Как-то летом на окраине маленького и тихого, невзрачного, ничем не примечательного, не знаменитого райцентрика, застроенного в этом месте совсем по-деревенски — частные усадьбы с огородами и сараями да одна старая кирпичная двухэтажка на несколько квартир, — начались перебои с водой: в любое время, неожиданно, без очевидной причины, бессистемно (когда раз в сутки, когда два, когда пять) становился очень слабым напор. С ним не могли работать стиральные машины, не получалось принять душ, кран скупо, словно самогонный аппарат или подсоченная весной береза, выпускал водяную ниточку, а на втором этаже и в нескольких домах, стоящих на возвышенности, вообще из трубы только шипело и булькало.
Возвращался напор сам по себе, так же, как и пропадал, неожиданно, бессистемно, обычно через каких-нибудь полчаса-час.
Население снова и снова подавало заявки в коммунальную службу, а сантехники пожимали плечами и разводили руками: порывов нигде нет, электричество на повышающую станцию поступает бесперебойно (вода в этот микрорайон идет не напрямую из скважины, а через насосную станцию, предназначенную для повышения давления) — значит, система вроде как функционирует в штатном режиме. Жители досадовали на коммунальщиков, обвиняли их в бестолковости, звонили на всякие прямые и горячие линии по вопросам жизнеобеспечения — жаловались, выражали возмущение, угрожали пригласить телевидение или написать в высокие столичные инстанции.
Пару раз на место выезжала комиссия во главе с заместителем председателя райисполкома по вопросам строительства, ЖКХ, транспорта и энергетики, но закон подлости, в отличие от водопроводной системы, работал четко, безупречно: к моменту прибытия комиссии на окраину напор стабилизировался.
Ответственный за водообеспечение города инженер (официально именовавшийся начальником ВКХ — водопроводно-канализационного хозяйства, структурное подразделение местного жилищно-коммунального предприятия, или, по-простому, комхоза) не находил себе места, потерял сон и аппетит. Ему оставалось пару лет до пенсии. Из множества всяких сложных, запутанных, безнадежных на первый взгляд ситуаций успешно выходил он на протяжении своего трудового пути в разных организациях, а теперь вот, третий год работая в ЖКХ, уже две недели не мог добиться толку на своем до мелочей изученном, известном, казалось, как собственные пять пальцев, участке ответственности. Даже не на всем, а на небольшом его пятачке. Основной массив города беды не знал, и только эту периферию охватила мистика: скважина работает, повышающая станция — тоже, лето не засушливое (огороды поливать особой надобности нет), а природный ресурс, без которого ни туды ни сюды, дразнится — находится совсем близко, но в руки не дается.
Путаясь в своих и предложенных кем-нибудь версиях, метаясь от одной догадки к другой, тщетно пытаясь систематизировать случаи падения напора и вывести закономерность, инженер пришел к выводу, что это кто-то в частном секторе выкопал на своем приусадебном участке огромный пруд, нелегально врезался в водовод (толстая центральная труба, от которой отходят тонкие в каждый дом) и периодически открывает вентиль, пополняя рукотворный водоем.
Только как разоблачить злоумышленника? Совершать осмотр подворий без согласия их владельцев коммунальщики не имеют права, беспилотников в их арсенале нет (во всяком случае не было именно в том комхозе во время выше- и нижеописанных событий)…
— Но я все же доберусь, доберусь до него! — потрясал инженер кулаком, грозя кому-то невидимому. — Сколько веревочке ни виться, а конец будет, все тайное когда-нибудь становится явным! Найду, выслежу, вычислю гада! Побегаю, померю давление везде, куда доступ имею, сопоставлю расход воды на скважине и по счетчикам потребителей, с людьми пообщаюсь, подскажет или проговорится кто-нибудь — и вычислю!
Летом коммунальная служба всегда готовится отопительному сезону (в нормативно-правовых актах он фигурирует как ОЗП — осенне-зимний период). Нужно осуществить множество всяких документальных процедур и технических мероприятий, в том числе демонтировать и отвезти на государственную поверку манометры, термометры и теплосчетчики, используемые в котельных и в зданиях потребителей теплоэнергии, через месяц все эти средства измерения забрать и установить на прежние места, а не прошедшие поверку отремонтировать или заменить.
В такой ответственный период инженера-теплотехника, тоже человека зрелого возраста, свалил на больничную койку гипертонический криз. Перспектива возвращения его в строй выглядела неопределенно, поэтому некоторые срочные мероприятия в рамках подготовки к ОЗП, за которые отвечал выбывший кадр, по мере необходимости взваливали на плечи разных других специалистов, в том числе и водопроводника-канализационщика (мало ему было своей головной боли! Пускай бы лучше в водопроводе давление подскочило, а не в артериях теплотехника!).
Связанные с ОЗП хлопоты хлопоты привели начальника ВКХ в Центр стандартизации, метрологии и сертификации (ЦСМС), расположенный в другом, тоже районном, но значительно крупнее, промышленном городе. В Центр обычно возили из всех соседних районов на поверку манометры и термометры. Теплосчетчики сдавали в этом же городе в другую организацию: ЦСМС непосредственно ими не занимался, только после завершения поверки изучал протокол процесса и ставил на прибор клеймо о его пригодности либо выписывал заключение о неисправности.
В водопроводно-канализационном хозяйстве тоже используются разнообразные средства измерения, но хлопотать об их поверке начальнику за три года, как и во время работы в других местах, ни разу не приходилось, и теперь это был первый его визит в ЦСМС. Разговорившись здесь с инженером-метрологом, гость между делом сообщил о своих злоключениях с водой. Собеседник поинтересовался техническими характеристиками оснащения повышающей станции и, услышав, что все оно очень старое, стоит с незапамятных времен, еще когда водопроводник-канализационщик там не работал, посоветовал провести испытания насоса (определить, дает ли тот нужное давление в разных режимах функционирования). Более того, дал контакты фирмы, оказывавшей такую услугу (сам ЦСМС насосами, как и теплосчетчиками, не занимался).
Тратиться на испытания начальству комхоза не хотелось, но не имея собственных конкретных планов действия (намерение разоблачить кого-то гипотетического шпионско-математическим методом — не в счет), оставалось только последовать совету.
Испытания показали, что насос не способен постоянно удерживать требуемый напор. Его заменили — и перестали останавливаться стиральные машины, оставаться намыленными в ваннах люди и немытой в раковинах посуда. А как же верилось в чье-то вредительство и как горела душа дать вредителю по рукам! И какая злость разбирала, когда приходилось впрягаться в чужой воз, не догадываясь, что тем самым невольно начинаешь путь к выходу из тупика.
© Сергей Абрамович, 2024