Московское кафе «Разные зерна» берет на работу людей с ментальными нарушениями. О том, как это кафе появилось, как оно существует и к чему стремится, рассказывает его основатель Юлия Володина.
Пришло время меняться ресторанному бизнесу
Я родилась и выросла в Москве. Окончила школу, где учились дети журналистов и писателей, мечтала о той же сфере, но не смогла поступить. Отучилась в Московском инженерно-строительном институте рядом с домом и, недолго поработав, ушла в декрет. В середине 90-х все мои навыки, знания, образование потеряли ценность. Появились интернет, мобильные телефоны. Я вышла помощником гендиректора, бывшего министра имущественных отношений, в Video International. Это была ответственная, стабильная, хорошо оплачиваемая работа, но без развития. После смерти президента компании начались перемены, и я ушла почти в никуда. Поработала в «Фонде Марджани» — занималась детскими программами и издательством детских книг. Параллельно я всегда занималась волонтерской деятельностью, много возила своих и не своих детей по музеям. В каждом музее нашей страны есть отделы, связанные с инклюзией. Мне кажется, пришло время так меняться и ресторанному бизнесу, хотя бы его части.
Все, что связано с едой, вызывало особый интерес
С таким бэкграундом в 2013-м я решила основать свой центр. Я точно видела потребность. Сняла помещение в Российской государственной детской библиотеке и открыла «Школу сказки» (позже — «Школа профессий») для детей от 4-х лет. Это был успех. Мы попали в тренд — за границей везде уже появились школы профессий, а у нас ничего не было. Группы были по 20–25 человек. У нас были не волонтеры, которые научились говорить про профессию капитана корабля, а практикующие специалисты — канистерапевты, вулканологи, палеонтологи. Ветеринар приходил с собачкой, у которой уши неправильно выросли. Это трогательные истории про настоящих людей. На профессии «инженер мостов» с Айратом Багаутдиновым («Москва глазами инженера») был аншлаг. Все, что связано с едой, вызывало особый интерес — мороженщики, пекари, кондитеры. Для ребенка это чудо — сразу получить результат, приятный вкус, яркое впечатление.
Мы не требовали никаких справок, просто покупаешь билет и приводишь ребенка. Со второго года к нам стали приводить странных детей. Они могли встать и ходить по аудитории во время занятия. Команда была в недоумении: «Вот этот сейчас придет — и я ухожу, я не понимаю, что с ним делать». Казалось, ребенок не слушает, не понимает. Весной 2015 года к нам привела своих подопечных с аутизмом Полина Богорад. Посмотрела на наши группы и сказала: «Ой, ну тут же все наши!» С тех пор мы дружим и работаем вместе. Программы адаптировали, сделали комфортные для инклюзивных детей группы по 6–8 человек. Начали с обучения профессиям. А в 2018-м я сделала НКО, и мы запустили программы по развитию soft skills — самой проблемной области для аутистов. Подали на грант с РГДБ, набрали 24 ребенка с аутизмом и около 100 слабослышащих и глухих. Отчасти группы смешивались с обычными детьми. И смысл был как раз показать, что мы все разные. И что «разные» люди максимально усиливают и подсвечивают достоинства друг друга. Момент принятия того, что человек другой и у него другое восприятие, в детском возрасте максимально быстрый.
Было непросто, все друг к другу притирались
Общепит — особая сфера интереса для аутистов. Им понятно, для чего этот навык. Проголодался, что-то приготовил и съел — это очень короткий цикл до получения результата. Но, например, наш бариста Степа привык с детства есть макароны с сыром. Что бы мы ни готовили на обед, он ест только макароны с сыром. На нашей кулинарной школе ребята расширяют диапазон блюд, которые пробуют и едят, — это тоже вклад в улучшение качества их жизни.
В марте 2022-го я решила открывать кафе. Без начального капитала. Пообщалась с 50-ю рестораторами. Почти все отговаривали. Помогли ребята из Sangre Fresca — Валера и Миша. Я только сейчас поняла, какой это элитарный бизнес. Самым сложным мне казался этап ремонта — вентиляция и прочее. Помогло инженерно-строительное образование. Я понимала, где какой должен быть уклон трубы и куда поставить льдогенератор. Мы отремонтировались за полгода и открылись 30 декабря 2022-го. А потом началось самое интересное. Я ожидала, что к нам сразу очередь выстроится — все же понимают, как это нужно и полезно!
И вот мы отработали январь, выручка 300 тысяч. Я еще и заболела, и это был ад. Но все сложилось в удачный пазл. В конце декабря мы выиграли грант Правительства Москвы, и эти деньги пошли на микрозарплаты сотрудникам сопровождения — повару-наставнику, куратору и тьюторам. Грант сразу наложил обязательства, что мы должны не закрыться за полгода, на которые нам его выдали. На работу мы взяли сразу 12 наших учеников — просто по списку, без отбора. Пришли те, кто готов и может работать, у кого есть мотивация. Это главный критерий. Не все с аутизмом. Двое с инвалидностью по ментальным признакам после травмы детства. 12 — очень много и тяжело для нормотипичных сотрудников, но я так заявила в гранте, и выбора не было. Я очень благодарна команде, с которой мы стартовали. Было непросто, все друг к другу притирались. Для кого-то это была первая работа, для кого-то — после большого перерыва. Через полгода мы выиграли второй грант в Фонде Президентских грантов и смогли официально взять на работу и платить зарплату нашим ребятам.
Простая и понятная еда без изысков
Мне хотелось сделать простое меню. Мы изучили, что в основном едят, и добавили шакшуку и хумус как дань нашему «еврейскому» району. Нам пока не хватает своего «лица». Искать поваров сложнее, чем ресторанам без инклюзивной направленности. С одной стороны, повара — это приглашенные звезды, а с другой — нам нужно приземлять эту «звездность» через людей, с которыми им нужно работать. И это иногда кажется задачей невыполнимой. Понятно, что профессионалы стоят огромных денег. Например, ты берешь повара, но он не шеф-повар, а хороший бригадир. Стоит меньше, но и компетенции другие. От этого вся система страдает: технологички не введены, этого он не знает, того не умеет. При этом он классный человек и как повар-наставник идеален. Мы сейчас попробуем работать с профессиональным шефом на консалтинге, но нужен человек, который будет внутри поддерживать чистоту, порядок, отчетность, списания. Валентин Новиков, который был на РРФ, немного докрутил идею про зерна — добавили несколько классных каш. Семьям очень нравятся наши пиццы, мы сами готовим отличные десерты, в меню много позиций без глютена, веганских. Это простая и понятная еда без каких-то изысков, но здоровая и качественная.
Мы изначально взяли высокую планку по кофе. В 2023 году выиграли премию на фестивале Coffee Tea Cacao Russian Expo. Наша сила в том, что мы даем работу ребятам с особенностями и продвигаем их. Наши бариста работают на фестивалях и маркетах. «Брикет маркет» брали наших двух бариста.
Закрыть глаза не получится
Район Марьина Роща не новостроечный, где тысячи квартир. Но здесь есть музеи — Еврейский, Музей Гулага, музыки. К нам приходят сотрудники бизнес-центров, аудитория с тренингов. Мы отменили бизнес-ланчи — это большая нагрузка на команду, но сделали скидки на основное меню. Вечером и в выходные приходят родители с детьми-аутистами. И если в 2000 году это был каждый 1000-й ребенок, то в 2023-м — каждый 51-й. Никто из нас не избежит этого касания. Все равно нужно знать про это, и тем, у кого есть дети, внуки, и тем, кто планирует детей. Закрыть глаза не получится.
«Разные зерна» — это и культурная площадка. Есть талантливейшие художники с диагнозом «аутизм», которым сложно договориться о выставке в галерее. Их работы впечатляют гостей. Мастерская «Коряги» раскрашивала нам уголок с лавочками и столами, а коллеги из «Окоём» расписали входную группу. Это тоже наши клиенты, гости и партнеры — студии для людей с ментальными нарушениями.
Мы второй год сотрудничаем с фондом «Даунсайд Ап», чьи социальные клиенты — люди с синдромом Дауна. В прошлом году обучали ребят в их летнем лагере профессии пиццайоло, в этом году — бариста.
Огромную поддержку оказывает некоммерческий сектор. В прошлом году нас позвали партнером по кейтерингу в Царицыно на инклюзивный пикник. Мы организовывали свадьбу для одного директора НКО, потом еще работали на Фестивале добрососедства, в который нас позвал благотворительный фонд «Журавлик», делали кейтеринг для Московской школы профессиональной филантропии. Для нас участие в таких мероприятиях очень важно — один день позволяет сразу закрыть аренду.
Мы все помним про свои границы
Кто-то заходит, видит толпу людей с синдромом Дауна, разворачивается и уходит. И это нормально. А кто-то привык. К нам постоянно ходит блогер из танцевальной студии в соседнем бизнес-центре — любит наш кофе.
В одну из суббот у нас был мастер-класс по пицце для детей фонда «Гольфстрим» — с аутизмом более тяжелой формы. А по субботам в 11 утра с самого открытия у нас проходят детские чтения и выпечка булочек — для смешанных групп с разными детьми. Эти традиция. Мы читаем книжки и выпекаем булочки с зернами. Приезжают с разных концов Москвы. В тот день мы хотели закончить мастер-класс до 10.30, чтобы не пересекать действительно сложных и не очень адаптивных участников и детей с чтений. Но все затянулось, и я заметила, что одна девушка уже подустала и возбужденно слегка ударила своего соседа. Я резко — что было неправильно — поставила руку между ними и сказала: «Стоп, так делать нельзя». Она берет мою руку и кусает. Не сильно, но на глазах у других. Я понимала, что она перевозбудилась от усталости. А семья за соседним столиком испугалась и ушла. Та линия, к которой я все время клоню, — давайте соединяться, это безопасно и не заразно — рушилась на глазах. Минут через 20 после начала чтений семья вернулась. Родители выделили время, чтобы дочь смогла осознать и принять произошедшее, объяснили ситуацию. Это очень важно. Инклюзия — это про то, что мы все помним про свои границы и их не нарушаем.
У нас работает Олег Лукичев, актер инклюзивного театра «Круг 2». Он считает себя готом, одевается в черное и даже красит ногти черным. Он написал: «Осторожно, злой бариста». Неграмотно, но аутентично. Мы идем в историю не когда клиент всегда прав, а про отношения равенства. Вы пришли провести хорошо время — мы это организуем. Но при этом нет унижения человеческого достоинства, потому что каждый делает свою работу максимально хорошо. Это не про пренебрежение гостем — пойди возьми сам, — а про аутентичность и разрешение себе быть настоящим собой.
Полина, официант, невероятно чуткая. Однажды пришла семья, где у молодого человека перевязана рука — явно перелом. Она подошла и спросила, что с рукой, больно ли. Мужчина расплакался — за месяц никто нигде не поинтересовался, что с ним. Возможно, есть каноны, по которым невежливо задавать подобные вопросы. Но искренность Полины максимально растрогала гостя.
Оля с детства мечтала работать с детьми, но с аутизмом это практически невозможно. Она из первой коммуникативной группы 2018 года. В нашей безопасной среде она нашла себя — ассистирует на мастер-классах для детей и сейчас учится на кондитера. Это тоже очень чуткая, эмпатичная и уже очень прокачанная с точки зрения профессиональных навыков девушка.
Возможность продолжать работать
Самый острый запрос от отрасли сейчас — кадры. В общепите огромная текучка, люди порой даже не задерживаются. Особенность аутистов — они ничего не любят менять, максимально привержены работодателю, месту, людям вокруг. Например, когда у нас ушел шеф-повар, для ребят это была невероятная трагедия. Еще одна особенность — аутисты не умеют врать и никогда вас не обманут. Сейчас мы открыли программу «Открытая кухня». Готовим к трудоустройству разных людей: к работе на кухне, в баре, как пиццайоло, официантом и бариста. И договариваемся об их трудоустройстве. С презентацией этого проекта я хожу по людям из ресторанной индустрии и рассказываю о людях с аутизмом. Никто не знает, что среди них можно найти хороших сотрудников, специалистов. Работодателям надо посмотреть в эту сторону. Мы сопровождаем и выстраиваем мостик, чтобы рассказать, показать, научить, помочь в сложный момент. Первые три наших ученика сейчас вышли на работу в одну крупную компанию, и мы пока ждем результатов этой работы.
Наша цель — чтобы у каждого в сложной ситуации, будь то естественное старение, несчастный случай или врожденное заболевание, была возможность продолжать работать. Создавая такие комфортные для других условия, мы на 100% страхуем себя. Это не про людей с аутизмом. Это про нас с вами.
***
Подписывайтесь на СысоевFM в Дзене и Телеграм: будет еще больше новостей и скидок.