Способны ли животные научить человека, как перестать воевать и построить справедливое общество, основанное на гуманизме и взаимном уважении? Вполне возможно, что да. Как ни странно, но животным действительно есть, что продемонстрировать царю природы, и если он захочет к ним внимательно присмотреться и прислушаться, то, скорее всего, сможет вынести из своей наблюдательности далеко идущие положительные выводы.
В статье «Мы научились воевать от обезьян?», вышедшей 7 июня 2024 года, мы рассказывали, как воюют шимпанзе. А как с этим обстоит дело у других видов животных?
Хорошо известно, что муравьи – это насекомые, которые воюют между собой. Причем сражения происходят как между муравьями разных видов, так и между муравьиными колониями одного вида. Гораздо менее известно о том, что на определенном этапе грозные воины сворачивают боевые действия и заключают прочное и длительное перемирие. Ученые теряются в догадках относительно того, как именно муравей узнает, что с конфликтом надо завязывать. Выдвигаются самые разные предположения, но ни одно из них пока не удается внятно обосновать. По одной версии, в ходе череды побоищ у муравьев меняется запах, вследствие чего они перестают отличать своих от чужих. По другой, представители низших «каст» - а муравьиное общество является строго иерархическим, - постепенно начинают подавать сигналы наверх о том, что затянувшаяся «заварушка» негативно отражается на благополучии колонии. Когда таких сигналов становится достаточно много, запускается процесс «мирных переговоров». Иными словами, инициаторами мира всякий раз становятся именно низы, а муравьиные вельможи по каким-то, пока малопонятным, причинам не могут себе позволить игнорировать поступающие снизу сигналы.
Еще одним весьма прелюбопытным примером является жизнь полосатых мангустов. Дело в том, что, согласно сообщениям в СМИ, у этого вида каким-то малопонятным образом все самки в стае умудряются рожать детенышей в один день. В результате они не знают, где чей детеныш, и ко всем относятся одинаково. Чем не справедливое общество? Вот только человечеству такое вряд ли предложишь. Чем-то это напоминает миры, изображенные в таких романах, как «Мы» Евгения Замятина, «1984» Джорджа Оруэлла или «Облик грядущего» Герберта Уэллса, переведенный на русский язык лишь в 2023 году. Кроме того, следует отметить, что группы мангустов со справедливым общественным устройством враждуют между собой, а самки, как отмечает ряд источников, спариваются как со своими самцами, так и с вражескими.
В период с 1979 по 1982 год, нейробиолог Роберт Сапольски, изучая в Кении бабуинов, обнаружил у них типичное крайне порочное общественное устройство. Доминирующие в стае самцы были одержимы укреплением своего положения и по этой причине постоянно проявляли агрессию по отношению к сородичам. Над подавленными особями регулярно издевались. Били как самцов, так и самок. Причем издевательства над последними выглядели особенно неприглядно, поскольку самка у этого вида обезьян весит вдвое меньше самца.
Самые крепкие из мучителей регулярно добывали корм на мусорной свалке, которая находилась на расположенном неподалеку туристическом курорте. И дело было не только в том, что ходить на помойку считалось у изучаемой группы обезьян исключительно элитарным занятием, но и в том, что там за особенно привилегированную еду приходилось сражаться с другой группой бабуинов.
Однажды на свалку выбросили мясо, инфицированное туберкулезом крупного рогатого скота. Все агрессивно настроенные самцы наелись им, ни с кем не поделившись, заразились и умерли. Ученые предположили, что ничего кардинального в связи с этим не произойдет. Дескать, среди малоагрессивных особей выделятся особи с наибольшим, по сравнению с остальными, уровнем агрессии, они подавят остальных, и все закрутится в прежнем режиме. Но вышло совсем иначе. Менее агрессивные обезьяны полностью изменили систему взаимоотношений.
Любопытно отметить, что те самцы, которым удалось выдвинуться на первые роли, продолжали драться с конкурентами, но при этом обнаружилось существенное различие с прежним положением дел. Новые лидеры почти не ущемляли представителей низших слоев, а самок перестали тиранить вообще. Кроме того, все особи, вне зависимости от нового положения в стае, стали тратить больше времени на уход за собой и чаще прижимались друг к другу, перебирая друг у друга шерсть, что ученые сочли возможным назвать дружелюбным социальным поведением. Уровень стресса у этих животных, который измерялся по гормональным образцам, оказался на порядок ниже, чем у бабуинов из других групп. Причем это касалось даже особей с самым низким рангом.
Но даже это еще не все! Ученые пришли в полнейшее изумление, когда поняли, что менее агрессивное поведение передается следующим поколениям этих обезьян.
Продолжительность жизни бабуинов обычно не превышает пятнадцати-семнадцати лет. То есть, те, кто остался в живых после массовых смертей от инфекционного заболевания, давно умерли сами. Здесь следует отметить, что мужские особи этого вида часто покидают стаю, где родились, и присоединяются к другой. Таким образом, вся логика происходящего прямо указывала на то, что через несколько поколений все неизбежно должно вернуться на круги своя. Так называемые альфа-особи должны были окончательно подмять под себя тех, кто более робок и покорен. Тем не менее, агрессивность оставалась на относительно низком уровне даже в тех других группах, где оказались потомки освободившегося «племени» после туберкулезного мора. Атаки на самок и социально низших самцов редко регистрировались на протяжении нескольких поколений.
Представитель Национального исследовательского центра приматов Эмори Франс де Вааль так высказался по этому поводу:
- Хорошая новость для людей заключается в том, что однажды установленные мирные условия могут поддерживаться довольно долгое время. Если это получается у бабуинов, то почему не может получиться у нас с вами?
Из этой логики вытекает, что мы знаем, как надо, но все равно делаем иначе.
«Гораздо справедливее для Первой мировой войны сказать, - рассуждал автор книги «Истоки Второй мировой войны» Алан Джон Персиваль Тейлор, - что люди этого не сделали бы, знай они, куда все в итоге скатится. Но насколько такое же высказывание применимо в отношении Второй и, тем более, к Третьей? Во Вторую мировую они знали куда больше, и все равно это приняли. Что касается Третьей, то они знают все или почти все о том, что произойдет, но не делают вообще ничего. Я не знаю, как это объяснить».
Таким образом, следует признать, что порочно агрессивные общественные нормы не имеют жесткой генетической привязанности. Люди вполне способны изменить окружающее общественное устройство при условии, что они очень этого захотят и воспользуются соответствующими действенными инструментами. Да, это идеал, но вполне достижимый. И примеров, скажем так, относительного достижения такого идеала в мировой истории имеется немало.
Например, в Древнем Риме жители применяли массовый уход населения из города, что получило название – сецессии. И историки признают, что это был весьма эффективный способ отстаивать свои права. Причем применялся он на протяжении трех столетий. Так, например, считается, что именно сецессии привели к тому, что плебеи получили право накладывать вето на решения патрициев. Остается только гадать, как повернулась бы мировая история, если бы в июне 1812 года парижане массово ушли в поля, а в июне 1941-го то же самое проделали бы жители Берлина. Несомненно, что и Наполеону, и Гитлеру пришлось бы очень крепко задуматься над тем, как реализовывать на практике свои непомерные амбиции.
Продвигал подобные идеи и Махатма Ганди, предлагавший своему народу тактику ненасильственного сопротивления или, как она называлась в Индии, сатьяграха. Правда, существует мнение, что саму идею Ганди позаимствовал у Льва Толстого, тоже проповедовавшего «непротивление злу насилием», а кроме того, и Толстой, и Ганди, в конечном итоге довели эту идею до крайности, начав призывать людей к полному пацифизму и отказу от вооруженного сопротивления даже в тех случаях, когда враг напал на них первым. Тем не менее, многие исследователи полагают, что ненасильственные протесты, помимо того, что не приводят к бессмысленному кровопролитию, зачастую оказываются гораздо эффективнее тех, которые неразрывно связаны с применением насилия. Применительно к Ганди считается, что сатьяграха стала одним из действенных инструментов, которые в итоге привели не только к освобождению Индии от британского колониального гнета в 1947 году, но и фактически запустили процесс полного и достаточно быстрого развала всей Британской империи.
На основании всего этого можно с уверенностью сказать, что военные конфликты – это вовсе не обязательная, не неотъемлемая часть развития человечества. А также согласиться с выражением Георга Гегеля: «Каждый народ заслуживает правительство, которое имеет» и отвергнуть мнение, что от простого народа в этой жизни ничего не зависит.
Владислав Трушников