- «Как научиться не стесняться своей веры? Вроде делами не стесняешься, а в сердце все равно какие-то мысли, стеснение. Когда на улице сын задает вопросы на церковную тему, я отвечаю, что давай дома расскажу. Из-за чувства стеснения посторонних».
Я полагаю, что ответ на этот вопрос будет неожиданным и очень серьезным. Я двадцать лет был в сане и до сих пор остро испытываю такое чувство, которое можно назвать стеснением.
Сразу скажу, это не стеснение. Следовательно, на Вас не распространяются слова Христа: «кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего» (Мк. 8:38). У Вас будет в жизни обязательно такой момент, когда Вы почувствуете, что здесь и сейчас нужно встать и сказать: «Я христианин!» В тот момент Вы будете находиться четко перед нравственным выбором, за что Господь Вас и будет судить потом. Такого не будет, что нечаянно Вы его где-то пропустите: он не он?
А вот то чувство, которое Вы испытываете ― это, на самом деле, некая тактичность, рассудительность, интеллигентность, которая в глубине Вашего сердца говорит о том, в какой момент нужно промолчать и веру свою не выпячивать. Ум Вас в данном случае обманывает. Он говорит: как же, ты же должен засвидетельствовать о своей вере! Но это ум, он несовершенен. Сердце точнее нам подсказывает, потому что учитывает массу всего того, что ум не успевает просмотреть. Сердце чувствует общую атмосферу, сердце чувствует момент. Действительно оно-то и подсказывает Вам, что сейчас не нужно, например, когда сын спрашивает о вере. Я бы посоветовал Вам это чувство беречь, его очень не хватает. У нас сейчас такая ситуация, когда мы свою веру выпячиваем до невозможности, а не надо этого делать. Выпячивать-то нечего, собственно.
И вот тут немножко грустная история начинается. Понятно, первые века христианства Церковь была меньшинством, скажем евангельскими словами, малым стадом… «Не бойся, малое стадо!» (Лк. 12:32) Христос это кому сказал? Ученикам. Вот когда Церковь была в угнетенном, стесненном положении, про которое апостол Павел говорил: «а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (1Кор. 1:23), ситуация была иная, не такая, как сейчас. Тогда нужно было громогласно свидетельствовать о воскресении Христа. Люди шли, проповедовали, умирали на аренах, их скармливали зверям, казнили, сжигали, пытали чудовищным образом. Люди все равно шли. Кроме того, христиане того времени являли собой в основной массе образец святости, образец нравственности, их так и называли: святые. Это до того, как их стали называть христианами.
Народ христиан очень уважал, даже боялся. Они казались людьми совершенно неземными в хорошем смысле этого слова. Посмотрите свидетельства язычников того времени о христианах. Христиане казались немного странными, юродивыми, но вели себя очень достойно. Они во время эпидемий (чумы, оспы) не только своих не бросали, но подбирали и язычников, которых выбрасывали свои на улицы. Чтобы остановить эпидемию и оказать христианскую любовь, христиане собирали и почивших, и живых, доставляли им какое-то утешение, а потом хоронили их по-человечески. Пока сами не слягут, они это делали. Язычникам казалось: что же это за люди такие, которые так преобразились, что и себя не жалеют? Что это за учение такое?
Надо сказать, что уже в те времена язычество себя исчерпало, всерьез его мало кто воспринимал. Даже жрецы не относились настолько серьезно к своей вере, как относились к своей рядовые христиане. И, конечно, это вызывало симпатию у людей. Собственно говоря, христианство завоевало мир именно этим, своей высотой нравственного подвига. Тогда стесняться учения Христа было негоже.
Что мы видим сейчас? Мы видим совершенно другую историческую эпоху. Люди, грехи остались те же. Они так же, как и тогда, совершенно несерьезно относятся к своей религии. Вроде не язычники, вроде все крещеные, но, по сути дела, это то же языческое общество, но с христианскими оттенками. И сейчас сказать: я христианин ни для кого не кажется безумием. Мы просто на уровне рефлекса привыкли к тому, что Христос родился, Бог воплотился, ангелы ликуют, пастыря встречают, чудо возвещают. Мы затаскали фразы, не понимая, что за смысл там, какие глубины скрыты. Поэтому слова, что я христианин, уже не производят никакого впечатления.
Кроме того, чем мы сейчас можем похвалиться? Если христиане первых веков завоевали и покорили мир своей нравственной чистотой и высотой, то чем мы покорим и завоюем? Нам бы сейчас молчать в тряпочку, потому что веры у нас кот наплакал. Времена сейчас такие. Храм для нас ― это как некий театр, а мы играем в верующих людей, приходим, молимся, все что-то делаем, но, по сути дела, всё очень грустно. И все только внешне.
В первые века христианства не было у Церкви столько возможностей, сколько есть сейчас, но тогда она несла социальное служение, являла образец любви к людям. А сейчас что? Где служение людям? Где самоотверженность, где самоотдача? Где дела? Только показушность какая то, и это происходит, на мой взгляд, из-за того, что нет чувства меры, рассудительности, тактичности нет, которая бы подсказала, что помолчать бы надо, не выпячиваться, сидеть спокойно, скромненько. Тем более, что нечем похваляться-то, по сути дела.
Нужны ли крестные ходы? Нужны. Нужны ли красивые, богато украшенные храмы? Всё это нужно. Но давайте вспомним 1917 год. Ничему нас история не учит. Уж вся Россия была в храмах, вся Российская Империя, в которую входило огромное количество территорий, которые сейчас за границами России. Всё было: храмы, монастыри. И куда все это делось? И Вы думаете, в этом виноваты злодеи большевики, которые просто негодяи? А нам, как людям верующим, не нужно ли включить мозг и сердце, и сказать себе: а почему Господь допустил это?! Не потому ли, что мы слишком увлеклись вот этими внешностями? Показал нам Господь истинную цену, какова цена в Божьих глазах всем нашим золотым иконостасам, куполам, колоколам, все этой внешней мишуре. Да она ничего не стоит! Всё это под нож пустили, разрушили, разорили, уничтожили, сожгли до основания, и всё. Что осталось, сейчас восстановили, и еще восстанавливается. Давайте восстановим еще, чтобы было потом, что разрушать.
Неужели непонятно, как к нам люди относятся? Мы сейчас в том же меньшинстве, как то малое стадо, как было тогда, две тысячи лет назад. Мы живем в языческом государстве, в языческой стране. Да, она пропитана христианскими корнями, но это язычество с христианским оттенком, и всё. Да, мощь нам заложена, это всё достаточно легко исправить. В том-то и стыд нам, если мы этого не сделаем. Наши предки, которые были две тысячи лет назад, смогли тогда язычников покорить своим нравственным подвигом, своей верой, своей любовью. А мы сейчас наших современных полуязычников, которые вроде как бы крещеные и к Церкви неплохо относятся, не можем пленить. Мы никак не можем до них достучаться, потому что нам, наверное, грош цена.
И вот в этой ситуации, действительно нужно быть немножечко поскромнее и потактичнее. И не раздражать лишний раз выпячиванием своей веры на всеобщее обозрение. Это будет не проповедь Христа и христианства, это будет антипроповедь, если мы будем на каждом углу говорить, какие мы христиане. Веры ужасно мало, в очень скудные времена мы с вами живем, бездуховность полная. Крохи какие-то остались даже среди верующих людей, среди прихожан, среди людей, которые постоянно в храмах. Люди стараются, люди хотят, но не получается. Да и мало нас, пять процентов от силы, которые никак не относятся к лидерам, они не ведут.
Очень много духовно больных людей, на которых равняться нельзя, которые не смогли себя реализовать в жизни, не смогли ни семью создать, ни детей толком воспитать. Ничего не добились в жизни, сломленные, с поломанной судьбой. Кто-то сам виноват, кого-то жизнь покалечила, кто-то еще по какой-то причине, потому что времена тяжкие начались даже не с семнадцатого года, а гораздо раньше. Все эти потрясения, перемены убивают и добивают. Всей этой массе людей с покалеченными судьбами, жизнями куда прибиться? Вот они и прибиваются ― кто к Церкви, кто к бутылочке, кто еще куда. Но, по сути дела, это люди, которым нужно оказать милосердие, успокоить как-то, согреть любовью. Но они не опора, они не являют собой образец христиан, и вот таких у нас большинство в храмах.
Поэтому берегите это ощущение, это чувство. Оно Вам правильно подсказывает: не надо выпячивать свою веру, надо ее прикрывать и где-то в тишине держать. В тайне своего сердца, как Господь говорил: «войди в комнату твою и, затвори дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6:6). Вот этого с нас достаточно.
Может, некоторые скажут: «А есть же в Евангелии слова, что ʺзажегши свечу не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесногоʺ (Мф. 5:15-16)». Именно так поступали христиане первых веков, но нам нужно сейчас проявлять скромность. Времена такие.
Помогай Господь!
Навигация по статьям канала Киберпоп ТВ
Дорогие друзья! В этой статье использованы вопросы, заданные мне на стримах или по е-mail в то время, когда я еще трудился священником. Темы, затронутые в аналогичных статьях, актуальны и сейчас, что показывает ваш живой отклик, поэтому и публикую.
