Ему нравилось дневное пьянство. Такое элитное дорогое пьянство в дорогом баре, где днем было пусто, сумеречно и одиноко.
Ему нравилось чувствовать себя шпионом-одиночкой, выпивающим где-нибудь на французском юге.
Из всего французского в этом баре была только маленькая хрупкая девушка с "Тошнотой" Сартра.
Она была изможденной и уставшей, такой же как и её книга, чьи желтые замученные страницы она перелистывала маленькими нервными пальцами.
Ей бы сейчас определенно не помешала двойная порция чего-нибудь крепкого. Не хотелось бы портить ее образ мерзким игристым.
Она подняла на него глаза, оказавшиеся дикой смесью из старой боли и детского кокетства и сказала: "Обними меня, а потом потанцуем...