Наконец нас пригласили на посадку. Самолет был огромен. Сначала на борт пригласили пассажиров первого класса и бизнес-класса, затем всех остальных. Людей было много, в такой толпе легко было потеряться. Мы держались вместе, но в соответствии с нашими посадочными талонами сидеть мы будем в разных концах самолета.
Лететь предстояло больше 11 часов. Обычно трансатлантические рейсы планируют в ночное время, люди могут поспать и даже выспаться, но наш рейс был другой. Рассадка пассажиров осуществлялась по плану, в одном ряду сиденья были сгруппированы таким образом, что могло поместиться 10 человек: 3 места, проход, 4 места, проход, 3 места.
Пройдя все необходимые процедуры, мы разошлись и заняли свои места в салоне. Оказалось, что билеты не на все места были проданы, поэтому стюарды еще до взлета пересаживали некоторых пассажиров на свободные кресла для обеспечения комфортного полета. У меня было место у окна, ко мне подсадили молодого человека, между нами оставалось одно свободное место. Парень оказался из Великобритании (что? опять?), в его намерения входило оторваться по полной программе в этом южном городе со всеми вытекающими последствиями. Каникулы у него, понимаешь, в университете, надо набраться впечатлений. Ну хорошо, пусть будет, как будет!
После взлета нам предложили на выбор любые напитки: от воды и сока до коньяка и виски. Я заказала бокал шампанского отметить наконец-то начало моего отпуска. Сосед был не оригинален и попросил пива. Мы чокнулись, отпили по глотку, и каждый погрузился в свои мысли. Через некоторое время нас покормили, и парень покинул меня, сказав на прощанье, что он тут с друзьями и они его ждут. Я не возражала, честно говоря, было без разницы, что там и кто там с ним. Я сама намеревалась встать и пойти бродить по салону. Я летела впервые на таком большом самолете, хотелось познакомиться с ним поближе, заглянуть туда, куда можно, и туда, куда нельзя (если получится). Мой исследовательский дух не давал мне покоя.
Поняв, что я нахожусь ближе к середине салона эконом-класса, я решила сначала двинуться в сторону первых рядов. Дойдя до условного начала (бизнес-класс и первый класс отделены от остальных пассажиров даже не шторками, а дверцами, и у них свой люк), я увидела Виктора и Елену. Мы поговорили немного, а затем все вместе двинулись дальше по кругу. На нашем пути была отдельная зона, в которой располагались шкафчики, «барные» столики и пр. Ее можно было пройти насквозь по проходам или завернуть во внутрь, чтобы пропустить кого-либо или просто постоять. По углам этой зоны располагались 2 туалета. Получался такой скругленный прямоугольник. Мы отметили для себя, что здесь можно попросить у стюардов напитки и еду, и пошли дальше.
Приближаясь к хвосту, мы где-то на каком-то повороте нашли Михаила и забрали его с собой. Такой небольшой компанией мы обошли салон раза два и остановились в той самой зоне. Вызвали стюардессу и попросили дать нам напитки и мороженое. Мужчины заказали коньяк, дамы – красное вино, воду. Коротать время полета решено было здесь.
Разговор становился все более оживленным. И тут мы увидели, как мимо нас проходят наши китайские друзья. Обнявшись с ними, как со старыми друзьями, мы пригласили их присоединится к нам. Они были не против. Оказалось, что они летят первым классом, а сейчас тоже вышли размяться. Таким образом, в нашем закутке собралось 8 человек. Мы заказали им вина и пива, и начатый ночью разговор продолжился.
Все началось с вопроса о том, как в Китае уживаются коммунистические идеалы и религия, даосизм и конфуцианство, и другие / философские религиозные направления? На взгляд русского европейца все это выглядит немного странно. Нам было непонятно, если коммунизм сродни религии, то получается, что Китай отчасти теократическое государство... Если нет, то возможно есть противоречия в формировании государственности? Или вообще все не так? Ночью мы, видимо, взбодрили наших друзей, потому что сейчас они были во всеоружии. Они решили просветить нас.
Даосизм – учение, основанное на культе естественности. Даосы считали, что человек – это прежде всего существо природное, поэтому он не должен нарушать законов природы, которым подчиняется окружающий мир цветов, деревьев, трав и камней. Не мешать естественному ходу вещей – в этом заключался один из секретов даосского «недеяния».
Конфуцианство предполагает, что человек – это прежде всего существо общественное, поэтому конфуцианцы наставляли людей в том, как жить в обществе, семье, государстве, как разумно и гармонично устроить жизнь.
Если даосы стремились заглянуть в глубины человеческого «я», постичь внутреннюю сущность человека, охотно отдавались во власть фантазии и смутных грез, слыли безумцами и чудаками, то конфуцианцы были людьми более трезвыми и практичными, что, впрочем, не мешало их тонкому чувству красоты и умению ценить радости жизни.
Сегодня даосизм невозможен без участия в жизни общества, он может просто исчезнуть, и, понимая это, последователи данного течения встраивают свою деятельность в общественный порядок. Так, получил распространение внутри Китая и в мире комплекс даосских упражнений цигун. Даосское влияние проявляется в благотворительности, охране окружающей среды, борьбе за мир – все это проявление любви к ближнему, что является основой даосского учения. А разве в идеологических постулатах компартии Китая нет таких направлений? Конечно же, есть, и поэтому нет никакого противоречия между коммунистической идеологией и даосизмом.
Что касается идеалов коммунизма и конфуцианства, то главное отличие конфуцианских традиций от марксизма в том, что в конфуцианстве всегда существовал примат культуры, то есть твёрдое сознание того, что именно идеи, культура, традиции, духовная жизнь общества, по большому счёту, идеология имеют решающее значение в жизни социума. И поэтому все усилия были направлены на соединение марксизма с практикой китайской революции в сочетании с китайскими традициями общественной мысли, прежде всего конфуцианскими. Поскольку именно конфуцианские традиции имеют отношение к организации общества и государства в стране.
Загрузили они нас настолько, что мы решили выпить еще по одной, за понимание и убеждения, за свободу совести и за дружбу народов. Поговорив еще какое-то время, китайские товарищи покинули нас. У нас тоже возникло желание добраться до своих мест и попробовать поспать. Обменявшись контактами, договорились встретиться на земле в городе.