Иван очнулся уже в больнице. Оказалось, он налетел на камни и сломал ногу, повредил спину… Он спрашивал, а как там Катя? Ему строго, безжалостно сказали, что из-за его выходки она едва не умерла! Да, признавали, что с Катей поступили те люди ужасно, но… Не признавали, что нужно было бежать в такую погоду и так далеко! Но худшее заключалось в том, что Ивану сообщили, что в связи с тем, что он очень плохо влияет на Катю, руководство детского дома решило перевести ее в другое учреждение. И вообще, ему сказали, что после этой истории, получившей широкую огласку, на Катю уже нашлись те, кто хочет удочерить такую славную и несчастную девочку! Так что они никак больше не увидятся. Иван бы сбежал из больницы, он бы на край света за Катей отправился, да вот — был болен… Потом, когда выписали, он вернулся в детдом… Там, кстати, многие ребята уже считали его крутым, настоящим героем! Пацаны ободряюще и сочувственно похлопывали по плечу, а девчонки — вздыхали… Ивану же казалось, что мир его перевернулся, разбился, просто рассыпался на атомы и потом — собрался в неправильной последовательности, так что теперь это вообще нечто неправильное… А потом и на него нашлись усыновители — опять же из-за той истории. И если ранее Иван говорил, что не пойдет он ни в какую приемную семью, ему и одному хорошо, то теперь согласился. Его как подменили…
Приемные родители оказались людьми в целом хорошими — это была учительница английского языка и преподаватель истории в ВУЗе. Они заботились об Иване, не обижали и главное — не требовали, чтобы он называл их мамой и папой… А потом, когда он в восемнадцать лет сказал, что хочет уйти из дома и начать жить независимо и самостоятельно, они только пожали плечами и сказали, что он, конечно же, имеет на это полное право!
Иван решил, что хочет построить себе блестящее будущее. И поступил в университет на менеджмент. Поступил, кстати, на бюджет — потому что продолжал учиться блестяще. Параллельно с обучением — работал. И однажды, когда поиски подработки закинули его в сетевую пиццерию, он понял — в будущем он хочет работать в ресторане! Только не поваром, естественно, а его управляющим. Ну а потом можно и самому ресторан открыть… Лучший в городе! Окончив ВУЗ с красным дипломом, Иван стал искать работу… Естественно, новичку с малым опытом никто не предлагал многого, но Иван не унывал и упрямо доказывал свою полезность… И через несколько лет это оценили. Так начался его карьерный путь… Приведший его в итоге к должности директора «Бархата». Более того — до его прихода на эту должность «Бархат» считался далеко не лучшим заведением из принадлежащих господину Волкову и только Иван в череде многих сменившихся его управляющих совершил невозможное — за три года превратил «Бархат» в такое место, которое считалось одним из лучших в городе.
И теперь, когда Ивану уже исполнилось двадцать девять лет, он считал, что, пожалуй, его мечты наконец-то начали сбываться. Он жил в шикарной квартире, у него была красотка-подружка, а в ближних перспективах маячило, быть может, партнерство с ведущим ресторатором — господином Волковым, который однажды намекнул, что возможно, откроет ресторан в Монако и там бы очень пригодился такой профессионал как Иван…
Старушку усадили за стол. Алена принесла поесть и присела рядом. Она разговаривала тихонько с бабулечкой, убеждала ее, что все хорошо, что она в безопасность, может покушать, отдохнуть, а потом они обязательно найдут ее внучку, помогут вернуться к родным! Иван стоял, сложив руки на груди и хмурился. Он уже выдвинул предложение — вызвать врачей и пусть они помогут женщине вернуть память, может, лекарства какие дадут или там профессиональный психолог поработает!
Но Алена, которая, казалось бы, должна была трястись как осиновый листик, вдруг осмелела и сказала, что у нее есть опыт — потому что ее собственная бабушка, которой уже почти девяносто лет, иногда страдает от помутнения сознания и всякие врачи только создадут лишний стресс, а так, может получиться действительно сейчас добиться того, чтобы бабулечка сказала хоть что-нибудь, что даст нужные ориентиры…
Прошло уже больше часа… Старушка смотрела на фотоснимок, вздыхала. Она хоть была маленькая и сухонькая, но аппетит у нее оказался отменный. И вот теперь, отогрелась совсем…
— Внученька моя. Доченька моя, — сказала бабуля. — А меня Зинаида зовут…
— Зина, значит, — улыбнулась Алена. — Приятно познакомиться! А это вот наш… хозяин, — она кинула на Ивана предупредительный взгляд — не надо, мол, сейчас давить. — Бабушка, а где вы живете? Внучка о вас волнуется, наверное…
— Я хотела чтобы помогли, — пожевала старушка губами — кажется, она силилась что-то вспомнить, да не выходило. — Просила помочь… А они сказали — я с ума сошла! А я не сошла… Я знаю… Там оно зарыто, Федя мой покойник все там закопал!
— Что закопал? — растерялась Алена. — Федор, он кто вам?
— Муж мой… Катенька — внученька мне… Дочка она мне! Доченька…
— Бред какой-то, — Иван потер переносицу и наморщился. — Кто-то из ваших детей ее удочерил, да?
— Мы удочерили, — ответила бабушка.
— Вы что, знаете эту девушку? — спросила Алена.
— Не твое дело, — ответил ей Иван и подойдя к столу, оперся на ладони, склонился, заглядывая бабушке в глаза. — Послушайте… Я правда, дико извиняюсь за свое поведение. Но прямо сейчас нужно сосредоточиться на главном — где вы живете?
— Далеко… Сосны шумят… — бабуля прикрыла глаза, покачала головой. — Речка шумит… Хорошо… Федор мой покойный своими руками дом построил! Медведи танцуют…
— Мда, далеко мы так продвинемся, — хмыкнул Иван.
— Подождите! — воскликнула Алена. — Вы сказали, там медведи танцуют? Деревянные мишки?
— Ты понимаешь, о чем она? — спросил Иван.
— Кажется, да. Просто я еще до того, как в официантки пойти, работала в клининговой компании и…
— Значит, я взял в официантку бывшую уборщицу? Почему об этом в резюме ни слова не было?!
— Я боялась, что тогда не возьмете… — сникла Алена.
— Ладно, проехали. Так что там с медведями?
— В общем, однажды был вызов в коттеджный поселок. Элитный… У них на въезде есть скульптура — пара деревянных зверей. Медведь и медведица танцуют, взявшись за лапы, совсем как люди… Там раньше когда-то дачи элиты были — ученых разных, а теперь вот коттеджный поселок… Я знаю, где это!
— Отлично! — просиял Иван. — Значит, говори адрес, я сейчас туда бабушку отвезу.
— Вы сами? — удивилась девушка.
Если ее строгий, холеный, эгоистичный, надменный, циничный и мнящий себя определенно элитой босс и был способен совершать выходящие за рамки его имиджа поступки, то этот явно находился за всеми границами! Самолично отвозить бабулю домой, которую до этого выгонял? Алена не могла понять, в чем же тут кроется суть дела, но ей казалось, что это как-то связано с девушкой на фотографии… Похоже, она была очень важна для Ивана! Неужели, подумала Алена, этот человек способен вообще не любовь? Или это просто подруга?
Но она ничего не сказала. Помогла бабушке надеть верхнюю одежду и поддерживала ее под руку, пока выходили из ресторана, кстати, опять через дверь для персонала.
Дорогу провели в молчании. Иван сосредоточился на дороге. Это было лучшее, что он мог сделать в данный момент — сосредоточиться на дороге и не думать о том, что он нашел ее… Екатерина! Сколько бессонных ночей он провел, планируя, как выкрасть из кабинета директора детского дома какие-нибудь документы, которые позволят узнать, где она, кто ее усыновил? Сколько раз он грезил о том, что вот только ему исполнится восемнадцать, станет он самостоятельным и всю Землю исходит, но отыщет ее! А потом… А потом… Что, собственно, должно было произойти потом, Иван смутно себе представлял. Он только знал, что ему необходимо знать, где Катя, что с ней! Ему нужно, чтобы они продолжали видеться, общаться… А потом он понял — он любит ее. Он влюбился в нее с первого взгляда, но тогда это было детское еще, совсем зеленое чувство, сотканное из чистой симпатии, платонического очарования таким неземным, удивительным созданием и отчаянным стремлением иметь родственную душу, в котором Иван боялся признаться самому себе…
Только вот когда он повзрослел, он понял — найти Катю практически нереально. Вообще невозможно! В детдомах, естественно, с ним никто и говорить не хотел — тайна, видите ли, удочерения! Он искал выпускников детского дома — своего и предположительно того, в который перевели Катю, но они ничего не знали… И со временем надежда угасла. Иван понял, что он… Просто должен научиться с этим жить! Он даже начал убеждать себя, что так, возможно и лучше вышло… В самом деле — что они были за парочка?! Хорошая, чистая девочка и мальчишка-сорванец. У них не могло бы быть никакого общего будущего! И когда надежда угасла, осталась лишь вера… Чистая вера в то, что у Кати все сложилось хорошо. Что ее любят в приемной семье, не обижают… Просто, иногда молил Иван Вселенную, просто пусть все будет у нее хорошо по умолчанию, как подарок от Судьбы! А что до него… Он сам о себе позаботиться в состоянии. Вот и все…
Наконец, машина достигла коттеджного поселка. На въезде имелся пункт охраны. Иван опустил стекло машины и указав на заднее сидение, где сидела Зинаида, объяснил ситуацию. Мол, нашел в городе бабушку, едва расспросил о том, откуда она…
— Добрый день, Зинаида Петровна! — сказал охранник. — Да, это наша жительница… Вдова Федора Николаевича… Дом их крайний будет, если по дороге прямо ехать и потом свернуть, там, где сосны сросшиеся двумя стволами стоят… В общем, не пропустите! Вы там, на воротах домофон есть, вы наберите и вам откроют… Уединенно они живут. Она в порядке? — тихонько спросил охранник, когда Иван уже собирался поехать дальше.
— Вполне, — ответил он. — Но ведь есть кому о ней позаботиться? У нее, она сказала, есть внучка…
— По возрасту и правда — как внучка будет, но на самом деле Екатерина им дочка, — сказал охранник и добавил осторожно, покосившись на пассажирку. — Они ее удочерили давным-давно… Вы простите, Зинаида Петровна, что про вас говорю, но вы же это… Вот, в какое приключение встряли! Вот и ориентирую доброго человека, который вас выручил…
Иван, поблагодарив, повел машину аккуратно по дороге. Доброго человека! Он усмехнулся невесело — пожалуй, он принадлежал к последним людям на Земле, про которых можно было сказать такое. Но его это вполне устраивало. Потому что он все равно ничего не мог с этим поделать…
Нужный участок нашелся без труда. Деревянный двухэтажный дом хорошо просматривался на участке, огороженном коваными воротами. Иван понял — похоже, со смерти хозяина тут все солидно запустили — вместо лужаек — сорные высокие травы, какие-то лианы оплели забор и только у самого дома виднеется ухоженный кусочек земли и там буйно, пестро цветут цветы, будто волшебник-художник выплеснул ведро разноцветной акварели…
Высунувшись из окна, Иван позвонил по домофону.
— Кто там? — спросил голос. Женский, чистый, красивый… Иван как онемел — он мог бы поклясться чем угодно, что он принадлежит ей, Кате!
Кашлянув нервно — чтобы прочистить горло, он изложил кратко и сбивчиво…
— Мама! — ахнули на той стороне домофона, а потом створка ворот поехала в сторону. — Проезжайте скорее!
Пальцы, когда он выходил из машины, как и все ладони, вспотели и дрожали. Иван пытался взять себя в руки, но… Не особо получалось! Вблизи дом смотрелся вовсе причудливо — эдакое сочетание современной коттеджной архитектуры и терема из сказки. Да тут даже резные ставни на окнах были, а на крыше — причудливый конек…
— Дома… Я дома! — бабулечка оглядывалась и улыбалась. — Дома я…
И вот распахнулась дверь. Иван застыл… Перед ним стояла Екатерина… Прошло столько лет! У него не осталось ни одной фотографии с ней! Но он… Он узнал бы ее из миллиарда лиц! И что за магия, что она не изменилась почти? Все те же высокие скулы, узкий носик и пухлые губы, огромные, чуточку наивно распахнутые глаза… Русая коса перекинута через плечо, в нее вплетена синяя лента. И платье на ней… Голубое платье! Он понял — оно безумно похоже на то, в котором она была сфотографирована юной, но все-таки это новая одежда.
Он было уже раскрыл рот, чтобы сказать ей… Но понял вдруг — она его совсем не узнала. Ни тени узнавания… Она глядит на него, как на чужака, который привез ее бабушку… Точнее говоря — приемную мать. Благодарно, взволнованно, снова благодарно и чуточку подозрительно — ведь он незнакомец.
— Катенька, — старушка буквально упала в объятия девушки и они вместе едва не рухнули на пол.
— Разрешите, я помогу, — сказал Иван, подхватывая Зинаиду под локоть.
— Заходите, — сказала девушка и улыбнулась робко.
У него защемило сердце от этой улыбки. Предназначенной не для старого друга, а для незнакомца… И еще от того, что Катенька носила туфли-лодочки с белыми носочками. Как же это старомодно! Так, кажется, носили обувь в годах тридцатых? Но ей это шло…
Они втроем прошли на кухню. Иван машинально, профессионально отмечал детали — кухонное пространство организовано грамотно, но без изысков. Газовая плита. Посудомоечной машины нет. Деревянные столешницы, но не дешевый заменитель материала из стружек и клея, а цельная, добротная древесина. Кран над раковиной, а также ручки фурнитуры — все стилизовано под латунный антиквариат, а может быть, таковым и является… На окнах — тюль с кружевами и пестрые занавески, что добавляет всему интерьеру деревенского колорита…
— Мама, тебе же жарко! — Екатерина помогла старушке снять пальто. Потом присела, разувая ее… — Спасибо… — попутно обратилась к Ивану. — Вы наш спаситель! Я уже не знала, что делать и думать… Звонила везде… Думала, она на электричке в деревню поехала, а она, оказывается, в город… Да вы присаживайтесь! — улыбнулась лучезарно и Иван едва не задохнулся от переполнявших его чувств. — Ой, простите, мы еще не представились… Екатерина! — она протянула ему руку и он принял ее. Тонкие пальчики, сухая ладошка. Он мог бы поклясться чем угодно, что если бы поднес ее к лицу и понюхал, то она бы, как и годы назад, пахла сладко и чисто земляничным мылом.
— Иван… Иван Золотов, — представился он по фамилии своих приемных родителей.
— Вы присаживайтесь. Я сейчас чай поставлю! Или лучше кофе? — Катя суетилась, порхала.
— Без разницы, — тяжело сглотнул он и опустился на стул, будто сошедший с иллюстрации про музей. Да тут, судя по тому, что успел увидеть, когда шел через коридор до кухни, весь дом с такой обстановкой! Необычно… Дорого… Вычурно… Но со вкусом. Уют и комфорт современной жизни не отсутствуют.
Вскоре на столе появился чайник, чашки и блюдца — все, что полагается. Молодая хозяйка дома выставила вазочку с зефиром в шоколаде, вазочку с мармеладом, банку меда и хотя Иван отнекивался — нарезала бутербродов.
Ему едва кусок в горло лез… А вот бабулечка принялась все уплетать с волчьим аппетитом… Естественно, ее дочка пожелала узнать, как все было?! И естественно, Иван не мог рассказать всей правды… Да он чуть со стыда не сгорал! Потому что перед ним была — Катя. Воплощение его совести в далеком прошлом… И сейчас она влияла на него очень странным, но крайне явным образом… Нет, ему не то, чтобы было неудобно за то, как он выгонял бомжеватого вида старуху из своего ресторана… Ему было неудобно потому, что Катя бы его за это строго осудила…