Оля откровенно задолбалась. Её просто трясло от надменных и наглых свёкров, которые поучали как нужно жить:
– Оля, ну чего ты начинаешь? Мама же старается, как лучше. И вообще, детям нужна дисциплина! Меня в детстве и камышом хлестали, и ракитой – и вот, вырос вроде в человека! – пытался возразить разгневанной супруге муж Петр.
– Ну, тебя вроде еще и на гречку ставили голыми коленями, и розгами лупили. И что, наших детей так же надо? А психология? А детское развитие? Хочешь чтобы наши дети выросли психическими инвалидами? Другие сейчас времена, Петя! – спорила с ним Оля.
– С детьми нужно разговаривать. Они не кошки, да и те понимают сказанное в их адрес слово – доброе оно или ругательное, – уже тише и спокойней говорила Оля.
Петя и Оля спорили из-за приезда родителей мужа. Свекровь была старой закалки: из тех, кого в детстве то ли недолюбили, то ли слишком залюбили. В общем, сказывался пережиток прошлого и желание научить бестолковую молодежь (как говорилось в сторону 37-летнего сына и 35-летней жены).
– Петенька, а чего это у вас детки как лошади ржут? Ты ущипни их, чтобы не повадно было, – науськивала своего сына, как нужно воспитывать внуков, старая любительница командовать.
– Ой, а что это у вас старшенький уже слово матерное знает? Непорядок! Возьмите-ка мыло хозяйственное, да в рот сразу! Вся гадость из нутра выйдет! - ворчала Варвара Ивановна.
Это – лишь малая часть наставлений в духе плохих советов, которые свекровь тщательно приберегала для родной детворы. От некоторых из них у невестки волосы дыбом становились.
– Я вчера видела, как Митька мимо унитаза сходил! В следующий раз увижу, пихну его прямо лицом в свою лужицу, как котенка – будет знать, где гадить! – не унимаясь причитала свекровь, ругая 4-летнего малыша.
– А еще я в недоумении, что ваш Витька с кошкой дворовой игрался. Вы объясните, что они все – блохастые твари. В следующий раз я и его, и эту кошку выкину за территорию дома, да будут сидеть там до самого вечера, чтобы не повадно было! – Варвара Ивановна не стеснялась предлагать самые жесткие идеи.
Однако на невестку ее сумасбродство не действовало. Оля не соглашалась с тем, что дети – полигон для испытаний на совести.
Да, она была строгой с детьми, но при этом не считала, что образцовая порка и приемы шантажа в духе советского НКВД оказывали бы лучший эффект, чем разговор по душам и хорошее поведение со стороны родителей, которых адекватные дети (коими и были Витька и Митька) копировали подчистую. Увы, но Петр не разделял мнения своей супруги.
– Да чего ты к матери прикопалась? Это тебя наверное бесит, что она права. Между прочим, дети и правда порой ведут себя балованно. Вон, у соседей ребята очень спокойные, а нашим хоть кол на голове чеши.
– Петь, все дети разные. У них девочки, у нас мальчики! Мальчики всегда сорванцы. Но это очень важно для их развития! И соседские шкодят не меньше.
– И вообще ты не видел, как Машка нагоняй получала от матери. А я каждый день их семейные разборки наблюдаю.
– А я считаю, что наших детей пора бы уже и пороть! Правильно мама говори…
И тут Петя не успел высказать свое согласие, как Оля резко осекла его ободряющий жест.
– Вот если твоей маме так нравится кого-то пороть, то пусть она сначала начнет с ненаглядного сына! Не сумела воспитать одного, а уже лезет к другим! Давай тебя попорем, а?
– Меня пороли уже, - мрачно сказал Петр.
– Понравилось?? - ехидно ткнула в него пальцем Оля.
– Что за вопросы? Конечно нет. До сих пор вспоминаю им это.
– Именно! - крикнула Оля. - Увижу, как свекровь вставляет мне палки в колеса насчет воспитания детей – и ей явно не поздоровится! Твоя родня здесь неделю, а меня уже воротит от их глупых правил.
У нее перед глазами до сих пор проносился момент, когда с целью приструнить Варвара Ивановна жестоко ущипнула младшего за громкий смех. Затем, увидев грязные шортики старшего сына после прогулки, старая карга заставила малыша стирать все вручную, несмотря на слезы проказника, который просто лепил куличи в песочнице.
Но вишенкой на торте стал случай с ложкой.
Свекровь росла в бедной семье и любила рассказывать, как в ее детстве было голодно, холодно и тоскливо. У Оли с Петей не было проблем с деньгами: прежде, чем заводить детей, они обзавелись нехилой финансовой подушкой. Митька с Витькой не знали бед: у них была просторная квартира, море вкусной еды и игрушки на любой вкус. Все это сварливая женщина называла буржуйством.
– Опять Витька не доел суп. Развели буржуйство! А дальше что? Я видела, как он недавно корку хлеба выплюнул. И печенье не стал есть, которое я купила! Зажрались совсем, я смотрю!
Бедный Витька, к слову, не сумел осилить огроменный второй кусок хлеба, который бабушка норовила ему скормить после большой тарелки с супом. А печенье, купленное за три копейки с явным наличием химикатов, смышленый малыш и вовсе не стал пробовать – доверия ни вид, ни запах его не вызывали даже у кошки, которая брезгливо отвернулась от крошек под столом.
– Ах ты, негодник, еду выкинул и еще возмущаешься? Вот тебе за капризы! - с этими словами Варвара Ивановна ударила Витьку по лбу ложкой, да так неожиданно и неприятно, что малыш сначала округлил глаза, а затем залился горькими слезами – от обиды, досады и непонятных претензий в свою сторону от близкого человека.
– Да как вы смеете! Немедленно прекратите бить моего ребенка! – вскрикнула Оля, едва не пульнув в свекровь вилкой.
– Ты посмотри, что твоя жена творит, Петр! Того гляди, в мать, бедную и несчастную женщину, вцепится! Да-а, вот какую гадюку взрастил ты, сынок! – не хотела униматься свекровь, всячески унижая невестку.
– Ой, что это! Ах ты гадина! Что ты творишь? - завизжала свекровь!
Оказывается, Оля незаметно припасла запасную ложку, которую положила рядом с собой, а сама села рядом со своей хамоватой родственницей. Она ждала подходящего момента, когда Варвара Ивановна начнет снова ругаться. И было очевидно, что такой момент точно настанет...
Так что когда Оле надоело выслушивать крики свекрови, она зарядила ей большой ложкой прямо по лбу
– А это, Варвара Ивановна, за ваши капризы и крики во время еды. Молчать надо, - неожиданно спокойно для себя сказала Оля.
– Да как ты смеешь? Я сейчас тебе! Я сейчас тебе земли в рот натолкаю, мелкая поганка! - кричала пожилая женщина.
– О нет, за вашу ругань я пожалуй принесу мыла. Нужно?
Оля достала из-под стола заготовленный брусок хозяйственного мыла и угрожающе поднесла его к лицу наглой женщины.
– Ты сбрендила? Я тебе кто, мелкая девка? Петя, покажи ей!!
Петя же сидел в шоке и не знал, что сказать.
Очумелая женщина, потирая красный лоб от удара и отплевываясь хозяйственным мылом, верещала и брызгала слюной во все стороны. От ее криков мальчики сначала открыли рот, а затем, глядя на забавную картину с их мучительницей в главной роли, закатились смехом на всю квартиру.
– Ну, а это тебе, Петенька, на десерт!
С этими словами Оля выкатила на стол недавно приготовленное заявление о разводе. Она все просчитала: парни останутся с ней, а муж будет жить с его любимой мамочкой.
Спустя 4 месяца после долгих дележек имущества и увещеваний змеи-свекрови и прочей родни Оля уже радовалась своей свободе.
Еще через полгода – переехала в Питер, навстречу своей новой любви и возможностям. А дети, кстати, к тому периоду стали еще более смышлеными. И теперь у них есть действительно заботливый, но уже новый папа.