Земли моей живой гербарий! Сухими травами пропах
ночной приют чудесных тварей – ежей, химер и черепах.
Час мотыльков и керосинок, осенней нежности пора,
пока – в рябинах ли, в осинах – пропащий ветер до утра
листву недолгую листает, и под бледнеющей звездой
бредут географ, и ботаник, и обвинитель молодой. (Б.Кенжеев)
Когда я в конце 80-х учился в Московском Университете на Ленинских горах и не знал, что делать, остаться на философском факультете или перейти на социологический, – аспирант Серега И., которого я иногда подменял сторожем, меня успокоил.
–Бахыт Кенжеев, знаешь такого? – спросил он.
–Нет.
–Ну поэзию любишь?
–Да.
–Бахыт поэт, пишет крайне занимательно. Почитай. Так вот он окончил у нас химфак – теперь знаменитый поэт.
Говори – словно боль заговаривай,
бормочи без оглядки, терпи.
Индевеет закатное зарево,
и юродивый спит на цепи.
........................................................
Скоро, скоро лучинка отщепится
от подрубленного ствола –
дунет скороговоркой, нелепицей
в занавешенные зеркала,
холодеющий ночью анисовой,
догорающий сорной травой –
всё равно говори, переписывай
розоватый узор звуковой…
В лабораториях представляю Бахыта в белом халате, в классе химических реакций, протекающих в колебательном режиме, когда некоторые параметры реакции (цвет, концентрация компонентов, температура) изменяются периодически, образуя сложную пространственно-временную структуру реакционной среды.
Он всем этим занимался, абсолютно точно понимая, что никогда не будет химиком, и также понимая, что его призвание поэта мало кто оценит по достоинству, мало кто поймет.
В наше время быть поэтом?
Бахыт Шукуруллаевич Кенжеев. Не нахожу рационального объяснения, но для меня он ассоциируеся с дервишем.
Дервиш с персидского «нищий». Начиная с 7 века н.э. мистическое учение суфиев (в иранских источниках это и есть дервиши) было основано на аскезе. Дервиш отказывается от мирских благ ради погружения в глубокое, вдумчивое размышление о боге. Это человек глубокой веры в свое предназначение.
Если в этой формуле заменить бога на поэзию, то сходство Бахыта с суфиями несомненно. Он никогда не свернет с пути поэзии. Более того, как заметил Александр Касымов в журнале "Знамя" (№11, 2000 года), Кенжеев часто пишет так, как будто ему кто-то возражает. Ему близки диалогические монологи. Его вдохновляет Муза риторики.
Искусство – уверяют – щель
в мир восхитительных вещей...
Дервиш беден и ведет отшельнический образ жизни.
Кенжеев с раннего детства жил в бедности. Отец Шукурулла Кенжеев был учителем английского, мама – Елена Николаевна Карасёва – библиотекарем. После свадьбы его родители три года пробыли в Чимкенте, а затем переехали в Москву. Такая же история случилась с моими родителями. Возможно, я с Бахытом ходил в одни и те же ясли (шучу, хотя все возможно).
Не зря ли реки эти льются? Еще вскипит в урочный час
душа, отчаявшись вернуться в гербарий, мучающий нас.
Дервиш свободен от выбора национальности. Бахыт в паспорте записал, что он казах, но казахского языка не знал и называл себя русским поэтом. И кстати, есть много переводов его стихов на казахский. В 80-е эмигрировал в Канаду , женившись на канадке Лоре, потом в 2008-м переехал в США. Но стихи писал в основном на русском и любил русскую поэзию, особенно Арсения Тарковского.
Ему посвятил строки:
Поезда разминутся ночные,
замычит попрошайка немой –
пролети по беспутной России –
за сто лет не вернешься домой.
Главная ценность для дервиша – служение. Так и Кенжеев, где бы он не был, везде писал стихи. Когда я в 1988 году заехал в профилакторий МГУ, мне сказали, что здесь был по путевке Кенжеев и написал цикл из 12 стихотворений. Здание, где я разместился располагало номерами из Сталинской эпохи. Трехметровые потолки, громадные люстры из богемского стекла, красные ковры, кованые бра и балконы и почему -то запах хромовых сапог . Интерьер, конечно, вдохновил простого парня на перлы стихотворчества. Он много экспериментирует, но издать первый поэтический сборник ему удалось только после отъезда из СССР.
Камни сотрут подошву, молодость отберут,
чтоб из воды поющий тростник возрос,
чтобы под старость мог оправдать свой труд
неутолимым кружевом камнетес.
Да, вы скажете, дервиши стремятся освободиться от всего мирского и полностью посвятить себя служению Всевышнему. Бахыт не был таким, Вы правы. Но у него тоже был свой Всевышний – бог Поэзии , как бы его не называли. Кенжеев служил творчеству и может поэтому его дочь Роксана стала художницей, практически продолжила дело отца.
Заснет мелодия, а нотам не до сна.
Их редкий строй молчит, не понимая,
куда бежит волна, зачем она одна,
когда уходит ключевая
речь к морю синему, где звуков кротких нет,
где пахнет ветром и грозою,
и утвердился в камне хищный след
триаса и палеозоя.
Да и на чей положены алтарь
небесные тельцы и овны,
кто учит нас осваивать, как встарь,
чернофигурный синтаксис любовный?
Так тело к старости становится трезвей,
так человек поет среди развалин,
и в отсвете костра невесел всякий зверь,
а волк особенно печален.
Казахского языка не знал, однако при выборе национальности указал в паспорте, что он казах. Но 20 книг стихов и прозы на русском, но дважды номинировался на Нобелевскую премию по литературе за стихи на русском. Лауреат литературных премий «Антибукер», «Москва-транзит», Русской премии на русском....
Доживать, ни о чем не жалея,
даже если итогов (прости!)
кот наплакал. В дождливой аллее
лесопарка (две трети пути
миновало) спрягаешь глаголы
в идеальном прошедшем. Давно
в голове неуютно и голо,
о душе и подумать смешно.
Дым отечества, черен и сладок,
опьяняет московскую тьму.
Роща претерпевает упадок.
Вот и я покоряюсь ему.
Как вам стихи Кенжеева?
Да! Совсем забыл, Бахыт сказал поразительные слова о смысле стихов...
«Зачем вообще существует поэзия? Чтобы примирить такие вещи, как красота, любовь, доброта, со смертью, страданием и обреченностью. Привести их в гармонию... Великая сила поэзии в том, что, несмотря на абсолютную безнадежность этих строк, они оставляют чувство просветления... Видите ли, смысл поэзии совпадает со смыслом религии. Он в том, чтобы выразить любовь. И как только в поэзии начинается ненависть, она перестает быть таковой».
У японца Харуки Мураками есть роман "Послемрак", так, прочитав стихи русского поэта Кенжеева, сказал бы "Послепоэзия"!
Читайте о поэтах и поэзии на канале:
–Уж лучше бы родился я немым, – Расул Гамзатов о том, как не изменить себе
Бальмонт и стихотворение "Крещение", которого от него не ожидали
Если набрать "Огней так много золотых на улицах Саратова" – фамилии автора вы не увидите