лечишься, завязываешь с пьянкой, становишься человеком. Я помогу тебе устроиться на работу, и вы с Тоней живете, как нормальные люди. Второй – девочка идет в детский дом, а ты тут так и сдохнешь от водки и угрызений совести.
***
Следующее 1 сентября не было похожим ни на одно другое. Во-первых, Светлане было приятно видеть в рядах третьеклассниц Тоню. Девочка была нарядно одета, на голове огромный бант, а за ней стоял ее папа, которого с первого взгляда и не узнать было.
А во-вторых, Светлана положила руку на плечо стоявшего перед ней Кости, а мальчик обернулся и улыбнулся ей. Сегодня она была не в роли учительницы, потому что неделю назад ушла в декрет, а в роли мамы. Пусть не совсем родной, но очень даже настоящей. Рядом с ней стоял ее муж, которого она любила больше всего на свете. А сама Светлана Сергеевна была теперь не просто Светланой Сергеевной, а госпожой Тумановой.
Конец.
👍Ставьте лайк и подписывайтесь ✅ на канал с увлекательными историями.