Глава 41.
- Ты к кому, касатка? Хозяева на работе, - выглянув из-за занавески пропела бабушка Рая.
- А там кто стучит? - спросила женщина.
- Это плотники пристройку делают. А ты кто будешь, касатка?
- Я мама Елены, Нюра. Я вас помню, бабушка Рая! А вы меня?
- Нюра? Тебя не узнать! Сколько годков тебя не было видно. Ну, заходи ко мне в избу. Посидим рядком, поговорим ладком.
Нюра сняла у крыльца свои сапоги и прошла в дом. Здесь было чистенько, уютно. Рыжий кот спал на лавке и даже ухом не повел, когда Нюра присела рядом с ним.
- А ты садись к столу, Нюра. Чай будешь?
- Не откажусь. В горле пересохло. Как тут моя Лена живёт? Все также с бабой Катей? - спросила Нюра (Анна Павловна Баранова по паспорту).
- Что ты? Три года, как нет бабы Кати. А Елена твоя замуж вышла. Муж у нее золотой. Максимом зовут. Максим Сорокин. Уж я не знаю, примет ли тебя дочка твоя. Она девица с характером. Простит ли, что ты её бросила.
- Так я не бросала. Мы с ее отцом на Северах вкалывали, деньги зарабатывали. Я же посылала им раньше.
- А где он, Иван-то? Не дождалась Катерина сыночка, померла.
- Так и его нет давно. Я с другим последнее время жила, с Валерием. Он себе молодую нашел, а меня выгнал. Вот я и приехала к доченьке. Некуда мне голову больше преклонить.
- Что же ты, Нюра, столько годов про дочку не вспоминала? Раньше она тебе была не нужна, а теперь думаешь, что ты ей нужна? Они ребеночка ждут. Домишко-то махонький, где ты там поместишься? С ними вместе на кровати ляжешь?
- Ох, бабаня! Совсем ты меня затюкала! Дай хоть дочку посмотрю, поговорю с ней, а там видно будет, - заплакала мать Лены, размазывая слезы по впалым щекам.
- Да я что? Я ничего. Вон и Елена с Максимом идут. Да, будет им подарочек.
Лена уже открывала замок ключом, а Максим пошел к плотникам смотреть, что прибавилось с утра. Он горел этой стройкой. Помогал плотникам, хоть жена ему запрещала самому хвататься за тяжести.
Лена не успела раздеться, как послышался стук в дверь и на пороге появилась нежданная гостья. Она несмело улыбалась:
- Здравствуй дочка. Не узнаешь свою маму?
Лена смотрела на эту потрепанную жизнью женщину с серым, одутловатым лицом пьяницы и не узнавала в ней свою красивую молодую маму. В последний раз она видела ее примерно в таком же возрасте, как.теперь была она сама.
- Это ты? Откуда? А где отец? - язык у Лены не повернулся, назвать эту женщину мамой.
- Нет отца. Папа умер. Я одна. Не выгонишь? - опустила глаза Нюра.
- Сама видишь, как я живу. Я ведь не одна. А вот и мой муж Максим, - с облегчением вздохнула Елена.
Максим вошёл в дверь, поздоровался с незнакомкой.
- Вы к кому? - спросил он Нюру.
- К вам. Я мама Леночки, Нюра, - она протянула Максиму руку.
Максим пожал ее, беспомощно озираясь на жену.
- Да, дорогой! Это моя мать, которую я не видела лет пятнадцать. Последний раз она приезжала, когда мне было десять. Тебе с твоими заботливыми родителями и счастливым детством этого не понять. Да и я не понимаю, как так можно?.
- Ну, что же делать, Леночка? Родителей не выбирают. Вы проходите, что-нибудь придумаем. Не выгонять же твою маму на ночь глядя, Лен? Поставим раскладушку за занавеску. А потом разберемся, да Лен?
Лена нахмурилась, переоделась и легла на софу, отвернувшись к стенке.
- Тебе плохо? Устала? Ну, полежи, милая, я все сам сделаю, - Максим разогрел ужин, накрыл стол.
- Садитесь, девушки! Кушать подано!
Лена не подавала признаков жизни, притворялась спящей. Ее мать без уговоров села за стол, порылась в своей сумке и достала бутылку дешёвого портвейна.
- Давай, зятек, выпьем за знакомство! - предложила Нюра, пригладив не очень чистые волосы гребенкой. Она сама достала с полки три стакана и налила в них вина.
- Лена, доченька, садись! Выпьем за встречу, - позвала она дочь, ничуть не сомневаясь, что Лена только из-за упрямства не идёт выпивать. Пьяницы считают, что выпить хотят все, только строят из себя непьющих. Когда пьяный идёт домой, горланя песни, он уверен, что все вокруг ему завидуют: дескать, вот какой счастливый, уже надрался, а они все трезвые ходят. Слышали поговорку: "Порядочные люди уже напоролись, а мы все стаканЫ ищем"? Вот и матушка нашей Лены решила обрадовать дочку и зятя внеплановой выпивкой - бутылкой портвейна.
Максим всполошился:
- Что вы, Нюра, уберите. Пить мы не будем. Леночка ждёт ребенка, а я совсем не пью.
- Брезгуешь, зятек? Как хочешь, а я выпью. Я так устала, пока добралась до вас. Спасибо соседка Раиса чаем напоила с пряниками. А родная дочь отвернулась, лежит, делает вид, что спит.
Нюра взяла стакан с плещущимся в нём красноватым вином, посмотрела с упрёком на Максима и одним махом выпила содержимое стакана.
Потом она с жадностью принялась есть котлету с макаронами. Пока ела, опустошила ещё два стакана, налитые хозяевам. Зачем добру пропадать? Доев и допив, Нюра уронила голову на руки, что-то пробормотала заплетающимся яхыком и уснула прямо за столом.
- Лен, что с ней делать? Уснула твоя матушка. Давай перетащим ее на раскладушку, а? Потом поговорим, что делать будем.
Лена поднялась, помогла мужу уложить горе-мамашу на раскладушку.
Поужинав, супруги улеглись рядышком и начали совещаться:
- Ну, видел? Хороша? Надеюсь, ты понимаешь, что жить с ней нам нельзя. Да и для малыша такое соседство противопоказано, - горячо шептала Лена.
- Что же нам делать? - спросил Максим.
- Она ещё не старая. Ей работать нужно. На шею себе сажать я ее не собираюсь, - ответила Лена.
- Пусть идёт к нам в училище полы мыть. Жить может пока в общежитие. Я же жил, и ничего. Утром на трезвую голову объясним ей.
- Ты думаешь Илья Сергеевич ее примет на работу? Сомневаюсь. Давай спать. Утро вечера мудренее.